— Ну что? Что-то изменилось? — положив ладони на мужскую грудь, Ксюша ловила ответный взгляд демона.
— Конечно, — он расцепил объятия и пугающе улыбнулся. — я только что заплатил за то, чтобы получить куриными конечностями по лицу.
— А… — волчица попыталась продолжить разговор, но собеседник повернулся к ней спиной и торопливо покинул спальню.
Вот так просто вышел и плотно закрыл за собой дверь, без каких-либо объяснений.
— Что же тебя проймет?.. — Ксюша шептала себе под нос прислушиваясь к удаляющимся шагам. Она села на кровать, закрыла лицо ладонями и тихо-тихо рассмеялась. Тихий смех перерос в хихиканье, а хихиканье и вовсе в звонкий перелив. — Бесик, твой господин всегда так терпелив?
На глазах волчицы проступили слезы.
Да что же нужно сделать, чтобы великий, могущественный и ужасный принц Преисподней вернул ее домой?
Но вместо слуги в спальне проявился сам господин:
— Тебе, значит, смешно? — спросил он с претензией.
— Если честно, то да, — призналась, поглядывая на взбешенного демона исподлобья. И ведь она совершенно не чувствовала страха при виде лавовых дорожек на теле принца, а изогнутые рога, полыхающие пламенем, больше вызывали интерес, чем приводили в ужас.
— Я рад, что смог тебя развеселить, — он спешно снял пиджак и швырнул его на ближайшее кресло.
— А зачем ты вернулся? — спросила настороженно.
— Озвучить свое первое желание, — демон приблизился рывком, подхватил девушку и опрокинул ее на спину.
— Что же ты желаешь? — Ксюша ощутила приятную тяжесть мужского тела, его жар и ни с чем несравнимый запах — так пахнет раскаленный до красна металл.
— Поцелуй, — в алых глазах плясали языки пламени.
— И только?
— И только.
— Хорошо, — согласилась волчица. Она облизала пухлые губы и потянулась к мужскому лицу.
— Нет.
— Что значит “нет”? — тонкие брови сошлись на переносице.
— Целовать буду я.
Первое прикосновения мужских губ отозвалось мелкой дрожью в теле девушки.
— Все? — уточнила волчица, скрывая волнение в голосе.
— Не-е-ет, — получила протяжный ответ, опаляющий её шею горячим дыханием. — Мы провели у горе-ведьмы пятнадцать минут, будет справедливо мне их вернуть, — демон слегка прикусил нежную кожу.
— Это… — Ксюша рвано выдохнула, — …это не поцелуй.
— А то представление, в котором мне пришлось участвовать, никак не походило на обряд разрыва истинной пары, — губы Балаама скользили, едва касаясь лица и шеи девушки.
— Откуда тебе знать?..
— Я уверен в своих знаниях, — провел языком по нижней пухлой губе.
— Н-н-но, — юная волчица тонула в оранжево золотистых переливах глаз демона. Покорно лежала, принимая чувствительные ласки, зная, что могла вскочить, оттолкнуть принца Преисподней, но не делала этого.
— Никаких "но", Ксения, — прервал жестко. — То, что даровано нам Высшими богами, не отнять никому кроме них. Никогда. Все твои попытки будут приводить к тому, что ты вновь окажешься подо мной. А я буду наслаждаться твоим запахом, твоим твоими губами, твоими тихими стонами. Буду целовать пока ты не сдашься.
— Сдашься?!
— Угу, — бормотал демон, вынуждая девушку откинуть голову — открыться, разрешить прихватывать кожу, спускаться поцелуями к вороту блузы. — Да, дождаться того момента, когда ты сама придешь ко мне, — его язык скользнул вдоль ключицы, — сама попросишь ласк.
— Не будет этого, — сопротивлялась пленница.
— Будет, — мужские пальцы подцепили струящуюся ткань и легко потянули.
— Ты порвал ее, — Ксюша вскинула голову и затуманенным взором следила за тем, как шелк с треском расходится в стороны, открывая кружевные треугольнички, едва скрывающие девичью грудь.
— Мне не жаль, — хмыкнул демон.
— Но… — юная волчица дернулась всем телом.
— Пятнадцать минут еще не прошли, — Балаам, чуть перенес вес, сильнее вжимаясь.
— Но… — попыталась вновь возмутиться и вскрикнула от яркого наслаждения. — Пре-кра-ти, — молила, наблюдая, за бесстыдными действиями. Острые зубы демона прихватили сквозь темное кружево и медленно протянули сосок, обжигая горячими волнами удовольствия все тело. — Х-х-хватит, — задыхалась, хватая ртом воздух, а Балаам переключился на другую грудь и с наслаждением повторял и повторял бесстыдно терзать вершинку. — Хватит! — вскрикнула и выгнулась дугой.
Оказалось, демон больше не придавливал ее своим телом, позволял нежным пальцам гладить его плечи, впиваться острыми ноготками, собирать ткань белоснежной рубашки и полосовать ее.
— Как скажешь, моя госпожа, — ухмыльнулся и навис, упершись руками над головой, вплетая пальцы в мягкие пряди.
— Зачем ты это делаешь?
Юной волчице казалось, что ее тело горит огнем. Начиная от лица, что полыхало от смущения и такого острого наслаждения и заканчивая пальчиками ног.
— А ты не догадываешься? Я хочу тебя, — припал к губам. — Хочу с первого ведения, — прошептал, отрываясь и вновь припадая. — Я же должен вознаградить себя за двадцать лет ожидания?
