«Если я – живущий второй раз, чуть сегодня не обосрался, то каково будет «сверхчеловекам» с рогатыми «кастрюлями» на головах в окопах?!».
Всего в наличии у нас пятьсот «с хвостиком» «трёхглавых драконов» - списанных с баланса Главного управления Танковых войск Вооружённых Сил СССР и переведённых на баланс Главного артиллерийского управления Наркомата обороны танков Т-28. Все они в данный момент находятся на Коломенском паровозостроительном заводе, где им делают капитальный ремонт и апгрейд.
Но присутствующего на испытаниях Наркома обороны, что называется «понесло»:
- Товарищ Сталин! Разрешите переделать в системы залпового огня и танки Т-35! На них сразу два пакета направляющих установить можно!
Кто-то громким шёпотом (по-моему, генерал-майор Говоров – Командующий артиллерией Сухопутных войск) из-за его спины:
- Три.
Кулик тут же поправился:
- Даже три!
Махнул рукой:
- Валяйте. Но два экземпляра этого чуда-юда, обязательно сохраните для музея.
Естественно, не все «двадцать восьмые» будут переделаны в пусковые установки.
По уже договорённости с высшим руководством Войск Артиллерии ВС СССР, в планах сформировать две отдельные бригады «тяжёлых миномётов», входящих в Резерв Верховного Главнокомандования. Это – сбалансированные части, имеющие свою авиаразведку (автожиры АКМ), пехоту, зенитную артиллерию, сапёров и конечно же ремонтников и свой «мобильный тыл». Всё это или почти всё, будет двигаться на гусеницах.
И ещё более естественно, что эти «отдельные бригады не примут участия в Приграничном сражении. Только уже во время всеобщего осеннего контрнаступления нашей армии, в составе Третьего стратегического эшелона.
Дальнейшая демонстрация новых образцов ракетного оружия НИИ-3 прошла без приключений.
Прекрасно отстрелялась лёгкая РЗСО БМ-82-8, установленная в кузове пикапа «ГАЗ-61-16». Восемь направляющий с круговым сектором обстрела. Имея в достатке такие, можно будет устроить Вермахту «войну Тойот203»: подкараулил в засаде, дал залп по колонне и технично слинял пока в памяти.
Переделанный под авиационный боеприпас РС-132 – с укороченной камерой сгорания, с устанавливаемым управляемым по проводом из кабины дистанционным взрывателем и боеголовкой начинённой готовыми поражающими элементами в виде стальных стержней, мне в действии демонстрировать не стали. Якобы из-за произошедшей несогласованности с авиаторами. Но по несколько отмороженному виду Косынкина я понял, что это его рук дело:
Опасается, что лётчик «вмажет» залпом «не туда, куда надо».
Я его прекрасно понимаю: бережённого Маркс бережёт, поэтому сделал вид что поверил.
Но я полюбовался этой - так сказать ракетой класса «воздух-воздух на минималках» и прочёл отчёт о произошедших накануне испытаниях, после чего коротко бросил:
- В серию.
И обратясь к бывшему при мне Секретарь-референту:
- Готовьте постановление ГКТиО, товарищ Меркулов.
***
На обратном пути прошвырнулись по бывшим «шарашкам». Не совсем «бывшим», конечно. Инженеры-конструкторы получили амнистию с условно-досрочным освобождением и после кое-каких кадровых перестановок, продолжают работать над наиболее важными проектами. Приставка «условно» отпадёт после выполнения правительственного задания.
Например Валентин Петрович Глушко - возглавивший выделившийся из НИИ-3 «НИИ ракетного двигателестроения», работает над комбинированным прямоточным воздушно-пульсирующим реактивным двигателем204.
Успехи словами Главного конструктора на лицо:
- При последнем испытании двигатель КПВПРД проработал на стенде двенадцать с половиной минут, после чего произошёл прожёг основной камеры сгорания. По моему мнению, товарищ Сталин, на летящем самолёте такого произойти не может - так как будет происходить охлаждение встречной струёй воздуха.
Предварительно бегло прочитав отчёт куратора из «Главного промышленно-экономического отдела при Совнаркоме СССР» (ГПЭО СНК СССР), чей глава комиссар государственной безопасности III ранга Богдан Захарович Кобулов, недоумеваю:
- Так ведь основная камера сгорания - камера пульсирующего горения, находится внутри камеры дожигания!
Глушко со всем возможным тактом, поясняет:
- Последняя включается только в форсажном режиме – когда надо резко разогнаться. Постоянно работать она не может, из-за большого расхода топлива во время прямоточного режима. Так что двенадцать минут, товарищ Сталин – это очень хороший показатель.
Остаётся лишь согласиться с Глушко:
- Ну, что ж… Вполне резонно. Так вам сейчас необходим самолёт для испытаний двигателя в воздухе? Почему молчим?
- Заявку в «Главный промышленно-экономический отдел при Совнаркоме СССР» (ГПЭО СНК СССР), мы подали два дня назад.
Делаю успокаивающий жест:
- Ну тогда всё значит в порядке.
И правда, прямо при мне был соответствующий звонок с Центрального аэродрома при НИИ ВВС.
