– Можно идти, леди в безопасности, – наконец раздались те самые слова от Хомлина, у которого были свои особые средства связи с подчиненными, и Андрэ, не теряя ни секунды, поскакал вперед, ведя за собой свое небольшое войско.
Он торопился, подстегивал коня и хотел поскорее добраться до Инги, лично удостовериться, что она в порядке, и больше ничто не угрожает жизни его маленькой леди. Приказал оцепить здание, а сам с частью преданных людей вбежал внутрь.
– В случае чего стараться брать фанатиков живыми, убивать только при крайней необходимости. Я обещал Хомлину. Все должны быть в зале на первом этаже, идемте.
В заброшенном доме стояла звенящая тишина. Валялись рядом с постами бездыханные тела в темных балахонах, но никого дееспособного на пути Андрэ и его людям не встретилось. Очень легко было представить, что этой ночью все мирно спят, но напряжение, буквально пропитавшее воздух, можно было ножом резать. Довольно быстро он нашел помещение, в котором собрались все фанатики, будто невидимая нить вела его к Инге. А вот сюрпризом стало то, что рядом с ней стояла леди Ингрид с испуганным лицом и его иномирный двойник, муж Инги. Приятный то был сюрприз или наоборот – он решит позже. Судя по озадаченным лицам людей Хомлина, что делать в этой неожиданной ситуации, они решить не могли. Что ж, он им поможет.
– Слава небу, ты цела! – Андрэ единым движением, так не свойственным его герцогской размеренности, сграбастал явно обездвиженную Ингу в объятия и прижал к себе, чтобы удостовериться в том, что теперь она в его руках, и только просиявшие глаза Инги подсказали, что девушка тоже бесконечна рада его видеть. В остальном же она выглядела как кукла, помятая, напуганная и абсолютно безвольная, да еще и с жуткими антимагическими наручниками на тонких запястьях. – Уходим! – герцог снял с пояса тонкий кинжал, ловко отомкнул замки наручников, а после поднял свою ношу на руки и с сожалением отметил, что она все еще весит чуть больше мешка с мукой, нужно будет непременно это исправить, когда они вернутся в поместье.
– Не так быстро, уважаемый лорд, – раздался спокойный голос со стороны другого входа в зал, а следом вошли трое старейшин.
Они двигались легко и свободно, не выказывая страха, словно до сих пор владели ситуацией. На красных поводках запрещенной магии они вели за собой двоих воинов Хомлина, очевидно, стоявших на страже входа в зал. И еще три таких же поводка протянулись к шеям троих пленников, в том числе и к Ингиной, и за считанные мгновения обернулись вокруг них.
– Уберите это, – скомандовал Андрэ, но голос от страха за свою маленькую леди прозвучал глухо и вовсе не так убедительно, как следовало бы. Будто это его шею, а не ее, сдавливала удавка. Андрэ попытался установить над ними щит, но тот вопреки ожиданиям не сработал, скорее всего из-за магического поводка. Всего лишь мигнул пару раз всеми цветами радуги и схлопнулся обратно в артефакт. А сама Инга как будто обмякла в его руках и с паникой уставилась в его глаза, моля о помощи. – Вы окружены, сегодня у вас нет шансов. Советую не усугублять ситуацию, на вашем счету и так достаточно трупов.
– Ситуация усугубится, если мы не проведем ритуал и не отправим чужеземцев обратно, – уверенно возразил старейшина. Кажется, эти трое совсем не испытывали беспокойства по поводу своего незавидного положения. – С межмировым равновесием, молодой человек, не стоит играться, даже если под вашим началом многотысячная армия. Ну а если вам дорога ваша ноша, не советую нам мешать, – сразу после этих слов Инга побледнела и обмякла еще сильнее, будто магическая удавка затянулась, не позволяя ей дышать.
– Давай, – рыкнул он и поспешил к выходу.
Магический поводок натянулся, мешая ему уносить Ингу, а его боевые маги обрушили на вошедшую троицу шквал заклинаний. В них летели молнии, огненные шары, и даже менталист, судя по непрерывно светившемуся фиолетовым цветом медальону, пытался атаковать. Но все это разбивалось о кровавого цвета щит, вставший перед старейшинами, и не могло нанести какого-либо вреда предводителям фанатиков. Их глаза заволокло серым туманом, и выглядели эти трое потусторонне и жутковато.
Старик, стоявший посередине, вытащил откуда-то из балахона тонкий стилет и отточенным, совсем не стариковским движением отправил его в полет. Раздался негромкий вскрик мужа Инги, и он, с удивлением глядя на свой живот, стал пятиться назад, пока не споткнулся о камень алтаря и не свалился кулем на него. А дальше начало происходить и вовсе странное. Как только первая капля жертвенной крови попала на камень, он загорелся, красные нити потянулись к ближней стене, и на ее поверхности зажглись древние символы. Они сияли все ярче и ярче, пока в один миг не ослепили всех находящихся в зале, а потом явили удивленным взглядам разлом пространства. За чуть подрагивающей воздушной дымкой видна была маленькая, бедно обставленная комната с простой детской кроваткой в углу. Там, за деревянными решетками надрывался младенец. Его лицо сделалось красным от натуги, но почему-то никто не спешил крохе на помощь. Тело Инги в его руках одеревенело, и она прохрипела лишь одно слово:
– Вика…
Глава 43
– Это твоя дочь? – догадался Андрэ, и я даже смогла согласно моргнуть. На большее непослушное тело оказалось неспособно.
