Слуга помог растерянному адвокату раздеться и провёл его в дорого и со вкусом обставленную комнату. В печи пылал жаркий огонь, потрескивали поленья, и Тоцкий невольно шагнул поближе к бело-синей плитке на стене, от которой исходило тепло, протянув к ней озябшие руки.
— Степан, чаю подай, — распорядился Георгий Алексеевич, наблюдая за своим гостем.
— Что вы, не стоит, — робко возразил Парфён Игнатьевич.
— Чему обязан вашему визиту? — отмахнулся от его слов Бахметьев, жестом подтвердив своё распоряжение.
— Георгий Алексеевич, позвольте спросить, — повернулся к нему Тоцкий, не отходя от печи. — Вера Николавна с вами?
— Отчего же княгине Одинцовой быть здесь? — усмехнулся Бахметьев, заложив руки за спину.
— Простите, это, конечно же, совершенно бестактно с моей стороны. Вы мне можете, конечно, не верить, но мною движет исключительно забота о её благополучии. Я уж в который раз пожалел, что позволил господину Караулову втянуть меня в сию сомнительную аферу. Мне известно, что его разыскивает полиция, и могу быть полезен в этих поисках, потому, как доподлинно знаю, куда он собирается направиться в самое ближайшее время, — выпалив всё это на одном дыхании, Тоцкий замер в ожидании ответа его сиятельства.
— Почему я должен вам верить? — развёл руками Бахметьев. — Помнится, вы однажды уже солгали мне, уверяя меня, что не знакомы с господином Карауловым.
— Я был не прав, — вздохнул Парфён Игнатьевич. — Нынче я раскаиваюсь в своих заблуждениях и хочу быть вам полезным.
— Верно, положение ваше и в самом деле отчаянное, коли вы решились предать того, кому служили верою и правдою столь долго, — задумчиво отозвался Георгий Алексеевич. — Однако, боюсь, времени выслушивать вас нынче у меня совершенно нет, я опаздываю на службу, — кинул многозначительный взгляд на часы, Бахметьев.
— Что ж, я понимаю. Хочу только сообщить, что Пётр Родионович намеревался отправиться в Покровское, ежели уже туда не уехал.
Бахметьев побледнел.
— Повторите, — внезапно севшим голосом, произнёс он.
— Я сказал, что Пётр Родионович собирался ехать в Покровское, — вскинул на графа удивлённый взгляд Тоцкий.
— Вера вчера уехала в Покровское, — потирая виски, взволнованно отозвался Георгий Алексеевич. — Оставайтесь здесь. Степан о вас позаботится. — Стёпка, мундир! — шагнул граф к дверям гостиной.
Спустя полчаса граф Бахметьев стремительно поднялся на второй этаж в здании Главного штаба и постучал в двери кабинета, который занимал он сам до назначения в Пятигорск.
— Entrez! — послышалось оттуда.
Распахнув двери, Георгий Алексеевич шагнул на порог.
— Константин Григорьевич, прошу простить моё вторжение, — обратился он к Вершинину.
— Я вас слушаю, поручик, — поднялся из-за стола штабс-капитан Вершинин.
Бахметьев чуть поморщился от того, что Вершинин не преминул уколоть его понижением в чине, но нынче было вовсе не до того, пришлось молча проглотить явную издёвку.
— Константин Григорьевич, боюсь, мне не к кому более обратиться с просьбой заменить меня нынче в приёмной начальника штаба.
Вершинину бросилась в глаза некоторая небрежность в одежде графа, небритые щеки. Видимо случилось что-то из ряда вон выходящее, коли Бахметьев, никогда не допускавший подобного, явился спозаранку в штаб, выглядя при том так, будто провёл весьма бурную ночь в увеселительном заведении.
— Могу я спросить, что за необходимость отлучиться? — невозмутимо поинтересовался Вершинин.
Бахметьев ответил тяжёлым взглядом исподлобья:
— Княгине Одинцовой угрожает смертельная опасность, — тихо заговорил он, — у меня есть основания полагать, что человек, который отправил на тот свет её супруга, нынче находится на пути в Покровское. Вера Николавна вчера уехала в усадьбу, — добавил он.
— Ступайте, Георгий Алексеевич. Я заменю вас, — кивнул Вершинин.
Проходя в свой кабинет через приёмную, граф Гейден кинул мимолётный взгляд на стол своего адъютанта, но вместо темноволосой головы поручика Бахметьева, разглядел золотистую шевелюру штабс-капитана Вершинина.
— Штабс-капитан, у вас, что же своей работы мало? — едва заслышав Гейдена, Вершинин подскочил со стула и вытянулся в струну.
— Ваше высокопревосходительство, поручику Бахметьеву нездоровится, — не моргнув глазом солгал он. — Потому вынужден его заменить согласно составленному расписанию.
— Что-то я не припомню, чтобы у нас поручиков штабс-капитаны меняли, — проворчал Гейден и, махнув рукой, прошёл в кабинет.
Константин перевёл дух, и опустился на стул. Кажется, буря миновала.
