ездящих сверху рельсов трамваев - могущих отрезать голову советскому литературному критику.
Ну, что ж… Нет, так нет – едем дальше, как и планировал.
Подъезжаем к повороту на Малую Бронную – там ещё на углу одноэтажное старое здание, явно нуждающееся в сносе162…
Увиденное буквально через секунду впереди – уже на Малой Бронной улице, меня сильно поразило:
- А вот и первая московская автомобильная «пробка»!
Не мог не подумать с тайной гордостью:
«Мда… После моего «попадалова», страна и её столица прямо на глазах преображается».
Ну, конечно «автомобильная пробка» - это слишком претензионно мной было сказано.
С десяток-полтора стоящих в беспорядке машин - среди которых легковые и грузовые и, даже один «носатый» «Фердинанд» - похожий на киоск на колёсах автобус, типа того, что был в сериале «Место встречи изменить нельзя». И какой-то нездоровый ажиотаж вокруг – толпы зевак, с десяток суетившихся милиционеров.
Увидев отъезжающую с воем «Скорую», в сопровождении «мусоровоза»… Хм, гкхм… В смысле - милицейского «воронка», Косынкин предположил:
- Судя по всему это просто авария.
На что не без ехидного сарказма, ответил:
- Ну, да - ДТП! При такой «интенсивности» движения, действительно – разъехаться очень трудно.
Однако, последствия «аварии» видимо был достаточно серьёзными, ибо тут же с воем подлетели ещё две «скорые» - перезапиленные из обычных «полуторок» белые автофургоны ГА-55 с красными на бортах. Мне они были знакомы «ещё там», по фильму «Кавказская пленница»: именно на таком «пылесосе» удирал из психушки Шурик.
Остроглазый Славин, первым заметил:
- А вот и наш «Паккард»!
Вытягиваю шею:
- Где?
Из-за толп любопытствующих москвичей, очень было трудно что-то заметить.
Направив перст, куда-то в сторону парка, окружающего тот самый – Пионерско-патриарший пруд:
- Там – на противоположной стороне улицы за деревьями. Сразу за чёрным служебным ЗИСом». Вот за тем – скособочившимся. А вон и наши бойцы – среди деревьев. Беседуют с милиционерами.
Дальше, прямо на глазах – больше!
Подъехало несколько чёрных «ЗИСов» и «Эмок» и защитного цвета грузовиков. Из первых вышло несколько командиров НКГБ в довольно высоких чинах.
Косынкин, едва не присвистнув:
- Никак это сам(!) Влодзимирский!
Комиссар госбезопасности I ранга Лев Емельянович Влодзимирский возглавляет входящее в Наркомат госбезопасности «Главное управление безопасности» и одновременно является Первым заместителем главы НКГБ - Пантелеймона Кондратьевича Пономаренко. Последний же, имея должность ещё и Начальника штаба партизанского движения, очень часть бывает в западных областях СССР – особенно в Белоруссии, которую до недавнего времени возглавлял.
Вот и в данный момент он там находится, где с Иваном Семёновичем Былинским - со своим Замом по вышеназванной должности и одновременно – Председателем республиканского Исполкома Верховного Совета и Председателем Комитета Труда и обороны Белорусской ССР, формирует партизанские отряды для участия…
В будущей Советско-финской продолженной войне, которая вот-вот начнётся.
Приглядевшись:
- По меньшей мере, очень похож на него.
- Да нет же, он самый! Значит, здесь произошло нечто очень серьёзное.
Под командованием Комиссара государственной безопасности I ранга и других, выпрыгнувшие из грузовиков вооружённые винтовками бойцы, стали довольно профессионально оцеплять территорию - разгоняя зевак, многие из которых были в неком подобии спортивной формы и на коньках.
Должно быть как и Чистые, Патриаршье-Пионерские пруды в зимнее время служат катком для москвичей.
После того, как бойцы стали подходить к стоящим машинам и проверять документы, Косынкин первым нарушил молчание:
- Дивизия «Имени Дзержинского». Что они здесь делают? И что нам теперь делать?
Я был вторым:
- Ну… Попытка военного переворота исключается ещё на стадии сбора информации. Чтобы не гадать и принять правильное решение, выйдите и выясните, что именно случилось, товарищ генерал. Тогда и примем решение «что нам делать».
Не капитана же посылать к комиссару государственной безопасности I ранга, верно?
Напоминаю:
- Только не вздумайте раскрыть моё «инкогнито». Не забуду, не прощу!
Тот меня тут же успокоил:
- Скажу, что возвращался из Учебного центра домой.
Даю ещё задание:
- Ну и получите заодно разрешение нам ехать дальше.
Задержавшись на выходе из салона, спрашивает:
- Товарищ Сталин! Может, вернёмся в мою квартиру?
Показывая рукой в сторону «дзержиндцев»:
- А чем нам под такой охраной бояться? Хорошо! Примем решение после выяснения ситуации.
***
Сперва переговорив с Влодзимирским, затем побывав на месте происшествия, Начальник моей личной вскоре вернулся с двумя бойцами: старшим лейтенантом ГБ Ерофеевым - командиром «ближнего круга охраны» и сержантом государственной безопасности Аникиным.
Кого-кого, а своих «прикреплённых» я не только в лицо или по фамилии…
Как облупленных, знаю!
