– Да ладно тебе, Катя, иди сюда!
Замотала головой и лишь крепче прижала одеяло к груди. Пусть заводит новую служанку и делает ей сколько угодно детей.
– Тебе же хочется! – не унимался искуситель.
– Хочется не мне, а вам, – внесла я необходимую ясность и холодным, официальным тоном продолжила: – Мужчина должен смиряться с чужим «нет», не воображать себя альфа-самцом…
– Кем? – не понял Аксель и сладко потянулся, продолжая хитро поглядывать на меня.
Да, я таки смотрела в его сторону. Краем глаза, чуточку.
– Ну, – попыталась доступно объяснить понятие из другого времени, – так называют мужчину, который может взять какую захочет женщину.
– Так любой мужчина может, – фыркнул сероглазый. – Он же мужчина.
– И? – не видела связи.
– Белую книгу почитай, там доходчиво написано. Я тебе подарю на ближайший праздник, а пока можешь мою полистать.
Изумленно открыла, а затем закрыла рот. Маги в фэнтези обычно противостоят храмовникам, тут все иначе, жизнь абсолютно любого человека строилась по заветам Двуликого.
– Но дочь герцога вы не можете, – нашла брешь в цепи аргументов.
Ответ ошеломил:
– Не проверял. Но мы не о том говорим, – вернулся к первоначальной теме Аксель. – Речь о твоей судьбе, а не правах женщины и мужчины. Собственно, – внезапно нахмурился он, – выбор у тебя невелик. Либо ты сейчас ложишься под меня, либо вечером под герцога.
– К-к-как… Какого герцога?
Недоуменно захлопав глазами, я растеряла былой пыл, плюхнулась обратно на кровать. Сероглазый не набросился с плотоядными намерениями, просто смотрел, поэтому, поразмыслив, я перестала судорожно цепляться за одеяло. Руки затекли от напряжения, пусть немного передохнут.
– Герцога Вильгельма Орса, – терпеливо пояснил Аксель. – Тут письмецо принесли, пока мы к Олафу ходили. Хочет тебя герцог, к себе требует. Ему всегда девушки нравились, любит он чистеньких, – брезгливо добавил он.
Сероглазый явно не одобрял увлечений бывшего патрона.
– Но… – Вот-те поворот! – Но я… Но мне…
Нельзя мне к герцогу! И не только потому, что он в городе вроде короля, откажешь, головы лишишься, но и потому, что его супруга недвусмысленно высказалась относительно меня в его постели. В результате я оказалась между двух огней. Не пойду, герцог в тюрьму посадит. Пойду, герцогиня в камере уморит.
– Поэтому и говорю: иди сюда! – Аксель похлопал по простыне рядом с собой. – Думаешь, я герцогу дорогу перебежать решил, бесплатно развлечься?
– Думаю, – кивнула я.
Со стороны все именно так казалось.
– Ох, дура! – закатил глаза сероглазый. – У меня таких девиц!.. Щелкну пальцем, любую получу, умелую и на все согласную. Зачем мне с девственницей возиться? Спасти я тебя хочу, бестолковую. Иначе ведь в канаве окажешься, или вовсе весной изъеденная рыбами всплывешь. Думаешь, – пронзительный взгляд мага замер на моем лице, – я про Батильду не знаю? Она при мне пару девушек отравить велела. И это только те, про кого я слышал. Сколько торговок, служанок, крестьянок так сгинули! Поскакали разок на герцоге и уехали в мир иной на Глоевой колеснице.
– И… Что же делать?
Я растерянно посмотрела на Акселя. То, что он рассказывал… В голове не укладывалось! Но не похоже, чтобы он врал, слишком уж угрюмый, настороженный. Совсем не так должен вести себя донжуан.
– Он ведь все равно со мной… И герцогиня…
– Ничего он с тобой не сделает, если сделаешь, как велю, – отрезал Аксель. – Перед тем, как отвести в спальню его светлости, тебя осмотрит врач. Он не слепой, сразу все увидит. А если ты еще приврешь, будто в положении, и вовсе всякую ценность в глазах герцога потеряешь.
– Так ведь поймут ведь, что не беременна. Врач сразу…
Сказала и осеклась. Я ведь понятия не имею, как тут обстоят дела с акушерским делом. Вдруг беременность по вздувшемуся животу и тяге к соленым огурчикам определяют?
– Ты женщина, что, соврать не сумеешь? – Мое упорство разозлило Акселя. – Понести – дело нехитрое, был бы мужчина. Но если ты хочешь с герцогом, милости прошу. Я не навязываюсь, сама решай. Только быстро, а то у меня дела.
В подтверждение своих слов, мол, не больно-то ему и хотелось, сероглазый зевнул, свесил ноги с кровати… и почесался. Средневековые манеры во всей красе!
Замерев, кусала губы. Не так я планировала лишиться девственности, но, похоже, выбора нет. Аксель прав, переспать с ним – единственный шанс выйти сухой из воды. К тому же он мне чуточку нравился, самую малость… Покосилась на демонстрировавшего полное равнодушие сероглазого. Да, не принц, не поп-кумир, но по-своему хорош. По местным меркам и вовсе мечта. С девушками ведь не церемонились, выдавали за обрюзгших стариков.
И я сдалась, откинула одеяло.
– Давайте!
Прошла минута, вторая, но ничего не происходило. В недоумении покосилась на сероглазого. Ну!
– Целовать будешь? – обиженно поинтересовался он. – И вообще приласкай хоть немного. Я тебе не придворный изнасявщик, а нормальный мужчина.
