Или вот вместо «Наступательный бой — основной вид боевых действий Красной Армии…» в старом Уставе, теперь вот такое:
«Наступательный и оборонительный бой являются основными видами боевых действий Красной Армии. Предпочтительность отдаётся тому виду боя, который в данный момент является наиболее эффективным для основной цели боя – уничтожения вражеской силы и техники противника, при максимальном сбережении своих сил и средств».
Ну а это – вообще из ряда вот выходящее для хроноаборигенов носящих синие штанишки и ромбы со звёздочками в петлицах:
«Отступление является самым сложным видом оборонительного боя и имеет целью:
а) Сберечь свои войска от разгрома в случае подавляющего превосходства противника.
б) Действиями из засад измотать противника - подготавливая сперва жёсткую оборону, а затем переход в контрнаступление…».
Наверняка задушил бы меня прямо здесь и сейчас голыми руками!
Но, ничего: стерпится – слюбится.
С горестным видом вопрошаю:
- …Как их учить воевать по новым уставам, если они и старых то совершенно не знают?!
Действительно, читаешь про наших командиров и складывается такое ощущение, что они не только уставов не знают - а вообще об военном деле понятия не имеют. Как будто их с улицы по объявлению на работу взяли. А войсками командовать они учились по фильму «Чапаев» и, причём не по эпизоду «с картошкой» - в коем Василий Иванович объяснял Петьке основы тактики…
А исключительно по «психической атаке» каппелевцев, прущих на пулемёты под барабанный бой!
«Через день или два после взятия Попково мы вчетвером на дровнях, сейчас уже не помню, с каким заданием, приезжали в одну из тех деревень. Дорога на протяжении двух километров пролегала по открытой, без единого кустика равнине с уклоном в сторону обороны противника. Мороз. На линии обороны противника спокойно. Выстрелов не слышно. Наши солдаты не встречаются. Спустившись вниз, метров через пятьсот, на месте бывшего леса мы увидели страшную картину. За восемь месяцев войны многое пришлось повидать, но такое увидели впервые…
Метров за пятьсот от бывшей уже линии немецкой обороны увидели редкие трупы наших солдат, припорошенные снегом. Чем ближе подъезжали к немецким позициям, тем плотнее лежали убитые. Наконец трупы так плотно покрыли землю бывшего редкого леса, что мы вынуждены были оставить лошадь, чтобы не ехать по телам. Пришлось шагать по замерзшим убитым солдатам, в большинстве своем одетым в полушубки и валенки, а примерно в 300 метрах от огневых точек немцев убитые лежали уже в два слоя, последние – всего в 10 метрах, перед самыми пулеметными гнездами. Местами трупы были придавлены деревьями, срезанными пулями. Огонь немцев, вероятно, был настолько плотный, что редкое дерево устояло, и от леса остались лишь пни метровой и более высоты с расщепленными пулями срезами. Оружия у солдат не было, и создавалось впечатление, что наступавшие шли на огонь противника безоружными…
…Из рассказов очевидцев и приказа по армии, зачитанного офицерскому составу, стала известна трагедия произошедшего.
Дивизия полного состава прибыла с Дальнего Востока. Ранее в боях не участвовала. Получила приказ выбить противника из упомянутых мною ранее крохотных деревень. К месту сосредоточения для атаки опоздала. На хорошо просматриваемую противником равнину вышла батальонными колоннами, вышла, когда уже рассвело. До подхода на дистанцию ружейно-пулеметного огня колонны подвергались артиллерийскому и минометному обстрелу. Выйдя на опушку леса, дивизия разделилась на две части. Одна часть без артиллерийской подготовки бросилась в атаку на находившиеся прямо перед ней немецкие пулеметы и, не добившись ни малейшего успеха, полегла полностью. Из боя не вышел никто…
Вторая часть дивизии наступала на другую, такую же крохотную деревеньку, расположенную примерно в километре от первой. Участь ее постигла та же, что и первую. Дивизии не стало.
В приказе говорилось, что командир дивизии, видя, что линейные полки успеха не имеют, бросил в бой штабы и хозяйственные подразделения, и тоже безуспешно. Позже, после взятия Попково, немцы деревню оставили без боя.
Не больше двух рот оборонявшихся немцев уничтожили кадровую дивизию полного состава. Причем деревни находились в лесном массиве. Между ними обороны противника не было. И справа и слева от них можно было пройти беспрепятственно и легко окружить противника. В приказе по армии было сказано, что командир и комиссар дивизии преданы суду военного трибунала…140».
Нет, это вообще - просто нечто за гранью добра и зла!
Что вместо мозгов было у командира это дивизии?
И где интересно, такого долбо…ёба вообще нашли?!
***
Встав и почти насильно усадив вскочившего Жукова на место - нажав ему на плечо, стал прохаживаться по кабинету, как будто рассуждая вслух:
- Я хорошо понимаю, что детство у товарищей командиров было тяжёлым, а игрушки – деревянными… «Времена не выбирают – в них живут и умирают!». Они не виноваты, что взрослые дяденьки решили «весь мир насилья разрушить, чтоб потом…». Чтоб потом создать какого-то «нового человека» - чего Матушка-природа за миллионы лет сделать не сумела.
