Проходит целая минута, прежде чем слышу за дверью тихое шуршание. У меня аж перехватывает дух. Задерживаю дыхание в ожидании, когда мне откроют дверь, но ничего не происходит.
Удивленно хмыкнув, нажимаю на звонок снова. Один раз, второй и третий. И снова ничего. Тогда вжимаю палец в звонок до упора и держу. Сердце чувствует что-то неладное. Я же прекрасно слышал, что за дверью кто-то есть. У меня шевелятся на затылке волосы. В голову лезут дурацкие мысли. Почему не открывают? А вдруг что-то произошло?
Я отпускаю звонок и хочу только стукнуть кулаком в дверь, но та неожиданно открывается, и мне со всего маху прилетает в пах чем-то тяжелом, увесистым, а над головой слышится злобное рычание:
— Подонок, я же тебе все уже сказала! Какого хрена ты притащился снова?! Да еще и веник приволок!
Я угадываю голос матери Олеси, женщина выхватывает с силой цветы и тихо охает, когда видит мое лицо.
— А-андрей? — заикается она и прикрывает рот ладонью.
— Угу, — хриплю, сжимая низ паха, а у самого в глазах темно и звездочки пляшут.
— Боже мой, извини! Я думала, ты — это Руслан, — взволнованным голосом говорит она. — Давай, заходи.
Мама Олеси подхватывает меня под руку и заводит в квартиру.
— Разогнуться можешь? — шепотом спрашивает.
— Мне бы присесть на минутку, — осипшим голосом отвечаю.
Следом чувствую, как под моим задом оказывается что-то мягкое.
— Посиди здесь. Только тихонечко, — просит женщина, я поднимаю на нее прояснившийся взгляд.
— Что случилось? — озадаченно спрашиваю, когда она застывает на месте, смотрит на меня.
10.2
— Мам, кто там? — слышу хриплый голос Мартышки и неосознанно выпрямляюсь на стуле.
— Тут такое дело, Лесь… — Женщина встает передо мной, загораживая от девушки. — Знаешь… — начинает мямлить она.
— Ма-а-а-ам?! — я слышу, как колеса коляски шуршат по линолеуму, приближаясь к нам, а женщина прячет меня от глаз дочери. — Кто там?
— Лесь, ты только не злись, ладно? — заискивающе просит женщина и делает шаг в сторону.
Наши взгляды с Олесей встречаются, и я вижу, как у девушки глаза начинают медленно округляться.
— Ты?! — выдыхает она.
А я подхватываю букет потрепанных цветов, которые вырвала у меня Олесина мать, и протягиваю ей.
— Мартыш… черт, черт! Олесь, дай нам возможность поговорить? — прошу скороговоркой.
Меня накрывает волнение. И это состояние так бесит, что хочется плюнуть на все рамки приличия, в которые мы себя вгоняем, схватить Мартышку, сжать в объятиях и сказать, как долго я за ней скучал. Как думал о ней все время. Как первый год был будто зомби: не мог войти в колею, все время возвращаясь в тот короткий период времени, который мы провели вместе. Но вместо этого я продолжаю выжидающе смотреть на Мартышку, в глазах которой застыл… страх?!
— Олеся, я поставлю чайник? — тишину нарушает Лесина мать.
Девушка смотрит на меня пристально, взгляд не отводит, как будто что-то решает в своей голове.
— Поставь, мам, — говорит спустя целую минуту. Потом разворачивается и заезжает обратно в комнату.
— Андрей, — окликает меня женщина, манит за собой.
Меня упрашивать дважды не нужно. Скидываю ботинки и, одернув помятый пиджак и брюки, иду вслед за ней. Подмечаю, что вся квартира устроена так, чтобы легко передвигаться на коляске.
— Ольга … — ковыряюсь в памяти, чтобы вспомнить отчество женщины.
— Можно просто Ольга, Андрей, — кидает на меня короткий взгляд она. — Ты, я смотрю, сдаваться не намерен. Так?
— А разве должен? — замечаю с иронией в голосе. — Оказывается, в нашем прошлом слишком много загадок, на которые мне хотелось бы получить ответы.
— А ты не пробовал начать со своей семьи? — грубо парирует женщина.
— Я непременно спрошу и у них. Только бы хотелось сначала услышать то, что было на самом деле, а уже потом все остальное, — отвечаю ей в тон.
Меня напрягает то, что Ольга … Ильинична — всплывает в голове — с агрессией реагирует на меня. По сути, она же уже поняла, что меня ввели в заблуждение. Впрочем, как и Олеся. Вот только непонятна ситуация с самой женщиной. Знала она об этом? Или же тоже была обманута?
— Вот только знаешь, что не пойму, Андрей? — Внезапно женщина поворачивается ко мне лицом. — Зачем тебе все это надо? У тебя что, нет своей личной жизни? А как же невеста? Зачем ты лезешь снова в душу к Лесе?
Я от изумление теряю дар речи. Невеста? Личная жизнь? О чем она?
— Ольга Ильинична, — выдавливаю, когда проходит ступор, — у меня не было никакой невесты. Это раз. А во-вторых, моя личная жизнь — это…
— …помощь инвалидам, — заканчивает за меня Мартышка.
Я оборачиваюсь на ее голос.
— Не поняла? Как Руслан, что ли? — с нескрываемым презрением фыркает женщина.
— Нет, мам, Андрей занимается разработкой и изготовлением протезов. Так? — спрашивает Олеся, но во взгляде читается, что ответ она точно знает.
— Да, — киваю.
А у самого от ощущения того, что она так близко, во рту пересыхает, на ладонях выступает испарина.
