Затем, когда видимо заработал ленинский принцип «лучше меньше, да лучше» - моторы Климова стали приходить с завода более надёжные, отрабатывающие на самолёте по сто, а то и сто пятьдесят часов.
Полк постоянно пополнялся и за время обучения, в него прибыло ещё пять экипажей дальтоников, составивших учебную эскадрилью.
Наконец, за день до объявления последнего ультиматума Финляндии, 10-й отдельный разведывательный авиационный полк перебросили на аэродром Харитоново, что находился в пятнадцати километрах к северо-западу от Выборга.
Здесь, они тут же и без всякой раскачки подключились к работе, которую по большому счёту - уже можно было смело называть «боевой». Сперва летали вдоль и над новой советско-финской границы, фотографируя заставы финских пограничников и передовые укрепления. Затем, им стали давали задание иного рода.
Обычно экипажам показывали аэрофотоснимки сделанные с большой высоты и без лишних разглагольствований приказывали:
- Вот в этом месте надо уточнить, товарищ лётчики.
Конечно, как и их товарищи по 10-му разведывательному авиаполку, Григорий Речкалов и Александр Виноградов не знали, что эти снимки делались с четырёхмоторного дальнего высотного разведчика РД-7 «Стратег».
Да, им и не надо было этого знать!
Ибо, когда летишь в тыл противнику, надо знать как можно меньше.
Командование интересовали в первую очередь финские аэродромы, товарно-сортировочные железнодорожные станции и новая линия долговременных оборонительных сооружений, которую финны строили взамен печально известной «Линии Маннергейма».
Пользуясь приборами радионавигации, но в основном природным чутьём и уже приобретённым опытом, они подкрадывались к интересующей командование цели в облаках, резко выныривали, делали несколько снимков и тут же вновь скрывались в облаках. В большинстве случаев их даже не успевали заметить.
Конечно часть (очень часто – большая часть) снимков оказывалась «смазанной», снятой не с того расстояния, не с того направления или не под тем углом… Иногда, они даже снимали вовсе не тот объект, что им показывали. Тогда им приказывали повторить - не забыв как следует попенять, естественно:
- Высокие оклады, товарищи лётчики, надо отрабатывать! Ещё раз такая халтура и выкину вас из полка и из разведывательной авиации, на хрен… А в другой авиации с вашим зрением - вы и на хрен никому не нужны! Даже инструкторами в аэроклуб вас не возьмут.
Правда, все угрозы оставались на уровне…
Угроз!
Привезшим «мазню» не засчитывали вылет за боевой, что «било по карману», вот и всё наказание.
Однако у экипажа Р-12М1 «Дозор» под номером «13», привозить очень хорошие аэрофотоснимки получалось чаще других. Это заметили, несколько раз ставили Александра и Григория в пример другими и, вот наконец…
***
1-го апреля с утра, когда экипажи позавтракали и проводили время в курилке за трепотнёй на тему:
«Да когда же уже товарищу Сталину надоедят наглые выходки Маннергейма и он прикажет нам накрутить ему хвост…?».
Майора Виноградова и лейтенанта Речкалова вызвали в штаб. Там их уже поджидала незнакомая и невиданная прежде легковая автомашина – «вездеход» ГАЗ-61-73, на которой их повезли в Выборг. Вместе с командиром эскадрильи полковником Антошкиним, они сели в него и поехали в Выборг.
Хорошо замёрзшая за ночь, но с утра начавшая таять под уже высоко стоящим Солнцем дорога - к тому же разбитая грузовиками и тяжёлой гусеничной техникой, была похожа на полосу препятствий. То и дело встречались «Эмки», а то и «полуторки», которые толкали пассажиры или попутчики с других транспортных средств - руководствующих принципом:
«Здесь и сейчас я помог тебе, а через сто метров и десять минут – ты поможешь мне».
Но их автомобиль пёр уверенно – «как танк»!
Примерно как очень часто встречающийся по дороге трактор «Сталинец С-65», тащащий на санях-волокуше какой-нибудь - на вид очень тяжёлый груз, но только не в пример быстрее.
Сопровождающий лётчиков общевойсковой командир в звании подполковника, заметив их восхищённое любопытство, словоохотливо проинформировал:
- Таких, с авиационным 85-ти сильным двигателем - во всём СССР пока не более десятка наберётся. Ну… Может двух-трёх. Первая у самого товарища Сталина, вторая (на которой мы сейчас едем) – у его Заместителя, маршала Советского Союза Бонч-Бруевича. Остальные у командиров 7-й армии. Имеется ещё около сотни пикапов – тягачей лёгкой артиллерии… Но это совсем другое дело! У тех обычный двигатель.
Майор Виноградов, осторожно поинтересовался:
- А зачем мы товарищу Бонч-Бруевичу понадобились?
- Не знаю. Сказал: «Езжай в десятый разведывательный авиаполк и привези лучший экипаж». Наверное какое-нибудь «особо важное задание», что же иначе?
Речкалов подумал то же самое:
«Ну не чай же с ним пить, нас вызвал Заместитель самого(!) Верховного!».
