От страха хотелось заорать в голос.
Не чувствуя холода, – я вылезла из постели в одной ночной рубашке – вся обратилась в слух. Кажется, уходит! Или это обманный маневр? Я видела такое в фильмах: злодей притворяется, будто не заметил героя, тот выдыхает, и в этот момент… Пожалуйста, тот, кто там, наверху, я не хочу таких моментов!
И ведь всегда предполагай худшее. Я только чудом не завизжала, когда рядом наискось легла тень. Перестала дышать, даже думать. Мгновения текли мучительно медленно. Вот сейчас… Я слышала его дыхание, чувствовала запах, потом и вовсе увидела. Незнакомец стоял рядом со столбом. Поверни он голову… Но он не повернул, отправился проверять другой угол, а потом и вовсе скрылся в лазе в полу.
Ноги буквально звенели от напряжения, и я бесшумно сползла на пол.
Кровь, откуда у меня во рту кровь? Ну да, я же прикусила щеку. Вот ведь, так испугалась, что не почувствовала боли.
Пульс все еще бился в ушах, но я постепенно приходила в себя, заново училась дышать.
Так, Катя, ты жива, это прекрасно, но ведь в доме ты не одна. Положим, Иду не жалко, туда ей и дорога, но вот Аксель… Я должна проследить за ночным гостем, если получится, помешать ему. Специально на рожон лезть не стану, но и сидеть здесь не лучший вариант. Хотя бы потому, что преступник уйдет тем же путем. Кто поручится, что к тому моменту ветер не разгонит тучи, не рассветет? Тогда меня точно обнаружат и уберут как ненужного свидетеля.
Дрожа как осиновый лист, я заставила себя встать и сделать самый трудный, первый шаг. Инстинкт самосохранения вопил остаться в спасительном укрытии, но мозг не поддавался на провокации. Действительно светлело с каждой минутой, а я не Дюймовочка, до пары сантиментов не сплющусь. Да и хороша я буду, если отплачу Акселю черной неблагодарностью! Становиться Идой «Номер два» в мои планы не входило, поэтому я прокралась к люку. Он оказался предусмотрительно распахнут. Аккуратно свесившись, вгляделась в темноту. Где же убивец? Выждав немного, с тяжким вздохом начала спускаться в неизвестность.
Что там фильмы ужасов, мой собственный казался в сто раз страшнее. Взвинченные до предела чувства ежесекундно били тревогу, к счастью, ложную. Мнилось, будто незнакомец притаился за поворотом лестницы, слился со стеной вон в том темном пятне, а то и вовсе завис в воздухе над головой. Сейчас раздастся характерный хриплый хохот, тишину взорвет звук бензопилы… Стоп, Катя, укроти чересчур пылкое воображение, а то облегчишь преступнику задачу, скончавшись от сердечного приступа.
К счастью, никто на меня нападать не спешил, и я благополучно добралась до второго этажа. Тут надлежало проявить максимальную осторожность. Вор он там или не вор, но самое ценное хранилось в кабинете и спальне Акселя, незнакомец обязательно туда заглянет.
Эх, не помешало бы запастить каким-нибудь оружием, той же сковородкой! Рискнуть, сбегать на кухню? Заодно разбужу Иду. Пусть она ненавидит, зато к Акселю питает противоположные чувства.
Несильно хлопнула себя по затылку.
Вот дурында! Разыгрываешь из себя Чудо-женщину, а решение на поверхности. Подними переполох! Такой, чтобы вся улица слышала. Вряд ли преступник станет гоняться за мной по улице, ему бы собственные ноги унести. Оставалась самая малость – преодолеть опасный участок лестницы и понадеяться, что злодей не поджидает у входной двери.
Я все никак не могла решиться, стояла и смотрела на лестничную площадку. Вновь проснувшийся внутренний голос нашептывал, что лучше вернуться на чердак, затаиться, а не напрашиваться на неприятности. Только вот мудрый советчик не учел многочисленных врагов. Без Акселя я гарантированно окажусь на том свете, и не факт, что без мучений. Когда как в нынешней ситуации существовал крохотный шанс спастись.
«Соберись, тряпка! – мысленно подстегнула себя. – Как там в интернете писали, женщины делятся на служанок, принцесс и королев. Нравится вечно полы драить, поднимайся наверх. А если замахнулась на корону, не жди, что ее принесут на блюдечке». И ведь сработало! Нет, мне по-прежнему было до одури страшно, но я сделала чертов первый шаг, а за ним второй.
Готовая в любой момент дать деру, буквально слилась со стеной. Ноги переставляла медленно, тщательно выверяя, куда их ставлю. Вот эта ступенька скрипит, тут торчит шляпка гвоздя.
Уфф, смогла!
Когда я миновала поворот, по спине градом катился пот. Ладони тоже взмокли, а во рту, наоборот, пересохло.
Только не бежать, не бежать, Катя! Знаю, что хочется, но прояви выдержку, не совершай ошибок.
Судя по храпу, доносившемуся из каморки возле кухни, Ида мирно почивала. Ничего, сейчас придется проснуться. Однако растормошить вероломную служанку я не успела. Едва переступила порог кухни, как мирную тишину дома прорезал оглушительный крик. Вопили на одной долгой, высокой ноте. От неожиданности я дернулась и больно ударилась головой о притолоку.
А Иде хоть бы что, дрыхнет!
Вслед за криком на втором этаже послышался грохот, будто крушили мебель.
