Майкл усмехнулся и засунул руки в карманы.
— Позволишь, Игорь. Смотри!
И пропал. Никаких магических штучек типа телепорта или исчезновения в дыму. Выражение «моргнуть не успел» в данном случае оказалось правдой. Поэтому никто, кроме нас, исчезновения не заметил — мамаша была слишком занята препирательством со своими спиногрызами, старик завяз в книжке… Ну разве что лабрадор засек, но отнесся к произошедшему с пофигизмом. Я ему даже завидовал немного. У самого-то сердце чуть ли не в глотке колотилось от напряжения.
— Можно ведь называть тебя Гару? — неожиданно тихо спросила Нацуки.
— Можно, — отозвался я, — привык уже за неделю.
Она кивнула.
— Так вот, Гару. Лучше бы тебе все объяснить, потому что я, блин, неведомым образом за последние полчаса оказалась между бредовым сном и триллером вроде тех, что любит Юри. Хреново написанным триллером!
Тут коротышка погрозила мне кулачком. Отчего-то с этого жеста меня прям разорвало, и смех бесконтрольно вырвался наружу. Триллер, еще какой. Круче, чем одноименный альбом Майкла Джексона, е-мое. Если кто-то будет экранизировать такую шляпу, пусть на главную роль зовет Николаса Кейджа. И похер, что ему лет на сорок больше, чем Гару. Харизма решает, да и графикой лицо подправят. Вон, Кавиллу же сбрили усы…
(поздравляю, дорогой, ты все же сходишь с ума. добро пожаловать в наш уголок для безумцев. проходи, надевай рубашку. доктор скоро придет, коктейль из препаратов наведет)
Надо бы успокоиться, не то этот кулачок мне в глаз прилетит. Но я не мог остановиться и орал как сумасшедший до тех пор, пока слезы по щекам не потекли и воздух в легких не кончился.
Удивительно, но Нацуки мне не мешала.
— Так, — выдавил я, когда отдышался, — все, систему перезагрузил вроде как. Снова могу ясно мыслить.
— Это радует, — осторожно заметила коротышка.
— Не так-то у нас с тобой щас много поводов для радости, — резюмировал я, — но! Нехрен слезы лить.
— Ты их обязательно прольешь, — заорала Нацуки, — если сейчас же не расскажешь, что за дичь творится вокруг!
Мощность ее голоса в сочетании с въедливым тембром дала прекрасные результаты. Из близлежащих кустов с низкого старта взлетела стайка птиц. Дед с книгой вздрогнул и чуть не уронил очки.
— Якоб, Ингрид, пойдемте отсюда, — скомандовала мамаша, — небезопасно тут. Совсем подростки от рук отбились — шумят, угрожают. Полицию бы вызвать за нарушение общественного спокойствия!
Продолжая костерить нас последними словами, она повела детей прочь. Те присмирели и позабыли о том, что еще минуту назад умирали без мороженого.
(ах этот славный советский пломбир)
Нихрена себе. Оказывается, типаж «яжматери» встречается даже здесь. Они действительно распространены повсеместно!
Нацуки фыркнула и пнула подвернувшийся под ноги камешек.
— Я бы тоже вызвала полицию. И предъявила бы этой дамочке обвинения за издевательство над ребенком.
— М? — не понял я, — за что? Не, я хз, конечно, какой нынче положняк в воспитании детей, но если их не контролировать, они ж тем же мороженым обожрутся, стоп-крана не предусмотрено…
— Да дело не в мороженом! — тут она заговорщицки мне подмигнула, — смари, кем вообще нужно быть, чтоб ребенка назвать, бля, ЯКОБОМ? Это ж имя, я даже не знаю для кого! Для дряхлого ворона, что ли!
(пусть старо как мир понятье корча порча приворот / практикуем мы к проклятьям современнейший подход)
Теперь уже в голос заорали мы оба. Стояли обнявшись в скверике под лучами послеполуденного солнца и хохотали как два пенсионера на записях «Аншлага» — до соплей и искр в глазах. В этом наверняка было что-то нездоровое, но сейчас что я, что Нацуки на это плевать хотели. Хорошенькое же у нас свидание вышло, черт возьми. Вышли, грубо говоря, за хлебом, а в итоге можем вызвать конец света. Прекрасная работа, ребята.
— А ведь мы с тобой сумки со жратвой там на улице оставили, кто-то уже стырил, должно быть, — просипел я.
— И хер с ними, — резко выдохнула Нацуки мне в морду. Ее дыхание пахло клубничной жвачкой, — если верить этому подонку, я, может, последний день живу. Поэтому не дергайся.
Прежде чем я успел понять, к чему это было сказано, лицо Нацуки вплотную приблизилось к моему. Цепкие руки обхватили меня за шею. Ну вот, кажется, щас еще одну ачивку закрою. Я потянулся к ней… и тут же все прекратилось, а через секунду мне в лоб прилетела затрещина.
— За что? — спросил я.
— Ты чего это удумал? — возмутилась она, — раньше времени помереть собрался, что ли? Могу устроить! Вот и доверяй мальчишкам после такого! Я, между прочим, все еще жду от тебя объяснений.
Угу. А мне бы щас на лоб холодный компресс пригодился. Звезданула-то она мне на совесть. Завтра на месте удара вырастет славная наливная шишка… если завтра вообще наступит, конечно. Насчет этого у меня теперь есть вопросики.
— И ты их получишь, — заверил я, — только придется чуток подождать и еще прогуляться. Иначе полной картины не получится.