Без приключений добравшись до Выборга – всего-то пятнадцать километров… Минуя целые и разбитые здания, объезжая проходившие через узкие от снежных сугробов улицы маршевые колонны стрелковых частей, гужевые обозы, вереницы грузовиков, тягачи с тяжёлой артиллерией, они доехали до Выборгского замка, где находилась Полевая Ставка Верховного Главнокомандующего Вооружёнными Силами СССР…
Но этого они, конечно, не знали!
Как не знали они и того, что вообще-то их работу – доразведывать за высотным «Стратегом», должно было звено (три самолёта) высотных разведчиков ВР-100 «Соглядатай»82 - которые по задумке должны были вести разведку в интересах группы армий, или фронта по старой терминологии… Их «Дозоры» относились к тактической разведывательной авиации, а 10-й отдельный разведывательный авиационный полк – входил в состав 1-й воздушной армии генерал-майора Рокоссовского.
Однако, человек предполагает, а кто-то там на небе – располагает!
При выполнении первого же (даже не боевого) задания, один из «Соглядатаев» - самолёт, хотя и запущенный в производство, но до сих пор - являющийся скорее опытно-экспериментальным, чем серийным - разбился при заходе на посадку, с гибелью экипажа из трёх человек. Полёты других двух новейших самолётов-разведчиков, а также звена находящего на Кандалашском направлении (армейская группа генерала Попова), тотчас приостановили до выяснения причины и мер по её ликвидации.
Готовящему к Советско-финской продолженной войне командованию Северо-западного театра военных действий (СЗТВД), ничего не оставалось, как использовать тактическую разведывательную авиацию в стратегических целях. Благо, размеры этого «театра военных действий» это вполне позволяли.
«Отец Красной Армии» - как про него пишут в газетах и журналах, скорее был похож на её дедушку и причём очень старенького… Лысый, с седыми вислыми усами, в надетом на нос старомодном песне - за которыми скрывались красные от переутомления и недосыпа, но тем не менее - умные глаза с цепким взором. Но форма нового образца – так называемая «штабная»83, сидела на нём как влитая, что выдавало «военную косточку».
После того как скрывая вполне заметное волнение они представились, Михаил Дмитриевич спросил участливо:
- Позавтракать то хоть успели?
Они в один голос гаркнули:
- Так точно, товарищ маршал Советского Союза!
Тот сделал приглашающий жест к столу, над котором возвышался пузатый самовар:
- Но от чая то, надеюсь, не откажетесь…?
Понизив голос до заговорщического шёпота:
- Это особый самовар – из него сам(!) товарищ Сталин чай пил!
С благоговейным уважением глядя на медное изделие тульских мастеров, они:
- Не откажемся, тов…!
- Тогда присаживайтесь и наливайте. Заварка, молоко, сахар, очень достойная выпечка… Может, мёд кто-то будет? Не стесняйтесь, товарищи!
Пока они усаживались и «наливали» маршал Бонч-Бруевич подошёл к стене, отдёрнул шторку и на висящей на столе карте Южной Финляндии показал указкой:
- Это – городок Миккели. Важный узел шоссейных и железных дорог, располагающий военным аэродромом, центрами подготовки егерских частей, но самое главное…
Этот – сравнительно населённый пункт, расположенный всего в ста тридцати километрах от новой границы - центр и столица финского милитаризма!
Здесь в восемнадцатом году, правительственный Сенат поручил бывшему царскому генералу Густаву Маннергейму формирование правительственной армии. Здесь, в ранее принадлежащих российской императорской армии казармах, началось формирование первых егерских подразделений. Здесь же, в Миккели, была образована Ставка верховного главного командования.
И в ходе Советско-финской (Зимней) войны в этом городе готовились пополнения для элитных финских егерских частей. Здесь же располагалась Ставка Маннергейма и важнейшие военные учреждения финской армии.
Вообще, этот сравнительно небольшой населённый пункт был перенаселён военнослужащими, а его трудовой ритм был полностью подчинен работе Ставки и вооружённым силам Финляндии в целом. Заслуги горожан во время Зимней войны были высоко оценены Финским правительством, которое наградило Миккели «Крестом Свободы» - ставшем частью его герба…
И следовательно, этот город - являлся вполне законной добычей для советской авиации.
Во время Зимней войны, советская авиация в общей сложности десять раз бомбила Миккели, в налётах участвовало 110 самолетов. Было уничтожено или повреждено 194 здания, погибло 63 человека, ещё больше было раненных.
Однако, совершенно безрезультатно!
После первой же бомбежки Миккели 5 января 1940-го года, Ставку рассосредоточили по разным местам в городе и его окрестностях.
- Здесь, замаскированная под начальную школу, находится Ставка маршала Маннергейма - как вам известно, буквально вчера совершившего военный переворот фашистского толка и объявившего себя «Лидером нации»…
Сняв и протерев пенсне, старый маршал достал из стола папку, вынул из неё несколько аэрофотоснимков и показал обведённое карандашом место: