Не знаю, сколько все продлилось. Казалось, мы только повалились на постель, а вот уже Аксель перекатился на бок.
Ох, всем хорош секс, только мужчина слишком тяжелый!
Туман в сознании медленно рассеивался, уступая место былым тревогам. Самая главная – Аксель. Кое-как сев, – после непривычной нагрузки мышцы налились свинцом – покосилась на любовника. Вроде, просто устал, повязки не набухли. Но теперь категорично все, никаких развлечений! Стану визжать, пинаться, но заставлю его позаботиться о своем здоровье.
– Аксель, – хотелось спросить раньше, вышло только сейчас, – если бы Саймон Орса… Словом, если бы он меня тронул, ты бы меня бросил?
В память врезалось лицо сероглазого, то с каким осуждением он смотрел.
Гулко сглотнула. Сейчас он ответит…
– Нет.
Часто заморгала.
– Но ведь ты…
– Я ведь сказал: нет, – с легким раздражением повторил Аксель. – Для себя я давно решил. Не стану врать, будто обрадовался, но не отказался бы. Ведь ничего не было?
Он пристально заглянул мне в глаза.
Покачала головой.
– Я бы до последнего боролась.
– Герцог согласился стать посаженным отцом, – успокоившись насчет моей чести, «обрадовал» Аксель и похлопал по простыне рядом с собой, чтобы тоже легла. – Он хочет, чтобы мы поженились до дня Сошествия благодати.
– Но…
События развивались стремительно и все больше отдаляли момент возвращения в родную квартиру. Брак с Акселем с последующей ролью матери семейства из пяти-восьми сопливых ребятишек и вовсе делал его несбыточным.
– Последнее «но» ты оставила в этой постели. Я в грехе жить не стану, – сверкнув глаза, отрезал Аксель.
Вот тебе и средневековый мужчина!
– Эмм… а почему со мной?
Послушно улеглась подле своего мужчины, втянула носом его запах.
Я действительно не понимала. Вокруг столько женщин, Аксель теперь завидный жених. Подумаешь, лишил девственности! Я не дворянка, чтобы со мной церемониться. Внешне тоже ни кожи ни рожи, плевочки вместо груди. Кончики ушей поалели от воспоминаний о том, что вытворял с ней Аксель. Соски заныли, зачесались, внизу живота стало жарко. Чтобы отвлечься, представила прыгающих через барьер овечек. Помогло.
– Это мое дело, – не стал вдаваться в подробности Аксель.
Вновь накрыв меня собой, он жарко шепнул на ушко:
– Продолжим? А то мне герцогу нечего рассказать.
Когда Аксель натянул подсохшие штаны, материала у него набралось на несколько томов. Меня же словно переехал танк. Любое движение причиняло дискомфорт. Аксель лишь довольно посмеивался над моими жалобами. Он припомнил мое прежнее нежелание заниматься любовью и назвал врушкой.
Практически пасторальную картину нарушил шум голосов.
Не сговариваясь, мы оба насторожились, прислушались. За дверью творилось что-то невообразимое. Казалось, все верные герцогу люди носились туда-сюда по лестницам и коридорам.
– Жди здесь! – нахмурился Аксель и скрылся за дверью.
Разумеется, ждать я не собиралась. Заодно проверю, на каком я положении: гостьи или пленницы. Где-то тут должен быть шнурок для вызова слуг. Эх, главное встать на четвереньки, доползти! А после прикрыться. Вот ведь Аксель! Ранен он, а по ощущениям – я.
Служанка оказалась понятливой, вопросов задавать не стала. Она спокойно подобрала раскиданную одежду, пообещав отдать ее в стирку, принесла свежей воды, даже обмыла словно королевишну. Выходит, я теперь леди, а ведь недавно числилась заместителем половой тряпки.
– Извините, госпожа, ванну приготовить не успели, к вечеру будет. Вам ведь одну на двоих с женихом сделать?
Служанка хитро стрельнула глазами. Вот ведь!.. Твердят о благочестии, а на деле склоняют к блуду.
– Так все уже знают, госпожа, – будто прочитала мои мысли служанка. – Чего-греховного-то с женихом, с одобрения Двуликого?
– Ммм… Ладно, давайте на двоих! – сердито промычала я.
Придется согласиться, чтобы чертовка отстала.
Кстати о «все знают» …
– Что там творится? Что за шум?
– Да пустяки, госпожа! – Однако сошедшая с губ улыбка выдавала ее ложь с головой. – Женщину одну ищут, любовницу прошлого придворного мага.
Сердце лужицей ледяной воды стекло в желудок. Я резко ощутила себя беззащитной. Стараясь не выдать своего страха, с нарочитым безразличием уточнила:
– Как, разве она пропала?
Вот тебе и Маша! Не о месте она думала, а о собственном спасении. Только как Маше удалось выбраться? Ее наверняка обыскали, у двери поставили часовых. Не загипнотизировала же она их! Или могла?
Холод от желудка растекся по ногам, сметая остатки жара от прикосновений Акселя. Безумно его не хватало. Хотя бы для того, чтобы прижаться, спрятаться за его спиной от проблем.
– Да, госпожа.
Служанка протянула мне полотенце. По непонятной причине она говорила о Маше с неохотой. Почему? Оказалось, из-за пропажи Маши прислуге знатно влетело. Горничной тоже. Де, она забыла запереть дверь, когда меняла ночную вазу, вот пленница и выскользнула.
