- Предлагаю за ночь передислоцировать мою противотанковую роту вот сюда – на остров Экэн. Там, заняв позиции на берегу вот этой бухточки и, ведя огонь в узком секторе - она сможет нанести серьёзный ущерб противнику, наступающему вдоль берега.
Едва дослушав, полковник Ларко возмутился:
- Вы это серьёзно, господин капитан? А Вас не смущает, что этот остров входит в часть арендованной Советами территории?
- Смущает, конечно. Но ещё больше меня смущает то, что мы здесь - как птичьи яйца в гнезде: стоит «Ване» сделать лишь шаг вперёд – как мы будем раздавлены его сапогом…
Боясь что его в любой момент прервут, он зачастил:
- …На острове Германсэ у русских полевая батарея и гарнизон численностью в пехотную роту. На острове же Экэн – ничего, кроме возможно постов наблюдателей! Надо воспользоваться оплошностью русских, по какой-то причине (возможно из-за недостатка сил) не разместивших здесь гарнизон. Родина нам не простит, если мы не воспользуемся этой оплошностью врага!
Опешивший от такого стремительного напора, командир полка «дрогнул» и начал «сдавать позиции»:
- Ваши доводы убедительны, согласен. Но Вы же должны понимать, что такой приказ я отдать не могу, не рискуя попасть под суд.
Приблизившись, «Здоровый дух» заговорил вполголоса:
- А Вы отдайте письменный(!) приказ об занятии ротой острова Ернэн…
Он заговорщически подмигнул:
- …А я сделаю вид что напутал, перепутал, или просто заблудился в темноте. Ежели я неправ и вторжения утром 1-го апреля не будет - мы так же тайно, в следующую ночь вернёмся обратно. Ну в случае «форс-мажора», вся ответственность будет лежать на мне.
Внимательно посмотрев в сторону острова, командир полка с сомнением в голосе:
- Лёд мне кажется уже ненадёжным. Выдержит ли он орудийные упряжки?
- Мы перекатим орудия вручную: здесь не так далеко – по прямой менее двух километров, а людей у меня в расчётах вполне достаточно.
Наконец, тяжело вздохнув, майор «сдался»:
- Хорошо. Давайте так и сделаем.
Сделав лицо понаглее, капитан повысил ставки:
- Естественно для противотанковой роты, господин майор, требуется пехотное прикрытие, пара станковых пулемётов и столько же миномётов.
Тот, ясное дело, возмутился:
- Может, Вам ещё девок с Таммисари привезти?
- Девок не надо, а вот носильщиков не помешало бы.
- «Носильщиков»?
- Донесут до острова боеприпасы на один бой – больше нам не вытянуть, шанцевый инструмент, сухие дрова, продовольствие и всё необходимое на три дня и тут же вернуться обратно.
- «На три дня»?! Вы говорили про одни сутки.
«Здоровый дух» разведя руками, типа – «ну, а что поделаешь?»:
- А война – такое дело, господин полковник. Готовишься в поход на сутки – бери запас на трое.
После небольшого «торга» уже в штабном блиндаже, официальным письменным приказом была создана «Боевая группа «Ернэн»» под командованием капитана Вуорела… Включение в название наименование «не того» острова - должно было служить «дымовой завесой» истинным намерениям.
Как и следовало предполагать заранее, всю противотанковую роту в неё не включили – лишь один взвод, включающий в себя два 37-мм орудия «Бофорс». Зато командование участка передовой линии обороны не поскупилось на пехотное прикрытие, выделив для операции одну из двух егерских рот «лёгкого отряда» (Kevyt osasto) – являющего по сути разведывательным батальоном каждой финской пехотной дивизии.
Егерская рота имела четыре взвода по три отделения в каждом и 20-мм противотанковое ружьё «Лахти». В каждом отделении девять солдат во главе с капралом, имеющие на вооружении семь винтовок и два пистолета-пулемёта.
Вторая егерская рота, в соответствии с планами капитана Вуорела была временно прикомандирована в роли носильщиков. Её егеря – лёгкая пехота, выступили в поход без оружия - зато несущие на себе, или толкающие на «финках» (санях с длинными полозьями и рукоятками на спинке сидения) разнообразный груз - вплоть до вязанок сухих поленьев.
Кроме того, «Боевая группа «Ернэн»» получила на усиление взвод станковых пулемётов (три «Максима» финского производства) и противотанковый взвод – два 20-мм ПТР «Лахти», из того же «Kevyt osasto».
Подумав хорошенько, капитан Вуорела оставил расчёты противотанковых ружей на берегу, в самый последний момент «обменяв» их на отделение медиков – девять человек с носилками и запасом медикаментов и перевязочных средств.
А вот миномётов, или положим радиостанции, капитану Вуорела не обломилось – от слова «вообще». Связь решено было поддерживать по проложенной по льду телефонной линии, для чего к его «Боевой группе» прикомандировывалась группа связистов и катушками и телефонным аппаратом.
Ну, а что касаемо артиллерийской поддержки, то словами полковника – ответственного за этот участок обороны:
- А миномётный огонь (как впрочем и артиллерийский), Вы можете вызывать по телефону, для чего к Вам будет направлен офицер-корректировщик дивизионной артиллерии.
- Когда будет направлен?
- Как только начнётся предсказанная Вами война, не раньше, господин капитан.
