– Значит, так, поясняю по ситуации. В 05:47 от одной из разведгрупп поступило сообщение, что со стороны расположения американцев в сторону города вылетел вертолет, который, естественно, был сбит нашей ПВО над границей города. Одновременно с этим со стороны пирсов попыталась выехать мобильная группа американцев, состоящая из трех «хамви» и одного бронетранспортера, которые были уничтожены группой «Заслон-1», расположенной на выезде с пирсов на федеральную трассу, где недавно закончено возведение оборонительных укреплений. Судя по всему, это была разведка перед крупной вылазкой американцев, разведчики докладывали, что возросла активность противника, ведется подготовка техники. Потом связь с разведгруппой пропала, точнее она вообще пропала. Вероятно, противник глушит наши частоты, и скорее всего – действительно перед какой-то акцией. Но у нас на ключевых точках задействованы полевые телефоны, и штаб имеет возможность связаться с КПП-2, который со стороны Находки, где развернут пост разведки и наблюдения.
– Значит, началось, – констатировал Димка, наливая себе чай.
– Скорее всего, – кивнул Фомин, – все подняты по тревоге, группа «Заслон-1» усилена тяжелым вооружением и личным составом, остальные подразделения разворачиваются на оборонительных рубежах.
– Ясно, наша задача? – спросил Димка.
– Ваша задача – силами до роты, со стороны городских очистных сооружений выдвинуться с доразведкой в сторону пирсов, – ответил Фомин разворачивая карту, – вот тут, на сопке, маяк, там сейчас у американцев НП, какое-то оборудование развернуто, и монтируют разгонную площадку для беспилотника, бойцов порядка сорока человек, огневые точки… всё по-взрослому, в общем. Дорога к маяку только со стороны пирсов – раздолбанная грунтовка. Их нужно выбить, закрепиться, подать сигнал ракетой, и к вам со стороны группы «Заслон-3», что контролирует дорогу к Южному поселку, выдвинутся связисты, протянут полевку.
– НП для корректировщика? – уточнил Димка, внимательно всматриваясь в карту.
– Верно, для минометной батареи.
– А посерьезней что-нибудь есть? Их же там в три раза больше, чем нас… и танки, и вертолеты, – спросил Сергеич.
– Есть три установки «Град», но боекомплекта на один залп, так что надо бить наверняка и с максимальным эффектом. С танками они много в городе не навоюют – пожжем из гранатометов, и они это понимают, не должны сунуться, если не дураки. Да и не выйдут танки с пирсов, мы им «подарков» от души приготовили, а вот эсминцы надо топить, там артиллерия, ракеты и БПЛА.
– Так, ладно, время не ждет, – сказал Димка, всё еще рассматривая карту и делая пометки в блокноте, – Соловьев…
– Я, – по-уставному встав с лавки, ответил тот.
– Собирай личный состав, двойной… нет тройной БК, суточный сухпай, вода… сформировать по два расчета для АГС и ПЗРК, готовьте транспорт. Сколько пулеметов у тебя в роте?
– Пять… два ПКМ, один «Печенег» и два РПК.
– Ручники отставить, заменить на ПКМ. Как с РПГ?
– Три расчета, в которых я уверен – не тупанут.
– Достаточно, пусть осколочных зарядов возьмут в боекомплект обязательно. В машины дополнительно еще патроны и ВОГ уложить, всё равно на колесах только до очистных доедем, потом по сопкам бегом ломиться. Займем НП, отправим людей к машинам за боезапасом. Всё, время пошло, через полчаса строимся рядом с дотом у КПП.
– Есть, – ответил Соловьев и выскочил из палатки.
Фомин подбросил нас с Димкой до дачи. Как выяснилось, двое его бойцов-разведчиков тоже пойдут в составе нашей группы, это снайпер и связист. На даче уже все были на ногах, кроме детей. Непонятная стрельба с утра и прибывший комендантский УАЗ, естественно, вызвали определенное волнение среди домочадцев. Димка сухо оповестил всех, что выходим на боевую операцию, не стал скрывать, что намечается противостояние с американцами, на что отец тоже засобирался – вроде как воевать.
– Пап, ну куда? Я всё понимаю, но с твоей одышкой и ревматизмом ты можешь работать только как стационарная огневая точка.
– Вот и доставьте эту точку куда надо, – ответил отец, продолжая собираться.
– Анатолич, – это уже Димка, – нам по сопкам пешком скакать, давай ты тут будешь нашей последней линией обороны, я тебе ручной пулемет оставлю.
– Пулемет, говоришь? – усевшись на табурет и прищурившись, спросил отец.
– Тогда уж всех вооружите нормально, если всё так серьезно, – вмешалась в разговор Света.