— Куда?
Нацуки тяжело вздохнула. Флекс флексом, но при всей своей показной мощи она далеко не киборг-терминатор, и стопудово вымоталась после встречи с Майклом. Надеюсь, переход нам предстоит не слишком длительный.
— Знаешь короткую дорогу к дому Моники?
Глава 31.5
Кухню наполнил приятный, по-домашнему уютный аромат жареного сыра. В рецепте ничего лишнего — кусок пшеничного хлеба, одно яйцо и блюдце тертого «маасдама». Калорийно, зато энергии на весь день хватит. А это штука ценная, даже если работаешь из дома. Тем более, что в последнее время неурядиц полно — то в ванной засор ни с того ни с сего образуется, то бассейн позеленеет от того, что чистильщик схалтурил… Заменить бы его да увольнять жалко. К тому же не так уж много есть кандидатов, желающих к этой грязной работенке приобщиться. Того и гляди придется самому лезть… А что делать? Иначе дети всю плешь проедят. Дуться начнут или еще подхватят чего. Медицина-то в городе недешевая, доктора с радостью последние трусы с тебя спустят, только волю дай…
Пока завтрак на плите доходит, можно позволить себе побездельничать. Хотя бы на пару минут. Утро получалось на загляденье, как в кино. Тосты, любимые старые песни по радио, чашечка свежего эспрессо прямиком из кофеварки. Только апельсинового сока не хватает — закончился вчера вечером. Ну да и бог с ним. Это элемент приятный, но не обязательный.
В распахнутое настежь окно ворвался свежий ветер. Вел себя нагло — переворошил страницы книжки (хорошо хоть закладка на месте осталась), колыхнул занавески, попытался задуть газ — и не смог. Лицо обдало приятной свежестью. До чего ж денек обещает быть славным! Пожалуй, ни к чему сегодня надолго засиживаться. Часиков до трех поработать — и хватит.
Яркий солнечный свет бил по глазам, но даже так зрение выхватило силуэт в конце улицы. Неспешным шагом он двигался по тротуару. Шел методично, как солдат на параде — раз-два, раз-два. Не хватало только маршевой барабанной отбивки. Мало-помалу силуэт проявился и оказался худощавым пареньком лет семнадцати. Зрелище это было не новое, все-таки тут школа буквально рукой подать, так что ученики всех возрастов мимо дома хаживали регулярно. Вот и паренек явно к ним относился — по уродливому пиджаку школьной формы было понятно.
Но только вот почему-то одного взгляда на него оказалось достаточно, чтоб уже не видеть ни зеленеющей соседской изгороди, ни чистого неба, ни солнца. Что-то с пацаном было неладно. Смутная тревога поднялась внутри и стала разрастаться, словно гелий в шарике. Но причина тревоги открываться никак не желала — предпочитала прятаться на границе сознания.
(раз-два, раз-два)
Каблуки ботинок отбивают размеренный ритм по тротуару.
(раз-два, раз-два)
Песня в радиоприемнике сбивается. Голоса снижаются на тон, как будто трек замедлили, и захлебываются помехами.
(раз-два, раз-два)
Свет в окне становится бледным и каким-то неживым. Сейчас это уже не солнце, а энергосберегающая лампочка. Ничего живого в ней не осталось.
Как и во всем остальном. Трава уже не трава, а дешевый пластик. Соседские подсолнухи все так же приветливо кивают… плюшевыми головками.
(раз-два, раз-два)
Паренек приближается. Сейчас он пройдет мимо окна точно так же, как это делают десятки других до и после него. Но именно этот — особенный. Очень хочется закрыть окно и плотно его занавесить. Однако не получается. Да что там — не получается даже выключить плиту, хотя от сковороды уже тянется дымок и отчетливо пахнет гарью. Завтрак пошел насмарку.
(раз-два, раз-два)
Теперь шаги уже совсем рядом. Фигура вырастает на дорожке у дома. Она не задерживается, необходимости в этом нет. Достаточно просто обозначить свое присутствие. То ли от запаха дыма, то ли от напряжения, но в глазах рябит. Пляшут разноцветные мушки. Голова паренька появляется в окне, и становится очевидно, ясно как день, что…
(у него нет лица)
Вернее, есть, но оно все время плывет. Как будто его обладатель не может определиться с внешностью. Появление незнакомца сопровождается оглушительным писком — сработал детектор дыма. Если не пошевелишься, дом полыхнет ко всем чертям, а за него займ еще не выплачен. Но это страшное лицо завораживает так, что с места не двинуться… Оно смотрит пристально, словно изучает. И почему-то сразу становится понятно, что никто от этого гостя спасать не придет. Ни пожарные, ни полиция…
Разве что…
…
Курсор щелкнул на три точки в углу экрана. Остановился на опции «Выход». Никакого сохранения. Нельзя давать глюкам шанс, а то потом от них вовсе не избавишься.
— Опять он, — в сердцах всплеснула руками Саёри, — уже которую сохраненку мне запарывает! Сколько можно! Откуда только взялся?
На самом деле парочка версий у нее уже имелась. Вполне возможно, что Гару, когда приходил позавчера в гости чистить компьютер, дело свое до конца не довел. Зараза затаилась в дальнем уголке жесткого диска и выползла, как только опасность исчезла. А может, это она сама уже успела завирусить комп за вчера или даже сегодня за утро. Тоже не стоит такой вариант исключать. Но соблазн накатить на любимых симсов парочку модов был слишком велик.