Вуорела понял, что дивизионная артиллерия и её корректировщики – не в компетенции майора и не стал настаивать.
Лишь напоследок:
- А жаль. Хотя бы два ствола более серьёзной артиллерии - чем мои противотанковые «пукалки» в моих руках, хотя бы и 81-мм миномёты - здорово бы облегчили нам жизнь и осложнили её «соседу».
- Чем смог – тем помог! А чем не смог – за то не взыщите. Удачи Вам, капитан!
- Удачи, господин полковник. Удачи, господа офицеры.
И вскоре в сгущающихся сумерках послышались команды и одна из них, принадлежала командиру 2-го взвода противотанковой роты 16-й пехотной дивизии, который ещё не успел занять позицию и находился как бы в резерве:
- Взвод, слушай мою команду… Рюкзаки за спину, винтовки на плечо… Становись!
Переглянувшись, солдаты насторожились:
- Что они там ещё на наши головы выдумали?
Однако послышавшийся следом визгливый крик замкомвзода сержанта Мюллюмэки:
- Оглохли что ли, ленивые олухи? А ну-ка резко соскочили, выбросили сигареты и в строй. Быстрее! Что вы копаетесь, как у старой шлюхи в…
Однако, не успели они построиться, как «Туча» загрохотал вновь:
- К орудиям! Изготовиться к пешему маршу!
Раздался общий стон, вырвавшийся из двух десяток глоток:
- Святая Сильвия… Только не это…
Однако, после крика сержанта:
- Шевелитесь мамины недоноски!
Они довольно споро привязали к пушкам специально для того имеющиеся верёвки и лямками и вопросительно уставились на взводного… Мол, «Чем в этот раз удивишь?».
Но в этот раз «удивил» их не «Туча», а «Здоровый дух», впервые за всё время выхода из лагеря явившегося перед ними пешком. С ним был выглядевший каким-то пришибленным, также пеший денщик – навьюченным огромным баулом и двумя сумками в руках. И незнакомый старший лейтенант и прапорщик. С ними была ещё группка солдат и унтер-офицеров, в том числе трое связистов: двое солдат увешанные катушками с телефонным проводом и один с коробкой телефонного аппарата на боку.
У капитана Вуорела в сумраках огнём горели глаза – хоть прикуривай:
- Ребята! Завтра утром нам с вами предстоит вступить в бой за свою Родину – свободную демократическую Финляндию…
Хотел сказать ещё что-то – высокое и торжественное, но от выступивших от волнения слёз не смог как обычно закончить речь.
Поэтому только махнул рукой:
- За мной… Марш!
И первым шагнул на начинающий подмерзать лёд залива Ханге-Эстрафьерьд.
Рисунок 23. Финские артиллеристы-противотанкисты на марше.
Солдаты, подавленные происходящим и их возможной перспективой – скорой войной с русскими, помалкивали… Даже воинственный Яско Тукиайнен молча тянул лямку и лишь пыхтел-кряхтел от натуги.
Лишь толкающий пушку за щит наводчик Хейно Яаскеляйнен, пробурчал разок себе под нос:
- Да он у вас даже не контуженный… Больной на всю голову.
Но его никто не услышал.
***
Ночь с 31-го марта на 1-е апреля была на редкость красивая – хрустально-прозрачный воздух, чистое небо, а нём яркая просыпь звёзд и молодая луна.
«Менее двух километров» - это если по прямой. Но чтобы их не заметили «соседи», им пришлось дать изрядный крюк - сперва идя вдоль берега, что заняло у них не менее полутора часов. Затем дойдя до ещё финского, но после аренды Советами Ханко - брошенного населением рыбацкого посёлка Лаппохья с небольшой гаванью. Здесь, перед последним рывком, они сделали привал на полчаса, чтоб передохнуть и перекурить.
Насчёт последнего солдатского удовольствия, «Здоровый дух» строго предупредил, чуть ли не лично каждого:
- Накуривайтесь хоть до одури здесь, на месте я вам курить не разрешу. До самого рассвета!
После небольшого привала, «Боевая группа «Ернэн»» под командованием капитана Вуорела свернула под острым углом в направлении темнеющего метрах в трёхстах мыска и ещё минут через двадцать, они оказались в узкой - глубоко врезающейся в сушу бухточке острова Экен117.
Рисунок 24. Остров Экен (Экё). Красная линия – расстояние в метрах. Современная карта.
Шедший всё время во главе колонны, капитан присел на первый же попавшийся камень на берегу, отдышался и подсветив фонариком с синим стеклом, глянул на часы:
- Двадцать два сорок… До срока окончания срока действия ультиматума – час двадцать.
Командир взвода прапорщик Сеппэ, спросил:
- Вы считаете, русские начнут войну в полночь?
Тот, чуть помешкав:
- Не исключено, конечно. Но всё же, большая вероятность что с рассветом…
Оба они знали, что 1-го апреля светает в Финляндии в 06:45. Темнеет в 20:04.
- …Так что времени подготовиться к встрече «соседей» у нас предостаточно.
Конечно первым делом отпустив «носильщиков», приданную ему егерскую роту капитан Вуорела распределил повзводно на мысках по обеим сторонам бухточки и в тылу, поставив задачу командовавшему ею старшему лейтенанту: