Прибалтийские железнодорожники вовсе не рвались ехать «по обмену» в Советскую Россию, про которую…
Разное говорят!
Предпочитая быть безработными, зато дома.
Так особенно не заглядывая в документы, их уже через несколько часов трудоустроили «по специальности» на «святая святых» железной дороги - на товарно-сортировочную станцию «Москва-Товарная-Павелецкая».
Всё казалось бы прошло без сучка и задоринки и, Унтерштурмфюрер и трое членов его группы арийско-прибалтийского происхождения, только диву давались:
- Ну и где их хвалённое НКВД? Да происходи такое в Рейхе, мы бы уже сидели в Гестапо!
Но знатоки советской реальности Владимир Луговской и Анатолий Будянский, охладили их неуместно-щенячий восторг:
- До первого доноса. Как только хотя бы последний стрелочник на этой станции что-то заподозрит и напишет в НКВД, нам конец.
Если бы они знали, на сколько были неправы!
И насколько их знания отстали от «советской действительности».
«Сигнал» на их группу поступил ещё в Волоколамске и причём не один. Но не так давно по приказу самого(!) Сталина, некогда единый и могучий НКВД был реформирован и реорганизован. Шпионами и подобной им публикой отныне занимался выделенный из его состава Комиссариат государственной безопасности (НКГБ СССР).
Вот если бы на диверсанты что-нибудь украли, кого-нибудь прибили…
Тогда да: глазом моргнуть бы не успели, как оказались в кутузке на нарах!
А так им даже хулиганку не пришьёшь – очень дисциплинированный народ и даже по-пьяне ведёт себя более-менее культурно.
Европейцы, хотя и восточные как-никак.
В общем, сверхбдительные граждане по привычке писали в НКВД и их «доносы» застревали где-то на межведомственном барьере. Конечно, когда-нибудь «плотину» прорвёт…
Но когда это будет?
Одному Богу известно!
В общем дерзкий до лютого безрассудства план Адриана фон Фелькерзама сработал: они без особых проблем добрались до столицы и устроившись на работу худо-бедно легализовались. Хуже было с жильём и соответственно с временной пропиской… Ведь свои железнодорожники уехали в Прибалтику, а их семьи остались в Москве, занимая казённую жилплощадь.
Мда… Не продумал что-то сей момент сам(!) товарищ Сталин, по чьему приказу проводилось это «мероприятие». А исполнители не привыкли задаваться такими вопросами.
Несколько дней и ночей диверсанты провели буквально на чемоданах в забитом до отказа бараке именуемом «ведомственном общежитием». Нервы начали было сдавать, ибо столько водки прибалтийские организмы вынести не могли.
К их шпионскому счастью никто в СССР не запрещал снимать «угол» в частном секторе, чем они и воспользовались - за имеющиеся при себе «длинные» рубли арендовав что-то вроде сарая с минимальными «удобствами».
Радист Курт было возмутился:
- Scheiße! Schweine würden hier nicht leben (Дерьмо! Свиньи бы здесь жить не стали)!
Но всё перевешивало то обстоятельство, что находился тот «сарай» в…
Догадался бы и ребёнок:
…Правильно, в Кунцево!
Это был небольшой подмосковный город, со всех сторон окружённым деревнями и сёлами, имевший хорошо развитую производственную (заводы и фабрики) и социальную (больницы, детские сады, школы, клубы, городской парк) инфраструктуру, но по большей части одноэтажный и деревянный.
Большая деревня одним словом, коей совсем недавно была и сама Москва в целом. Даже здание райотдела НКВД куда они ходили вставать на учёт (на временную прописку) и то было сложено из срубленных «в лапу» толстых брёвен. Должно быть какой-нибудь прежде нажитый неправедным путём купеческий дом, после Октября реквизированный в пользу пролетарского государства.
Поэтому Унтерштурмфюрер СС резко осадил своего подчинённого:
- Свиньи бы не стали, а мы будем здесь жить…!
Спустя минуту добавил:
- …Надеюсь, что недолго.
Первым делом в том «свинарнике с неудобствами» был устроен схрон, куда было перенесены чемоданы из камеры хранения.
Адриан фон Фелькерзам прекрасно знал, что как только они прописались в Кунцево, из местного отдела НКВД на место их прежнего жительства был отправлен запрос. И с этого момента был включён обратный отчёт, после истечения которого местные правоохранители получили бы ответ:
«Такие по указанным адресам не проживали».
В зависимости от расторопности фельдъегерской связи и оперативности работников внутренних дел «на местах», в их распоряжении было от недели до трёх.
Но будущий «диверсант №2» (при условии, что из этой истории живым вывернется) III Рейха был совершенно спокоен!
Прибалтика сравнительно недавно – в прошлом году, вошла в состав СССР, прописной системы там не было и она только-только образуется… К тому же органы милиции в трёх бывших республиках только-только создаются из местных коммунистов и согласившихся сотрудничать с ними местных «копов». Ну и своеобразный – «слегка» приторможенный прибалтийский менталитет в довесок…
В общем, разоблачить их – квест ещё тот!
