Приготовив нужную посуду, я разложила её на столе возле печи. Так, сейчас нужное растолчем, смешаем, потом надо залить ключевой водой и на огонь. А там мешать и потихоньку добавлять эфирные масла. Но не те, которые дадут аромат, а те, что сделают базу для раскрытия запаха, который выберет уже сама мастерица.
Взгляд упал на горшок, купленный у Раудисов. Хм… а может быть, попробовать что-то сделать в нём? Должно получится вообще великолепно!
Горшок буквально соблазнял. Стоял такой красивый на полочке, золотился бочком и будто без слов говорил: «Давай попробуем? Ну дава-а-ай!».
Некоторое время я поколебалась, а потом решительно шагнула к полке и взяла горшок. Решено, варим!
Муррис запрыгнул на мой рабочий стол и, помахивая хвостом, с интересом смотрел на то, что я собираюсь делать.
— Ядвига, думаешь, это как раз для духов?
Я достала воск, ёмкость для горячей воды, металлические баночки и ароматические масла. Так, теперь порошок из костей радужника — это такая мелкая тварюшка, до ужаса зловредная, но горячо любима всеми лекарями кости, шкуру, жилы и… всё остальное, так как оно обладает потрясающими целебными или же закрепляющими свойствами. Вот и мне нужно, чтобы базовые зелья держали все ингредиенты, которые пожелает добавить в масла пани Субачис.
Сейчас по всему Янтарному Союзу жутко модными стали сухие духи. Во-первых, они значительно легче тех, что налиты в стеклянные пузырьки. Во-вторых, аромат с каждым часом раскрывается все сильнее, а не выветривается. В-третьих, их делать значительно легче. Да, королевские парфюмеры никогда с этим не согласятся, но и пусть они работают на своих королей. А мы, люди простые, нам их изысков не требуется.
Поэтому в горшок отправились вода, воск, который пани Субачис расплавит вместе с основой для духов, и порошок радужника. Масло добавляется потом.
— А не многовато ли воска? — уточнил Муррис, глядя на кусок в горшке.
— Делать на десяток баночек дорого, непрактично и глупо, — сообщила я, взяв горшок и устроив его на подвесной конструкции с цепочками в печи. Хорошая штука, вот не зря наши ремесленники чтят Ловкорукого. Сколько полезных вещей он помог им создать!
Щелкнула пальцами, и вспыхнул огонь с едва различимыми зелеными искорками. Вот так, отлично. Ведьмовское зелье не сваришь на обычном пламени — пылай оно хоть на весь город. Только на огне, который ведьма зажигает своей силой.
Мы с Муррисом замерли, разве что шеи не вытянули. Даже Жужа высунулась из-за стола, наблюдая за происходящим.
— Как думаешь, бахнет? — зачем-то поинтересовался Муррис, на всякий случай зайдя за мою спину.
Горшок висел над огнем, внешне не вызывая беспокойных мыслей. По крайней мере, всё происходило как обычно. Я даже немного расстроилась, что нет никакого значительного эффекта. Не спрашивает, как дела; не говорит, что хорошо выгляжу с утра (нет); не узнает, что будем готовить сегодня. Скукотища!
Правда, винить в этом что-то, кроме своих ожиданий, глупо. Мне ведь никто и ничего не обещал. Так уж вышло, что я знала только одно: говорящий горшок — это качество сваренного зелья. А вот касаемо звукового сопровождения… Возможно, он просто свистит, как закипающий чайник, да и всё!
Вздохнув, я повесила на готовящееся зелье заклинание-следилку, которое даст знать, когда вернуться и снять с огня.
— Ничего не бахнет, мы соблюдаем все правила, — сообщила коту, прихватила пару подносов и направилась на улицу. — Муррис, Жужа, за мной!
Шелест за спиной дал знать, что за мной тут же последовали. Отлично, работаем. Жужа подметет внутренний дворик, а Муррис оббежит все углы дома, проверяя, не подточил ли его кто нехорошими заклинаниями. Смешно и грешно, ибо однажды на меня пытались навести порчу. На меня, то есть на ведьму! И ещё кто — несостоявшаяся пассия Айвараса. Братец вскружил голову востроносой дочке торговца сушеными травами и… как это хорошо умеют мужчины, потом растаял в тумане. Но девица уже видела себя пани некромантшей, поэтому пришла ко мне за приворотным. Только вот, болезная, не знала, что на такое я не пойду. Не говоря уже о том, что Айварас — мой родственник.
Получив несколько отказов, она обозлилась и попыталась наказать «вредную ведьму».
Я поставила к стене лестницу, сунула под мышку подносы и, приподняв юбку, осторожно по ней поднялась. Сдвинула защитную сетку, положила подносы рядом и начала перекладывать на них высушенные листья. Потом их перетру с лимонной кожурой и янтарными слезами — получится удивительная заготовка для зелий от маяты животом.
Так вот, девица… Уж не знаю, где нашла она горе-колдуна, который посоветовал ей воткнуть нож в угол моей лавки. Якобы по нему должна стекать моя сила прямо к девице.
Таким, конечно, занимались наши предки. Только брали не нож, а топор. И не для жизненных сил, а, чтобы увести у соседки молоко, когда та сядет корову доить. Сядет она, берется за сосцы, а молоко с рукояти топора кап-кап-кап у ведьмы в бидончек. Очень удобно.
