– Это я! Рад был снова повидаться.
– До свидания! – отзываюсь я, пока он открывает дверцу машины. – Жаль, что вам не везет в Эктоне. То потолки рушатся, то всякие гуру жульничают. У нас не всегда так.
– Охотно верю, – улыбается Себастьян. – Эктон занял свой уголок в моем сердце.
– У нас изумительный тайский ресторан, – говорю я. – Если вы любите местную кухню.
– Люблю. – В его глазах сверкают искорки. – Спасибо за совет. Да, кстати, я помню.
Он останавливается у открытой дверцы автомобиля.
– Я все еще в долгу. И помню об этом. Не забыли?
– Конечно, нет, – отвечаю я. – Как можно?
Я смотрю вслед отъезжающему автомобилю, все еще улыбаясь добродушию Себастьяна, а потом продолжаю свой путь.
Это маленькое происшествие поднимает мне настроение, но дома я снова падаю духом. Подогреваю пасту, с удовольствием вдыхая ее аромат, включаю «Арчеров» – мама бы включила. Но все это ненастоящее, я «Арчеров» не слушаю и понятия не имею, кто из них кто.
– Привет, Фикси! – На кухню входит Николь, прервав мои раздумья. Вдруг она решила мне помочь? Какое там, она даже не заметила, что я что-то готовлю. Она прислоняется к столу, берет кусок пармезана, который я как раз собиралась натереть, и надкусывает.
– Меня осенила прекрасная идея, – задумчиво произносит она. – Можно устроить йогу в магазине.
– Йогу? – переспрашиваю я. – То есть? Отдел товаров для йоги?
– Занятия! – говорит Николь так, словно это что-то очевидное. – По вечерам. Я могу их вести.
Я кладу деревянную ложку на мамину подставку с кроликами (6.99 фунта, на Пасху нарасхват) и смотрю на Николь: может, шутит? Но она отвечает мне совершенно серьезным взглядом. Есть за ней такое: она отрешенная, витает в облаках, но когда чего-то захочет, впивается, как клещ.
– Николь, у нас магазин, – осторожно говорю я. – Мы продаем кастрюльки, а не обучаем йоге.
– Есть же у нас Пирожковый клуб, – парирует она.
– Да, но это торговое мероприятие. Мы продаем формочки и все такое. Это приносит доход.
– Во многих магазинах устраивают вечерние мероприятия, – упирается Николь. – Это привлекает клиентуру.
– Но где?!
Я представляю себе магазин. Там даже пару циновок негде втиснуть.
– Подвинем что-нибудь, – беспечно отзывается сестра. – Уберем пару экспозиций.
– Каждый вечер убирать? А потом ставить обратно?
– Да нет, конечно! – Николь закатывает глаза. – Насовсем. Там очень много лишнего. Даже мама так говорила. Магазин захламлен.
– Но не можем же мы снять целые экспозиции для твоей йоги! – с ужасом говорю я.
– Это ты так считаешь, – спокойно заявляет Николь.
– А уборщики? Они начинают в шесть вечера. Когда им приходить?
Николь тупо смотрит на меня, словно она вообще не в курсе, что в магазине каждый день убирают.
О господи! А ведь она и правда не в курсе. Инопланетянка какая-то.
– Разберемся, – говорит она наконец, пожимая плечами. – Как на заседаниях Пирожкового клуба.
– Хорошо! – настраиваюсь на позитивный лад. – Ты будешь что-нибудь продавать?
– Мы будем заниматься йогой, – хмурясь, заявляет Николь, – а не торговать.
– Но…
– Вечно ты из всего делаешь проблему, Фикси, – добавляет она.
Я смотрю на часы.
– Четырех часов не прошло, как мама уехала, а ты уже пытаешься все перевернуть.
– Надо мыслить шире! – упирается Николь. – Спорим, если я позвоню маме, она одобрит эту идею!
– Не одобрит! – горячусь я. Я настолько уверена в своей правоте, что готова снять трубку и набрать мамин номер. Но, конечно, я этого не делаю.
– Тебе самой стоит позаниматься йогой. – Николь бесстрастно разглядывает меня. – У тебя поверхностное дыхание. Посмотри.
Ока указывает на мою грудь.
– Отсюда и стрессы.
На языке вертится: «У меня стрессы не от дыхания!» Но меня останавливает мысль о маме. Она бы расстроилась, если бы узнала, что стоило ей уехать, как мы переругались из-за магазина. Я делаю над собой усилие и перевожу дух.
– Для этого и нужны семейные собрания. – Я стараюсь говорить как можно спокойнее. – Поставим вопрос на повестку дня, обсудим.
Ни Джейк, ни дядюшка Нед в жизни не согласятся на занятия йогой. Все будет прекрасно.
– Можешь спагетти приготовить? – добавляю я.
– Конечно, – рассеянно откликается Николь.
Она подходит к кладовке, достает пачку спагетти, утыкается в телефон и застывает, пока я пересчитываю вилки.
– Николь! – окликаю я.
– А, да. – Она ставит кастрюлю на конфорку и озадаченно смотрит на спагетти. – Как по-твоему, сколько?
– Ну, нас будет четверо.
– Действительно. – Николь по-прежнему смотрит на пачку. – Просто со спагетти я никогда не уверена…
– Хотя бы примерно. Горсть на человека.
Я отправляю Лейле эсэмэс:
Ужин в 10
– и достаю стаканы. Потом смотрю на Николь. Она вытащила пучок спагетти и сосредоточенно его разглядывает. Господи, она даже воды в кастрюлю не налила.
Я наливаю воду, солю, включаю конфорку и отбираю у Николь спагетти.
– Я сама. Ты в курсе, что бывают мерки для спагетти? Они у нас в магазине продаются.
Я показываю ложку с отверстиями, и у Николь глаза расширяются от удивления.
– Я и не знала, что это для спагетти! Как ты хорошо в этом разбираешься, Фикси.
Я засыпаю спагетти в кипящую воду, а Николь выплывает из кухни, даже не спросив, не нужно ли еще что-то сделать. И сталкивается с Лейлой.
– Фикси! – взволнованно восклицает Лейла. – Угадай, кто здесь!
Она торопливо приглаживает мои волосы, а потом словно бы ниоткуда вытаскивает блеск и проводит по моим губам.
– Э-э? – Я озадаченно смотрю на нее.
– Райан! – шепчет Лейла.
– Что?!
У меня глаза лезут на лоб.
Больше я ничего сказать не успеваю. Слышится голос Джейка:
– Заходи, перекусим чего-нибудь!
Я заставляю себя выждать целых пять секунд, а потом разворачиваюсь. Вот он, Райан. У нас на кухне.
Все такой же высокий, белокурый, ослепительный. Только беззаботной улыбки больше нет. Лицо усталое, на лбу морщины.
– Привет, Фикси, – произносит он. – Все в порядке?
Джейк протягивает ему стакан вина.
– Держи. Утопи свои печали. Райан ужинает с нами, – добавляет он, обращаясь ко мне.
– Конечно, – лепечу я. – Чудесно.
Внутри все трясется. В голове носится по кругу: «Он здесь! Где же он был? Почему такой измотанный? Почему не написал? У него кто-то есть? Он здесь!»
– Надеюсь, ты любишь спагетти! – с деланой веселостью пищу я.
– Ага, – соглашается Райан и отпивает еще глоток вина. – Прекрасно.
Несколько мгновений он смотрит куда-то вдаль, а потом наконец разворачивается ко мне.
– Давай уже поздороваемся как следует!
Он наклоняется и целует меня в губы.
– Извини, что я пропал, – бормочет он. – Я знал, что у тебя тяжелый период: мама в больнице, и вообще… Думал, тебе не до меня.
– Ну да… – обескураженно отзываюсь я. – Конечно.
– По себе знаю, каково это, когда навязываются, – добавляет он. – Я не хотел никого напрягать. Пусть, думаю, люди отдохнут.
У меня на языке вертится: «Никого бы ты не напрягал» или «Хоть бы написал эсэмэску». Внезапно вспоминается порыв Себастьяна: «Я могу помочь?» А ведь он меня даже не знает.
С другой стороны… Все люди разные. Иногда не знают, как реагировать. Особенно когда дело касается здоровья. Ханна поехала в больницу, дежурила там вместе со мной и гуглила все, что сказал врач. Но это Ханна.
Наверное, что-то отражается у меня на лице, и Райан это замечает.
– Я не знал, что делать, – сникнув, говорит он. – Запаниковал, наверное. И слинял. Не стоило так делать, да? Ты, наверное, меня теперь полным дерьмом считаешь.
– Что ты! – поспешно вскрикиваю я. – Нет, конечно. Все в порядке, правда! А мама уехала отдыхать, стало быть… все хорошо!
Я успокаиваю Райана, но вид у него все равно пришибленный.
– Столько всего навалилось, – говорит он. – Сплошной бардак.
Он осушает стакан и с тяжелым вздохом приваливается к стене.
– Райан, – сочувственно говорит Лейла, – все образуется.
– Что случилось? – волнуюсь я.
– Агентство по найму. – Райан покачивает головой.
Спагетти неожиданно вскипают, и я хватаю кастрюлю. Конечно, мне интересно послушать, но я хочу, чтобы ужин получился по первому разряду.
– Садитесь за стол! – объявляю я. – Джейк, позови Николь, пожалуйста.
– Я помогу. – Лейла тянется к тарелкам.
Все получают по порции, Джейк разливает вино по бокалам, Николь проскальзывает на свое место, и, оглядывая стол, я испытываю невольное чувство гордости. Вот мы и собрались, как настоящая семья. Мы справимся без мамы, сумеем ведь?
– Так что там с агентством? – осторожно спрашиваю я Райана, и Лейла вздрагивает.
– Пять лет в киноиндустрии, – отрешенно произносит Райан и отправляет в рот порцию спагетти. – Можно подумать… Нет, я, видите ли, не разбираюсь во всяких прибамбасах. И профессиональной квалификации у меня нет, и в цифровых технологиях я не смыслю. Да, в цифровых технологиях не смыслю.
Он залпом глотает вино.
– Зато у меня опыт. Я знаю толк в сделках. В людях. Это вообще считается?
– Для тебя ничего не нашли? – отваживаюсь я.
– Там одна болтовня. «Да мы такого талантливого парня, как ты, в момент устроим, никаких проблем!» И знаешь, что они предложили?
– Э-э… Не знаю.
– Колл-центр.
– Колл-центр? – с отвращением переспрашиваю я.
– Да это оскорбление, – вставляет Джейк, и у меня теплеет на душе: хоть в чем-то мы сошлись.
– А какой именно колл-центр? – спрашиваю я. Это надо как-то утрясти в голове.
– Продажи… – Райан замолкает, покачивая спагетти на вилке. – Даже не знаю, что именно это было. Страховка какая-то дурацкая. Никакого оклада, только комиссионные. Я даже уточнять не стал. Обратился в другое агентство, но там сразу предупредил: никаких колл-центров. Они мне: «Без проблем, что-нибудь подыщем!» Брехня, ничего они не нашли.