Пламя Преисподней, услышав приказ принца, огромным огненным смерчем снесло крышу здания, поднялось к небу пугающим алым столбом, освещая поселок в вечерних сумерках.
Смертельная воронка прошлась по территории дома выжигая содержимое; перетирая, словно зерно в жерновах, каменные стены; собрала сухие листья во дворе ведьмы; испепелила деревья; коснулась асфальтированной поверхности, кипятя в бурлящем битуме мелкий щебень, и только тогда демон прекратил движение ненасытного огня коротким приказом:
— Стой, — он завис чуть в стороне, небрежно удерживая затихшую от ужаса ведьму за запястье. — Достаточно.
Огонь потянулся к своему хозяину, тонкой струйкой впитывался в его раскрытую ладонь.
— Отпусти, — прохрипела женщина, вытаращив глаза от страха.
— Прямо сейчас? — уточнил Балаам, разжав три пальца.
— Нет-нет, я же разобьюсь, — вопреки рассудку Мария засучила в воздухе ногами.
Духи один за другим истлевали, возвращаясь в Преисподнюю.
— Вот именно, — ответил с досадой Балаам. — Не зря же я подготовил увеселительную программу.
Он не торопился покинуть территорию оборотней. Наслаждался паникой, криками, суетой. Прекрасное зрелище. Правильное. Запоминающееся.
Но настроение принца смог испортить нечеловеческий крик:
— Демон, — донеслось снизу, — сохрани жизнь ведьме. Я готов заключить сделку.
Принц опустил взгляд себе под ноги:
— Знаешь, волк, нет больше вам доверия. Вы не торопитесь выполнять свои обещания. И не просто ищете лазейки, а пытаетесь меня убить, — не нужно было говорить громко, неестественную тишину нарушали лишь порывы осеннего ветра, треплющие подол длиной юбки ведьмы.
Оборотни в частичной трансформации, собирались вокруг выжженного участка земли. Приближались медленно, настороженно, подняв длинные волчьи морды, шумно тянули прохладный воздух, пропускали его через легкие, запоминали врага.
— Я клянусь, что сдержу свое слово, — собеседник Балаама принял человеческий облик.
— Сейчас обхохочусь, — фыркнул демон.
Длинноволосый оборотень вскинул руку, останавливая соплеменников, показывая им отступить:
— Даю слово, — произнес с вызовом.
— Да ваше слово ничего не стоит, — принц Преисподней взмахнул крыльями, отчего Марию подбросило, и она обреченно завыла:
— Ада-а-ам!..
Прикрыв ладонью глаза от горячего пепла, взвившегося в воздух, оборотень прокричал:
— Клянусь своей жизнью!
— Ну вот зачем, а?.. — принц театрально закатил глаза. — Мне же теперь интересно, зачем тебе Мария ценой собственной жизни? Я выслушаю, волк, но пусть твои друзья разойдутся по домам, — смотрел сверху. — Я нервничаю, а когда нервничает демон, может произойти все, что моей душе угодно, — не торопился спускаться.
— Уйдите, — приказал Адам. — Уйдите, — повторил громче. Выждал и продолжил, прислушиваясь к тихим удаляющимся шагам и встревоженным перешептываниям членов стаи. — Мы так и будем разговаривать? — раздраженно крикнул, задирая голову к небу.
Демон улыбался оборотням, сдерживая себя, чтобы не помахать кому-нибудь их них рукой на прощание:
— Что в тебе ценного, Мария? — посмотрел туда, где безвольной куклой висела женщина, с бордовым лицом и вытаращенными глазами. Та бестолково хлопала ртом и старалась больше не шевелиться, в своем зеленом платье напоминая огромную жабу — Зачем тебе ведьма, А-д-а-м? — плавно спустился на землю, встал в нескольких метрах от собеседника.
Длинноволосый раздраженно дернул головой:
— Не твое дело, — рыкнул он, но осекся под тяжелым взглядом принца Преисподней. — Давай, просто заключим сделку, демон, — говорил спокойней.
— Я не хочу заключать сделку, мной движет праздный интерес, — признался Балаам, — зачем она тебе? — слегка тряхнул женщину. — Она же не может быть твоей парой, — скривился от предположения. — Или может? — склонился и принюхался. — Нет, не пара, но ты нервничаешь, волк, при каждом упоминании об истинной.
— Да хватит уже говорить одно и тоже, — разозлился Адам. — Я предлагаю тебе сделку, демон!
— Ты предлагаешь, а я не обязан на нее соглашаться. В чем моя выгода? Ее нет. Ну раз не хочешь даже рассказывать…, — демон расправил крылья.
— Стой! Стой! Я не смогу без Маши, она помогает мне, — мужчина говорил сдавленно. Он бросил мимолетный взгляд за спину, не просто осмотрелся, а его целью были темные окна определенно дома.
Принц Преисподней проследил за взглядом, шагнул по направлению к коттеджу, не выпуская ведьму из захвата:
— Кто там живет? — Адам молчал. — Не хочешь говорить… покажи, — поманил пальцем. — Не трону, волк, лишь загляну в душу, — произнес потусторонним голосом, наслаждаясь страхом.
Надменная улыбка исчезла с лица демона, едва он коснулся воспоминаний оборотня.
Боль. Всюду была боль. Она полностью поглотила разум Балаама.
Сцены прошлого замелькали перед взором: одна за другой, они демонстрировали девушку. Невысокую, темноволосую, с чуть заостренными чертами лица и приятной улыбкой. Но Адама не было рядом с ней — с ней был другой.
