— … мама лежит, детектив какой-то читает под зонтиком, а я плаваю-плаваю, и не заметил даже, как отплыл далеко. Не на середину реки, конечно, но ногами до дна уже не достаю. Уже на этом можно было бы начать паниковать, но я стерпел. Пока не понял, что чертов тюлень подо мной начинает сдуваться…
Тут сдулся и мой рассказ, потому что во время очередной паузы вместо реакции я получил только ровное дыхание. Молодец, Гарик, прохладные истории на ночь травишь. Ничего удивительного — под бормотание действительно засыпается хорошо. Я осторожно заворочался. Да, картинка получилась кавайная до боли в зубах, хоть щас на официальные арты рисуй. Но спать в обнимку я никогда не любил. Жарко, тесно и волосы в рот лезут чаще всего, особенно с Милкой натерпелся этого.
(и с Юри еще натерпишься, хихи)
Действуя с точностью самого матерого шпиона, я постарался переместить спящую Саёри на подушку. Не сразу, но это получилось. Поначалу казалось, что она щас проснется, но обошлось. Мистера Корову подсунул и порядок. Его для этого сладили на какой-то фабрике в Китае, в конце концов. Наверное, надо было встать и еще разок дом обойти — мало ли, эта растяпа не погасила свет, счетчик мотать будет… Но сил в себе на это я уже не нашел. Глаза даже не закрылись — захлопнулись, как будто штепсель из розетки выдернули. А вскоре за ними последовал и разум.
Хорошо. Хоть немного от его болтовни отдохну.
Суббота началась с интенсивной тряски, словно я угодил в зону турбулентности, причем не на Боинге а на ржавом кукурузнике. Это форменное свинство, конечно. Я всю неделю как в армейке вставал по щелчку и метался туда-сюда, аж пар из ушей валил. И сейчас, когда пришло время насладиться честно добытым правом на отдых, меня так нагло будят…
— Гару, тебе звонят! — взбудораженный голос пробился сквозь пелену всепоглощающей ярости, — возьми!
Я застонал и с головой закопался под одеяло. Как говорили в кринжовой рекламе, пусть весь мир подождет.
— Не выйду сегодня на смену, у меня еще пара отгулов неиспользованных… пусть Кира календарь месячных тестирует…там за час весь функционал проверить можно, е-мое. И без меня справитесь.
— Гару, ты о чем? — в голосе прибавилось волнения. Потом послышался шорох, и рингтон (какая-то развеселая мелодия в стиле корейской попсы) стала ближе. Делать нечего, придется подыматься. Чесслово, если мне щас предложат пройти соцопрос или провайдера интернет-услуг поменять, я найду этих ублюдков, найду родителей этих ублюдков и переворошу там все вверх дном. Как чертов Танос.
Истошно вибрирующий и пищащий мобильный телефон лег в руку. Я нажал «ответить» и поднес его к уху.
— Чего надо? — решил я пропустить церемониальную часть и перейти сразу к сути. Конечно, это весьма смелый вариант, если не знаешь, кто на проводе, но сейчас не то настроение, чтоб двигаться по пути дипломатии.
— Встань, Гарик, страх преодолей, — прочирикала мне в ухо Моника, — как настроение?
— Я вот настолечко близок к тому, чтоб в черный список тебя кинуть, — отозвался я, — моя рука тверда и не дрогнет.
— Ну хоть что-то у тебя твердое, — хихикнула собеседница, — чего кислый такой? Не выспался, что ли?
Ох, с каким бы удовольствием я бы щас напомнил главе нашего клуба, что с такими шуточками она по очень тонкому льду ходит. Но тут Саёри рядом, так что это будет стремно и неловко звучать…
— Ты на время смотрела вообще? Сегодня суббота, шаббат, Божий день, Моника…
— Прости, пожалуйста, — усмехнулась она, — не знала, что ты исповедуешь иудаизм.
— Я гедонизм исповедую. Во всех его формах и проявлениях, когда это возможно. И если мне начинают мешать, прям кровь внутри закипает, пони…
— Ладно-ладно, не бурчи, — рассудительным тоном воспитателя в детсаду заговорила Моника, — я тебе вообще-то не для того звоню, чтоб позлить… ну, не только для того.
Я хмыкнул и опрокинулся на подушки. Саёри тут же устроилась рядом. Смешная ночнушка-оверсайз в бежевых тонах болталась на ней как мешок. Еще один пруф того, что этот мир куда богаче обычного игрового — я такого спрайта у нее не помню. Чем дольше тут живу, тем ярче все воспринимается как настоящее. Вот если бы не скрипт…
Неловкости от того, что по факту мы в одной постели находимся, Саёри совершенно не испытывала. Удивительная штука. Вспоминаю себя в семнадцать лет — снулого, нерешительного хиккана, так я бы от смущения лопнул и все вокруг забрызгал… не буду говорить чем, чтоб впечатление не портить. А для нее это все в порядке вещей. Зато шуточки про секс — табу. Странно.
(знаешь, а ты не особо и изменился. так, очерствел просто малясь да поистрепался. но глубоко внутри ты все еще тот же унылый, безразличный похуист, Игорян. поэтому Милка от тебя и свалила)
— Звоню сообщить, что я уже побывала в книжном и купила мангу для Нацуки, — Моника продолжала излучать столько оптимизма, что даже через телефон он чувствовался. Может, у нее тоже расстройство имеется, от которого перепады настроения шарашат?