Практически невозможно.
И начались у диверсантов трудовые будни.
Все они по имеющимся искусно сфабрикованным документам числились работниками товарно-сортировочных железнодорожных станций и естественно, перед отправкой прошли инструктаж и соответствующий недельный «тренниг» на соответствующем предприятии в Восточной Пруссии. Кое-какие «нестыковки» объяснялись прибалтийской «спецификой» и плохим знанием русского языка. Радиста Курта, который проявил удивительную неспособность запомнить и правильно говорить хотя бы с десяток самых ходовых русских слов, его прибалтийские товарищи в открытую называли «туповатым, хотя и старательным парнем».
Но все русские – и начальство и коллеги по работе, смотрели на это понимающе и с добродушным снисхождением:
- Ничего, ничего… И медведя учат на балалайке играть. А стахановцев из вас - не в пример легче сделать!
После чего радист Курт среди своих и местных получил прозвище «Стахановец» и, что удивительно - охотно на него отзывался.
Устроиться работать на железнодорожную товарно-сортировочную станцию вероятного противника – влажно-голубая мечта любого уважающего себя шпиона. Но они прибыли сюда вовсе не для того, чтобы подчитывать воинские эшелоны и запоминать направления.
У них более важная и даже можно сказать – решающая миссия!
«Миссия» миссией, но первым делом Унтерштурмфюрер СС позаботился об путях отхода: чисто психологически - это было очень важно…
Даже критически важно!
Без известного всей группе чёткого и реализуемого плана спасения, действия его подчинённых будут излишне осторожными, возможно даже трусливыми (ведь, он ни разу не видел их в деле!), что несомненно скажется на успешности самой миссии.
А он хотел выполнить задание самого(!) Фюрера во чтобы то это не стало.
К счастью (снова везение, что начинает уже настораживать!), обстоятельства благоприятствовали разработке такого – «чёткого и вполне реализуемого» плана спасения.
Их спасителем должен был стать заброшенный два года назад член «Национальной организации русской молодёжи» (НОРМ) Анатолий Чупрунов, которому не так давно удалось устроиться в один из подмосковных военкоматов. В СССР набирал обороты призыв военнообязанных на сборы и переподготовку - когда «гребли всех подряд», особо не вникая в документы. Московский военный округ целиком перебазировался на Запад – в Смоленск и область.
Так что после «акции», им только оставалось переодевшись в «гражданку» - с подходящими к этому случаю «ксивами-липами» и повестками, не забыв прихватить по заранее приготовленному сидору со всем положенным в таких случаях, явиться на призывной пункт.
Ну а там они затеряются как листья в лесу!
Какие вопросы могут возникнуть к рядовым пехоты?!
Главное «не отсвечивать» и всё будет ровно.
После начала войны Рейха с Советами же, в обстановке паники, неразберихи и (в чём они ни капли не сомневались) разгрома Красной Армии, перейти к своим для них будет проще простого.
***
За время пока они добирались, осваивались и планировали отход - 1-го апреля вечером началась новая Советско-финская война, которую в большевистской прессе окрестили «Продолженной».
Диверсанты были в шоке, а их командир крепко задумался:
«Без всякого сомнения Сталин – сумасшедший! Начинать воевать против такого стойкого и умелого противника в преддверии большой войны с Рейхом – сущее безумие… Красная Армия увязнет в весенней распутице, понесёт огромные потери и завязнет в Финляндии надолго. Это ли не на пользу Германии?! Не будет ли большой ошибкой «убрать» такого?».
Но задание самого(!) Фюрера было получено и его надо выполнять!
Впрочем, нет худа без добра: по сообщению полученным через тайник от местного агента «Абвера», в свою очередь связанно с германским военным атташе - Сталин выехал на фронт, в Выборг. С одной стороны это увеличило риск преждевременного разоблачения, с другой – дало больше времени на подготовку покушения.
Карту Москвы и особенно план расположения Ближней дачи Сталина, они знали наизусть по картам и аэрофотоснимкам. Сам Адриан фон Фелькерзам мог бы нарисовать её, даже будучи сильно пьяным.
Рисунок 48. Германский аэрофотоснимок (1941-й год) резиденции Сталина (отмеченный крестиком «квадрат» в центре) близ Кунцево (слева). Сверху – Можайское шоссе, справа в верхнем углу – ж\д станция Москва II.
Места предполагаемого покушения Унтерштурмфюрер СС выбрал ещё до заброски на территорию СССР. Осталось произвести рекогносцировку на месте и выбрать наиболее подходящее место для совершения теракта. По карте наиболее удобным был бы мостик через речушку Сетунь. Или перекрёсток ведущей из огороженного участка леса асфальтированной дороги с Очаковским, или с Можайским шоссе.
Но на месте Адриан фон Фелькерзам выбрал более удалённое место: сближение Можайского шоссе с железной дорогой неподалёку от железнодорожного полустанка «Москва II». Если удастся туда перевестись…