Красивый, ничего не скажешь. Здесь, похоже, вообще некрасивых не бывает. Хотя, красота понятие очень индивидуальное. Вполне вероятно, что этот Лайт Люминари тоже может быть не в чьем-то вкусе. Но, на мой взгляд – похож на классических красавчиков с картин Микеланджело.
Агава вытащила из сумочки булку и стала незаметно отщипывать и отправлять кусочки в рот.
– Неа, – сказала она, – ну, точнее, он светлый маг. Но строгий. Как… кактус короче.
То, что он светлый, логично было предположить по облику.
Абитуриенты молчат, ждут, пока препод налистается. Когда спустя минут пять ничего не поменялось, с левой стороны аудитории начался легкий шум. Мы с Агавой выглянули – парочка, кажется драконов (уже научилась определять их по горящим глазам. Хотя, может они не только у драконов горят) стали подтрунивать друг над другом. Похоже, сидеть без дела им стало скучно.
Спустя минуту, с правой стороны тоже зашумели, на этот раз два рогатых парня, очевидно демоны. Кто бы мог подумать…
Еще через несколько минут вся аудитория наполнилась гвалтом, уже никто не обращал внимания на препода, каждый занимался своим делом, что-то обсуждал, кидался бумажками. Как школьники, честное слово.
Я повернулась к Агаве.
– Говоришь, у этого препода строго? Ну-ну.
Она хмыкнула и кивнула вперед.
– Смотри.
Под гомон и шум препод, наконец, поднял голову и окинул всех таким взглядом, что желание спорить и перечить, если и было, то тут же растворилось. Ну нельзя спорить с человеком, у которого такое чистое и ничем не замутненное лицо.
Он вскинул ладонь, по аудитории прокатилась волна, а нас всех буквально парализовало. Нет. Боли не было. Но осознание, что не можешь пошевелиться, только моргаешь, вызвало совсем нешуточный страх.
– Готовность, – как-то царственно произнес препод и снова осмотрел одновременно всех и никого. – Это первое, что вы должны усвоить. Основы атаки и обороны веду не я, но, раз уж так вышло, возьму смелость преподать вам первый и основной урок.
Ощущение парализованности продолжалось, конечности медленно, но верно стали холодеть, а меня охватила тихая жуть. Какой же он светлый маг, если так умеет? Покосилась на Агаву – та тоже застывшая и перепуганная.
Видимо, Люминари решил, что с нас хватит, вновь повел ладонью. Очередная волна, и мы все с выдохом рухнули на парты.
Он продолжил:
– В магии всегда нужно помнить: внешность бывает обманчива. Вы не знаете сил вашего противника, пока он их не применит. Например, в восточных степях Торосканы произрастает цветок потрясающей красоты…
Агава, морщась, потерла виски, кажется, магическая волна ее крепко припечатала.
– О реффлезиалисе говорит, – прошептала она, морщась.
– Это что такое?
Фея кивнула на препода и приказала шепотом:
– Слушай.
Белый маг тем временем достал из-под стола небольшой стеклянный шар на ножках и поставил на столешницу. Когда мазнул по нему ладонью, над шаром, будто голограмма, возникло полупрозрачное изображение цветка с мерцающими оранжевыми лепестками. В серединке тоже какие-то искрящиеся точки. Красивый. Ничего не скажешь. Так и хочется наклониться поближе, вдохнуть аромат…
– Реффлезиалис искрус, – продекламировал препод Люминари. – Цветок красивый, но крайне опасный для любого, кто окажется поблизости.
Изображение немного отдалилось, теперь видно, как к цветку приближается какое-то животное, чью видовую принадлежность определить так и не смогла. То ли барсук, то ли мартышка, правда, почему-то фиолетовая.
Все было хорошо, пока животное не оказалось к цветку слишком близко, но, как только его лапы коснулись лепестков, из сердцевины бутона выстрелили три щупальца и опутали зверя. В следующий момент мы наблюдали, как прекрасный цветок, облепив лепестками тушку, неспешно ее поглощает.
– Ого, – шепнула я. – А выглядит безобидно.
– В степях Торосканы и не такое встречается, – сообщила фея тоном знатока, хотя все еще морщится.
– Откуда знаешь?
Она пожала плечами.
– Я же фея. Нас с малолетства по растениям гоняют.
Изображение над магическим шаром изменилось, Агава и остальные девушки в аудитории восхищенно охнули, а препод Люминари произнес:
– Или вот это. Носферату первого ранга. Создание красивое, равно как и смертельное. В глазах женской половины аудитории вижу тому подтверждение. Не обольщайтесь, мои дорогие. Всё в этом создании сделано для того, чтобы привлечь, заманить и убить.
Поверить в то, что этот очаровательный темноволосый парень с улыбкой модели и блестящими миндалевидными глазами может быть опасен, нереально. Я даже наклонилась вперед, чтобы получше рассмотреть, и спросила Агаву:
– Носферату это… гм… вампир что ли?
Фырканье феи сообщило, что я опять ляпнула какую-то глупость.
– Ну деревня… – сказала она. – Вампиры это отребье. Так, отбросы из упырьского общества.
Я не поняла. Мне всегда казалось, что носферату, упырь, вампир – одно и то же.
– А в чем разница? – спросила я.