— Как символично, правда? — криво улыбается Мартышка и проезжает мимо меня, останавливаясь с противоположной стороны стола.
— Лесён, может, тебе с мятой чая заварить? — предлагает женщина.
— Давай с мятой, а ты с чем будешь? Или, может, тебе покрепче что предложить? — в голосе девушки слышится высокомерие.
— Мне на сегодня достаточно, Олесь. Так что натворил Руслан? — решительно меняю тему разговора, вспоминая, как меня встретила Ольга Ильинична. Не свожу глаз с Мартышки, ожидая ее реакции.
В кухне повисает молчание. Олеся, обменявшись с матерью быстрым взглядом, переводит его на меня.
— Я с тобой свою личную жизнь обсуждать не намерена, — говорит резко. — Мам, поставь цветы в вазу. Они же ни в чем не виноваты.
Ольга Ильинична недовольно поджимает губы; я понимаю, что она не в восторге от того, что ей придется нас оставить наедине, но все же Олесе она не берется противоречить. Громко шаркая подошвой тапочек по полу, выходит.
— Где ты достал мой адрес? И зачем приехал, Андрей? Разве мы с тобой не все выяснили? — эмоциональным шепотом интересуется девушка.
— Нет, Олеся. Не все. Я имею права знать больше, — отвечаю ей, упираюсь локтями в столешницу и, нависнув над ней, становлюсь ближе к Мартышке.
Девушка тушуется под моим напором и отъезжает от стола.
— А вот и я, — встревает так некстати Ольга Ильинична.
— Мам, ты налей нам чай, а сама иди что-нибудь по телевизору посмотри. Нам нужно поговорить с Андреем. Раз уж так случилось, что мы снова оказались в одном городе, тут хочешь не хочешь, а придется расставить все точки на “i”. Бегать друг от друга долго не получится.
Глава 13
Мама бросает на нас недовольные взгляды, а мы продолжаем молча ждать, пока останемся наедине. Я понимаю, что она волнуется и переживает. Мы еще не отошли от выходки Руслана. Но нежданный гость своим появлением вытеснил все мысли об этом.
Мне так необычно снова оказаться рядом с Андреем без лишних свидетелей и противоречивых чувств, которые я испытывала, когда мы встретились с ним сегодня в гостевом доме. После этого я до сих пор не знаю, как будет правильно вести себя с парнем.
Резко или же мягко? Дерзко или спокойно? У меня внутри бурлят эмоции, но они настолько не свойственны ситуации, что я теряюсь.
— Если что, зови, — тихо шепчет мама мне перед тем, как покинуть кухню.
— Мам, это лишнее, — натянуто улыбаюсь родительнице.
Когда она покидает кухню, Андрей встает и прикрывает за ней дверь.
— Ты не против? — спрашивает, когда садится на место.
— А если против, откроешь? — задаю встречный вопрос, и парень отрицательно качает головой. — Я не против. Лишние уши нам ни к чему.
Андрей берет кружку с чаем и делает глоток, тут же кривится и ставит ее на место.
— Аккуратнее! — Машинально подрываюсь и протягиваю руку к горячей кружке. — Горячо… — уже чуть тише.
Потому как взгляд Андрея меня просто приковывает к месту. Пронзительный. Обжигающий. Пробирающий до костей.
— Не смотри на меня так, — прошу вмиг пересохшими губами. — На меня это больше не действует.
Вру, конечно, но по кривой ухмылке на его губах понимаю, что он это знает.
— Почему ты уехала? — первым нарушает тишину Андрей.
Я, задумавшись, хмурю брови. Что он имеет в виду? Вопрос имеет под собой несколько смыслов, и я теряюсь, какой из них вложен в данном случае.
— Потому что мне нужна была операция, которую могли провести только здесь. И последующая реабилитация также была возможна только в Москве.
— Мне жаль, что меня не было рядом с тобой в тот момент, — глухо говорит Андрей, не сводя с меня глаз, а у меня от горечи в груди становится сердцу тесно.
— Со мной в тот момент никого не было, — признаюсь я.
— А это полоумный Эдик? Разве…
— Я тебе уже сказала, что я была одна. Эдик ко мне в больницу приходил только раз. Как и твоя сестра, — с досадой отвечаю ему.
— Черт! Гребаный урод! Как он мог так поступить?! — возмущается парень.
Чувствую, как мои губы искажает невеселая ухмылка.
— А разве ты поступил по-другому? — спрашиваю с иронией.
— Лесь, я ничего не знал! — Андрей порывисто встает со стула и одним широким шагом пересекает расстояние между нами, выдвигает из под стола другой стул и садится передо мной, тем самым лишая меня так необходимого мне пространства. В первые секунды задыхаюсь от нахлынувших на меня чувств. Закрываю глаза, делаю глубокий вдох, но так становится только хуже. Легкие забиваются ароматом парфюма, который я так старательно все эти годы пыталась забыть.
Резко открываю глаза и делаю рваный выдох. Открываю рот, чтобы попросить Андрея отодвинуться, но дыхание сбивается, и я безмолвно сжимаю губы.
Наши взгляды красноречивее слов. Мне кажется, что я вижу в его глазах целую вселенную. И все в ней крутится вокруг… меня. Сердечный ритм учащается, ладони становятся влажными. Мне так хочется обмануться и поверить ему, но внутренний голос настойчиво твердит, чтобы я очнулась и посмотрела на вещи реально. У Андрея есть девушка. И, возможно, даже невеста. А кто ему я? Зачем лелеять пустые надежды? Мы оба изменились, повзрослели. Та юношеская влюбленность уже прошла. И сейчас во мне, да и в Андрее играют ее остатки. Незавершенность.