Эрик исчез сразу же, приняв молчаливо благодарность Ксении.
— Ави, я прошу больше так не делать. Ты же знаешь, что я не могу последовать за тобой, а каждый раз дергать Эрика на твои поиски… — волчица сокрушенно покачала головой.
— А разве тебе не нужно поговорить с папой? — лукаво уточнила девочка. — Я пойду, — она попятилась к выходу. — Пока, я буду в своей комнате, — сорвалась на бег не дожидаясь ответа.
— Аврора! — грозно воскликнула Ксюша и тут же рассмеялась. — Хитростью она точно в тебя, — волчица повернулась к демону лицом. — Привет, — сказала невыносимо тихо, словно видение, призрак. — Я тебя ждала, — подходила медленно. — Теперь мы живем здесь, — не разрывая зрительного контакта, неопределенно мотнула головой. — Что-то мы забрали из прошлого дома, — демон и волчица находились в практически точной копии маленькой гостиной: те же кресла, те же комоды и буфет, тот же низкий столик в центре. — Библиотеку я не дала уничтожить, — рассказывала, положив узкие ладони на мужскую грудь. — Так странно, — рассмеялась. — Я уже и забыла каким ты был. Длинная челка, — убрала волосы. — Хмурый взгляд. Тебя нужно подстричь. Пойдем, — развернулась и медленно шла, давала себя догнать. — Ты давно не ходишь с такой стрижкой.
— Как давно? — спросил Балаам следуя за своей избранной.
— С момента рождения Авроры.
Его эмоции не поддавались осмыслению, внутри все кипело и плавилось от нежности, искрилось от невыносимого притяжения, болело от потери избранной. Это было так странно. Вот она, протяни руку и Ксения его, но он делал этого.
Принц позволил себе осмотреться, поднимаясь на второй этаж:
— Это поместье Астарота?
— Да, я здесь многое изменила, — девушка свернула в широкий коридор, открыла первую дверь слева. — Тебе бы и искупаться не мешало. Ты весь в пыли, — быстрым шагом прошла через спальню и вошла в ванную. Привычными движениями настроила воду, покрутив резные “барашки” крана. — Садись, — придвинула пуф к зеркалу. — Не переживай, великий, могущественный и ужасный принц Балаам, я умею стричь волосы, — фыркнула так знакомо, что демон невольно улыбнулся. — Красиво стричь.
Волчица усадила его, положила ладони на плечи, согревая своим теплом. Она смотрела на Балаама в отражении зеркала, смущенно и взволнованно. Приоткрывала губы, улыбалась, отводила взгляд:
— Я себя чувствую, как при первой нашей встрече, — вспыхнула, покрываясь румянцем, склоняясь и обнимая мужчину со спины. — Сейчас, там, в прошлом я еще не знаю, что тебя не будет в моей жизни почти две недели.
— Две недели? — Балаам накрыл женские руки своими ладонями.
— Да. За этот срок я успею сделать многое: разочаруюсь в своей семье, научусь защищать наш дом, узнаю об Авроре, — волчица выпрямилась и взяла ножницы. — Пообещай мне кое-что, — разбирала спутанные волосы.
— Что я могу обещать, если не уверен, в реальности происходящего и в том, что смогу вернуться назад? — Балаам изучал каждую черточку дорогого ему лица.
— Ты вернешься. Миле нужно время, — девушка подхватила прядь и срезала волосы. — Обряд придется совершать на убывающую луну, только так ты вернешься в прошлое. Тогда Елена поторопилась, ее целью не было будущее.
— Лишив меня сил, она хотела выкинуть меня в Межмирье, — догадался принц. — Оставить блуждать там.
— Да, но мой отец, сам не подозревая о намерениях Елены, не дал ей этого сделать. Он отпустил тебя, — Ксения, подхватила следующую прядь и щелкнула ножницами. — Мне, что осталась в прошлом, еще предстоит это узнать. Разочароваться, ощутить себя преданной. Пообещай мне, — ножницы замерли над головой демона, — сохранить жизнь Елене. Я не хочу отдаляться от остальной семьи. Стая мне не простит ее смерть, и вряд ли я прощу ее тебе.
Волчица еще несколько секунд напряженно вглядывалась в лицо Балаама, тот коротко кивнул и звонкие щелчки ножниц возобновились, отражаясь от каменных стен в полной тишине.
Ксения сложила на место ножницы и частую расческу, стряхнула с мужских плеч волосы.
— Дальше я сам, — демон подхватил футболку и стянул ее. — Ты останешься?
— У нас дочь, — напомнила волчица, подворачивая свободные штанины и закатывая рукава рубашки. — Чем ты сможешь меня удивить? — смешливо фыркнула, залезая в ванну и присаживаясь на край. — Не помню, как появилась эта привычка, но тебе нравится, когда я сижу вот так.
Нежные руки прошлись по мужским плечам, поднялись по шее, пропали на мгновение, чтобы выдавить шампунь. Девушка взбивала пену, массирующими движениями проходясь по коротким волосам, поливала водой из кувшина:
— Сейчас Преисподняя разделилась на три лагеря, — начала рассказ.
— Дай угадаю: против, за и воздержавшиеся, — Балаам откинулся, упираясь девушке в живот
— Угадал. И ты мне намочил рубашку, — Ксюша надавила на плечи. — Прекрати, — смеялась, стряхивая со ставших уже мокрыми брюк пену.
