Днем, без особых проблем на полтавский аэродром прилетел немецкий самолет-разведчик, сфотографировал результаты бомбардировки и, так же - безнаказанно ушел…
Ну наверное это Сталин его запретил сбивать, чтоб не спровоцировать Гитлера на внезапную, неожиданную и коварную безоговорочную капитуляцию.
А чем ещё объяснить?
Потери американцев от налета немецкой авиации были ощутимы и сравнимы разве что с «Пёрл-Харбором»: 44 четырёхмоторных бомбардировщика «Б-17» - были уничтожены, ещё 25 - повреждены. На земле так же сгорели 25 советских истребителей и склад ГСМ, взорван склад авиабомб103.
И вот вопрос на засыпку: а кто в данный момент должен был дать приказ о приведении советской авиации в полную боевую готовность?
Неужели, президент Рузвельт?!
Факт третий.
Нам говорят, что к весне 1945 года (или, даже раньше), Военно-воздушные силы Красной Армии захватили полное господство в воздухе…
Однако, как раз март-апрель «победного сорок пятого», были ознаменованы беспрецедентно-активными действиями немецкой авиации по разрушению переправ через реки - как на Востоке, так и на Западе. Люфтваффе всеми способами стремились остановить продвижение советских и англо-американских войск, затруднить подвозку пополнения и техники и помешать их снабжению.
При отступлении от Вислы к Одеру части вермахта разрушали все железные и автомобильные дороги, виадуки и мосты, но советским войскам достались неповрежденными в общей сложности 120 железнодорожных, автомобильных и пешеходных мостов через Одер. Разрушение их с воздуха могло оставить наступающие на Берлин советские войска фронта без снабжения на две-три недели и, этим-то по приказу самого Фюрера и занялись Люфтваффе в ходе операции «Hexentanz» («Свистопляска» или же «Колдовской танец»).
Хотя бывший командующий 16-й воздушной армией генерал-полковник С. И. Руденко и жизнерадостно утверждает в мемуарах:
«С марта 1945 г. мы не допускали авиацию противника к р. Одер, встречая фашистские самолеты над его территорией, и навязывали воздушные бои».
Но факты – вещь упрямая: отдельные мосты через Одер уничтожались и снова восстанавливались по двенадцать раз. Восстановлением переправ через крупнейшую реку Восточной Германии, круглосуточно занимались в общей сложности 13 понтонно-мостовых, 27 инженерно-саперных батальонов и 6 военно-строительных отрядов РККА.
И обязательно надо учитывать: в это же время на Западном фронте - Люфтваффе с ещё большей интенсивностью пыталось уничтожить Рейнский мост. Там применялись даже баллистические ракеты «Фау-2».
***
Итак, вкратце подведём итоги, проведём разбор полётов и произведём раздачу пиз…
…Слонов.
В обоих частях «Дневников», Константин Михайлович Симонов достаточно подробно описывает встречи и приводит диалоги с очень разными людьми – от командующими фронтами и членами Военсоветов, до рядовых красноармейцев и гражданских лиц…
Он встречается и подолгу беседует с представителями практически всех родов войск – танкистами, артиллеристами, пехотинцами, моряками, разведчиками, партизанами и даже с нелюбимыми нашими военными экспЭрдами…
…Кавалеристами!
Писатель частенько бывает на допросах пленных немецких офицеров и солдат и, даже не брезгует беседовать с арестованными предателями, служивших оккупантам…
Рисунок 97. Что, соколик? Обосрался, да?
Но вот лётчиков советской боевой авиации в частности и, Военно-Воздушные Силы Красной Армии (ВВС РККА) в целом - шестикратный сталинский лауреат старательно и откровенно игнорит!
В общей сложности, на страницах своих «Дневников», он посвящает им места меньше, чем положим – даже болгарским пилотам, вовремя перелетевшим (в прямом и переносном смысле) к победителям:
«…Еду на центральный софийский аэродром со странным для нашего слуха названием: Враждебна.
Спрашиваю, каковы болгарские летчики. Борис хвалит их, говорит, что летчики хорошие, и со своей всегдашней спокойной обстоятельностью объясняет, что это не удивительно: почти у каждого из болгарских летчиков семь-восемь лет стажа и тысячи часов налета. Болгарская авиация не понесла за эту войну никаких потерь и целиком состоит сейчас из кадровых летчиков. А что до машин, то, как и вся болгарская армия, болгарская авиация снабжена немецкой материальной частью. У бомбардировщиков на вооружении «юнкерсы-88 и 87», а у истребителей – «мес-сершмитты-109».
Почему, как вы считаете?
Да потому что он знает про «подвиги» наших «асов» - не по послевоенным фильмам о «поющих стариках», а по собственному военному опыту…
Нет, не так: бывая на фронтах Великой Отечественной Войны, Константин Симонов - ничего не знает про подвиги наших «сталинских соколов», по причине их полного отсутствия.
Думаю на этом «пиарить» птенцов Геринга и заслуженно макать наших «соколов» в их же дерьмо – хватит: уже надоело, да и самому противно… Но кто желает – может сам перечитать «Военные дневники», прочитать дальше и понять:
Даже если бы у Красной Армии на 22 июня 1941-го года - вообще не было бы ВВС, это мало бы что изменило в худшую сторону…
Ибо, хуже просто некуда!
