Маша отмерла, беззаботно скользнула пальцами по решетке и, крутнувшись на каблуках, развернулась ко мне. Глаза ее сияли, по губам блуждала сатанинская улыбка.
– Выучи свою роль и повторяй с одутловатым лицом. Может, я бы притворялась и дальше, если бы не Гарольд. Он так удачно подвернулся в наших краях. Амбициозный, готовый на все ради смерти одного тера. Не твоего, не хмурь бровки. Мы заключили сделку. С тех пор Гарольд превратился чуть ли не в лучшего отравника королевства, ну а я удачно овдовела. Кто теперь мог мне запретить колдовать? Если в этом мире у кого-то из женщин и есть права, так это у вдов. Но что-то мы заговорились, – спохватилась магиня. – Пора с тобой кончать. Теперь уже определенно, а то проболтаешься.
– Ну, – подняла брови она, – сама расскажешь или помочь?
В подтверждение того, что ее слова не пустые угрозы, Маша извлекла из потайного кармана очередной флакон. Стоило вытащить пробку, как из него, словно джин из лампы, вылетела тончайшая золотистая паутинка. Она повисла в воздухе, подрагивая от сквозняка.
– Эм, а с какого вопроса начать? – я отчаянно тянула время.
И не зря: вдалеке послышались шаги, голоса.
– Кого еще Глой принес? – нахмурилась Маша.
Она колебалась: убить меня или обождать?
Золотистая паутинка вплотную приблизилась к моему лицу. Неприятное ощущение! Словно очутилась нос к носу с шаровой молнией.
– Мелисандра!
Каменные своды подземной тюрьмы многократно отразили настоящее имя Маши. Звавший ее Гарольд был в бешенстве и не собирался этого скрывать.
– Глой!
Маша сплюнула под ноги и покосилась на меня. Ее заминка спасла мне жизнь. Активируй Маша заклинание сразу, я вряд ли отделалась бы легким испугом. Видимо, Гарольд почуял, что любовница без его ведома надумала избавиться от пленницы, и привел в действие свою магию. Ну или магию владельца замка, не суть важно. Главное, облачко Маши лопнуло, словно мыльный пузырь, обдав меня порывом жаркого пустынного ветра. Минутой позже в проеме отпертой решетки возник Гарольд.
– Вот ты где, Мелисандра, – мрачно процедил он и протянул руку. – Отдай мне ключи!
– И не подумаю!
Маша скрестила руки на груди.
– Она моя, ты не смеешь ее трогать.
– Твоя? – истерично рассмеялась магиня. – Да без меня ты до сих пор трясся от страха! Все, на что тебя хватило, это…
– Не при ней! – сверкнув глазами, оборвал любовницу Гарольд.
Он шагнул в камеру и крикнул кому-то невидимому:
– Эй, палача сюда!
Сердце мячиком подпрыгнуло к горлу. Как палача? Не надо палача! Пусть лучше Маша прихлопнет на месте – знаю я средневековые методы умерщвления! Оказалось, Гарольд хотел, чтобы меня расковали.
Из камеры я выбралась, но вот куда и зачем меня повели, оставалось только гадать. Надеюсь, не к любовно подготовленному мессиром Мережем костру. С него станется! За обедом у герцога он проявил ко мне повышенный интерес гастрономического свойства, а тут представился случай изучить строение иномирянки изнутри.
Глава 21
Никогда прежде я не бывала в замках, поэтому, несмотря на далекое от нормы душевное настояние, активно вертела головой. Вовсе не для того, чтобы сбежать, как считали мои конвоиры. Ладно, не только для того, чтобы сбежать – так будет честнее. Само собой, возвращаться в камеру не хотелось. Оставаться наедине с Гарольдом и Машей-Мелисандрой тоже. Но вряд ли Двуликий внезапно наделил меня сверхъестественными способностями. При всем желании взлететь или расшвырять спутников как кегли, я не могла, напрасно они шипели и тыкали в спину пиками. Если дальше так пойдет, там живого места не останется. Кто только учил местных хорошим манерам! И откуда у Гарольда такие хоромы? Я, конечно, не могла оценить весь масштаб, только мельком глянула в просвет между бойницами, когда мы поверху переходили из одной части здания в другую. Впечатляло! Сразу вспомнились подростковые рыцарские романы.
Лестницы, бесконечные лестницы… К концу пути я едва передвигала ноги и несказанно обрадовалась, когда мы через очередную обитую железом дверь попали в светлую галерею. Закрытые арочные пролеты пестрели витражами. Приглядевшись, убедилась, что окна отпирались – вон шпингалеты. Противоположную стену, галерее шпалерами. Их было столько, что рябило в глазах. Все на тему охоты на ведьм. Хм, у кого-то явно пунктик. Неужели я угодила в замок Верховного инквизитора? Тогда понятно, он разместил наглядное пособие для подчиненных. Мол, смотрите и учитесь двадцати трем способам умертвить ведьму. Но для гостя Гарольд вел себя слишком свободно, командовал стражей, выходит, замок таки его. Устроился не хуже графа! Вряд ли, даже будучи в фаворе, Аксель мог похвастаться подобными апартаментами. Я видела его бывший дом, снаружи он значительно меньше.
При воспоминании о сероглазом в носу засвербело. Украдкой утерлась тыльной стороной ладони – средневековые привычки заразительны – и с интересом прислушалась к беседе Гарольда с Машей. Они опять спорили, и снова обо мне.