Но тут должна быть или соседка очень вредной, или… ведьма. Одно из двух.
В общем, подала я заявление в управление, что угрожают честному зельевару всякими нехорошими вещами. Уж как там выкручивались — не знаю. Но вот, что торговец платил штрафы, пан Криш рассказывал. Ну и нечего устраивать гадости другим! Златовласая всё видит!
Я аккуратно спустилась, стараясь не уронить поднос. Неудобно, но терпимо. Надо будет поменять лестницу, купить такую, чтобы ступенечками. Тогда можно будет одной рукой и не держаться.
— Я… Я…Ядвига… — внезапно донесся сиплый голос Мурриса, стоящего на пороге в лавку и неотрывно глядящего внутрь. — Оно… Оно лезет, а-а-а!
/Илмар Орбас/
Тоненькие лапки магометра со звоном отскочили в сторону, я поймал их одним движением и шумно выдохнул. Прикрыл глаза, обложил последними словами срочный заказ и воззвал к Ловкорукому.
Терпеть не могу, когда срывают с места, потому его величеству взбрела в голову очередная гениальная идея. Такими вещами дома не займешься, потому что нет необходимого оборудования. Да и обязательно кто-то сунет свой нос, отвлекая от работы. Ненавижу, когда мешаются под ногами. И под руками тоже. Не зря мать посмеивалась, что плохому артефактору свидетели мешают. Особенно, если этот артефактор работал в Управлении следствия.
— Эй, Илмар, что сидишь, нахохлившись, как бялт на кочке? — поинтересовался Кристап Мирдза — неизменный напарник вот уж четыре года.
Вместе учились в академии, вместе поступили в управлении, параллельно получая квалификацию боевых артефакторов, работаем — тоже, потому что удивительно тонко чувствуем магические потоки. Ну и по характерам сошлись, хотя казалось бы.
Кристап протянул руку, взял мою кружку и отхлебнул:
— Фу, без сахара.
Я отобрал у него свой кофе, давно привыкнув к таким выходкам.
— Не нравится — шагай в ресторацию пани Улдис, там обслужат по первому разряду.
Кристап поморщился. Конечно, прекрасно знает, что мало того, что выложит все свои золотые за один обед, так ещё и попытаются женить.
Со своими черными кудрями, улыбкой, как тот светляковый фонарь на площади у королевского дворца, харизмой размером с Латрию, обходительными манерами и вечной жаждой увиваться за панночками, Кристап — цель номер один для тех, кто хочет замуж. Учитывая, что, по его мнению, некрасивых женщин не бывает… Короче, на одну посмотрел — и всех жалко. Естественно, после этого ему приходится очень быстро убегать. Хорошо, если панночка одинокая, а, если… ну чисто случайно, супруг ездил в Эсту по делам? Тогда приходится удирать, прыгая со второго этажа при помощи хорошей физической формы и какой-то матери. Ну, в смысле Матери Янтароликой, хранительницы нашего Союза.
Кристап взял тонкие металлические пластины, которые нужно напитать магией, создав артефакторную сетку. Это значительно облегчает потом работу, давая возможность направлять энергию в готовом предмете куда нужно.
— Слушай, если серьёзно, что с тобой? Со вчерашнего вечера как сыч.
Я отложил инструмент в сторону, сжал и разжал кулаки — ладони начало сводит от напряжения.
— Скажем так, не особо приятные сюрпризы, — мрачно ответил.
Я совершенно не ждал, что мне придет уведомление о необходимости вступить в наследство по причине ухода в Потусторонь дядющки Тана. В детстве мы виделись частенько, но потом разъехались в разные стороны. Для меня он всегда был забавным чудаком, бесконечно добрым и очень своеобразным дядей. Его смерть огорчила, пусть мы и давно не общались. Однако то, что я единственный наследник, стало неожиданностью. Теперь на мне была лавка, которая, по правде говоря, мне не нужна. И, если её продать, то как раз появится недостающее для покупки дома в столице. Попрощаться со съемным жильем — это чудесно. Такой уж у меня характер работы, что нельзя находится где-то далеко.
Некоторые мои коллеги согласились на квартиры и дома, оплачиваемые государством, но я, взвесив все за и против, отказался. Тогда негласно ты становишься должен своему королю намного больше. Меня это не устраивает. Я не против государственной службы, меня она вполне устраивает, но отдаваться полностью — это не по мне.
Зато теперь можно некоторое время пожить в лавке, пока не подыщу нужный дом.
Только вот ведьма…
— Что ведьма? — тут же заинтересовался Кристап.
Так, последнее сказал вслух. Совсем плохой стал. Надо следить за мыслями и за языком. А то так и тайну создания секретных артефактов выболтаю.
Пришлось быстро обрисовать ситуацию. Кристап слушал и не перебивал — удивительное качество, несмотря на всю его любовь к разговорам.
Он нахмурился, откинул со лба упавшие черные локоны — панночки, кажется, сходят с ума только от одного их вида. В общем-то, карие глаза и темные волосы среди нас, светленьких детей Янтарноликой, встречаются достаточно редко. Чует мое сердце, в венах Кристапа течет кровь кочевых ромралов.
— Хм, странная ситуация. Вам надо разобраться с этим в магистрате. Ты — законный наследник, можешь делать всё, что пожелаешь нужным. Но, если у неё договор с магической печатью, то тут есть… э-э-э… сложность.