(да не, у нее просто хорошо скрываемая социопатия или что-то в этом роде. как у Хоумлэндера. он тоже напоказ герой и спаситель нации, по крайней мере, в первых сезонах, а на самом деле последний мудак и чудовище)
— И что же ты приобрела? — спросил я, впрочем, без особого интереса. Не хватало мне еще разруливать клубные конфликты на регулярной основе. В их взаимоотношениях реально можно быть только пятым колесом. Наверное, по этой причине большинство контента (коньтента, хах) по ДДЛК составляют всякие лесбийские пейринги. Ну или потому, что основные генераторы этого контента — ссыкухи малолетние, угорающие по «девочковой любви». Слава сатане, я к ним не принадлежу.
(еще скажи, что никогда не заглядывал в раздел с правилом 34, враль несчастный)
Цыц.
Ненадолго повисла тишина, нарушаемая только окружающим шумом улицы и шорохом пакета. Хех, кажется, она охренеть как внимательно подошла к выбору подарка. Даже не запомнила название.
— Та-ак, оно называется «Ван Пис». Что-то про пиратов и поиски сокровищ, кажется.
Мне настолько захотелось в голос заорать, что остатки утренней дремы как рукой сняло. Правду говорили злодеи в тупорылых боевиках с видеокассет — «все приходится делать самому». Разумеется, Моника сфэйлила. У меня даже в голове не укладывалось, как такое возможно. Ты, черт подери, с Нацуки провела больше циклов, чем Доктор Стрэндж, пока он с Дормамму базарил, но до сих пор совершенно ее не знаешь. Даже я, который читал новеллу одним глазом, потягивая «Стеллу Артуа», знаю, что наша карлица к сёнэнам как минимум равнодушна.
Возникло громадное искушение все это Монике и высказать тут же, но тут я глянул на Саёри, с интересом «греющую уши» рядом, и передумал. Нужно стать лучшей версией себя… но как же это сложно. Особенно когда люди вокруг полагают, что у них ум из ушей прет, а сами ведут себя как идиоты.
— Пнятненько. Скажи, Моника, — начал я вкрадчиво, — а ты далеко от магазина ушла?
— Я уже в другом районе, а что? Сейчас мимо кафе иду, кстати, не хочешь позавтракать? Здесь делают хорошую творожную запеканку с кокосовым кремом.
Звучит неплохо, но я будто сердцем чувствую, что никто здесь такую запеканку, как моя маман, не соорудит. Чтоб верх был чутка пригоревший, с зажарочкой, а середина зернистая и рассыпчатая. Даже Нацуки не сдюжила бы, наверное. Еще и пищевым извращенцем назвала бы за такие пристрастия. Но ей никогда не познать душу человека, жравшего на полдник в детском саду холодный рис с изюмом или не менее холодные отварные рожки с сахарной присыпкой.
— Спасибо, я не голоден, че-т аппетит еще не проснулся, наверное. Я вот к чему говорю. С подарком для Нацуки ты проеб…
Саёри сделала такие круглые и сердитые глаза, что пришлось спешно менять курс. Даже свободу слова и то подавляют уже, куда катится этот мир…
— впросак попала. Она такое читать не станет.
— Будет, — с уверенностью заявила Моника, — издание замечательное, подарочный вариант, сразу несколько томов в одном.
— Это чтиво для пацанов, Мони, — терпеливо гнул свою линию я, — там в основном экшн, главный герой придурок, а у главного женского персонажа сиськи больше, чем у Юри. В некотором роде даже поразительно, как ты ухитрилась выбить комбо из всего, что Нацуки НЕ понравится. Молодец!
Снова повисло молчание, только велосипедные звонки где-то поблизости от Моники дзынькали. Тут правда в этом смысле город похож на европейскую провинцию — повсюду велосипеды, скутеры, электросамокаты. Варламов бы сбрил свое афро за возможность пожить в этом городе недельку.
— Видишь ли, Гару, я заплатила за эту книгу почти две сотни, поэтому Нацуки ознакомится с ее содержанием, даже если мне придется читать ей вслух каждый вечер перед сном.
По тону было понятно, что время для шуток прошло, и бедная коротышка действительно окунется в соленые воды пиратских морей несмотря ни на что.
— И потом, Нацуки будет полезно расширить свои литературные горизонты. Я же не сую ей в руки один из тех здоровенных фолиантов, над которыми просаживает зрение Юри. Кстати, вот тебе интересный факт дня от Моники, раз уж речь об этом зашла!
Класс, опять она врубает свой голос ведущего какой-нибудь воскресной викторины. Все время, когда его слышу, кажется, что щас мне расскажут, какие замечательные пишущие ручки производит компания «Эрих Краузе», и если ты (да, именно ты) никогда этими ручками не пользовался, то ты лошара бесполезный и тебя грузовиком надо переехать.
Так, че-т понесло меня. Надо сконцентрироваться.
— У Юри в персонажном файле прописано, что она близорукая! Уже не помню точно, сколько именно, но там огромный минус на одном глазу и чуть поменьше, но все-таки много на другом. Но очки она все равно не носит, стесняется, наверное…
Или просто знает, что щас за хорошие очки надо полцарства и полконя выложить. Я как-то наведался в офтальмологический центр, потому что глаза сильно уставать стали, и как только мне насчитали двадцать два с лишком косаря за полностью готовый вариант, понял, что не настолько уж я и страдаю. Оплатить хату — проблема куда более насущная.