Глава 56
Проснувшись поутру и не обнаружив Тоцкого в гостиничных апартаментах, Пётр Родионович тотчас догадался, что ушлый адвокат поспешил избавиться от ставшего опасным партнёра. Опасаясь, что Парфён Игнатьевич вполне может вернуться с представителями власти, Караулов решил незамедлительно покинуть гостиницу. Собираясь, он не постеснялся обыскать вещи Тоцкого в надежде разжиться деньгами, но надобно отдать должное Парфёну Игнатьевичу, человеком он слыл весьма предусмотрительным, потому, перетряхивая его багаж, Пётр Родионович только зря терял драгоценное время. И всё же одна находка показалась ему весьма полезной в той непростой ситуации, в которой он оказался, а потому, не испытывая ни малейших угрызений совести, Караулов засунул найденный в вещах Тоцкого револьвер в карман сюртука. Удостоверившись, что пронырливый поверенный не оставил ни гроша, он торопливо покинул гостиничный номер и выбрался на улицу через чёрный ход для прислуги.
До Покровского было без малого двадцать вёрст. Пообещав ямщику двойную плату, Караулов забрался в сани. Снег серебристым шлейфом летел из-под полозьев, февральский морозец пощипывал лицо, весело гремели бубенцы под дугою упряжи, за городом ширился белый простор, сливаясь на горизонте с бесконечной синевой зимних небес. Любой другой пришёл бы в восторг от открывшейся панорамы, но Петру Родионовичу было не до красот зимнего утра, он лихорадочно пытался придумать, как заставить Майера поверить в подложное завещание.
Вот уже миновали село Покровское, и ямщик свернул на наезженную узкую дорожку в сторону усадьбы, а у Петра Родионовича так и не появилось ни одной дельной мысли. Выбежавший на звон бубенцов привратник узнал племянника покойной княгини и поспешил отворить ворота. Миновав длинную подъездную аллею, возница остановил сани у самого крыльца. Расплатившись с извозчиком, Караулов кряхтя и охая, выбрался с низкого сидения, поднялся на крыльцо и грохнул кулаком по высокой двустворчатой двери.
Встретивший его на пороге дворецкий застыл в немом изумлении, однако справившись с удивлением, впустил Караулова в переднюю.
— Не ждали мы вас, барин, — помогая снять шубу, затараторил он.
— Знамо, что не ждали, — зло огрызнулся Караулов. — Майер где?
— Так, господин-управляющий с утра в столицу подались по просьбе барыни, — вешая одежду на вешалку, отозвался дворецкий.
— Барыни? — обернулся к слуге Караулов. — Что ещё за барыня здесь объявилась?
— Так как же, — растерялся слуга, — княгиня вечор приехали, Вера Николавна, хозяйка-то нынешняя. Нежели не слыхали?
Пётр Родионович улыбнулся дворецкому и поспешил заверить того, что уж, конечно, княгиню-то он знает, они ведь, почитай, друзья с нею.
— Проводи меня, голубчик, до хозяйки своей, — обратился он к слуге, не дав тому возможности пойти, как положено с докладом.
Следуя за дворецким, Караулов дошёл до кабинета. Постучав, дворецкий приоткрыл двери намереваясь сообщить о приезде гостя, но Пётр Родионович оттолкнув пожилого слугу, сам ступил на порог.
— Ma chère cousine, — широко улыбнулся Караулов, закрывая за собой двери перед носом дворецкого, — несказанно рад застать вас здесь!
Вера поднялась из-за стола не в силах поверить, что Петру Родионовичу достало совести явиться в Покровское.
— Не могу сказать того же о себе, Пётр Родионович, — отозвалась она, не спуская с него настороженного взгляда.
— Полно, Вера Николавна, разве родне пристало таить обиды друг на друга? — шагнул в комнату Караулов.
— Обиды? — удивлённо приподнялись брови княгини. — Ежели вы считаете, что я на вас обижена, то смею вас заверить, вы глубоко заблуждаетесь. Мои чувства к вам куда глубже и сильнее.
— Будьте же благоразумны, ваше сиятельство, — ухмыльнулся Караулов. — Майера нет в поместье, и мне о том доподлинно известно. На вашем месте я бы не стал делать столь громких заявлений. Я не отниму у вас много времени. Поиздержался, знаете ли, гоняясь за вами из Пятигорска в Петербург.
— Мне вам посочувствовать? — пылая негодованием, осведомилась Вера.
— Увольте. Ваше сочувствие мне ни к чему, а вот от денег не откажусь.
— А ежели я не дам вам денег? — тихо спросила Вера. — Вот возьму и пошлю сейчас за урядником.
— Никуда вы никого не пошлёте, милейшая Вера Николавна, — устало вздохнул Караулов и без приглашения уселся в кресло у стола. — И денег мне дадите, поскольку деваться вам некуда, — извлёк он из кармана сюртука револьвер.
Щёлкнул курок, Вера отшатнулась от Караулова, но тот, проявив неожиданную прыть для такого довольно грузного человека, в два шага настиг её и ухватил за руку.
— Не дурите, ma cherie, — покачал он головой. — Неужели вам жизнь не дорога?
— Сколько вам нужно? — побледнела Вера.
— Всё, что у вас есть в наличии, драгоценности я тоже возьму, — не выпуская её руки, ответил Караулов.
— Никогда не думала, что вы до банального грабежа опуститесь, — брезгливо глянув на его пальцы, сжимающие её запястье, ответила Верочка.
— Жизнь, знаете ли, весьма богата на сюрпризы, как приятные, так и не очень, — философски заметил Пётр Родионович.
— Пустите! — попыталась вырвать свою кисть из его хватки Верочка, — должна же я сейф открыть.
— Всегда знал, что вы женщина благоразумная, Вера Николавна, но я пойду с вами.