– Ну, ты что, – раздражаясь, прошептала Агава и опять кивком указала на изображение, – не видишь, какой он?
– Ну, – протянула я растерянно, – вижу. Красивый.
– Ха! Красивый. Он не просто красивый. Он обалденно красивый, Тиффани. Это высшее общество среди Потустороннего конклава.
– Какого-какого конклава?
Кажется, моя неосведомленность очень бесила фею.
– Ну ты деревня, скажу я тебе, – заключила она. – Потусторонний конклав, это конклав носферату, вампиров и прочей упырячести. Не знаешь, что ли?
– Нет, – честно сказала я.
Хотела узнать у нее побольше про этот конклав, но голос препода прозвучал так настойчиво, что мы обе вздрогнули.
– О чем две абитуриентки беседуют во время лекции о магических созданиях? – спросил он.
Когда перевела взгляд на препода, откуда-то изнутри поднялось жгучее чувство стыда. Я покосилась на Агаву, та тоже как-то моментально сжалась и напоминает поникший стебелек.
– О носферату, профессор Люминари, – тихо ответила она, потупляя взгляд.
Видимо, препода, или точнее, профессора, ответ обнадежил, он чему-то кивнул и сказал, обращаясь все так же к фее, но при этом поглядывая на меня:
– Похвально. И что конкретно вас интересует? Или может, я непонятно объясняю?
Агава торопливо помотала головой.
– Нет, – сказала она, – мне все понятно. Это моя соседка задает вопросы.
Такой подставы от феи я совсем не ожидала и только вытаращилась на нее, отклонившись в сторону. Но мое изумленное лицо не помогло, поскольку теперь все взгляды, в том числе и взгляд профессора, обращены ко мне.
Ну всё, приехали. Теперь о неприметности можно забыть.
– Вопросы? – спокойно поинтересовался препод, глядя на меня так, что опять возникло ощущение, что я нагло пачкаю его белые одежды. – Вопросы – это хорошо. Так что вас интересует, мисс…
Его взгляд стал выразительнее, я замешкалась, а Агава толкнула меня под партой в бедро.
– Представься, – прошипела она.
Я поспешно проговорила, всё больше чувствуя себя полной дурой, особенно потому, что остальные тоже таращатся на меня, причем с молчаливым ожиданием.
– Янг, – проговорила я чуть охрипшим голосом и, прокашлявшись, добавила: – Тиффани Янг.
На лице профессора Люминари появилась улыбка, вполне себе теплая и приятная. Но я-то уже знаю, что за этой улыбкой может скрываться, что угодно, и его принадлежность к белым или каким-то светлым магам ничего не значит.
– Мисс Янг? Кажется, да, слышал о вас. Это ведь вы потеряли сознание в душевой?
По аудитории прокатились легкие смешки, а я в этот момент готова была провалиться сквозь пол, землю и еще глубже, только бы не слышать этого хихиканья и не видеть снисходительных взглядов на лицах магов, драконов, демонов… Даже Агава улыбнулась. Вот же. А еще и соседка.
Но долго заниматься самобичеванием мне не дали. К моему изумлению профессор произнес строго:
– Тихо. В этом нет ничего смешного, дорогие абитуриенты. Любой из вас мог оказаться на ее месте, обладай он магией, которая прорезается с таким трудом. Радуйтесь и молитесь своим богам, вам повезло родиться в Равновесном мире, где пропитанный магией воздух делает процесс безболезненным.
Защиты от препода я точно не ожидала, и теперь обалдело хлопаю ресницами, пока он как-то испытующе смотрит на меня своими синими глазами. Правда, непонятно, какого эффекта от этих слов ждать потом. Главное, чтобы не начали цепляться и дразнить. Кроме того, профессор, по всей видимости, не знает, в какой именно душевой я грохнулась, и что там происходило.
– Магия у всех развивается по-своему, – продолжил он. – И чем сильнее, тем разнообразней могут быть эффекты в процессе становления. Всем ясно?
Мы все дружно промолчали, препод повторил уже строже:
– Не слышу.
Теперь уже по аудитории прокатилось испуганное и заунывное «да», а профессор вновь обратился ко мне:
– Итак, мисс Янг, что конкретно вам не понятно о носферату?
Такое невообразимое внимание к моей персоне пугало, смущало, вгоняло в краску и немного льстило одновременно. Я запнулась, в один момент забыв все слова.
Профессор подбодрил:
– Смелее. Мы на лекции подготовительного существоведения. Я здесь именно для того, чтобы рассказывать вам о магических созданиях.
Показаться несведущей перед Агавой – это, конечно, мелочь. Совсем другое – предстать глупой перед целой аудиторией. А прослыть дурехой совсем не хотелось, достаточно уже того, что все знают об абитуриентке, потерявшей сознание в душе.
Поэтому постаралась, чтобы вопрос прозвучал абстрактно.
– Просто хотелось бы узнать о них больше. Обо всех, кто принадлежит… эм… конклаву.
Я воспользовалась свежеполученными знаниями, а профессор мою попытку, кажется, оценил. Он улыбнулся и проговорил:
– Что ж, я хотел сегодня дать общий список базовых созданий. Но, если есть желание подробнее остановиться на членах и обитателях Потустороннего конклава, ладно.