– Хватит, Мелисандра! – хмурился блондин. – Не тебе решать, как с ней поступить. Помогла, и довольно!
– Вот, значит, как! – закипела Маша, от злости аж побелела. – Думаешь, я вещь, одна из твоих шлюшек? Забыл, как я?..
– Тише! – зажав ей рот рукой, испуганно шикнул Гарольд. – Не здесь!
Сверкнув глазами, Маша убрала его руку и, не оборачиваясь, быстрым шагом зашагала по галерее. Попадись на пути тарелки, она бы все перебила.
– Доставьте пленницу в мой кабинет, и свободны, – распорядился Гарольд.
После короткой стычки с любовницей он странно присмирел, подозрительно посматривал по сторонам. Не иначе Маша владела некой опасной тайной. О чем же она говорила в камере? Жаль, я слушала в пол-уха.
– Чуть не забыл! – надев привычную маску могущественного господина, спохватился Гарольд. – Заранее дайте знать, когда прибудет его светлость. Хочу подготовиться.
Час от часу не легче! Герцог-то здесь зачем? Если Гарольд хотел похвастаться уничтожением смутьяна и пленением иномирянки, сам отправился бы во дворец, потому как господа к слугам не ходят. Впрочем, я бы на месте блондина туда не спешила. Герцог пусть и сердился на Акселя, но преступником его не считал, из тюрьмы освободил. Или Гарольд планировал изобразить раненого (вот хочу и буду считать Акселя живым!) председателем оппозиции из пещеры, которая, само собой, выступала за подрыв устоев общества. Тут бы и двуликий Шрам пригодился в качестве свидетеля. Да и заплаченные ему Акселем деньги тоже вменили бы в вину. Можно даже не врать, сплести логичную цепочку из желания сероглазого нарыть компромат на счастливого конкурента и его присутствия на сомнительном сборище. Но если с Акселем все гладко, со мной выходила заковырка. Как женщина я герцога уже не интересовала, а на полноценную сообщницу не тянула. Кинуть в тюрьму, выбить показания – да, но не герцогу же этим заниматься! Выходит, Гарольд затеял нечто другое, чрезвычайно серьезное, недаром так нервничал.
Размышляя на тему бесконечного людского коварства, я покорно плелась за стражей, пока не уткнулась носом в очередную дверь. В отличие от предыдущей она не только охраняла владельца, но и услаждала взор. Резная филенка, два разных сорта дерева… Хлебное местечко у придворного мага, я тоже хочу так кучеряво жить!
Для порядка велев спутнику заломить мне руки за спину, старший из конвойных почтительно постучался. По ту сторону послышалось раздраженное: «Войдите!» Щелкнул замок, и дверь отворилась. Сама, при помощи магии. Сидевший лицом к огню Гарольд встать, отвлечься от написания письма не пожелал.
Придав ускорение, меня толкнули в кабинет.
Дверь закрылась, однако замок не щелкнул.
Гарольд не спешил поворачиваться, и, осмелев, я осмотрелась, чтобы почти сразу натолкнуть на пронзительный злобный взгляд Маши. Она утопала в подушках на широком подоконнике, превращенном в подобие кушетки, и пристально следила за каждым моим движением. С таким цербером можно не опасаться за жизнь, теперь понятно, почему Гарольд продолжал спокойно заниматься делами. Он, конечно, маг, но пресс-папье и кочерга не разбирает, кому голову проломить.
Убедившись, что Маша просто наблюдает, не собирается нападать, я осторожно сделала шаг, потом другой, украдкой потерла болевшую после цепи ногу.
Кабинет Гарольда оправдал ожидания, почти в точности сошел со страниц многочисленных фэнтезийных книг. С одной поправкой – ковры владелец не жаловал. Пол устилали широкие черно-белые плиты, выложенные в шахматном порядке. Мебель образовывала два условных «островка»: рабочий и зону отдыха. Маша устроилась в последней, в торце комнаты. Судя по шестиугольной форме помещения, мы в башне. Отсюда и два окна вместо привычного одного. Не узкие, полноценные, как во дворце герцога.
Шкафы, два стула с жесткой резной спинкой, брошенное в сердцах на овальный столик рукоделие. Бумаги, запах каких-то трав…. Но больше всего тревожили матовые колбы на секретере. Судя по всему, там яд. Хоть в чем-то Шрам не солгал, у Гарольда крайне сомнительное хобби.
– Ну?
Отставив письменный прибор, Гарольд соизволил взглянуть на меня.
Недоуменно пожала плечами. Я не телепат, хотя бы наводящие вопросы задайте.
– Ты собираешься и дальше испытывать мое терпение?
Казалось, еще немного, и Гарольд перейдет на визг. Почему-то вспомнилось наше первое знакомство, день, когда он заявился к Акселю весь такой важный, с телохранителем. Я еще тогда поняла: петух, дешевка, а теперь окончательно в этом убедилась. Казалось бы, какая мелочь – пленница целую минуту молчит, а он уже вспотел, трясется. Хорош придворный маг! Безумно захотелось плюнуть ему в лицо. Сдержалась. Надо терпеть, Катя. Сладкая парочка – единственные, кто могут поведать о судьбе Акселя. Гарольд же и вовсе мой временный защитник, поэтому…
– Простите, тер.
Выдавила из себя смущенную улыбку, стараясь не замечать сверлившего затылок взгляда. Если не повезет, Маша разделается со мной прямо в этой комнате.