Дай Маркс каждому!
Бои с басмачами в Средней Азии, Гражданская война в Испании, конфликты на Хасане и Халхин-Голе и наконец Советско-финская война.
После последней, Штерна назначают Командующим Дальневосточным фронтом, что вполне понятно и соответствует его опыту…
И вдруг резкий зигзаг судьбы, который вообще не понятен!
С какого-то там грандиознейшего перепуга, генерала-общевойсковика (самого опытного командующего армией, напоминаю ещё раз!) назначают Начальником Главного управления ПВО РККА.
Сразу же возникает вполне закономерный вопрос на древнешумерском:
Що за х@йня?
Если бы это было весной - после «Дела авиаторов», когда Комиссией Политбюро ЦК ВКП(б) был обнаружен вопиющий бардак в авиации и противовоздушной обороне, тогда это ещё можно было хоть как-то объяснить…
Но дело то происходило в январе месяце!
Когда никто – ещё ни сном, ни духом.
Конечно, можно привычно свалить на Реципиента – на его забойно-лютую «шизофрению», или напротив - на его мудрый донельзя кадровый подход: новый человек на новом месте…
Выбирай, что хошь в зависимости от принадлежности к сталиннистам, или к так называемой «либдемшизе».
Вот только имеется один маленький нюансишко:
Штерна, никто ещё «Выдвиженцем Сталина» не называл.
Загадка немного проясняется, если посмотреть на кадровые перемещения того периода предвоенной истории. Генерал Штерн был назначен на должность Начальника Главного управления ПВО РККА после завершения небезызвестных «Оперативно-стратегических игр высшего командного состава РККА 14 января 1941-го года.
В тот же день, специальным постановлением Политбюро ЦК ВКП(б), Начальником Генерального штаба РККА становится…
Генерал армии Георгий Константинович Жуков.
Оба назначения из разряда «чёрт его знает, что творится»: одного строевого командира-общевойсковика ставят на дело - в котором он совершенно не шурупит, другого – «органически не переваривающего штабную работу», назначают на главную штабную работу…
Где логика, бл@дь?!
Мда… К сожалению после подлого удара стихии, из Политбюро никого в живых не осталось, чтоб ласково взяв за «фаберже», вежливо поинтересоваться:
- Что творим, сцуки?
«Чем дальше в лес – тем толще партизаны».
Загадки только множатся…
Арест, а затем казнь без суда и следствия Штерна - обычно связывают с «Делом авиаторов», с пролётом германского транспортного «Юнкерса», валя таким образом всё в кучу.
На самом же деле это досадное происшествие случилось 15-го мая, а арестован Григорий Штерн был 7-го июня. И не в связи с плохой работой ПВО, а по показаниям командиров данных в…
Кто угадает с трёх раз – тому пирожок.
Нет, не в мае 41-го…
…В 1937-м году.
Как, так?!
Целых три года с небольшим, армиями, округами, фронтами и всей противовоздушной обороной Красной Армии руководил «левый эсер», участник «троцкистского заговора», участник «антисоветского военно-фашистского заговора в РККА», «германский шпион»…
А «кровавая гэбня» знала это и смотрела на его деятельность сквозь пальцы.
И тут вдруг вспомнили.
Так разве бывает?
Это – далеко не единственный пример.
У чекистов имелись чемоданы компромата на многих высокопоставленных командиров РККА, не только на одного Штерна. Например, на участие маршала Шапошникова в антисоветском заговоре и шпионаже в пользу Германии, донёс ещё в 31-м преподаватель Военной академии Бежанов-Сакверелидзе. В течении целых четырёх лет, о той же его деятельности сигнализировала агент ОГПУ-НКВД Ольга Зайончковская. Наконец в 37-м, на него как на соучастника, дали показания комкор Примаков и маршал Тухачевский …
Но с уважаемого Бориса Михайловича - как с гуся вода!
Почему?
Тот, кто знает порядки существующие в Сталинскую эпоху, тот хорошо понимает почему. Чтоб арестовать «птицу» такого полёта как Шапошников или хотя бы Штерн, во-первых, нужен донос. Чаще всего таковой поступал от своих же коллег-военных: навряд ли Григорий Михайлович пил с чекистами водку на брудершафт и рассказывал им антисоветские анекдоты про Василия Ивановича и Петьку.
Это однозначно сделал кто-то из своих28.
Но этого критично мало!
Во-вторых, нужна санкция от руководства наркомата, к которому принадлежит потенциальная жертва репрессий. Это нерушимое правило действовало ещё со времён «Железного Феликса» и нарушивший его (Ежов, например) рисковал оказаться в той же расстрельной яме.
Про Бориса Михайловича то всё понятно – его «крышевал» сам Сталин, у которого он был кем-то типа «тайного военного советника».
А Штерн?
Видимо в «расстрельном» тридцать седьмом, в свою очередь руководство Наркомата обороны (конкретнее – Ворошилов и Шапошников) не дало санкции на арест Штерна.
Но в сорок первом власть поменялась!
У руководства военного ведомства встали проталкиваемые Хрущёвым «киевляне» - Тимашенко и Жуков. Штерн им не только чужой – но и прямой конкурент.