Демон раскрыл крылья, срывая с себя остатки одежды и обдавая прохладой.
— О-о-ох, — волчица не сдержала очередной стон, стоило воздуху коснуться влажных нежно-розовых вершин. — Но мы говорили только о поцелуях, — ее голос, как и тело, дрожал, выдавая возбуждение и предавая хозяйку.
— А я и не настаиваю на большем, — Балаам накрыл собой юную волчицу. — У нас впереди целая вечность, и я готов потерпеть несколько… дней, — ухмыльнулся.
Он замер в паре сантиметров от губ девушки, ожидая ее действий.
— Но я же не хочу разделять свою жизнь с тобой, — она произнесла шумно сглатывая. — Не хочу. Ты не тот, кто мне нужен. Ты демон. Порождение Ада. Жестокое чудовище, не знающее морали, жалости и пощады. Ты лишил меня дома. Забрал, меня словно вещь, — возмущения выходили такими невнятными и нестройными, что Ксюша и сама в них не верила. Как можно злиться, когда ты плавишься под взглядом мужчины, наполненным похоти и желания? Как можно упрекать, когда его твердый пульсирующий член вжимался в бедро?
— Ты сейчас кого уговариваешь? Себя или меня? — принц не двигался. — И я не лишал тебя дома, я дал тебе новый, где ты хозяйка. А оборотням нужно лишь свыкнуться с мыслью, что теперь ты моя. Кто я такой, чтобы препятствовать встречам с матерью и отцом?
— Демон?..
— Попытка засчитана, — хохотнул Балаам. — Целуй, — приказал, — это мое желание, — добавил уже игриво.
— И ты меня отпустишь?
— У меня еще пять минут.
Юная волчица чуть оторвала голову и прижалась своими губами к мужским губам. Попробовала язычком их на вкус. Ее ладони поднялись по твердым плечах, остановились у лавовых росчерков и смело накрыли алые полосы.
— Я же говорил, что мое пламя для тебя неопасно. А это еще одно доказательство того, что ты моя.
— Ты мо… — Ксюша отчаянно хотела подразнить принца, но он не дал договорить. Впился в пухлые губы, превратил слова в бормотание. Целовал. Страстно. С особым удовольствием, не сдерживая низких хриплых стонов. Не давал девушке перевести дыхание, демонстрировал свою власть. Доказывал юной волчице, что всего лишь дело времени и он будет владеть ей. Владеть телом и душой.
Девушка же тонула в ощущениях, изредка выныривая из дурмана в реальность и ту же секунду погружалась в него вновь, забывая обо всех запретах, выстроенных в ее голове, о злости, ненависти и ярости. Плавилась от жара мужского тела, покрытого причудливым рисунком. Оплетала руками шею демона и притягивала к себе, скользила по глади рогов, не обжигаясь адским пламенем, пылающим на них. Тонкие пальцы лишь щекотали крохотные разряды, впитываясь и разливаясь по телу теплом. Но в один момент жадные поцелуи прекратились, и приятная тяжесть чужого тела исчезла.
— Что?.. Ты куда?.. — волчица с трудом поднялась на локтях и приоткрыла глаза.
Балаам тяжело дышал, отфыркивался и кривился. Он дернул головой, пугающе зарычал:
— Твой отец захотел со мной встретиться, Ксения, — ответил зло. — Я могу задержаться.
— Возьми меня с собой, — она протянула руку.
— Нет! Это призыв — я не хочу лишиться тебя, — демон болезненно оскалился, и мужской силуэт, мерцнув, осел темным дымом.
Глава 16 Верни нашу дочь
“Нет! Нет! — пульсировало в сознании зверя. — Потомство! — оборотень продолжал преследовать, не моргая, игнорируя крики и приказы, не отвлекаясь ни на что, сосредоточившись только на белой волчице”.
— Не отдам, — вырвалось с рычанием. Зверь в прыжке обрел человеческие очертания и взвыл. — Не-е-ет! — Ник наблюдал, как его дочь срываясь с обрыва, попадает прямиком в объятия демона. — Ксения… — вбежал в ледяную воду, поднимая брызги. — Проклятый демон! — бил кулаками по темной глади, вымещая злость и глуша чувство вины, что сжирало изнутри.
Он и только он виноват в том, что его дочь — его потомство сейчас в руках Балаама. В руках существа жестокого. В руках порождения Ада. Беспринципного, бесчестного, алчного, не признающего такие понятия как долг, верность, семья.
— Ник, ты не виноват, — донеслось с берега. — Ник, — звал Лео.
Голос Альфы откровенно раздражал. Да раздражало все. Спокойствие, с которым он говорил, взгляд полный сочувствия; даже соплеменники, которые сейчас топтались у кромки воды, опустив головы, кто в облике зверя, а кто в человеческом — раздражали просто своим присутствием. Все они знали о его ошибке. Видели, как оборотень не справился со своими обязанности — подверг потомство опасности. Лишился дочери.
— Ник, ты куда? — Альфа бросился наперерез.
— Исправлять свою ошибку, — молодой волк вышел из реки и, не желая встречаться с кем-либо взглядом, побежал к дому.
— Что ты хочешь сделать? — вожак не отставал, как и отец Ника, который молчаливо сопровождал.
В молчании молодой волк чувствовал укор и гнев.
Да и разве он сам мог осуждать за эти чувства отца?
Кто он? Сын, что не оправдал ожидания своих родителей. Оборотень, что предал доверие своей пары. Отец, что не уберег собственное потомство.