Я заметалась взглядом между входной дверью и кухней. Куда же? Или вовсе схорониться в кладовой? Ноги приняли решение сами. Руки стиснули тесак для мяса. Без понятия, почему я выбрала именно его, видимо, инстинктивно схватила самый большой нож.
– Ну куда ты лезешь? – вполголоса шипела на себя. – Ты божий одуванчик, в жизни никого не ударила, а тут на человека с ножом. Да скорее он тебя твоим же тесаком нашинкует, чем ты его.
Только вот я уже перескакивала через ступеньки, движимая порывом спасти, защитить. О себе бы лучше думала, дура!
Открывшаяся моему взору картина поражала. Когда я, запыхавшись, добралась до спальни Акселя, меня встретила дыра. Большая обугленная дыра вместо двери и части стены. От изумления я даже пальцы разжала, выронила нож. Он чудом не вонзился в ногу. Пока я таращилась на дыру, из спальни сероглазого вновь донесся сдавленный крик, переходящий в бульканье.
Волосы на руках встали дыбом.
Мамочки, Аксель, он там живой?!
Подхватив с пола тесак, неуклюже размахивая им, словно шашкой, я ворвалась в комнату. Ну прямо комдив Чапаев! Только вот помощь малочисленного отряда попаданок Акселю не требовалась, он прекрасно справился сам.
Всклокоченный, в тех самых кальсонах на тесемочках, которые здесь носили вместо нижнего белья, Аксель напоминал грозного мстителя. На нем не было ни царапины, чего я не могла сказать о незваном госте. Очевидно, именно его вопли я слышала. И нож не помог – вот он, валялся, придавленный ступней сероглазого. Поверженный преступник сдавленно хрипел, скорчившись на полу.
– Ну, говори, кто тебя послал? – судя по тону, не в первый раз уже спрашивал Аксель.
Как он его уложил? Боксерским приемом? Но тогда откуда дыра, почему незнакомец дергается, будто сквозь него пропустили электрический разряд? Стоило приглядеться к рукам Акселя, все вопросы отпали.
Признаюсь, я не раз задавалась вопросом, где же магия. Я провела в другом мире почти два месяца, а видела ее лишь однажды, когда Аксель заряжал артефакт учителя. Все только говорили о магии, но никто ее не применял. До сегодняшнего раннего утра.
Пальцы сероглазого светились, казались прозрачными, нагретые неведомым внутренним пламенем. Оно оранжево-красными лепестками оплело ладони. Тончайшие, словно паутинки, нити тянулись к поверженному врагу. Когда по ним пробегали искорки, тот хрипел и дергался.
– Кто? Спрашиваю в последний раз.
Отшвырнув нож в сторону, Аксель наступил на грудь преступника. Мельком глянув в мою сторону, сероглазый дал понять, что видит. Моя помощь явно ему не требовалась, и я опустила тесак. Выбрасывать не стала: мало ли?
Хм, не подвела интуиция! Раненый зверь всегда бросается на охотника, хотя бы чтобы просто утащить за собой на тот свет. Вот и преступник стонал, стонал и копил силы для броска.
Реакция Акселя не подвела. Нападавшему удалось лишить его точки опоры, но лезвие ножа (как я и думала, широкие отвороты сапог были неспроста) разминулось с телом жертвы.
И тут сероглазый продемонстрировал всю свою магическую силу.
Вы когда-нибудь видели, как плавится металл? Дымящейся струйкой течет по полу, прожигает перекрытия. Мгновение – и от ножа осталась серая блямба, напомнившая об увлечении отца в начале нулевых. Мы тогда еще жили все вместе, в Выборге, и папа вечно что-то паял. Военным в те годы платили мало, и он чинил на дому разные штуки.
Фокус с ножом произвел на преступника неизгладимое впечатление. Вытаращив глаза, он замотал головой и с криком: «Мы так не договаривались!» сиганул к окну. Наивный! Аксель не собирался его отпускать и превратил в эффектную живую статую.
– Катя, – не оборачиваясь, приказал сероглазый, – неси веревку!
Кивнула и в который раз за ночь поскакала по ступенькам.
Действие заклинания оказалось недолговечным, но мы успели скрутить злодея прежде, чем он снова зашевелился. Чтобы не сквернословил, Аксель затолкал ему кляп в рот и запер в кладовой под лестницей. Думала, сероглазый сразу пошлет за солдатами, но он попросил местного травяного чая.
– Сейчас! Хотя, думаю, Ида…
Нахмурилась. Стоп, а где же наша служанка? Грохот разбудил бы даже мертвого, а ее нет. Прячется? Прислушалась – храпит! Замерла, пытаясь ухватить за хвост ускользающую мысль. Спящая Ида, шум, слуховое окно, преступник. Ида, слуховое окно… Ну конечно!
– Аксель, у него был сообщник, точнее, сообщница. Ида его впустила!
И я терпеливо, стараясь ничего не упустить, шепотом поведала, как проснулась, как заметила открытое окно, пряталась за столбом и прочее.
– Она даже не вышла проверить, не случилось ли чего, – завершила я обвинительную речь. – Делает вид, будто спит.
Акселя мое предположение не удивило. Он кивнул, словно ожидал чего-то подобного и предположил поймать служанку с поличным.
Как был, в одном нательном белье, Аксель на цыпочках направился в кухню. Я следовала за ним тенью, втайне надеясь, что Иде воздастся по заслугам.