Косвенным доказательством может служить судьба арестованного на второй день войны будущего маршала Мерецкова.
Если на Штерна дали показания всего трое – командарм 1-го ранга Белов, комкор Урицкий, корпусной комиссар Петухов…
То на Мерецкова, загибайте пальцы: командармы 1-го ранга Уборевич и Федько, армейский комиссар 1-го ранга Смирнов, флагман 1-го ранга Орлов, командармы 2-го ранга Каширин и Халепский, армейские комиссары 2-го ранга Булин и Ланда, комкоры Левичев, Меженинов и Урицкий… Комдивы… Комбриги…
Штерна и Мерецкова допрашивали (про пытки чуть позже) одни и те же следователи, им «шили» одни и те же статьи и они оба во всём чистосердечно признались…
И тем не менее в отличии от Штерна, Мерецкова не только не расстреляли, но и освободив назначили на довольно высокую должность.
Почему?
Да потому что это…
Это - свой!
И его вытащили буквально из расстрельной ямы.
А теперь про пытки, которыми якобы были выбиты (вместе с глазом) чистосердечные признания из Штерна - «участника» антисоветского военно-фашистского заговора в РККА.
В один день со Штерном (7-го июля) арестовали наркома вооружений Б.Л. Ванникова… Как и Мерецкова, его почему-то не расстреляли, а через два месяца допросов и «пыток» освободили, назначив на должность Заместителя наркома вооружений СССР…
Ни в чём не признался?
Слабо били, что ли?!
Согласно показаниям некого Семенова - бывшего следователя НКВД (данных уже после убийства Берии и его ближайшего окружения), бить в этой организации умели на «ять»:
«В 1941 году я был свидетелем неоднократных избиений арестованных: Рычагова и других. Избиения носили зверский характер. Арестованные плакали, стонали и по нескольку раз теряли сознание. Арестованный Штерн был так избит, что его несколько раз отливали водой».
Вот так вот: все арестованные по «Делу авиаторов» стонали и плакали и, потеряв сознание, давали чистосердечные признания… Один лишь Ванников стойко держась за отбитые кованными сапогами почки и прищемленные входными дверьми на Лубянку гениталии, посылал «кровавую гэбню» на хер …
Так ли это?
Сын Анастаса Микояна Серго, позже утверждал:
«…В начале войны Б. Л. Ванникова прямо из тюрьмы доставили в кабинет к Сталину и назначили наркомом вооружений».
Что? Прямо из пыточной камеры – «стонущего и плачущего», «теряющего сознание», мокрого от воды – которой его «отливали» и писцающегося кровью прямо на ковры в сталинском кабинете?
Даже, не вставив выбитые в застенках зубы?!
«Шшштрашшштвуйте, товаришшш Шшшталин!».
Сам Ванников эти слова подтверждает в своих послевоенных мемуарах:
«…Так или иначе, записка, над которой я работал несколько дней, была передана И. В. Сталину. Я увидел ее у него в руках, когда меня привезли к нему прямо из тюрьмы. Многие места оказались подчеркнутыми красным карандашом, и это показало мне, что записка была внимательно прочитана. В присутствии В. М. Молотова и Г. М. Маленкова Сталин сказал мне:
- Ваша записка — прекрасный документ для работы наркомата вооружения. Мы передадим ее для руководства наркому вооружения. В ходе дальнейшей беседы он заметил:
- Вы во многом были правы. Мы ошиблись... А подлецы вас оклеветали».
Что-то про «пытки» ни слова, ни полуслова, ни даже малейшего намёка. Напротив, оказывается Ванников в тюряге, не показания давал о своей вредительско-шпионско-диверсионной деятельности - а строчил-писал «прекрасные документы», которые читал сам Сталин.
Интересно, кто именно были теми «подлецами» и что с ними стало?
Но практически все материалы по «Делу авиаторов» уничтожены после прихода к власти Хрущёва и его шайки-лейки…
Кем? Может, теми самыми подлецами?
Ау, историки!
Но наши мастистые историки такими малосущественными вопросами не задаются.
Стало быть можно сделать вывод, что ничего плохого с нашими подлецами не произошло - а как бы даже не наоборот.
Сколь ни рылся в «Послезнании», так и не обнаружил что и, будущий маршал Мерецков долго отлёживался после лубянских пыточных застенков. Скорее всего, как и в случае с Ванниковым – его подняли с нар и отвезли прямиков в штаб 7-й отдельной армии на Карельском перешейке.
Даже Жуков в своих «Измышлениях» ничего про пытки Мерецков не говорит, хотя тоже наплёл с три короба:
«По-видимому, сидел он в сырой, холодной камере, и когда его освободили, с трудом ходил.
Кто-то сообщил об этом Сталину. А может, он и сам заметил. Но только с того дня Мерецкову одному разрешалось сидеть, когда мы все в присутствии Сталина стояли».
Сцуко, ну прям времена короля Артура и рыцарей круглого - как глобус Земли, стола.
Так и представляю себе многочасовые заседания ГКО и Ставки Верховного Главнокомандования, когда все стоят – даже сам без пяти минут «маршал Победы», один лишь Сталин сидит как дурак…