«Салют, Дневник!
У меня есть для тебя новости: хорошие и плохие. Начнём. Меня сбила машина, но благо я цела. Нет, я не пыталась покончить с собой, хоть и были такие мысли, не скрою. Главное, что ко мне пришёл Сэм! Мы помирились! Господи, Дневничок, я просто на седьмом небе от счастья! Чувствовать его запах, ощущать его губы, видеть глаза… Оказывается, я очень-очень по всему этому соскучилась. Обалдеть!
Итак, новости продолжаются. Лара осмелилась добавить в шампунь Мэди средство для облысения! Я просто была в шоке, понимаешь? Но мой план мести уже готов, и скоро я сделаю это! Возмездие наступит! Что насчёт теста… Результатов я ещё не знаю, но это лишь вопрос времени. Перед смертью не надышишься».
Я отложила дневник в сторону, когда услышала уведомление на телефоне. Схватив его, вижу сообщение, которое пришло на почту. Открываю его.
«Дорогая Аманда Хилл, мы будем рады видеть вас в нашем клубе «Анонимный шизофреник». Беседы длятся около часа. Чтобы получить пропуск, вам нужно отправить ваши документы на нашу почту. Информация конфиденциальна.
Ждём вас в среду 3:00 p.m. на Броус-стрит, дом №18.
С уважением, команда клуба».
Не знаю радоваться ли мне или грустить? Я отправила запрос с целью – подурачиться, но если меня приняли, то я хотела бы пойти. С болезнью лучше справляться, находясь с такими, как ты… Психами. Но есть и плюсы этой болезни: я увидела истинное лицо этого мира, а именно – злого, мерзкого, лживого и лицемерного мира. Может, в этом клубе я найду родную душу? В этом большом мире мы все одиноки. И дело не в людях, а в нас. Нельзя просто взять и прочитать мысли человека, а если бы это было можно, то, смело могу заявить, было бы неинтересно. Я встала с кровати и подошла к компьютеру. Затем схватила флешку с документами и отправила содержимое на нужный адрес, моментально получив ответ:
«Благодарим вас за внимание, пропуск будет доставлен на ваш адрес завтра в 4:30 p.m.».
Слышу знакомое пыхтение. Вскакиваю со стула и тихонько направляюсь к окну. Сэм был уже около подоконника, когда я открыла пластиковую раму. Он быстро чмокнул меня в губы, и я покраснела. Парень вошёл в комнату, одновременно снимая с себя верхнюю одежду. Я, выдохнув, подбежала к нему и поцеловала. Сердце быстро, но умиротворенно бьется. Сэм прижимает меня к себе, а я жадно держусь за его тёмные пряди. Не передать словами, как мне было это нужно. Я не могу перестать целовать его, а он меня. Ладони брюнета гладят мое лицо и нежно хватаются за тело. Боже, как же мне этого не хватало.
– Как же я скучала, – сквозь поцелуй произношу я.
Сэм улыбнулся и взглянул в мои глаза, а затем обнял меня так сильно, что я почувствовала хруст своих костей.
– Прости меня, я не имел права говорить тебе такое… – шепчет парень.
Я киваю и продолжаю его обнимать. Не могу поверить, что мы могли расстаться. Он для меня, как воздух. Ненавижу тот день теперь ещё больше, чем раньше.
– Если честно, сначала я сильно на тебя злилась, но потом пришла безумная тоска, – призналась я.
– Я кретин! Надеюсь, когда-нибудь ты простишь меня, Аманда. Я заслужил твоей ненависти.
– Эй, – легонько касаюсь его гладкого подбородка, пронзительно посмотрев в глаза, – я тебя не ненавижу. Сэм, я давно простила тебя. А сейчас заткнись и обними меня!
Моя реплика его рассмешила. Он ещё раз отнимает меня, исполняя мое желание, а после отрывается от меня и бросается на его любимую кровать. Парень сложил руки под голову, демонстрируя свою мускулатуру. Я последовала за ним. И вот, все как прежде. Моя голова на его груди, и мы просто молчим. Счастье.
– Как ты себя чувствуешь? Ничего не тревожит? – спросил Сэм, смотря на мое скорчившееся лицо.
– Не волнуйся. Все хорошо, – сказала я, прикрыв веки.
Внезапно Гилмор ойкнул и присел на край кровати, а за ним и я. В недоумении смотрю на брюнета и вижу, что он достаёт что-то из заднего кармана джинсовых брюк.
– Чуть не забыл, это для тебя, – Сэм протянул мне раскрытую ладонь, на которой красовалась красивая старинная брошь с большим камнем.
От восторга я раскрыла рот и не имея понятия, что сказать, аккуратно взяла подарок в руки и подняла глаза на брюнета. Он по-детски улыбался моей радости. Боже, это так мило.
– Какая красота, – разглядывала брошь я, наклонив голову.
На ней красивыми буквами вырезано надпись «…так сильно я тебя люблю».
– Это принадлежало моей бабушке, она подарила его мне, пожелав встретить ту, которой не надоест слышать «как сильно я её люблю»… – растолковал Сэм, и по моей щеке пробежала слеза.
Я приобняла парня одной рукой и шепнула ему на ухо «спасибо».
– Я спрячу его в надежное место, – подхожу к шкафу и кладу брошь сперва в небольшую коробочку для украшения, а затем в книгу-шкатулку. Разворачиваюсь к Гилмору лицом и осознаю, что с ним что-то не так, – Сэм, все хорошо?
