— Ты меня удивляешь каждую минуту, — обронил Балаам. — Ищи вот этот знак, — протянул книгу, демонстрируя колдовской круг. — И этот — ведьмин знак, — указал на контур трилистника. — Ту часть библиотеки осматривает привратник. На тебе эти стеллажи, а я пока осмотрю здесь, — демон покрылся дымкой, мерцнул, но не смог перенестись, лишь рывком преодолел расстояние около метра и будто ударился о стену. — Нужно привыкать, — прорычал, шагая к полкам.
Еще никогда с таким усердием Ксюша не интересовалась содержанием книг. Она осматривала обложку, перелистывала оглавления и просматривала картинки, и если находила что-то, возбужденно спрашивала:
— Эта подходит?
— Да, — коротко отвечал демон.
Вскоре принц Преисподней сел за стол. Балаам кривился, перекладывая книгу из одной стопки в другую. Брал следующую, плотно сжимал губы, перед тем как раскрыть — перелистывал оглавление и вновь кривился. Но один том привлек его внимание, демон не просто ознакомился с оглавлением и пробежался взглядом по диагонали, а внимательно вчитывался. И чем дольше он читал, тем мрачнее становилось его лицо.
— Привратник, — Балаам прикрыл том, когда тот появился у стола, и заговорил на незнакомом для волчицы языке: — аш-штэрона уикр хиксрод, Ксена. Урт? — последнее он спросил со злостью. — Понял? — переспросил с той же интонация.
— Да, — привратник кивнул седой головой.
Не сдержав любопытства, Ксюша взяла первую попавшуюся книгу с полки и подошла к столу:
— О чем ты его попросил? — на самый верх стопки положив том.
— Не попросил, а приказал.
— Что ты ему приказал? — девушка заглядывала через мужское плечо.
— Тебе не нужно об этом знать.
— Я же слышала свое имя. Ксена. Вы говорили обо мне.
Балаам молча листал.
— Ты что-то еще узнал, да?
— Нет.
— Я чувствую твою ложь, — вспыхнула Ксюша. — И она чувствует, — приложила ладонь к сердцу. — Моя волчица чувствует тебя. Ты боишься, — не стала говорить вслух, произнесла одними губами. — Она чувствует тебя, — повторила восторженно. Обхватила лицо демона руками и развернула к себе. — Почему? Спадает защита, о которой ты говорил, да?
— Верно, — согласился принц. — Ирония судьбы, — хмыкнул, мягко убирая девичьи руки от лица и возвращаясь к делу. Он не глядя переложил том, который девушка только что принесла.
— Я хотя бы одну нужную книгу нашла? — спросила, прислушиваясь к водовороту эмоций внутри себя — они смешивались и было трудно определить, где чья. Волнение — чье оно? А злость? А нежность? Беспомощность?
— Одну из пятнадцати, — Балаам переложил следующий том.
— А почему ты мне сказал об этом? Я же только отнимаю время!
— Мне нравится твоя забота, она стоит любого времени, — демон говорил, не поднимая головы, а юная волчица дважды за день пыталась скрыть слезы. Но сейчас они не приносили неприятных ощущений.
— Теперь я буду отбирать тщательней. Я боялась, что-то пропустить, — бормотала в свое оправдание.
В поисках прошел световой день, в библиотеке зажглись желтоватым множество ламп. Балаам вставал из-за стола дважды и оба раза он возвращался спустя несколько минут. Из огромных окон в помещении уже было трудно что-то рассмотреть в кромешной тьме.
— Иди спать, — наконец демон заговорил, растирая шею.
— А ты? — Ксюша тоже не позволяла себе отдых.
— А мне сон не нужен, — ответил принц, поднимаясь и прохаживаясь туда-сюда.
— Думаю, ты ошибаешься. Это раньше тебе не нужен был сон, а сейчас я вижу, что ты устал. Балаам, — обращением по имени она привлекла внимание демона, — ты зевал. Я видела.
Он перестал размахивать руками, остановился, уставился расфокусированным взглядом перед собой:
— Ты, наверное, права, — произнес растерянно. — Но у меня нет времени на отдых, — быстрым шагом вернулся к столу. — Иди спать, Ксения. Ты правда больше ничем не сможешь помочь.
Как бы Ксюше не хотелось встать в позу, и не сказать, что она никуда не уйдет, но Балаам был прав.
— Хорошо, — согласилась шумно выдохнув.
В теле девушки действительно чувствовалась усталость, но вряд ли ей бы удалось уснуть. Все мышцы сковало невыносимое напряжение. Зверь внутри просил человека дать ему волю. Но волчица постаралась заменить прогулку теплой расслабляющей ванной.
Откинувшись на высокий бортик, Ксюша прислушивалась к тихому разговору в библиотеке. Балаам вызывал слуг, говорил, что-то все на том же непонятном грубом языке и вновь оставался один. В моменты абсолютной тишины девушка распахивала глаза и выпрямляла спину, но слуха достигал очередной хлопок книги или утробное рычания, и она возвращала прежнюю позу. И так происходило бесчестное количество раз. Не выдержав, Ксюша наспех обтерлась полотенцем, накинула халатик и вышла из спальни.
— Тебе нужен отдых, — произнесла громко, упирая кулачки в бока. — Нужен полноценный сон, — остановилась в двух шагах от Балаама, обвела взглядом десятки раскрытых книг, сдвинула листы с записями и присела на край стола. — Ты больше не всемогущий… — осеклась. — Прости, я…
— Ты все правильно сказала.