Попрощавшись с Главным и всем немногочисленным – но дружным коллективом «НИИ ракетного двигателестроения», идя к машине мысленно прикидываю:
«Ещё день-два – поставят КПВПРД сверху на фюзеляж «летающей лаборатории» - бомбардировщика ТБ-3, понаблюдают за ним в воздухе, а там…».
Комбинированный прямоточно-воздушно-пульсирующий реактивный двигатель требуется для высотного истребителя-перехватчика, высотной же зенитной ракеты и управляемого самолёта-снаряда класса «корабль-корабль».
На первым работает сейчас слетевший с властного «Олимпа» Александр Яковлев - на котором за его проделки висит «вышак с отсрочкой приговора». После «НИИ ракетного двигателестроения» побывал в его КБ, посмотрел… Мда… Что был он там не писал (уже не напишет!) в своём опусе «Цель жизни», но современные самолёты за два месяца не делаются…
А сверхсовременные реактивные истребители – тем более!
Хотя, конечно, уже имеется довольно-таки приличный задел: кипы расчётов, чертежей и предназначенная для испытания в аэротрубе модель - восхищающая своими изящно-обтекаемыми формами и слегка стреловидными тонкими крыльями с подвешенными мотогандолами. В отличии от будущего реактивного «Мессершмидта», наш будет иметь третий двигатель в хвостовой части…
Так мощнее и надёжней!
Побеседовав минут пятнадцать с Яковлевым и его собранным «с бору по сосенке» коллективом, похвалил, ободрил, пожелал удачи и распрощался.
Если для будущего перехватчика Яковлева КПВПРД временное решение – до доводки до серийного образца двухконтурного турбореактивного двигателя (ТРДД) конструкции Люльки…
Не такое уж и отдалённое это время, надеюсь.
По моему приказу Архип Михайлович был переведён из Ленинградского Кировского завода в Москву, в имеющий неплохую производственную базу «Центральный институт авиационного моторостроения» (ЦИАМ), возглавив группу профессора Владимира Васильевича Уварова – крупного специалиста по газовым турбинам.
Так что вполне возможно, что в «текущей реальности» мы обскачем Вилли Мессершмидта с его Ме-262205.
А вот для высотной зенитной ракеты и управляемого самолёта-снаряда класса «корабль-корабль», КПВПРД конструкции Глушко - это надолго, а может быть и навсегда. Ибо, альтернативы пока нет и ещё очень долго не будет.
Я к примеру, не знаю какие двигатели у современных мне ракет комплексов С-300 и «Цирконов» и подсказать ничего дельного не могу.
Над вышеназванными боеприпасами трудится Королёв - ныне Главный конструктор «НИИ управляемого ракетного оружия» (НИИ УРО). Не один, конечно, а с группой специалистов. Среди последних было много поднаторевших на всевозможных «телетанках, телекатерах и телесамолётах»: вот почему я уверен, что к 22-му июня - хотя бы один дивизион ракетных зенитных установок, но будет.
Сергей Павлович был того же мнения:
- У нас всё готово, товарищ Сталин. Если Глушко до конца апреля предоставит двигатель, то к середине мая зенитный комплекс «Длинная рука» будет готов к испытаниям.
Название, кстати, я придумал.
После беседы с Главным конструктом и короткой речи перед коллективом КБ, ознакомился с чертежами, осмотрел прошедший обдув в аэротрубе макет и уже почти готовую ракету с стокилограммовой «болванкой» вместо боевой части, но без двигателя.
Сей девайс не без недостатков, конечно…
Сложная и громоздкая система запуска, требующая стационарного базирования или двух тягачей типа «Ворошиловец». Сперва как на авианесущих кораблях паровая катапульта, затем пороховые ускорители - пока те же РС-132 (без головных частей, естественно), больше ничего тупо нет. И только потом поочерёдно включаются пульсирующая камера сгорания КПВПРД и прямоточная камера дожигания.
Прикидываю в уме и затем спрашиваю:
- Десяти минут работы камеры дожигания хватит, чтоб ракета могла достичь десяти-двенадцати километров?
- Думаю хватит, товарищ Сталин.
Слегка раздражённо:
- Тогда чего Вы ждёте, товарищ Королёв? Визита товарищ Кобулова?! Не советую! Ноги в руки и прямо сейчас к Глушко! Закажите столько двигателей, сколько надо и приступайте к испытаниям. В середине мая заскочу к вам – не вздумайте меня разочаровать, товарищ Королёв…
Про крылатую противокорабельную ракету спрашивать не стал – пока не актуально.
- … Всё, желаю удачи!
Уже в машине в голову пришла мысля - которая приходит апосля:
«Надо было надоумить вместо боевой части, оснастить опытные зенитные ракеты парашютом».
И, по привычке рассеяно пошарив по карманам в поисках сотового, решаю:
«Может, вернуться? Ладно… Как только доберусь до телефона, тут же позвоню».
Отпустив «сопровождающих лиц», в сопровождении «Паккарда» с охраной отправился на Ближнюю дачу. Не успели отъехать от Королёва, как вдруг ни с того ни с чего «торкнуло»:
- Товарищ Косынкин! А давайте заедим к «Дяде Жоре». Посмотрим что-там да как, а то много чего слышал. А в народе говорят в таких случаях «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать».
Начальник моей личной охраны не возражал, но глянув на часы напомнил: