Передав это в Штаб Завенигина, Шилов после короткой заминки получил приказ:
- К завтрашнему утру, «объект» должен быть обезврежен.
Дмитрий посмотрел на часы – шестой час вечера:
- Вас понял, Первый.
Затем, повернувшись к представителю ВВС при группе:
- Виталий! Передай своим, чтоб начинали.
***
В отличии от прошлой войны, столицу Финляндии советская авиация ни разу не бомбила. Она вообще игнорировала финские города, сосредоточившись на четырёх товарно-сортировочных железнодорожных станциях, до наступления непогоды парализовав грузооборот в стране. Сейчас на них ведутся восстановительные работы, но функционировать смогут не раньше, чем через три-четыре дня.
Раз-два в день над Хельсинки пролетал высотный разведчик оставлявший хорошо заметный инверсионный след, да пару раз с начала войны, с воздуха разбрасывались листовки на финском…
Какое-никакое развлечение для финских зенитчиков!
Несколько этих «прокламаций» досталось и бойцам отряда Шилова, ведших наблюдение за береговыми батареями. Знающие финский язык бойцы, со смешанными чувствами перевели их:
- Совсем не как в прошлый раз! Мол, замените своего «Лидера» на более благоразумного правителя, подпишите «Пакт о нейтралитете», выдайте военных преступников и больше нам от вас ничего не надо.
Все сошлись на мнении, что как только Финляндия будет побеждена - товарищ Сталин найдёт, что ему от финнов «надо ещё».
Но через три дня после начала новой Советско-финской войны, погода настолько испортилась, что подняться в воздух решались только фанерно-перкалевые У-2, да и те выше пары сотен метров не поднимались.
Шестого апреля распогодилось, нет-нет да просматривалось над столицей страны Суоми ясное голубое небо… Видимо воспользовавшись этим, уже под вечер, над островом Виллники с тарахтеньем появился биплан, в котором любой знаток авиации влёт опознал бы советский Р-5. Он почему-то «затарахтел» со стороны Хельсинки и сперва его посчитали за своего. Лиль увидев над головой красные звёзды на крыльях и сброшенные на эти же головы кучу листок, «стражи финского неба» бросились к своим скорострелкам.
Всё же огонь 40-мм «Бофорсов» был открыт с сильным западанием и вдогонку и, самолёт имел все шансы уйти…
Но он не ушёл!
Густо задымив, эта старая рухлядь резко снизилась и снеся лыжное шасси, подняв целое снежное облако – зарылась в сугроб где-то километрвх в двух от острова. Даже без бинокля было видно, как из кабин самолёта выскочили две фигурки и сломя голову побежали куда-то на юг.
Конечно даже при наличии у финских артиллеристов и пехотного прикрытия лыж, русских лётчиков без егерей уже не догонишь… Но обследовать самолёт можно и даже нужно. Мало ли что, но вдруг там что-нибудь сыщется – оружие, или документы в виде карт.
Кроме дежурных офицеров, на батареях других командиров не было по причине времени суток. Да и возрастом те были слишком преклонны для пешего «моциона» по занесённому глубоким снегом льду, да ещё и на ночь глядя. Поэтому «экспедицию» из солдат пехотного прикрытия (по вполне понятной причине зенитчиков и артиллеристов не пустили) возглавил молодой унтер-офицер, утрируемый «стариками».
В отличии от тех же зенитчиков или даже артиллеристов старых русских шестидюймовок, у солдат пехотного прикрытия до и во время этой войны было одно «развлечение» – чистить снег на территории воинской части и за её расположением. Поэтому, добровольцев было хоть отбавляй - дюжины как бы не две, с гаком. Здесь были совсем юнцы и ветераны-щуцкоровцы Гражданской войны восемнадцатого года, моряки с бездействующих кораблей… Мобилизованные военнообязанные, негодные по здоровью к службе в регулярной армии…
В общем – ещё та «публика»!
Уже практически затемно, вояки пехотного прикрытия притащили и сдали начальству пулемёт «ШКАС», ракетницу с патронами, лётный планшет с картой маршрута, начинающегося от Эстонии и…
Унт русского лётчика!
Последней находкой, они почем-то больше всего гордились - неся высокоподнятым на лыжной палке и, что-то весело горланя.
Но была ещё одна находка (даже две), про которую бравые вояки умолчали - спрятав её поближе к укреплениям, уже за колючей изгородью и рвом…
Это было два ящика «московской особой водки» в «арктическом исполнении» - то бишь не сорок, а все пятьдесят шесть градусов.
Напрасно один из ветеранов «Шуцкора» - помнивший ещё житьё-бытьё при Российской Империи, бухтел Кассандрой нечто вроде:
«Русские водку просто так не бросают!».
Так кто ж стариков слушает, когда такая халява?
К решающему часу, Дмитрий Шилов сосредоточил у острова Виллинки весь свой Особый отряд – более сорока человек. На острове Вартиосари была лишь зенитная 77-мм батарея, полуострове Крукхельмен - орудия лишь среднего калибра, в основном 75-ти миллиметровые - расположенные открыто, в так называемых «орудийных двориках». Хотя они и способны нанести потери, но лёд разбить и сорвать операцию – не в состоянии. В свою очередь подавить их с воздуха или огнём миномётов - наступающим не составит особого труда.