Остановившись перед Жуковым и положив ему руку на плечо – пресекая очередную попытку соскочить, смотрю в глаза:
- Нет, я вовсе не самодур какой! Я готов пойти «первому советскому поколению» на встречу… Чтоб новые боевые уставы легче запоминались, к их написанию уже привлечены лучшие писатели нашей страны. Для самых тупых командиров - уставы будут изложены в стихотворной формы, снабжены картинками и изданы в виде комиксов… Извиняюсь: в виде лубков! Наконец, при Генштабе РККА уже создаётся киностудия «Соввоенфильм» - на которой будут сняты учебные фильмы…
Встав напротив Жукова и в очередной раз усадив его на место, я:
- Но если враг не сдаётся – с ним что делают?
- Уничтожают, товарищ Сталин!
Подняв палец вверх:
- Правильно! А если командир Красной Армии не в состоянии выучить Боевой устав – он должен быть отстранён от командования и направлен… Куда по вашему мнению, товарищ Жюков?
- В строй рядовым красноармейцем, товарищ Сталин.
С любопытством – как на какую-нибудь чудную зверюшку в зоопарке на него глядя, думаю:
«Сам-то он, интересно, уставы знает?».
Вслух же одобрительно:
- Совершенно верно!
Сажусь за стол и достаю из ящика тоненькую папочку. Задержав её в руках, глаза в глаза, стараясь как можно более проникновенно:
- Сказать по правде, после Халхин-Гола, я Вас на должности наркома обороны СССР видел…
У того аж «в зобу дыханье спёрло», судя по исчезновению «аромата» баланды на основе кислой капусты.
- …Но товарищи из «Политбюро ЦК ВКП(б), из каких-то мне неведомых соображений предпочли Тимошенко и сумели меня убедить.
Следя за его реакцией - которая была «не совсем однозначной», злорадно думаю:
«Не тебе одному все грехи на мёртвых валить!».
Тру по ушам дальше:
- Увы и маршал Кулик на должности Наркома обороны - оказался всего лишь толковым администратором, но не больше.
Глядя в его лицо честными глаза, думаю:
«А мне больше ничего от него и не надо!».
Сложив под столом из пальцев фигу, вслух:
- Так что это назначение за Вами, товарищ Жюков!
Тот, аж глазом захлопал.
- Но сперва, Вы должны навести порядок среди среднего комсостава РККА: отсеять неспособных и заменить их подающей надежды молодёжью из училищ. Иначе у нас с Вами, ничего не получится – какие бы должности мы не занимали. Согласны со мной?
Тот, с превеликим энтузиазмом:
- Согласен, товарищ Сталин!
Наконец протягиваю ему папочку, а на словах:
- Вы назначаетесь Председателем «Комиссии по переаттестации среднего командного состава РККА при Комитете Труда и Обороны СССР».
После официального принятия новых боевых уставов, у товарищей командиров будет ровно месяц на их изучение, после чего будет проводиться проверка знаний. Поучившие «отлично» будут рекомендованы на повышение, «хорошо» - оставлены в занимаемой должности, «посредственно» - понижены в звании и должности. Те же, чьи знания оценены в «плохо»…
- Государство уже потратило на них немалые средства, поэтому не может позволить себе просто-напросто уволить из Вооружённых Сил. Для таких будут созданы специальные подразделения – «штрафные батальоны», в которых они…
«Сдохнут в самом начале войны!».
- …В мирное время - продолжат изучать уставы, но уже на казарменном положение и в звании рядовых красноармейцев и, после успешной сдачи экзаменов – продолжат службу в РККА командирами взводов. В военное же время – будут изучать «Боевой устав пехоты-41» непосредственно на поле боя.
Помолчав:
- Вашим первым заместителем и одновременно Командиром штрафного батальона, я планирую назначить генерал-майора Гордова… Знаете такого?
Хотя сей «стратег» в моём «чёрном списке»:
«Под Витебском очень тяжелые бои были. Бригада почти вся погибла. Командовал 33-й армией генерал Гордов, который был потом расстрелян. Гордов был жестокий человек. Я его не видел, но те, кто видел, говорили, что он страшно жестокий человек был. Там, зимой 1943 года, он нашу бригаду и погубил…».
Но я следую заветам Ленина:
«Всякий мерзавец для нас может быть полезен именно тем, что он мерзавец».
Про Владимира Ильича можно говорить разное… Но дураком он не был.
Отвечает:
- Знаю я генерал Гордова, товарищ Сталин.
- Как считаете - сработаетесь с ним?
- Сработаюсь.
- Кого ещё из генералов, Вы хотели бы видеть в свой команде?
В перечисленном моим визави после некоторых раздумий достаточно внушительном списке, по «послезнанию» я знал лишь про генерал-майора Захарова… Но не того Захарова, что ныне Начальник Генерального штаба Вооружённых сил СССР – тот Матвей Васильевич… А другого - Георгия Фёдоровича, который сейчас Начальник штаба Уральского военного округа.