В конце концов, Себастьян всегда может сказать «нет». И эта мысль придает мне решимости. Если что – просто откажет.
– Я это сделаю, – выпаливаю я и залпом глотаю вино, чтобы не передумать.
– Ты моя путеводная звезда! – говорит Райан и целует меня так, что голова идет кругом. – Настоящая звезда. За Фикси!
Он поднимает бокал, и у меня вспыхивают щеки.
– Что происходит? – спрашивает Лейла, появляясь на кухне с сигаретами Джейка.
– Фикси нашла Райану работу! – объявляет Джейк и одаривает меня полной обожания улыбкой.
– Фикси! – восклицает Лейла. – Ты просто чудо!
– Правда ведь? – Райан обнимает меня за плечи.
Я греюсь и купаюсь в лучах восхищения. Это так непривычно. И так мило. Райан снова придвигается, чтобы поцеловать меня, а заодно поглаживает мое бедро – и последние сомнения исчезают. Я раздобуду Райану работу, он полюбит меня за это, Джейк будет впечатлен – все счастливы!
После того как я закончила убираться на кухне, мы собираемся у телевизора, но сосредоточиться я не могу. Все мысли о Райане, который сидит рядом со мной бедром к бедру и обнимает меня за плечи. Мы снова вместе? По-настоящему?
– Ладно, мы поехали, – говорит Джейк, когда заканчивается шоу, и Лейла тотчас встает. – Райан, ты с нами?
– Нет еще. – Райан еле заметно сжимает мою руку. Я еще побуду здесь. Фикси, не возражаешь?
– Все отлично. – Голос у меня слегка охрипший. – Конечно. Почему нет?
И как мне удается говорить спокойно, когда внутри все вопит: «Он остается! Он остается?!»
Может, в душ слетать?
Нет. Ни шагу от него.
Больше года прошло. Я вообще понимаю, что делаю?
– Понятненько. – Джейк приподнимает бровь. Лейла подходит, чтобы поцеловать меня на прощание, и ее глаза блестят от волнения.
– Фикси, ты такая хорошенькая, – шепчет она мне на ухо. – Вот только… Пробор…
Она ерошит мои волосы. А в следующее мгновение вытаскивает блеск и снова касается моих губ. Финальный штрих?
– Спасибо, Лейла.
Я не могу сдержать улыбки. Лейла коротко сжимает мою ладонь, слово в пожелание удачи.
И вот они уходят, и мы остаемся вдвоем. Наконец. Секундная пауза – и Райан наклоняется снова, но на этот раз целует по-настоящему, глубоко, поддерживая мою голову. Все мое тело откликается на это. Как же мне не хватало его!
Я сама не ожидала, что настолько истосковалась. Две крошечные слезинки появляются в уголках глаз, и я тотчас смаргиваю их – не хватало, чтобы Райан подумал, будто все так серьезно. Ничего подобного. Просто я думала, что это больше не повторится. Никогда.
Я перевожу дыхание: он еще горячее, чем прежде. Такой накачанный! Бицепсы вдвое больше, чем в прошлом году. Я провожу ладонью по широкой, твердой, как скала, груди, и от нахлынувших чувств перехватывает дыхание.
– Пойдем наверх? – с трудом выдавливаю я. Райан кивает и выводит меня из комнаты.
– Большая у тебя кровать? – шутит он на лестнице, и до меня доходит: он же никогда не бывал в моей спальне! В прошлом году он жил в пустующей квартире кого-то из своих друзей в Канэри-Уорф. Мы все время проводили там, на роскошной кровати королевских размеров.
Ну, моя поскромнее, но хорошо я хоть простыни вчера поменяла.
– Нам хватит, – улыбаюсь я.
Втаскиваю его в комнату, и мы валимся на кровать, катаемся по ней, целуясь, и Райан расстегивает мою блузку, а я – его рубашку. Наконец наши пальцы сплетаются, и я хихикаю.
– Ну ладно, – с наигранной серьезностью говорит Райан. – Давай по очереди.
Он стаскивает рубашку, и у меня перехватывает дыхание при виде загорелого мускулистого торса. Райан феноменален. Я вижу, как он разглядывает свое отражение в зеркале, и восторженно выдыхаю:
– Ну, ты даешь!
– Да, – небрежно кивает Райан. – Каждый день отжимаю по сто кило.
– Заметно! – Голос, надеюсь, передает мои чувства. – Потрясающе!
Не скажу, чтобы я разбиралась в отжиманиях, но звучит впечатляюще. У меня есть пара гантелек, но они по пять килограммов. Как можно вообще поднять сто? Ему кто-нибудь помогает? Этот вопрос вертится у меня на языке, но я спохватываюсь, что он неуместен.
– Потрясающе! – повторяю я вместо этого. – Ты так круто смотришься!
– Ты еще круче, – говорит Райан, стягивая с меня блузку. – Боже, Фикси, как мне тебя не хватало! Надо было тебе ехать со мной в Лос-Анджелес. Может, тогда все сложилось бы по-другому.
Я растерянно хлопаю глазами. Мне – в Лос-Анджелес? Райан раньше и не заикался об этом. Я бы туда быстрее молнии прилетела.
– Не припомню, чтобы меня приглашали! – Я стараюсь говорить весело и шутливо.
– Не надо мне было тебя отпускать. – Райан качает головой. – Это была крупная ошибка. Ты и я, и это хорошо.
Его руки скользят по моему телу.
– Просто хорошо, понимаешь?
«Конечно! – вертится на языке. – Еще как понимаю!»
Но я же не настолько голову потеряла. Или не совсем настолько.
– Мы же вместе, – хрипло говорю я. – Так давай… наслаждаться моментом.