– Двумя божественными ликами клянусь, не было ее уже, когда я пришла! В окно просочилась, ведьма проклятая! Хоть вы мне, госпожа, верите?
Служанка с мольбой посмотрела на меня.
Я верила. Хотя бы потому, что, попытайся Маша сбежать через дверь, угодила бы в руки караульных. Не плащом-невидимкой же она обзавелась! Разумнее было взять горничную в заложницы и выторговать свою жизнь взамен на ее.
Стукнула дверь: вернулся Аксель. Он мельком глянул на меня и отрывисто приказал служанке одеть и собрать меня в дорогу. Полагала, Аксель объяснит, в чем дело, но он медлил, заговорил лишь тогда, когда горничная ушла.
– Ты едешь к моему отцу.
– Но…
Я растерянно заглянула в лицо любовника. К чему такая спешка, почему мне нельзя остаться здесь, с Акселем?
– Мачеха вместе с младшими сестрами подготовит тебя к свадьбе, – упрямо продолжил Аксель, сделав вид, что не замечает моих взглядов. – С тобой едет Олаф, мне так спокойнее.
– А как же герцог? – уцепилась я за крохотную возможность остаться рядом с ним. – Ты ведь сам сказал, он собирался стать посаженным отцом.
– Церемонию проведем в Торсе, а праздник устроим в Антрее, тогда и герцог тебе будет.
– То есть спорить бесполезно? – озвучила очевидное.
Аксель кивнул. Кто бы сомневался! Все решил за меня, просто поставил перед фактом.
Вскоре, одетая по-дорожному, я ждала, когда подадут карету. Герцог любезно предложил воспользоваться собственной, благо купленный Гарольдом замок находился неподалеку от Антрея. Заодно Олафа подхватят по дороге, ему не придется тратить дорогие артефакты.
Аксель уже уехал. Клюнув в губы на прощание, он передал письмо к отцу и отбыл с поисковой командой. Эх, ему бы лежать, набираться сил, а не трястись в седле! Но стоило об этом заикнуться, проявить заботу, как Аксель назвал все глупыми причитаниями. Он, мол, здоров, отсиживаться в замке не станет.
Внутри, словно в адском котле, варились сомнения и страхи.
Я не понимала, зачем Аксель отсылал меня, фактически оставлял без защиты. При всем уважении, Олаф не производил впечатления сильного мага, а престарелому отцу любовника самому требовалась забота.
И все же почему меня отсылали? Признаю, каждый из сбежавшей троицы точил на меня зуб, но неужели все так серьезно? Тогда… Тогда Аксель меня прятал.
Ждать пришлось долго. Я успела вторично перекусить, когда во двор въехал возок со знакомыми гербами. По словам его светлости, последние освободят от уплаты дорожных податей – маленький реверанс в сторону спасшего его Акселя. Я направлялась на западную границу Орсы, по пути должна была миновать ряд городов. За въезд в каждый из них с меня потребовали бы деньги. Точнее, с Олафа, как с мужчины. Аксель велел на людях называть приятеля братом: меньше лишних вопросов. По мне, их, наоборот, прибавится. Мы с Олафом не похожи, разве только рождены от разных отцов. Ну, или матерей.
– Добрый вечер, прекрасная госпожа!
Олаф картинно спрыгнул на ходу и, взмахнув шляпой несуразной формы с ярким пером, отвесил мне шутовской поклон.
– Надо соответствовать, – ответил он на невысказанный вопрос и указал на гербы. – Я отныне дворянин, двоюродный племянник герцога Орса. Вы, сестрица, тоже надуйте губы, посматривайте на всех свысока и молчите.
Я покосилась на свой наряд, очевидно, доставшийся в наследство от Маши. Служанке пришлось изрядно потрудиться, чтобы подогнать его по фигуре. Сомневаюсь, будто дворянки донашивали чужие вещи. Хотя громкое имя – еще не залог богатства. Многие хвастались родословной и перешивали бабушкины платья. Будем считать, я из таких, гордых, но бедных.
Олаф помог забраться в допотопную повозку и попросил его обождать.
М-да, поездка предстояла та еще! Безрессорный экипаж способен вытрясти душу, многочисленные подушки не спасут. Но выбора нет, придется ехать, знакомиться с семьей жениха. Вот ведь, даже на свидания не ходила, а уже невеста!
Пока я размышляла о различии культур двух миров, в специальный ящик на запятках кареты грузили провизию. На первое время хватит. Приятным сюрпризом стал баул со сменным платьем и гигиеническими принадлежностями. Вдобавок со мной отряжали служанку: знатной даме не пристало путешествовать без компаньонки. Да и кто меня расшнурует и зашнурует – корсаж-то сзади, вдобавок рукава пристяжные.
– Ну вот, кажется, все!
Беззаботный (интересно, он когда-нибудь злится?) Олаф последним забрался в экипаж и велел трогать.
Глава 25
Знаете, так бывает. Осознание приходит не сразу, а спустя пару часов, если не дней. Тебя накрывает приливной волной, сметая возведенные мозгом заслоны. Так случилось со мной. Брошенный в небо импровизированный бумеранг ударил по голове посреди чистого поля. Шоковая дымка рассеялась, я вновь мыслила здраво, и не все происходящее мне нравилось.
Во-первых, брак. Тогда, напуганная, соскучившаяся, я позволила бы Акселю сотворить с собой что угодно, но сейчас накатила паника. Мы скоро станем мужем и женой, а ведь я до сих пор толком не поняла, что испытывала к Акселю, да и он ко мне. И уж точно я не планировала навеки оседать в другом ми