Я даже не поняла, что происходит, когда эльф протянул руку ко мне, а прохладные и на удивление крепкие пальцы сжались на моем плече.
Глава 10
Что он собирается сделать, узнать я так и не успела. Столовая сотряслась от низкого гула, будто кто-то разом ударил по струнам. Уши заложило, тело прошибло болью, пронеслась мысль – это приступ. Но тут же рассыпалась – болят не кости, это просто боль, какая-то всеохватывающая и проходящая насквозь.
Скорчившись, я упала на стул и обхватила себя за плечи, пытаясь восстановить сбитое дыхание. И сделать это появилась возможность потому, что эльф тоже подсогнулся и вцепился пальцами в спинку моего кресла. Кажется, ему явно больно – до этого невозмутимое лицо напряглось, хотя не скривилось ни капли, зато глаза горят, как сварка.
– Отойди от нее, – услышала я знакомый чуть насмешливый голос и с трудом, но все же обернулась.
Рыжий Джек остановился в дверях столовой с красной гитарой, правда немного вытянутой и напоминающей «электруху». Причем вокруг струн воздух плывет каким-то маревом, даже невооруженным глазом видно.
Адепты позажимали уши, кто-то пригнулся к столу, кто-то как стоял, так и согнулся. Сам Джек смотрит на эльфа исподлобья, улыбается во все зубы, и эта улыбка кажется какой-то озорной, опасной.
– Линдегрин… – процедил эльф, и его пальцы скрипнули, еще сильнее впиваясь в спинку кресла. – Какого дворфа ты делаешь…
– То же самое могу спросить тебя, дорогой Эрмалион, – усмехнулся Джек и пританцовывая, как шут, стал приближаться.
Вибрация и боль постепенно стихли, я вновь ощутила себя человеком, в том смысле, что здоровым, но, кажется, эльф тоже пришел в себя – выпрямился и откинул серебристую прядь за спину. Лицо стало возвышенно-оскорбленным, ноздри раздулись, совсем немного. Но я заметила. Надо же, кто-то способен вывести этого «пупа Бикелови» из себя. Да только за это можно поаплодировать рыжему Джеку. Хоть он меня и бесит.
Рыжий приблизился ко мне и оперся ладонью на стол, аккуратно придерживая гриф гитары.
– Ты как, в порядке? – поинтересовался он. – Прости, что без предупреждения. Знаю, было больно. Хотел бы сказать, что так только в первый раз, но поверь – под боевую музыку бардов лучше не попадать. Да, Эрмалион?
Пока я пыталась понять, как реагировать на слова рыжего – отшить за очередную хамоватость или поблагодарить за помощь, эльф резко шагнул вперед, они оказались с Джеком нос к носу. Белобрысый выше его на полголовы, но Джека это, кажется, вообще не беспокоит – смотрит снизу вверх прямо и все с тем же озорством.
Кажется, эльфа это вывело из равновесия еще больше.
– Под магию эльфов Ильвиндора тоже лучше не подворачиваться, – произнес он, поигрывая желваками.
– Хочешь проверить, чья магия сильнее? – усмехнулся Джек. Вот же ненормальный, он совсем его не боится? А как же быть с рассказами Агавы про эльфов?
Невольно я перевела взгляд на фею. Та окончательно оцепенела – сидит неподвижно и таращит глаза то на одного, то на другого. Даже она такого не ожидала.
Эрмалион приподнял подбородок и стал казаться еще выше.
– Можем прямо сейчас проверить.
– Да не вопрос.
– Здесь?
– Да хоть здесь.
До меня, наконец, дошло – они собираются устроить разборки прямо в столовой. Раньше магических драк не видела, но что-то подсказывает – ничем хорошим это не кончится, и за такое никто по голове не погладит.
Среагировала быстро – вскочила и попыталась между ними встать. Получилось не очень: расходиться они не торопились, и я ощутила себя зажатой между двумя парнями, сильными, красивыми и, скорее всего, одними из самых популярных в Бикелови.
Во рту пересохло, но все равно проговорила торопливо:
– Перестаньте. Это глупо. Вам обоим за это влетит.
Наверняка этого я не знала, но почему-то была уверена. Бросила полный надежды взгляд на барную стойку, где должен быть остроухий «санта», но там, как назло, пусто.
– Пускай вначале наш благородный эльф извинится за поведение, – с издевательской усмешкой предложил Джек.
Эльф в долгу не остался.
– Я? Может, это ты попросишь прощения?
– Интересно, за что? – удивился рыжий.
– За применение боевой магии на адепте Бикелови в стенах академии.
Джек даже голову запрокинул.
– Ха! Я защищал абитуриентку от твоих грязных приставаний.
Эти слова невольно польстили. Серьезно? Этот самовлюбленный павлин пытался меня защитить? Или все же выпендриться перед другими адептами?
Кажется, Эрмалион удивился не меньше моего – идеальные брови немного приподнялись, верхняя губа искривилась.
– Защищал? От приставаний? Моих? Ты же понимаешь, что эльфы Ильвиндора не опустятся до внимания каким-то человеческим магам. Господа не обедают со свиньями.
А вот это было обидно.
И, кажется, не только мне, потому что Джек аккуратно, но уверенно отодвинул меня в сторону.