Здесь же был и весь его «штаб», перебравшийся за ночь почти под самый берег из базового лагеря: может понадобиться (тьфу, тьфу, тьфу!) медик, боеприпасы, лишние «стволы» носильщиков и обязательно связь с генералом Завенягиным. Рядом – сравнительно ровная площадка, где может сесть лёгкий самолёт.
Всё до самых мелких мелочей, было продумано и это вселяло в Дмитрия Шилова уверенность.
Рисунок 41. Батареи восточной части Хельсинки: 1 – на острове Виллинки, 2 – на острове Вартиосари, 3 - полуострове Крукхельмен. Карта современная.
Оставив в новом базовом лагере одну разведгруппу в качестве резерва и прикрытия - на случай отхода при неудаче, заранее разведанным и хорошо знакомым маршрутом, он с основными силами Отряда ещё затемно пробрался на остров с запада – со стороны Хельсинки. Здесь имелась хорошо накатанная по льду дорога, по которой на батарею ездили по разным надобностям всю зиму.
Дойдя до лёжки, где уже находилось двое разведчиков - подсоединившихся к финскому телефонному кабелю, остановились…
Те были не на шутку встревожены:
- Пехотинцы из прикрытия перепились и устроили драку с зенитчиками. Дежурный офицер вызвал из Хельсинки начальство, а то – военную полицию.
Сперва незаметно для подчинённых подавив непроизвольно вспыхнувшую панику, Дмитрий спросил:
- Давно был звонок?
- Буквально только что.
Подумав, он удовлетворённо кивнул:
- Это может оказаться нам на руку.
Тут же к его голове, план операции поменялся из «штурма объекта» на «проникновение».
Шилов и группа бойцов знающих финский язык на уровне его носителей, первыми подошли к контрольно-пропускному пункту. За ними колонной по трое и все остальные. КПП был устроен серьёзно: колючая проволока в три ряда, вышка на которой возле пулемёта темнел солдатский силуэт, две долговременные огневые точки фланкирующего огня.
Штурмом КПП, а затем и саму батарею взять особых проблем бы не составило, но вот только с потерями и возможно очень серьёзными. А вот если проникнуть за колючую проволоку без единого выстрела…
Дмитрий мысленно три раза сплюнул через левое плечо:
«Тьфу, тьфу, тьфу!»,
На территории воинской части было неспокойно: слышались пьяные крики, шум драки, кто-то горланил песню.
Стоящий у ворот часовой оказался на удивление трезв. Он передёрнул затвор, вскинул винтовку и крикнул:
- Стой, кто идёт?
Они остановились и лучше всех знающий финский язык старший сержант, бывший всегда при Шилове, начал переговоры:
- Глаза шире открой, солдат - военная полиция. Говорят здесь у вас какое-то «побоище» и вам нужна помощь?
Вызванный часовым начальник караула, навёл на них фонарик:
- Что-то вы не похожи на военную полицию. Те красавчики, а вы…
Объяснение были заранее придумано, ещё на подходе к КПП:
- Тех «красавчиков» вчера с утра на фронт отправили! А мы – егеря, вышли из рейда на отдых…
Достав из-за пазухи соответствующий документ (правда, старого образца), открыл и помахав перед носом:
- …В общем, что у начальства под рукой оказалось - то и прислали, не привередничай.
Тот понимающе кивнул и отчасти успокоился:
- «Егеря»? Тогда всё понятно… Но почему пешком?
- Какой ты недоверчивый, однако – почему да почему… Потому, что наш «Форд» сломался тут неподалёку, вот почему.
Как бы потеряв терпение, один из мнимых егерей:
- Слушай, друг! Или пропускай нас, или мы уходим, а вы там сами разбирайтесь со своими перебравшими vodka вояками. Кстати, где они её взяли?
Начальник караула явно завидуя:
- Похоже в русском самолёте, что вчера зенитчики сбили. Вот на этой почве и сцепились.
- Ловкие ребята, ничего не скажешь! Так ты откроешь ворота, или нет?
Наконец, когда совсем рядом раздался дикий вопль какого-то перебравшего халявного спиртного «берегового» пехотинца, начальник караула «сломался»:
- Сейчас позвоню дежурному офицеру, пусть он решает.
Мнимый командир мнимых егерей, рассудительно кивнул:
- Оно конечно – офицеру видней.
«Дежурному офицеру» же видать, до смерти надоел творящийся в вверенном ему подразделении бардак. Поэтому не прошло и пяти минут, как ворота распахнулись и разведчики колонной вошли внутрь расположения берегового укрепления…
Ну а там – дело техники!
«Техники» убийства себе подобных, но разговаривающих на чужом языке.
Как и было уговорено ранее, одна разведгруппа задержалась при КПП, одна направилась на командно-наблюдательный пункт, две другие - на батареи. Встречавшихся по пути пьяных финских солдат вязали и укладывали носом в снег, в чём им добровольно и большим удовольствием, помогали бравые артиллеристы и зенитчики.
Впрочем, большинство вкусивших «огненной воды» к тому времени уже и так было обездвижено: в результате действия винных паров или кулаков «братьев по оружию» - с которыми у пехотинцев возникли какие-то принципиальные разногласия насчёт справедливого распределения найденного в русском самолёте хабара.