— Как я понял из слов Эрика, объединились против нас.
— Да. Нашлись в Преисподней те, кто посчитал появление наследников в наших парах угрозой. Они решили нанести удар — не дожидаться, когда Аврора будет полностью владеть силами Высшей, отнять и поделить владения.
Балаам понимающе хмыкнул, прикрывая глаза и подставляю лицо под мягкие прикосновения:
— Я так понимаю, добрый соседушка Астарот был против, если его низшие скитаются без подпитки, мы находимся здесь, в его доме. Да и Аврора, — имя собственной дочери звучало не привычно, — рассказала, что князь наслаждается прогулкой по Чистилищу.
— Вот болтушка!
— И много тех, кто выступил против? Почему наш особняк стоит в руинах? Астарот ведь был не один? Я уверен в этом, — посыпались вопросы.
— Я не могу сказать. Мне запретили посвящать тебя в подробности этого времени. Ты сам запретил, — Ксения перекинула ногу, встала на пушистый коврик. — Просто знай, что сейчас мы держим нейтралитет с маркизом.
— Лишь нейтралитет? — девушка взглянула на принца с укоризной и изобразила ключик, который закрывает воображаемый замок. — Понял.
— Тебе нельзя вмешиваться в наши события, — она протянула полотенце. — Нельзя, если не хочешь изменить, то что видишь сейчас, — Ксения перестала дышать, произнеся последнюю фразу.
— Не хочу, — заверил Балаам, поднимаясь и стряхивая с волос влагу.
Он активно стирал капли с тела, прислушиваясь к торопливым шагам волчицы в спальне.
— Я принесла одежду, — Ксения вошла в тот момент, когда демон обматывал полотенце вокруг бедер. — Это тебе, — вместе с одеждой протянула запечатанный конверт. — Прочти, — вышла.
Отложив брюки и рубашку, Балаам вскрыл конверт. Письмо содержало лишь две строчки — две строчки написанные его собственной рукой.
“Уязвленная гордость — не повод для мести. Если ты сломаешь то, что мы сейчас имеем, мне ничего не будет стоить вернуться на несколько лет назад и вытрясти из тебя всю дурь”.
Глава 21 До встречи, демоненок
Уязвленная гордость — не повод для мести — слова крутились в голове Балаама. Казалось, даже письмо сложенное вчетверо обжигало сквозь карман пиджака, заставляло еще раз открыть его и прочесть содержимое, убедиться в том, что там не написано одно единственное слово: “Отомсти”.
Демон наблюдал за своей избранной, за своим потомством, а в голове так и пульсировало: “Не повод для мести”. “А что же тогда повод?” — хотел бы он спросить сам у себя и получить ответ. И эта мысль съедала принца оставшееся утро и день. Как бы он хотел встретить с самим собой сегодняшним, поговорить — избежать ошибок, что мог совершить.
— Пап! — Авроре надоело читать о различиях между Высшими демонами, и она отложила книгу. — Я хочу поиграть. Сколько можно читать о количестве голов и хвостов у Высших, если я с каждым и так знакома?
— Поверь, тебе эта информация пригодится, — настаивала Ксения, поглаживая ребенка по плечу.
— Нет! Зачем мне то, что я уже знаю, — воскликнула Аврора — настоящий демоненок: нетерпеливая, эмоциональная.
— Мы не все знаем.
Балаам восхищался терпением избранной. Такой нежной, заботливой, легкой и одновременно сильной. Другой. Юная волчица изменилась. Она не замечала, как постоянно касалась Балаама, целовала мимолетно, прижималась, шепча, что любит, а когда ловила себя на этом — смущенно улыбалась. Сейчас происходящее как никогда было похоже не иллюзию. Совершенную иллюзию. Иллюзию, в которой хотелось остаться навсегда.
Принц взглянул на Ксению, молчаливо прося совета. Вот в чем он не был силен, так это в воспитании детей. Любых детей, не только демонят.
Она согласно кивнула.
— Давай, а во что мы обычно играем?
Девочка соскочила с кресла, оббежала низкий столик и забралась к демону на колени:
— Ты мне часто рассказываешь истории.
— Любые? — уточнил.
— Нет, не любые, — поспешно вмешалась волчица. — Только те, которые можно рассказывать детям.
— Э-э-эм, — задумался Балаам. — а что я тебе уже рассказывал? — пошел на хитрость.
— Как ты отвоевал свои первые владения, — девочка загибала пальчики. — Как собрал первый легион…
— Я действительно это рассказывал? Скука-то какая, — фыркнул принц Преисподней. — А про капризную принцессу рассказывал? — он смотрел на волчицу, активно вертящую головой из стороны в сторону.
— Не-а, — Аврора устроилась на мужском плече и великодушно разрешила: — Рассказывай, мне интересно.
— Как-то встретил принц принцессу, — начал демон, не переставая поражаться происходящему. Наверное, со временем его не будет обдавать жаром при обращении Авроры к нему: “Папа”, — так странно, что каждый раз ему хочется обернуться и посмотреть за спину. А прикосновения маленькой демоницы, ее тепло — оно превращало его в камень. Что делать? Как реагировать?
— А принцесса была красивая?
Балаам почувствовал, как его лицо перекосила кривая улыбка в ответ на улыбку ребенка:
— Очень красивая.
— Красивее мамы?
— Нет.
— Значит, некрасивая…, — подытожила Аврора, а волчица вскинула брови и замерла, ожидая ответа.