Засыпая, я думал о том, что так и не написал в рабочий чат, что завтра выйду подменять Виталю. Придется извещать всех с утра…
…которое началось, как и подобает, со звонка будильника. Я с хрустом потянулся, вытянул руку, с силой треснул по кнопке на корпусе сверху. И немедленно сел на кровати. Сто лет у меня уже не было никакого будильника. То есть был, конечно, где-то в кладовке еще валялась старая модель со встроенным радиоприемником. Но как и все нормальные люди, я уже давно вставал по рингтону мобильника. Зрение, еще размытое ото сна, наконец сфокусировалось и показало мне комнату. Не мою комнату.
Что это за херня? Где я, черт возьми?
Я засучил ногами, сбрасывая с себя одеяло. Сердце заколотилось в груди, дышать стало труднее. Что со мной происходит? Может, это сон такой? Читал как-то в одном крипи-треде, что иногда можно провалиться на особо глубокий уровень сновидений, где люди и вещи не в расплывчатой дымке, как обычно, а совсем как настоящие. И если на этом уровне осознаться, то можно взять все происходящее под контроль. Так, что там советовали? Вроде бы посмотреть на свои руки.
Я моргнул, вытянул перед собой ладони и уставился на них во все глаза. Руки как руки, ничего особенного. Только тоже не мои. Запястья стали тоньше, пальцы длиннее, и шрама на указательном (в детстве схватился за расколотую стеклянную бутылку) тоже не нашлось. Я резко дернулся и сверзился с кровати. В горле заворочался скользкий горячий ком. Я начинал паниковать. Это не было похоже на сон — во всяком случае, боль от того, что я на жопу плюхнулся, оказалась вполне настоящей.
— Мне кажется, что ты умер — предложил мозг еще один вариант, — умер, попал в ад и теперь будешь целую вечность искупать свои грехи.
— Что я такого сделал-то? — пробормотал я под нос, поднимаясь с пола.
— Я чё, святым духом знаю, что ли? — отозвался голос в голове, — хотя погоди… помнишь, в восемь лет ты божью коровку растоптал, когда во дворе гулял? Бежал такой по траве, топ-топ по ней сандаликом… и даже мокрого места не осталось.
— Не помню, — признался я, — это почти двадцать лет назад было.
— Но оно так и случилось, — безжалостно рубанул мозг, — а что нам говорят заповеди Господни? «НЕ УБИЙ». Вот ты и зашкварился.
— Ну так я тогда массовый убийца, — ответил я уже мысленно, — каждое лето геноцид комаров устраиваю. Получается, в рай вообще всем дорога закрыта?
— Так и задумано, — подытожил голос и замолк.
Я вздохнул, сел на кровать и осмотрелся. Комната оказалась небольшой, но довольно уютной. Что-то в ней казалось мне смутно знакомым, как будто вновь навестил бабушкин дом, где гостил много лет назад. Слева стеллаж с полками, заставленными кучей книг и стареньким черным телевизором в центре. Напротив, у окна — компьютерный стол с монитором и клавой. Явно из бюджетных, хлипковат на вид. В углу небольшая дверца в кладовку. У дверцы небрежно валялась раскрытая сумка, из которой выглядывал краешек книги. Я осторожно поднялся, подошел ближе и подхватил сумку. Выудил оттуда книгу. Любопытно. Ей оказался… учебник. Английский язык, курс уровня «Продвинутый». Да уж, сейчас меня можно назвать каким угодно, только не продвинутым. Я бегло перелистал страницы и обнаружил на корочке надпись, густо намалеванную карандашом:
«СОБСТВЕННОСТЬ СЮДЗИНКО ГАРУ, УЧЕНИКА СТАРШЕЙ ШКОЛЫ КАМЕХАРУ».
Так, стоп. Гару? Именно этим именем я вчера пытался представиться в дурацкой глючной игре. Вы же не хотите мне сказать, что…?
Память озарилась вспышкой, как из фотоаппарата. Получившуюся фотокарточку мозг тут же услужливо подсунул под нос.
Эта комната показалась мне знакомой, потому что я уже бывал в ней. Не лично, конечно, но я определенно ее видел. Именно здесь жил главный герой ДДЛК. Получается, я…
Не заканчивая мысль, я отшвырнул учебник и со всех ног выскочил из комнаты. Зеркало, нужно зеркало. Что за идиотские фокусы! Наконец влетел в туалет. Причем буквально — там обнаружился весьма высокий порог, о который я споткнулся и едва не начал день с умывания водой из толчка. К счастью, хоть в этом повезло. Подойдя к зеркалу, я протер его запотевшую поверхность и оторопел. Оттуда на меня смотрел незнакомец. Донельзя шокированный невысокий паренек лет шестнадцати.
(ну этого же не может быть никак)
(сейчас я причиню себе боль и все закончится)
Подняв руку, я влепил себе пощечину. Отражение послушно повторило жест. Лещ получился мощнейший — щеку обожгло болью, а по коже стал расплываться багровый отпечаток ладони. Но на этом все. Мир не начал таять или осыпаться. Реальность не разрушилась.
Пусть так, но сдаваться нельзя.
Я запустил руку в темную шевелюру и с силой потянул за клок. Снова не добился ничего, кроме нескольких выдранных из прически волосков. Прическа, кстати, оказалась дурацкая, похожая на те, которые в шестидесятые годы носили «битлы». Сразу видно, что этот паренек к модным барберам никогда не ходил. Хотя это не очень удивительно. Выглядел он довольно задростистым — щуплый, весь какой-то угловатый, с острыми коленками. Одно только радовало: пивного пуза нажить не успел, хоть какой-то плюс.