Я смотрела, как заходится плачем моя малышка, всей душой рвалась к ней, но даже пошевелить пальцем не могла. Сердце сжималось от потребности оказаться рядом и успокоить дочь, прижать ее сладкое тельце к груди, тем более впервые за долгое время я смогла оказаться к ней так близко – казалось, только руку протяни. Но вместе с тем настолько же недостижимой она была.
– Забрать младенца, – услышала я голос Андрэ, который прижимал меня к себе и пытался вынести из зала.
Армагеддон нарастал, магические заклинания становились все более разрушительными и масштабными, но щит фанатиков оставался непроницаем. Я чувствовала, как сильнее сжимается удавка на моей шее, как она тянет меня к открывшемуся переходу, но Андрэ держал крепко, не отдавая мое тело власти фанатиков. А я была бы и рада, унеси меня кровавая магия в родной мир, только сообщить об этом никак не могла – последние силы потратила на то, чтобы произнести вслух имя дочери. Смотрела беспомощно на стиснувшего зубы Андрэ, видела, как вздулись и выступили вены на его лбу, и чувствовала, как горячие слезы отчаяния катятся по щекам.
Но что силы простого человека против запрещенной древней магии? Как ни старался удержать меня Андрэ и вынести из-под удара, противопоставить фанатикам ему было нечего. А потом прямо на моих глазах тело Андрея подпрыгнуло в воздух и понеслось в сторону разлома. Стилет, словно живой, выскочил из живота мужа и, орошая багровыми каплями пол, вернулся к старейшине, который смотрел прямо на меня. В тот же момент магический ошейник окончательно сдавил шею, не позволяя сделать новый вдох. В глазах начало стремительно темнеть, я услышала отчаянный, нечеловеческий рев Андрэ: «Не-е-ет!», и последней связной мыслью стало: «Чтобы этим ненормальным фанатикам больные головы размозжило».
В следующую же секунду трос, державший нарядную и тяжелую люстру, оборвался, и та приземлилась аккурат на тройку старейшин, придавливая их тела к полу. Воздух со свистом ворвался в мои легкие, опал кровавый щит, и боевые маги Андрэ наконец смогли достать до главарей ордена. Сперва их долбануло молнией, после обсыпало обездвиживающим порошком, и наконец неприметный человек в сером вихрем пронесся через зал, и буквально через секунду шеи старейшин уже украшали черные антимагические ошейники.
– Дочь! – судорожно всхлипнула я и вцепилась в плечи Андрэ. Это словно заставило его очнуться, и герцог скомандовал своим людям:
– Нужно забрать ребенка! – сразу пять воинов бросились к межмировому разлому, но исписанная рунами стена находилась слишком далеко от них, а магия, лишенная подпитки фанатиков, иссякала слишком быстро. Воздух на грани миров уплотнялся, становясь все менее прозрачным, пока нашим глазам не предстала пустая стена, а отчаянный детский плач не оборвался. Как и биение моего сердца.
– Вика! – меня начали сотрясать рыдания, я рвалась из рук Андрэ, сама не зная, куда. – Пусти, там моя Вика! – лупила я его по груди, но герцог и не думал поддаваться.
Вместо этого он сорвал зубами крышку в виде драгоценного камня на одном из перстней, осыпал меня белым порошком, больше похожим на пыльцу и шепнул, целуя в лоб:
– Спи. Я верну тебе дочь, обещаю.
И мои глаза закрылись непроизвольно, а сознание уплыло туда, где не было рвущей душу на клочки безысходности.
***
– Она просыпается, Ваша Светлость, – услышала я сквозь дрему.
Затем раздался какой-то шорох, мою ладонь взяли в обе руки, и мне пришлось открывать глаза. С нетерпеливым и возмущенным клекотом на меня налетела Принцесса и принялась тыкаться клювом в щеку, а напротив меня с отчего-то обеспокоенным видом сидел Андрэ и напряженно вглядывался в мое лицо.
– Привет, ты как? – тихо поинтересовался он.
И тут я вспомнила. Как меня украли фанатики, как они убили Андрея и открыли переход в мой мир, как безутешно плакала моя дочь в пустой комнате за тысячи световых лет…
– Вика? – я разлепила пересохшие губы.
– Мы найдем к ней путь, я обещаю, – чуть сжал мою ладонь герцог, а я отвернулась, не в силах сдержать слез. Они полились так, будто кто-то открыл невидимый кран. Очень скоро подушка стала насквозь мокрой, и я отстраненно подумала, что Санни снова будет ругаться. Но не все ли равно теперь? Какое это имеет значение… Даже Принцесса притихла, лишь чирикнула пару раз, да пристроилась возле моей шеи. – Ты нас всех спасла, моя маленькая леди, – заговорил вновь Андрэ. – Если бы твоя магия не уронила на головы старейшинам парадную люстру, мне даже страшно представить, чем бы все это закончилось. Главное, что мы живы, а значит – можем все исправить.
Теплые пальцы повернули мое лицо и нежно стерли соленые дорожки с щек. Я смотрела на решительное лицо Андрэ и так хотела верить его словам.