В общем, пришлось быстро раздать с наших резервов калаши и вооружить домашних. Отцу действительно достался РПК 47-й, хоть и шестьдесят восьмого года выпуска, но в идеальном состоянии, и два «бубна» к нему в придачу. На этот раз никто не возражал против присоединения к нашей группе уже почти выздоровевшего Андрея, боец он обстрелянный и с мозгами, так что Димка заменил им временно (мы так думали, во всяком случае) выбывшего Бориса. Сами мы вооружились в штурмовом варианте: акаэмэсы и акаэмы, 7,62 – хороший аргумент. У меня, Димки и Андрея были подствольники, а Кац кроме автомата прихватил доставшийся от американцев трофейный шестизарядный гранатомет, гранат к нему было еще около двух десятков. Хохла без всякого зазрения совести мы сделали «грузовиком», договорившись, что по прибытии на место он будет командовать расчетами гранатометчиков и бойцами с ПЗРК, и напихали ему в рюкзак дополнительный боекомплект. В общем, через полчаса наша разведгруппа, состоящая из восьми человек, изображая черепашек-ниндзя, ибо рюкзаки у нас выглядели солидно, прибыли на поляну у КПП, где уже собралось всё подразделение – восемьдесят человек под командованием Соловьева. Шишига и три бортовых КАМАЗа уже были загружены и тарахтели в ожидании пассажиров. УАЗ комендатуры, в который сел Фомин со своими бойцами, возглавил колонну, и мы выдвинулись в сторону города.
Еще через полчаса мы уже разгружались у подножия сопки рядом с городскими очистными сооружениями, откуда к маяку вела «козья тропа», натоптанная грибниками и матросами, которые раньше бегали с кораблей в самоволку. Вдалеке, где-то со стороны дороги к пирсам, уже шел бой, хороший такой бой, отчего у меня снова начался шум в ушах и адреналин побежал по венам.
– Рота, в одну шеренгу становись! – негромко скомандовал Димка, указав направление построения.
Все быстро выстроились, Димка подошел к Соловьеву.
– Мы первые идем дозором, вы выдвигаетесь через десять минут. Не растягиваться, в случае огневого контакта хвост колонны перемещается влево на сто метров, и все цепью двигаются дальше.
– Понял.
– Ну, всё. Птица, готовься, мы выходим.
Наша группа отделилась, и мы пошли. Первые семьсот метров мы преодолели бегом, затем рассредоточились и присели, ощетинившись стволами, отдышались. Димка скомандовал нам оставаться и с Фоминым двинулся выше, уже осторожно и практически не слышно. Мы ждали, минуты через две появился Фомин и жестом скомандовал продолжить движение, мы пошли за ним и поднялись не невысокий хребет, за которым с небольшим уступом начинался склон сопки, на вершине которой и располагался маяк. Димка лежал у дерева и смотрел в сторону вершины в бинокль. Я подполз, и он протянул бинокль мне.
– Вон там, у горелой сосны смотри.
Я посмотрел в указанном направлении, и сначала вроде ничего не заметил, но ровные линии, которых в природе не существует, выдали странный предмет, похожий на фото-штатив, только низкий, с полметра примерно, а вверху какая-то хреновина размером с кирпич.
– И что это? – спросил я у Димки.
– Это, как сказал Хохол, что-то вроде системы сигнализации для охраны периметра.
– То есть мы не сможем тихо подойти?
– Именно.
– Ну что, какие мысли, тащмайор? – спросил у Димки подползший к нам Фомин.
– Что тут думать, прыгать надо, – отшутился Димка и, забрав у меня бинокль, снова прильнул к окулярам. – Фомин, отправь своих встретить колонну, растягиваются пусть ползком по гребню, скидывают рюкзаки и лишнее барахло тут – нам легкость, скорость и маневренность нужны будут.
– Есть, – шепнул Фомин и отполз к своим бойцам.
Я скинул эрдэху, лег на спину и начал перепроверять боекомплект. Кац последовал моему примеру, а Димка, посмотрев на нас, одобрительно кивнул. Так, четыре спарки магазинов в разгрузке, одна на АКМС, то есть триста… плюс в сухарке десять пачек по двадцать, итого пятьсот – нормально… две РГН в подсумках и еще пара там же, в сухарке… АПБ, к нему три магазина… ВОГ в подствольник… нож – черт его знает, может, и до рукопашки дойдет… а вообще, как-то меня трясти уже начинает конкретно, и руки, вон, ходуном ходят, Кацу, смотрю тоже «взбледнулось». Достал из нагрудного кармана «горки» фляжку и, сделав пару глотков, протянул Кацу.
– Что, духи, обделались? – спросил Димка, подмигнув. – Это вам не бандосов по засадам щемить, нам сейчас предстоит то, от чего я и сам готов очком лом перекусить… но это нормально, это только у кого с головой не в порядке, тому не страшно. Кац, передай-ка фляжечку, ишь присосался.
Андрей просто молча лежал рядом, положив подбородок на руки и смотрел вверх по склону, рядом лежал его АКМ с примкнутым штыком. Он так же молча взял протянутую Димкой фляжку, отхлебнул и передал Хохлу, который распихивал по подсумкам заряды от ракетницы. Через несколько минут ополченцы начали втягиваться на гребень и располагаться по нему. Димка жестом позвал Фомина и Соловьева. Они подползли и улеглись рядом с нами.
– Так, Птица, по паре пулеметов на фланги, один в центр цепи, Хохол будет высматривать наиболее активные участки в обороне противника и давать направление ракетой – огонь пулеметов туда, да так, чтобы там башки поднять не могли.
– Ясно.
– Дальше, – кивнул Димка и продолжил: – поднимаемся цепью, без суеты, но очень быстро, огонь открывать только по контакту с противником, не паниковать зря, после начала штурма у нас времени на всё про всё две-три минуты, дальше они опомнятся, пристреляются, и всё… считай, всё насмарку. Гранаты не кидать, пока будем подниматься – тут склон, нас самих покосит, мы с подствольников отработаем, если что. После штурма десятка полтора бойцов отрядишь забрать барахло от очистных, и то, что здесь скинули. Фомин…