— Брат? — только и спросил демон, отмечая идентичную внешность. Различием между мужчинами служили отпечатки их душ.
— Да.
“Ад при жизни, — Балаам оставил мысль неозвученной. — Ежедневно видеть свою истинную с другим, ежесекундно сожалеть о том, что в какой-то момент она выбрала другого”.
Брюнетка держала на руках младенца, крохотного, но крепкого. Тот сучил ручками и ножками, улыбался, а девушка с безграничной любовью, которой может любить только мать, улыбалась в ответ.
— Жестокие забавы богов, — прошептал Балаам.
Он вновь погрузился в воспоминания, копнул чуть глубже. Утрата. Черная тоска. Теперь он видел ведьму, вливающую в подрагивающие губы оборотня, какое-то варево. И снова боль. Физическая, невыносимая, что скручивала тело Адама — он сдерживал зверя, не давал ему взять верх над человеческим разумом. Мужчина продолжал сидеть на полу, обхватив колени руками. Его губы шептали что-то, кривились в болезненной гримасе, затихали на пару мгновений…
— Ты сам отказался от нее, — произнес принц ошеломленно, отгоняя чужие воспоминания. — Почему?
— Так, — каждое слово оборотню давалось с трудом, — было нужно.
— Сколько ты выдержишь без помощи, волк?
— День, — выкрикнула ведьма. — Он продержится день.
Оборотень оказался честнее:
— Не больше двух недель, — ответил негромко.
— Этого времени мне хватит с лихвой, — принц крепче перехватил запястье женщины.
— А как же наша сделка? — в отчаянье Адам бросился к демону.
— Ты просил сохранить жизнь ведьме, волк, я это сделаю. Не прощаюсь.
Глава 25 Нельзя останавливаться
Прекрасное чувство мести щекотало изнутри. На ладонях демона нет-нет, да и пробегали крохотные разряды, и он растирал пальцы, предвкушая продолжение задуманного.
Он достаточно напитался страхом и чувством безысходности ведьмы и, словно хищник в засаде, наблюдал за старой волчицей. Теперь Балаам полностью разделял чувства Александра к этой женщине. Красивой внешне и с темной душой. На фоне своей пары она смотрелась, чем-то испорченным и злым.
— Я не могу поверить, что сын нас изгнал! — слова звучали с вызовом, надрывно, так, словно Елена играла на публику, но кроме них с Максом на пляже никого не было. — Изгнал! И из-за кого?.. — она стояла над мужчиной, распределяя тонким слоем крем по белоснежной коже предплечья.
— Из-за Ксении, — отозвался спокойно Макс, расстилая покрывало.
— Из-за, демона, — лицо волчицы вспыхнуло от гнева. — Из-за демона, — ее руки замерли.
— Нет, Елена, из-за тебя, — мужчина сел на белоснежный песок, прикрыл ладонью глаза и подняла голову на свою истинную. — В этот раз ты перешла все границы, — говорил нарочито спокойно, отчего старая волчица готова была топать ногами и верещать, лишь бы доказать обратное.
— Это не так! — она сжала пластиковый тюбик. — Я забочусь о нашей семье, Максимилиан, о наших детях, — стряхнула с пальцев случайно выдавленный крем. — Вначале эта дружба с вампирами, теперь… демоны. До чего еще опустится наш клан.
— Не хочу слушать. Ты лишила свою кровь — нашу внучку пары. Девочка будет обречена жить одна. По твоей вине.
— Это не так и плохо, многие живут до конца своих дней так и не обретя пару, — Елена подошла ближе и нависла над мужчиной. — Но нас изгнали…
— Тебя, Елена. Тебя, — в голосе оборотня слышалось раздражение. — Помолчи, — откинулся на спину. — В ближайшее время я не хочу с тобой разговаривать.
— Это манипуляция, Максимилиан!
— Наш сын был на удивление мягок к тебе, Елена.
Оборотень шумно выдохнул и закрылся локтем от лучей солнца.
— Максимилиан! — повторила волчица с нажимом. — Макс! — но гневный выкрик не оказал никакого результата. Она раздраженно швырнула крем, обдавая мужчину колким песком: — Я сама не желаю больше с тобой разговаривать, до того момента, пока ты не попросишь прощения, — отчеканила в ультимативной форме.
И никакой реакции, словно старая волчица разговаривает с пустотой.
— Я завидую твоей выдержке, оборотень, — Балаам решил, что пришло время вступить в диалог. — Удивительное терпение. Работа с психологом или природный дар? — демон проявился. Сделал шаг и провалился в песок. — Я так туфли испорчу, — раскрыл крылья, поднялся в воздух. — Добрый день, — щурился на жарком солнце.
Принц Преисподней знал, как инородно и пугающе сейчас выглядит. В черной одежде, с распахнутыми темными крыльями, обрисованный алыми языками пламени на фоне белоснежного песка и лазурной глади воды.
— Отдыхаешь? — он обращался только к Елене, игнорируя встревоженного оборотня. — Не ожидала увидеть, понимаю, — наслаждался момент замешательства и растерянности.
— Как ты… смог? Ты же… — старая волчица осеклась.
— Неприятный сюрпри-и-из, — пропел Балаам. — Смог. Я вернулся ради своей избранной, — в его груди просыпалась злость. Елена могла лишить его Ксении, лишить Авроры! "