Придворный изнасявщик! У меня аж слезы из глаз от смеха выступили.
– А вы меня будете? Ну, целовать?
Мы на равных, я тоже ласки хочу.
– И не только, если хотя бы немного поощришь. Я уже понял, в твоем мире мужчины всегда готовы, запрыгивают на все, что движется…
– А у вас не так? – удивилась я.
Не далее, как пару минут назад, Аксель декларировал всеобщее мужское сексуальное право.
Стыдно-то как! Прикрыв ладонями грудь, молила сероглазого сделать все побыстрее, иначе я не выдержу, сбегу. Сердце ухало, колотилось как от быстрого бега. Ладони вспотели, в животе ныло от страха.
– Успокойся!
Рука Акселя коснулась щеки, погладила. От неожиданности я вздрогнула и прикусила язык.
– Ну, коновал я тебе, что ли? – продолжал увещевать сероглазый, пытаясь побороть мою скованность, добавил Аксель. – Я медленно и не сразу.
Напряглась, когда он отвел мои руки, положил ладонь на грудь. Теперь сердце билось прямо под его пальцами.
– Все с тобой хорошо будет, – шептал сероглазый, одновременно поглаживая. – Хватит дрожать! Я не герцог, со всей дури не насажу. И после, если пузо появится, женюсь.
И ведь кое-как успокоилась, прикрыла глаза, отдавшись рукам Акселя, но он тут же все испортил едким замечанием:
– Никто ведь, кроме меня, больше замуж не возьмет.
– Почему это не возьмет? – оттолкнув зазнайку, взвилась я. – Да и разве я вещь, чтобы…
Договорить Аксель не позволил, сгреб в объятия и запечатал рот поцелуем. Моим первым поцелуем – не считать же таковыми дружеские и родственные чмоканья в щечку?
Прежде я полагала, это противно. Да и как иначе, если твой рот слюнявят, засовывают в него посторонние предметы? Но Аксель сломал устоявшиеся в голове стереотипы. Пусть его дыхание оставляло желать лучшего (хотя и мое, между нами, не подошло бы для рекламы), пусть мы не ходили на свидания и целовались в силу обстоятельств, мне понравилось. Нет, сначала я плотно сомкнула губы, все ждала, когда он засунет в рот язык. Отчего-то казалось, средневековые мужчины грубы и балуются исключительно «французскими поцелуями». Но Аксель ничего такого не сделал, и я разомкнула губы, неуклюже ответила. Он вряд ли почувствовал, но целовала я для себя, чтобы создать необходимую для лишения девственности романтическую обстановку.
Аксель был настойчив, но не торопил события, медленно изучал мое тело. Его губы целовали, посасывали, щекотали. Руки тоже не отставали, давно переместившись ниже талии.
Еще раз лизнув в ключицу, сероглазый увлек меня на кровать.
Первый вывод – Аксель тяжелый.
Второй – от мужских рук по телу разбегаются мурашки.
Третий – лучше не смотреть.
Аксель удобно устроился сверху, развел и согнул мои ноги, но пока продолжал ласкать.
– Знаешь, я бы не прав, – признался он, – твоя грудь очень даже ничего. С маленькой гораздо удобнее.
Что именно удобно, он в который раз охотно продемонстрировал. Я, наверное, извращенка, но мне снова понравилось. Даже его рука между бедер больше не смущала, хотя сначала хотелось немедленно ее оттуда убрать. Пальцы Акселя пробрались… Ну, почти туда. Меня накрыло странное приятное ощущение. Я успокоилась, прикрыла глаза. Увы, моя нега не продлилась долго.
Я ощутила проникновение всем телом. Меня словно спицей пронзили. Выгнувшись, пискнула, попыталась оттолкнуть Акселя.
– Тихо! – шикнул он, толчком закрепляя успех. – Сейчас отпустит. Расслабься!
Угу, и получай удовольствие.
Все во мне противилось, но я последовало его совету. Чуть приподнялась навстречу Акселю, насильно разомкнула бедра. Действительно стало легче, хотя ненамного.
Сероглазый старался во всю, даже лицо гримасой удовольствия перекосило. Подхватив под бедра, он двигался все быстрее, входил глубже.
Боль прошла, ее место заняли другие, правда, столь же неприятные ощущения. Но, вроде, первый раз у всех такой, не в Акселе дело.
Наконец все закончилось.
Сероглазый повалился рядом, поверхностно, часто дыша. На губах застыла блаженная улыбка.
Наверное, следовало что-то сказать, но я была полным профаном в вопросах секса, поэтому молчала. Глянула на смятую простыню. Крови немного, крохотное пятнышко. Какая-то бракованная девственница! Нервно рассмеялась и аккуратно коснулась саднящего местечка. Ну вот, женщина. Возможно, матерью стану. Покосилась на Акселя и задумалась, какие бы от него получились дети. Думаю, тоже сероглазые, крепкие. Хотя, я надеялась, обойдется. Может, для этого мира я уже одной ногой на кладбище, нужно срочно рожать, но у меня другие планы.
– А ничего так, сладенькая!
Ладонь Акселя со всего размаху плюхнулась на грудь. Скидывать не стала. Аксель только что меня трахнул, имеет право.
– Эй, ты там живая? Что-то слишком тихая!
Сероглазый приподнялся на локте и встревоженно глянул на меня.
Пожала плечами:
– А чего говорить-то?
Снова стало неловко. А еще холодно. Сев, повернулась спиной к Акселю и нащупала одеяло, чтобы завернуться в него, словно кокон.