***
Ах, ну да:
«Мы ж всё равно их Берлин взяли, а не они нашу Москву…».
Ну тогда держите – вы сами этого хотели!
Это, вообще - нечто за гранью добра и зла!
Не настолько уж и богатая страна с балансирующим на грани нищеты и голода населением, почти два десятка предвоенных лет - напрягаясь изо всех сил отдавала своим Военно-Воздушным Силам всё самое лучшее: гигантские заводы, современное импортное оборудование, самые дефицитно-квалифицированные кадры…
И что она получила от собственной авиации взамен?
Из тех же «Военных дневников» Симонова, уже за 1943 год:
«Сразу же за Тулой пошла земля, где побывали немцы, и так тянулась до самого Харькова – сожженные города, разбитые вдребезги станции, взорванные водокачки, остовы сброшенных с путей горелых вагонов, вывихнутые столбы, перекрученные взрывами рельсы, трубы взорванных заводов, трубы сгоревших домов».
И так от Бреста до Сталинграда, от Мурманска до Владикавказа… И трупы, трупы, трупы… Много трупов… Очень много трупов…
Десятки миллионов трупов!
«Еду из Минеральных Вод в Пятигорск. Подвожу по дороге какого-то оставшегося без машины военного прокурора. Он говорит, что после ухода немцев в известковой яме найдено много незарытых трупов взрослых и детей, умерщвленных неизвестным способом. Есть сведения, что у немцев имелась какая-то газовая машина смерти. Спрашиваю, что это за машина. Говорит, что пока неизвестно, не захватили, может быть, только слухи. Говорит, что убитых немцами жителей очень много. Две с половиной тысячи убили в Армянском лесу, у стекольного завода и еще многих у места дуэли Лермонтова за кирпичным заводом.
…Пятигорск. Стою в толпе, собравшейся на траурный митинг. Люди истощенные, оборванные. А митинг идет долго. В городе много расстрелянных и повешенных немцами, и то одних, то других снова перечисляют то в одной, то в другой речи. Под конец выступает девочка на вид лет тринадцати в солдатской шинели с обрезанными полами. Ее зовут Нина Пак. У нее немцы повесили отца и мать, и она рассказывает об этом, говоря о них как о живых: папа и мама.
…Деревня за Вязьмой. В овраге убитые немцами старики и женщины, незакопанные. Одна с ребенком…
…Уже после этого в мою память вошло и то, что я увидел своими глазами – Майданек и Освенцим, – и то, о чем слышал и читал – тома Нюрнбергского процесса, десятки книг, тысячи и тысячи метров пленки, снятой операторами почти во всех местах главных массовых убийств – в России, на Украине, в Белоруссии, в Прибалтике, в Польше. Печи, рвы, черепа, кости, панихиды, эксгумации…».
В моём понимании, в любом преступлении виноваты двое: тот - кто его совершил и, тот - кто его не предотвратил, хотя должен был это сделать по служебной обязанности…
Деньги ему за это платят, понимаете?
И эти деньги – из вашего кармана!
Если ваш участковый не смог предотвратить зверское убийство вашей семьи, то по крайней мере - не надо петь ему дифирамбы, если уж не имеется возможности поставить вопрос о его профессиональной пригодности.
Боевая авиация, это часть вооружённых сил страны.
Кто-то будет со мной спорить?
Последние же, это вроде сторожевой собаки - которую вы где-то приобрели щенком и выкормили для защиты своего жилища, имущества и семью.
Или, она нужна чтоб только на пробегающих мимо кошек лаять?
И если после нападения на ваш дом бандитов, ваш раскормленный до сущего безобразия пёс - убегает скуля и поджав хвост… А вам, уже потеряв в прихожей взрослых сыновей и отца, на пороге семейной спальни приходится отмахиваться предметами мебели – чтоб хотя бы спасти малолетних детей, жену и мать…
То хотя бы не стоит после этого, пса по головке гладить:
«Шо? Испужался, мешок с блохами? Ну ни шо: счас мы тоби «вискоса» в мисочку насыпим и зараз ты повеселеешь».
А лучше всего – перестать его кормить.
Поэтому, просто издевательством звучит такое:
«В халупу, где мы заночевали, принесли раненого летчика. Сразу набились люди. Летчик лежит без сознания. За ним приехали, чтобы везти в госпиталь. Старший из приехавших, капитан, тоже летчик, говорит набившимся в хату женщинам, жалеющим раненого:
– Мы люди войны, мы для этого учились и готовились».
Чему ты «учился», дятел оленеподобный?
К чему «готовился», сволочь?
Как отдать полстраны на разор и истребление?!
Эх, жалко не насцали те «набившиеся люди» - этим «людям войны» в их бесстыжие зенки…
И опять же возникает недоумение от такой позиции и не в первый раз, признаюсь:
- Да что мы с вами за народ такой, дарагие рассияне?
Во время бомбардировки Гамбурга союзниками, мирные немецкие бюреры заметили что в одном бомбоубежище с ними укрывается эксперт «Люфтваффе» - до самых его арийских мудей, увешанный «железными» и всякими прочими «крестами»…