И я шутливо опрокидываю его на кровать. Райан наклоняется, чтобы поцеловать меня, и застывает.
– Что это?
И он с любопытством смотрит через мое плечо. Я слежу за его взглядом и замираю в ужасе. Вот дерьмо. Ну я и дура!
Беда со спальнями в том, что к ним привыкаешь. Не замечаешь ни выцветшего абажура, ни скрипучей дверцы гардероба, ни стопки книг в углу. Ни выстроившихся на подоконнике школьных сувениров, где на почетном месте фото в рамочке – угадайте, чье?
– Это я, что ли? – заинтересованный Райан тянется вперед и берет фотографию.
– Надо же, смотри-ка! – Я изображаю беззаботный смешок. – Да, вполне может быть. Я до сих пор держу эти школьные безделицы…
Я жду, что Райан сейчас выскажется насчет того, что у меня хранится его портрет в рамке, но он молчит и только смотрит на фотографию. Это я сфотографировала их с Джейком возле школьной ограды (Джейка потом отрезала). Райан улыбается, школьный галстук сбился набок, рукава закатаны. Волосы сверкают на солнце. Золотой мальчик. Совершенство.
– Никакой формы, – наконец хмуро говорит Райан. – До чего я костлявый был.
– Ты был великолепным, – возражаю я и глажу его по спине, но он этого, кажется, не замечает. И тянется за диском с наклейкой «Пикник Джейка в парке».
О черт!
– Это тот наш пикник в парке? – недоверчиво спрашивает Райан, вытаскивая диск из коробки. – Видео?
– Ну… да, – признаюсь я. – Футбольный матч, еще всякое…
Пикник – школьная традиция: в последний день занятий выпускники играют в футбол, пьют пиво, дурачатся, а местные строчат жалобы в газету. Меня там не должно было быть, но я потихоньку пробралась в парк вместе с Ханной и все сняла на видео. В основном Райана. Я же думала, что мы можем больше вообще никогда не увидеться.
– Футбол! – Глаза Райана вспыхивают. – Помню! Давай поставим?
Я не сразу понимаю, что он смотрит на телевизор. Что, прямо сейчас? Он шутит?
Похоже, что нет.
Ладно, секс может подождать. Не то чтобы я была в отчаянии (хотя да. Я в отчаянии).
Я включаю ДВД-проигрыватель, еще несколько мгновений – и мы переносимся в солнечный день четырнадцать лет назад. Парк полон выпускников: катаются по траве, дуют пиво, играют в футбол. Некоторые парни обнажены по пояс, как Райан. А вот и он, с банкой пива в руке, хохочет, гоняет мяч – золотой мальчик нашей школы.
Помню, как снимала его, украдкой пробираясь вдоль поля. Камеру я одолжила у мамы. А потом пересматривала запись раз за разом.
– Эх, Фикси, – неожиданно произносит Райан с тяжелым вздохом. – Как же мы до такого дошли?
Я бросаю на него быстрый взгляд, и у меня сжимается сердце. На его лбу пролегают угрюмые морщины, как иногда бывает у подвыпившего Джейка. Взгляд «Почему я такой старый?», за которым следует монолог «Во что превратилась моя жизнь?».
Понятно, конечно, я и сама о таком раздумываю, да и все так делают. Но сюда-то мы пришли не рассуждать, что жизнь – дерьмо, а сексом заниматься!
– А я очень рада, что мы до этого дошли! – бодро заявляю я. – Мы вместе… У тебя будет прекрасная работа… Все наладится!
– Думаешь? – Райан не отрывается от экрана, от себя самого, юного, легкого, беззаботного.
– Конечно! Ты же Райан Чокер! – Я надеюсь, на него это подействует. – Знаешь, меня от одного твоего имени в дрожь бросало. Видела тебя в коридоре – чуть в обморок не падала. И не только я. Такое с каждой девчонкой творилось. Да вообще со всей школой. Ты даже учителей покорял.
Лоб Райана разглаживается, а рука снова оказывается на моем бедре.
– Так что ты обо мне думаешь? – уныло спрашивает он. – В смысле, чем я тебе нравился?
– Да всем! Твои волосы, смех, и какой ты был спортивный…
– Не такой спортивный, как сейчас. Я тогда даже не качался. – Он снова целует меня, теперь уже настойчивее, и шепчет на ухо: – А что еще ты думаешь?
– Я считала тебя кем-то вроде рок-звезды. Думала, если ты пригласишь меня куда-нибудь, я просто умру, – признаюсь я, и Райан тихо смеется.
– А еще? – Он притягивает меня к себе.
– Я говорила себе: «О боже, Райан! Самый сексуальный парень в школе!» И все, чего мне хотелось, – это тебя поцеловать, но ты даже в мою сторону не смотрел, ты же секс-божество!
– А еще? – Его дыхание учащается. Он стягивает с меня нижнее белье. Ура, заработало!
– При виде тебя я вцеплялась в свою школьную юбочку, – второпях импровизирую я. – И еще смотрела, как ты играешь в баскетбол, и представляла, как ты подбрасываешь меня вместо мячика…
Что я несу? Что за бредни? Но Райан, похоже, не против.
– А еще? – выдыхает он и входит в меня.
Нелегко выдумывать всякий сексуальный бред, когда внутри меня ритмично двигается Райан. Мозги тормозят, хочется отдаться ощущениям. Но надо болтать дальше.
– А когда мы пошли на пляж, – выдавливаю я, – ты выглядел так круто, что все вокруг тащились…
– А еще?
– Ты был таким сексуальным… В тебе все прекрасно… – Мозг вырубается. – И у тебя были такие сексапильные солнечные очки…