Служанка мерно храпела, словно песня на повторе.
Приложив палец к губам, Аксель резким движением откинул занавеску, заменявшую дверь. Я не сдержала победного крика. Не спала! Полностью одетая, сидела с узелком на коленях и храпела!
– Ну и как это понимать? – нахмурился Аксель.
Руки его сжались в кулаки.
– Я сейчас все объясню! – пискнула Ида и попыталась проскользнуть мимо работодателя.
Сбежать надумала, негодяйка! Только у Акселя руки длинные, загребущие, а настроение после предрассветного визита злобное. Ухватив служанку за шиворот, сероглазый без скидок на пол отшвырнул ее к стене и влепил пощечину. Ида завизжала и заработала вторую. Урок пошел на пользу, больше она рта не открывала, только хлопала большими испуганными глазами.
– Следовало послушать Катю и сразу вышвырнуть тебя из дома, – мрачно процедил Аксель. – Я пожалел. Как-никак столько лет верой и правдой служила. Но теперь все, отправишься к крысам.
– Катя, – приказал он, – сбегай за стражей. Не желаю оставлять крыс без присмотра, а ты для них – тьфу, не сторож.
Это я с радостью, всегда пожалуйста, только платье натяну.
Глава 14
– А почему вы так редко пользуетесь магией?
Вопрос назрел давно, но озвучить его я решилась только сегодня.
Это был первый день без Иды. Сначала я ликовала, празднуя позорное изгнание мерзавки в места не столь отдаленные, а затем на собственной шкуре прочувствовала всю полноту средневекового быта. Они обрушились на мои плечи и пригвоздили к земле. По причинам полового и социального превосходства Аксель не приближался к чулану и кухне, а я женщина, мне по природе положено. И не просто – а идеально, быстро и вкусно. Словом, день превратился в бесконечный круговорот воды в природе. Я только и успевала бегать то к бочке с дождевой водой, то к общественному колодцу, наверняка нарастила бицепсы и обзавелась горбом, потому как большую часть времени провела внаклонку. Результат Акселя все равно не устроил. Ну извините, я в первый раз стирала без «Ариэля» на непонятной ребристой доске. Местный аналог мыла по определению не мог вывести пятна, но сероглазый считал иначе. Ладно, его право. Согласно кивнула и предложила преподать мастер-класс. Обиделся.
И рагу у меня тоже плохое. А ведь я пробовала – съедобно. Не соленое, ну так тут все без соли готовят: она безумно дорогая, как и прочие специи. Аксель просто придирался, тот же желудевый кофе выпил, не кривился, не бурчал, что не так смолола.
Но вот наступил долгожданный отдых. А вместе с ним – и задушевные разговоры.
Аксель оторвался от размышлений о высоком и недоуменно покосился на меня.
– Ну, вы же маг?
Выжидающе уставилась на него и, удостоившись кивка, развила свою мысль:
– В моем мире маги, – упустим, что они всего лишь плод фантазии писателей, – уважаемые и могущественные. Они щелчком пальцев зажигают свечи, увешаны амулетами и постоянно колдуют.
– Таки постоянно? – иронично прищурился Аксель.
– Ну, почти, – замялась я.
Ненадолго воцарилась вязкая пауза. Во время нее сероглазый гипнотизировал взглядом огарок, а потом неожиданно щелкнул пальцами, заставив фитиль затрещать, а пламя взметнуться снопом искр.
– Довольна?
Выходит, представление устроили для меня. Мол, я тоже могу, не хуже ваших магов. Сдержанно поаплодировала и кивнула:
– Почти. Вы так и не объяснили, почему не пользуетесь магией в быту. В том же храме могли спокойно расшвырять стражников, вызволить меня из темницы…
Ответ обескуражил:
– Зачем?
Аксель действительно не понимал, не играл.
Пришло мое время уставиться на собеседника глазами по пять рублей. Разве не естественно пользоваться своими возможностями? Если от рождения тебе дан музыкальный талант, нелогично задавить его и пойти учиться на технолога производства.
– Но вы же маг, – растерянно пробормотала я.
– И? – по-прежнему не понимал сероглазый.
С тяжким вздохом попыталась объяснить очевидные вещи:
– Вот я. Я не умею писать стихи и не пишу их. Зато умею красиво изображать людей с помощью артефакта, который вам передал герцог. Это логично. А вы делаете то, что умеете плохо, и не хотите делать то, что умеете хорошо. Это нелогично.
– Магия не ремесло, – отрезал Аксель. – И не рифмоплетство. Только дураки разбазаривают свой дар направо и налево. Например, зажигают свечи вместо того, чтобы пользоваться огнивом.
– Но вы ведь зарабатываете магией, – упрямо стояла на своем, – то есть она именно ремесло.
Сероглазый тяжко вздохнул и попытался втолковать глупой попаданке прописную истину:
– Магия – дар божий. Если отнесешься к нему с пренебрежением, Двуликий может его отобрать. Опять-таки магия не бесконечна. У каждого человека свой резерв – предел отпущенных ему сил. Если ты вычерпаешь все до дна, придется ждать, пока он не восстановится. Иногда месяц, иногда два. Кто поручится, что за это время не случится чего-то действительно важного?