Девушка сморщила носик.
— Пойми, — она склонилась. Провела теплой ладонью по уставшему мужскому лицу, пригладила взъерошенные темные волосы — я… я не знаю, как сказать. Сказать, чтобы тебя не обидеть.
Принц Преисподней изогнул губы в болезненной ухмылке и прохрипел:
— Меня еще никогда не боялись обидеть, — отвернулся.
— Не делай так. Не нужно отворачиваться, — Ксюша гневно воскликнула, заставляя принца посмотреть ей в глаза. — Я… — она не нашла слов, склонилась и поцеловала твердые, упрямо сжатые губы.
— А еще меньше мне нужны поцелуи из жалости, — отстранился демон.
— Как скажешь!
Глава 19 А если нас увидят?
— Как скажешь!
Ксюша спрыгнула со стола и шлепая крохотными босыми ступнями по каменному полу направилась к двери. Девичьи руки нервно дернули концы пояса, туже затягивая халат, дернули до треска ниток, что держали швы.
— Да, мне жаль тебя, — она фыркнула, придерживая распахнутую дверь. — Ты не умеешь отличать жалость от заботы, о великий, могущественный и ужасный принц Балаам, — высказалась прямо ему в лицо.
Принц наслаждался. В гневе юная волчица была еще прекрасней. Легкий румянец на щеках, чуть приоткрытые пухлые губы, обещающие не только резкие слова, но и ласковые поцелуи, а в красивых широко распахнутых глазах вспыхивал опасный огонек.
— Ты первая, кто говорит со мной так искренне. Без страха и раздумий, — Балаам поднялся, сдвигая фолианты вглубь стола.
— Сочувствую, — Ксюша ответила дерзко. — Когда ты наделен властью, с трудом услышишь правду. Но я с готовностью помогу тебе, — широко отрыла рот, набирая полные легкие воздуха и затараторила: — Ты избалован не меньше меня, принц. Чрезмерно горд — но, что взять с демона?.. — покачала сочувственно головой. — Красив, а от того, тебе кажется, что я должна упасть к твоим ногам, — демон нахмурился. — Совершенно не умеешь доверять…
— И это не моя вина, — оправдался. — Здесь, — мужская кисть описала дугу в воздухе, — доверие равняется смерти или бедности.
— Допустим, — согласилась волчица. — А еще ты невыносим! От природы! — капризно поставила точку в разговоре намереваясь уйти, но Балаам не дал, он прыжком преодолел расстояние и захлопнул дверь.
— А ты жутко обидчива, Ксения.
Ксюша хмыкнула, приоткрыла ротик, раздула аккуратные ноздри, но и тут демон ее опередил, не дал сказать и слова: заглушил ее возмущения поцелуем.
— Я не хочу! — она дернула головой, закрыла ладонями свои губы.
— Ты же первая меня поцеловала. Значит, хотела, — Балаам ласкал губами тонкие пальчики.
— А я передумала, — слова смазались.
— Хорошо, — согласился демон, подхватывая девушку под бедра и заставляя обхватить талию ногами.
— Прекрати! — Ксюша уперлась в мужские плечи ладонями.
— Разве я что-то делаю?
— Конечно. Ой, — волчица на мгновение ощутила свободное падение, но крепкие руки смягчили приземление. — Балаам! — произнесла строго-строго, лежа на столе.
— Тс-с-с, — шикнул демон, склоняясь. — Я еще в состоянии справиться с маленькой волчицей, — он перехватил тонкие запястья и зафиксировал их за головой. Девушка извивалась под ним, старалась вырваться, даже попыталась укусить плечо, когда Балаам склонился слишком низко, и зарычав от отчаяния, сдалась. Прищурив глаза и тяжело дыша, прожигала демона яростным взглядом. — Ты невероятно красива, — прошептал с хрипотцой.
— Я уже говорила, что ненавижу тебя?!
— Дважды, — с хищной улыбкой ответил принц, склоняясь все ниже и придавливая разгоряченное тело своим.
— Так повторю еще раз. Я не-на-ви-жу те-бя, Балаам, — повторила со злостью, выгибаясь и припадая к губам принца. А он только и ждал этого, впиваясь в ответном поцелуе. С яростью. Прикусывая мягкие губы и терзая, и лаская их языком. Руки принца отпустили запястья, скользнули по девичьему телу, оглаживали изгибы, жадно сминали.
Нетерпеливыми движениями принц безжалостно сталкивал со стола фолианты: освобождал еще больше пространства.
— Но, — волчица вынырнула из дурмана, — они же порвутся, — договорила, не открывая глаз.
— Да и черт с ними, — ответил Балаам, развязывая и вытягивая шелковый поясок из-под спины, — все равно ничего полезного в них нет, — распахнул полы халатика и зарычал. — А я наивно предполагал, что сам соблазню маленькую волчицу, — его рука скользнула по обнаженному животу вверх, поднялась медленно, не касаясь груди, но и от этих простых ласк девушка мелко задрожала. Сильные пальцы провели по шее, фиксируя на мгновение и отпуская. — Ты пришла не за поцелуем.
Ксюша залилась краской и тихо выдохнула:
— Нет, — глотнула воздуха, продолжила, — я пришла из жалости, — произнесла и ахнула.
Мужские пальцы, наказывая обхватили розовый сосок, сжимали его.
— Вот и ты перестала говорить мне правду, — стоя между ног девушки, принц Преисподней ласкал взглядом девичье тело, изредка касаясь дыханием или руками мягкой кожи.