Не забываю лично поздравлять с днюхами и давать три дня отпуска, интересоваться здоровьем родителей и успехами в учёбе младших братьев и сестёр.
Впустив тех внутрь просторного салона, генерал заметно нервничая, приказал старшему:
- Рассказывай товарищу Сталину, что видел!
Тот, сперва - как будто рапорт пишет:
- По произошедшему инциденту…
Но я его вежливо и с улыбкой перебил:
- Сергей! Во-первых, присядь, а во-вторых – как можно короче. Подробности потом на бумаге изложишь, в официальном рапорте.
Тот присел на самый краешек дивана напротив меня, и:
- Приехали на место, расположились по «точкам», ждём… Минут тридцать или сорок прошло – знал бы, точное время засёк. Как сильный взрыв!
Сел бы на задницу - если б уже на ней не сидел:
- «ВЗРЫВ»?! Как это «взрыв»?! Почему «взрыв»?!
- Сам не видел - сержант государственной безопасности Аникин Вам расскажет, товарищ Сталин.
Последний, сперва попытавшись «вытянуться» по стойке смирно, ударившись головой об потолок.
- Михаил! Да ты успокойся! Сядь и рассказывай.
Тот, враз взяв себя в руки:
- По устному распоряжению старшего лейтенанта Госбезопасности Ерофеева, я находился на противоположной от Прудов стороне улицы, где прохаживался вдоль «доходного дома» номер 32. Через какое-то время, моё внимание привлекла какая-то женщина лет тридцати – очень красивая, богато одетая, похожая на известную артистку кино. Я ещё подумал, что это… Хотя – нет, такого не может быть!
Озадачен и, это ещё слабо сказано:
«Женщина? «Похожая на артистку»? На какую, подскажите мне «артистку кино», похожа Гризодубова?».
Сколько ни ломал голову, но Гризодубова похожа именно на Гризодубову - но никак ни на «артистку» и тем более кино.
Уточняю:
- Миша! А ты часом не перепутал? Может, «женщина - похожая на известную советскую лётчицу»?
Тот, недоумевает:
- Да нет же, товарищ Сталин! Всех «известных советских лётчиц» я хорошо знаю - Гризодубова, Осипенко, Раскова и… И, всё. А, вот…
«Должно быть Валентина Степановна, желая произвести на товарища Сталина как можно большее впечатление – накрасилась-загримировалась и стала похожей на известную артистку кино».
- Ладно, пусть будет «Артистка»… Что происходило дальше?
Тот, не преминул продолжить:
- Пройдя очень близко от меня – аж вонью буржуйских духов обдало, я заметил, что она чем-то очень взволнована. Затем, «Артистка» перешла улицу, встала почти напротив меня и стала кого-то поджидать. Сперва решил было, что такси. Но после того, как она пропустила машину с «шашечками», понял что она ждёт любовника. Я ещё подумал, что только идиот назначает свидание на перекрёстке…
Чуя жар на лице, грубо прерываю:
- Ближе к делу, товарищ Аникин! Свои умозаключения - изложите в мемуарах в конце жизни. Если до него доживёте, конечно.
Тот, едва вновь не соскочив – едва успел удержать, положив руку на плечо, продолжил:
- Извините, товарищ Сталин… Чуть позже, несколько поодаль за деревьями – шагах шести-семи от Артистки, я вскоре заметил двух с виду ничем не примечательных старушек. Они тоже кого-то ждали, нервничали, курили и постоянно посматривали на часы. Иногда, одна из старушек с радикюлем в руках подходила к «Артистка» и что-то нервно спрашивала, после чего возвращалась на место.
Это уже начинает становиться интересным!
Нетерпеливо:
- Так, так, так… И что дальше?
- Это было подозрительно, поэтому следуя инструкции, я привёл оружие в готовность – снял с предохранителя и решил подобраться поближе.
Изнывая от нетерпения, в т же время в возбуждении перебиваю рассказчика:
- Это Вы молодец! Что дальше?
- В это же время, с Ермолаевского переулка выехал чёрный «ЗИС-101»…
На долю секунды запнувшись, продолжил глядя прямо в глаза:
- …Точно такой же, как этот товарищ Сталин. В котором приехали Вы.
Чувствуя, как бешено колотится сердце Реципиента в груди:
- На «точно таких» же – пол-Москвы ездит! Что дальше?
- А дальше улыбаясь, «Артистка» подняла руку – хотя это было не такси. Такси чёрными не бывают. «ЗИС», чуть дальше от неё проехав, остановился. Задняя дверь открылась и, тут…
Сержант государственной безопасности переведя дыхание, как в атаку бросаясь:
- …«Артистка» вдруг развернулась и побежала в сторону пруда. Обе старушки наоборот – быстрым шагом направились к машине. В руке одной из них оказался небольшой блестящий предмет – опознанный мной как пистолет. Вторая – та что была с «радикюлем», побежала - на бегу замахиваясь им в сторону вышедшего из автомобиля человека в генеральской форме.
- Согласно инструкции, я тотчас привёл в боевое положение «раскладной чемоданчик-щит» и посчитав наиболее опасной - сперва выстрелил из «Кольта» в старушку с пистолетом. Та тут же упала и больше не подымалась. После выстрела, «Артистка» (видимо запаниковав), изменила направление и «лоб в лоб» столкнулась со старушкой с «радикюлем», в результате чего обе женщины с криком упали на землю. Спустя несколько секунд раздался мощный взрыв…