Он мгновение поколебался, но в конце концов не стал молчать:
– Не совсем. Вчера я снова подрался с отчимом…
От услышанного стало трудно дышать. Я в ужасе прикрыла рот рукой.
– Что? Но почему?
Вернувшись на своё место, я положила ладонь на плечо брюнета и с сожалением взглянула ему в глаза. Господи, только замечаю ссадину у него на лбу. С осторожностью убираю взъерошенные пряди назад, и моим глазам открывается вид на свежую рану. Сердце сжалось.
– Пустяки, – отмахнулся Сэм, убирая мою руку с его головы, – а поспорили из-за того, что он законченный козлина! Представляешь, ублюдок крутит шашни с другой за спиной моей мамы…
На лице Гилмора застыла ярость, он сжал челюсть и поглядел куда-то в пустоту. Зная его характер, его срочно нужно вразумить.
– Как ты узнал об этом? – прикусила губы я, нахмурив брови.
– Она подвезла его до дома, а я как раз в это время копался в гараже. Искал инструменты. – на секунду парень умолк, а затем, вновь осатанев, продолжил: – Знаешь, что самое противное? Она старше моей мамы, и как я понял, этому уроду были нужны её деньги. Черт, я забыл название… как таких как он называют?
Брюнет прищуримся, пытаясь вспомнить подходящее слово. Видя его мучения, я решила ему помочь:
– Альфонс, – кивнула я.
– Точно! Он альфонс! Конечно я набил ему морду и рассказал обо всем во всех подробностях маме, – выдохнул горячий воздух Сэм.
– А она?
Тишина. До нас доносился лишь шум из улицы.
– А она выгнала его вон. Давно пара.
Смягчив взгляд, я кладу голову ему на плечо и устало выдыхаю. Мне так жаль, что Гилмору пришлось пройти через это. Никто не заслуживает подобное обращение к себе.
– Это самый лучший финал, Сэм. Все будет хорошо.
– Я схожу с ума… – выдохнул тот.
Молчание.
–…Каждый раз, когда я буду сходить с ума – сходи со мной, – поддержала его я и поцеловала парня в шёлковую щеку.
* * *
Прошел день после того как меня привезли домой. Отпросившись у родителей, после чего не получив разрешения, – они меня наказали и не хотели пускать, – но я еле как спустилась через окно, не задев шрама, я смогла сбежать. Мы с Майклом договорились встретиться в шесть часов вечера кварталом ниже от моего дома. Захватив с собой заначку, которую откладывала на чёрный день, я надела на себя пальто и прибежала к чёрному джипу, за которым сидел Майк. Он помог открыть мне переднюю дверь, и с трудом, но все же я уселась. На улице темно, но сухо, однако, скоро туман спуститься на землю, и будет влажно.
– Все в силе? – спросила я, поправляя волосы за ухо.
Майк кивнул. Лысая Мэдисон сидела на заднем сидении. Когда я ей позвонила и объяснила свои планы, девушка обрадовалась и не думая согласилась, поддержав меня во всем. Я понимаю бывшую брюнетку, понимаю, как ей хочется отомстить, высказаться. Девочка многое пережила: её родители недавно развелись, и теперь Мэдисон разрывается между ними. Ужасно, когда твои родители ссорятся, а еще ужаснее то, что ты не в силах им помочь.
Мэди надела на голову чёрную шляпу, но это не помогло скрыть её пробел. Представляю, как она себя чувствует… Это странно. Просто представьте себя лысыми, хоть на минуту. Какого это?
Стивенс повернул ключ зажигания, и чёрный джип дрогнул с места. В машине стоит запах ментола, а по магнитофону играет одна из моих любимых песен, под которую я не стесняясь подпевала:
I only call you when it's half past five
The only time that I'll be by your side
I only love it when you touch me, not feel me
When I'm fucked up, that's the real me
When I'm fucked up, that's the real me, yeah.3
Признаю, что песня описывала мое внутренне состояние. Я еду на войну, и эта музыка совпадала с ритмом моего разума.
– И в чем состоит план? – Мэдисон облокотилась на сидение Майкла.
– Ну… – протянула я, – смотрела ли ты боевики?
Мы остановились на светофоре.
– Я не смотрю фильмы.
Мы с брюнетом переглянулись и грустно рассмеялись.
– Почему? – спросил приятель, нажимая на газ, когда светофор загорелся зелёным цветом.
– Родители говорят, что фильмы портят людей, – объяснила та.
– Твои родители ошибаются. В фильмах нет ничего плохого.
Мы выехали на тёмную улицу, где одиноко светила одна лишь вывеска супермаркета.
– Останови здесь, – приказала я, открывая дверь машины.
Мы все вступили на землю. Воздух был холодным, потому-то изо рта выходил тёплый пар. Я тихонько направилась к дверям супермаркета. Поток белого, почти больничного света прожигал глаза, которые привыкли к темноте. Повсюду полки с едой, предметами быта и конечно же люди. Типичный магазин.
– Что мы здесь потеряли? – спрашивает Мэдисон, плетясь за мной хвостиком.
– Скоро узнаешь.
Мы пришли в отдел хозяйственной продукции, где можно было найти все, что угодно. Мои глаза ищут нужную полку, где и хранится «оружие». Есть! Я схватилась за три аэрозольных красок в баллончиках и вручила их своим коллегам. Они удивлённо посмотрели на меня.