Кажется, я начала понимать. Реальный мир разительно отличался от книжного. Да, в фэнтези тоже существовал потенциал, резервы, но на редкость большие. И восстанавливались маги быстрее, с помощью артефактов, источников чуть ли не мгновенно.
– А ваш резерв какой? – осторожно поинтересовалась я.
Вдруг это глубоко личное?
– Порядочный, – снисходительно улыбнулся Аксель. – Утренняя стычка его не опустошила.
Глаза его лукаво блеснули, и он неожиданно предложил:
– Раз ты не веришь, разрешу немного посидеть в кабинете, пока работаю. Мне принесли парочку артефактов для зарядки, чем тебе не магия? Заодно после отнесешь их заказчикам. Мне некогда: надо в суд, поговорить насчет Иды.
Оказалось, разбирательство по ее делу состоится уже завтра. Правосудие творили быстро, вердикт выносили заранее, исходя из происхождения ответчика, тяжести обвинения и содержимого кошелька, который тайком передавали судье заинтересованные стороны. Аксель собирался удостовериться, что блондин не обскакал его, не подмаслил следствие.
– Сомневаюсь, что Ида на него укажет. Зуб даю, Гарольд постарался, но опять сухим из воды выйдет.
– Неужели никак нельзя его прижучить? – пригорюнилась я.
Поразмыслив, я тоже пришла к выводу – ночного визитера прислал придворный маг герцога. Не вышло избавиться от врага с помощью инквизиции, и нож наемного убийцы сойдет. Только вот я хорошо помнила пыточную комнату и искренне сомневалась, что даже из страха можно соврать на той же дыбе. Там в чем угодно признаешься, лишь бы мучения скорее закончились.
Аксель хотел ответить, когда вдруг раздумал, резко вскочил из-за стола. Едва успела поджать ноги, а то бы полетела на пол, завертелась волчком.
– Артефакт! – прошипел сероглазый.
Вот черт! С нападением, разговорами мы совсем про него забыли, а ведь это весомая улика. Остатки благосклонности герцога обратятся в прах, стоит его новому магу преподнести артефакт на блюдечке.
– Нужно сегодня же его вернуть.
К чему такая спешка, понятно. Гарольд постарается максимально себя обезопасить, нанесет удар до суда над Идой. Может, этой же ночью лично с солдатами явится, весь дом перевернет. Пусть я мельком знакома с местным правосудием, уже убедилась, оно руководствовалось правилом: был бы человек, за что посадить всегда найдется.
Аксель пулей выскочил из кухни и скрылся наверху. Вернулся он быстро, забрал из тайника артефакт и накинул плащ.
– Пойдешь со мной!
Аксель и швырнул на кухонный стол мою накидку.
Лишних вопросов задавать не стала и тщательно затянула завязки. Подумала, еще и наглухо надвинула капюшон.
– Держи!
Сероглазый протянул знакомый артефакт, позволивший освоить разговорный ирд в кратчайшие сроки.
Протестующе замотала головой. Мы же все обсудили, в смертницы я не записывалась!
Аксель глянул исподлобья и поторопил:
– Не до капризов! Времени у нас от силы два оборота песочных часов. Меня могут при входе обыскать, тебя не станут.
Как в любом средневековом мире, в Билардии понятия не имели о минутах, тем более секундах. Башенные часы здесь отмеряли только полные часы, а настенных, тем более карманных не существовало вовсе. Довольствовались либо солнечными, либо песочными. Первыми, по понятным причинам, пользовались исключительно в теплое время года, зато вторые были почти у всех. Только, вот беда, у каждого величина колбы своя, поэтому встречи назначали по старинке: по пересменкам стражи и по солнцу.
Предчувствуя, что не раз пожалею о содеянной глупости, отвернулась и засунула артефакт в самое надежное хранилище – за лиф платья. После повернулась к Акселю и кивнула: мол, готова.
– Я хочу кое с кем побеседовать в Палате магов, – таинственно заявил сероглазый и потушил свечу. – Помнишь, я поминал тера Брыля? Он действительно существует и, по моим сведениям, уже в Антрее. Ты права, пора действовать. Я слишком долго терпел, прятался, упивался обидой, и вот к чему это привело! Гарольд Веер практически подмял под себя инквизицию. Если его не остановить, этот алчный ублюдок доберется до короля.
* * *
Антрей постепенно успокаивался, погружался в сон. Последние торговцы толкали опустевшие тележки вниз по улицам, спеша скорее оказаться возле очага с миской бобовой похлебки. С шумом закрывались ставни и, наоборот, настежь распахивались двери трактиров. Оттуда долетал кислый запах пива, аромат смолистого дыма, говор и взрывы хохота посетителей.
Ухватив меня под руку, Аксель направлялся в незнакомую мне часть города. Она тянулась к западу от собора, отбрасывавшего на улицы пугающую длинную тень. Дома здесь были сплошь каменными, только изредка, словно заплаты, мелькали бело-черные фахверковые. Сероглазый вскользь объяснил, что здесь находились присутственные места и обитали богатые горожане.
– Некогда и я, – с затаенной тоской глухо добавил он.
Мне вдруг до чесотки захотелось хотя бы одним глазком взглянуть на бывшее жилище Акселя. Словно ребенок, я начала канючить, и сероглазый сдался, обещал сделать крюк и на обратном пути показать.