— М-да, — протянул я, глядя на эти волоски в ладони, — интересная, конечно, штука.
Да что там интересная. Интересно, допиться до мощного предсмертного галюна — достаточно уважительная причина для того, чтобы не являться на работу? Впрочем, Кисель наверняка не принял бы даже ядерный взрыв в качестве оправдания, чертов мудила. Неохота вылетать с хорошего места — джуну щас ой как непросто на рынке…
(не о том думаешь, придурок)
Не видя никакого смысла в том, чтобы продолжать измывательства над телом этого бедолаги, я повернул кран и умылся, а следом почистил зубы. Меня мучили страх, растерянность… а еще зверски хотелось жрать. Видимо, никаких следов от пива и чипсов уже не осталось, поэтому желудок отчаянно требовал, чтоб я хоть что-нибудь в него закинул.
Кухня обнаружилась на первом этаже. И, судя по слою пыли практически везде, кроме подступов к микроволновке, готовить этот недомерок не очень-то любил. Молясь, чтобы он хотя бы продуктами затаривался регулярно, я распахнул холодильник. Там меня ждал пусть небогатый, но все же улов. Пара яиц и половина пачки бекона. Соорудив за пару минут простецкую глазунью, я подсушил в тостере хлеб и наплескал в чашку растворимого кофе. После завтрака ситуация стала казаться не такой мрачной. Делать нечего — пойду на улицу, постучусь к соседям, поспрашиваю, как мне отсюда свалить поскорее. Есть, конечно, вероятность, что они сочтут меня дурачком, у которого фляжка засвистела, но уж лучше пусть так, чем тут застрять.
Скинув грязную посуду в мойку, я поднялся в свою комнату и открыл дверь в кладовку. Она на полставки выполняла еще и роль плятяного шкафа — на вешалках обнаружились три одинаковых комплекта школьной формы. Белая рубашка, пиджачная пара, галстук. Настолько серая и скучная хрень, что аж скулы сводит. Я отбросил этот костюм модели «работник бюро ритуальных услуг» в сторону и принялся рыться в гардеробе. Но больше ничего из одежды не обнаружил. И тут бы удивиться, но зачем — и так весь день с ног на голову. Не удивлюсь, если сейчас небеса разверзнутся, а с них спустится Шрек и предложит мне провести веселые каникулы на болоте. Гибнущий разум всякое может придумать.
Костюм, который, судя по всему, так любил этот доходяга, оказался не только унылым, но и жутко неудобным. От рубашки у меня чесалась спина, а пиджак сидел неровно, с каким-то перекосом, из-за чего казалось, что я горбун со съехавшим книзу правым плечом. Хотя хрен знает, может, так оно и есть — со спины я же себя не видел. В сумке обнаружился и мобильный телефон. Почему-то мне казалось, что у такого зануды и телефон должен быть под стать. Что-нибудь в духе той абсолютно легендарной кнопочной «нокии», которой можно кирпичи дробить. Но нет — мобильник оказался вполне современный. Меня осенило — можно же позвонить в экстренные службы. Приедут местные менты, я им все выложу с самого начала… хотя скорее всего, офицеры, выслушав мою кулстори, немедленно вызовут психовозку с угрюмыми санитарами, но игра определенно стоит свеч.
Проиграл я уже с самого начала. Мобильный поприветствовал меня, мигнув голубым экраном, и тут же умер. Я едва не жваркнул его об пол. Чертов растяпа, кто ж ложится спать и не ставит телефон на зарядку? Это ж, твою мать, жизненное правило! Осознав, что злюсь я, по большому счету, на самого себя, положил телефон в сумку и отправился на улицу. Придется все-таки идти на обход соседей.
Снаружи оказалось свежо, но не холодно. Ветер приятно обдувал лицо, и я немного постоял у двери, расправив плечи. Вроде бы говорят, что правильное дыхание позволяет справиться со стрессом. Что ж, у меня сейчас есть превосходная возможность это проверить. Вдох-выдох, вдох-выдох…
(ты жив, а это уже кое-что)
Вдох-выдох…
(разбирайся со всеми проблемами постепенно)
Вдох-выдох…
— Гару!!! — заорал кто-то за спиной.
Я вздрогнул и подскочил на месте так резко, как будто меня в копчик тяпнул азиатский шершень. Комок в горле снова зашевелился, и я повернулся в сторону источника голоса. По нагретому солнечными лучами тротуару, стуча подошвами туфель, стремглав неслась девушка.
— Гару, стой, подожди меня! — снова закричала она.
Хотя могла бы этого и не делать. Я все равно застыл на месте, врос в землю как каменный истукан. Потому что эту девушку я узнал сразу, с одного взгляда. С неумолимостью бронепоезда, прокладывающего себе путь сквозь тундру, ко мне приближалась Саёри.
Глава 2
Саёри остановилась в каком-то полуметре от меня. Крепко обхватила за плечо, словно испугалась, что я куда-нибудь убегу, и смахнула волосы со лба.
— Фух! Гару, так нельзя! Ты уже собирался уйти без меня, и не говори, что не хотел! Я знаю… а что… что ты так смотришь?
Тут до меня дошло, что я и правда таращусь на нее как пещерный человек на космический корабль. Крипово, наверное, выглядит со стороны. Но вы бы как себя на моем месте чувствовали? Полгода назад я смеялся над мемами из финала первого акта с подписью «одну минуту, ПОВИСИ НЕМНОГО», а сейчас она стоит передо мной как живая.