– Постой-ка тут, – сказал он и сунул мне в руки гитару.
В следующий момент только успела увидеть, как мелькнул кулак, что-то хрустнуло. По столовой прокатился изумленный «ох» присутствующих, а меня будто ветром уронило обратно на кресло.
Потом я во все глаза пялилась на то, как два мага, музыкальный и эльфийский, сцепились, как самые обычные дворовые пацаны, стали молотить друг друга кулаками. Хотя отдать должное им все же стоит – молотили они красиво, как в кино про каратистов, приседали, уворачивались, попадали…
Все произошло так быстро, что не поняла, как реагировать. Из-за меня драка началась первый раз в жизни, и как в таких случаях себя вести – не представляю. Осталось только вцепиться в красный корпус гитары и прижать к себе, надеясь, что они не поубивают друг друга.
Случиться этому не дал резкий и сухой голос, который я тут же узнала. Он остановил драку в одну секунду, над столовой снова повисла тишина. В этой тишине прозвучало:
– Позвольте узнать, уважаемые адепты, что здесь происходит?
Все взгляды, в том числе и мой, обернулись к ректору Туре, который заложив руки за спину, стоит под аркой. В белом костюме и с седыми волосами он выглядит очень внушительно и убедительно.
Именно так должен выглядеть любой управитель, чтобы даже мысли перечить ему не возникало. Хотя вроде и не скажешь, что он тиран или узурпатор. Но мощью от него, определенно, веет, а то, как таращатся адепты, это только подтверждает.
– Повторяю, – снова задал вопрос ректор Туре, а я невольно еще сильнее прижала к себе гитару, – что происходит в столовой нашей прекрасной Бикелови, которую специально для молодых магов выстроили древние?
Прозвучало это так, что даже мне стало как-то стыдно, хотя не я трясла перьями, и не я устроила драку. Перекинувшись взглядами с Агавой, по ее нервному качанию головы поняла, что лучше помалкивать.
Ответить решился Эрмалион.
– Все в порядке, ректор Туре, – произнес он, вытирая капельку крови с губы. – Мы просто разговаривали.
Похоже, Джек тоже не собирался раздувать скандал, потому что согласился.
– Да, все верно, ректор Туре. У нас обычный разговор двух магов.
Естественно, Освальд Туре не идиот, и втемяшить ему эту чушь нереально – видно же, как снисходительно смотрит. Вроде, какие вы еще дети, если думаете, что можно вот так. Думала, сейчас отчитает их, наорет, вызовет…, кого положено вызывать в магических академиях при нарушении?
Но он произнес довольно спокойно:
– Понимаю, адепты, когда молодая кровь кипит, решать вопросы хочется только с помощью магии и кулаков. Лишь со временем приходит осознание, что лучшая драка та, которой удалось избежать. И все же, прошу вас воздержаться от подобных проявлений в стенах Бикелови. В противном случае, мне придется принять меры. На первый раз ограничимся предупреждением. Но повторять не рекомендую.
На последних фразах он выразительно посмотрел на эльфа, и мне показалось, эльф едва заметно кивнул. Кажется, все в столовой поняли, что это все не шутки и играть на нервах ректора очень плохая идея. Во всяком случае, я подумала именно так.
Джек кивнул гораздо заметнее.
– Да, конечно, ректор Туре. Можете не беспокоиться, имущество Бикелови от меня не пострадает. Можете быть уверены.
Эрмалион уже снова приобрел прежнюю непроницаемость.
– Поддерживаю, – коротко согласился он.
В воздухе пахло недосказанностью. Джек дал изворотливое обещание, которое поддержал эльф, и если даже я это заметила, то ректор со своим многолетним (а может, многовековым?!) опытом – тем более. Но, к моему удивлению, ничего по этому поводу не сказал, только произнес, одарив обоих очередным пронизывающим взглядом:
– Буду иметь в виду, дорогие адепты. И помните, в нынешних условиях нужно соблюдать меры безопасности и пользоваться магией как можно меньше. Кто знает, кого она может привлечь с помощью красного агносиса, который неизвестно, в чьих руках.
– Мы понимаем, – почти хором ответили Джек и Эрмалион, кинув друг на друга яростные взгляды.
– Похвально, – резюмировал ректор. – В таком случае, надеюсь, я могу спокойно поужинать, не беспокоясь, что придется разнимать двух обезумевших магов.
Все промолчали. Что тут скажешь? А ректор Туре, все такой же прямой и мощный, развернулся и пересек общую комнату-гостиную, скрывшись в другой арке.
Меня внутри потряхивало, хотя вообще-то ничего не сделала. Но почему-то осталось стойкое ощущение, что глава Бикелови только что прервал что-то очень неприятное. Я так и сидела, как изваяние, впившись пальцами в корпус гитары.
Оцепенение мое нарушил голос Джека.
– Фух, пронесло, – сказал он и наклонился ко мне. – Гитару отдашь? А то как-то слишком сильно ее сжимаешь.
С трудом соображая, я позволила отлепить от себя гитару. Джек перехватил гриф и погладил любовно по корпусу.
– Мой шестиструнный самурай, – проговорил он, закидывая ремень от нее на плечо. – Шикарный инструмент. Ибанез, заряженный магией звука, это тебе не какой-нибудь эльф-переросток.