, какая-то неправильность всего происходящего. Разум всё силился это понять, и тут словно шоры упали с глаз, узость мышления, идущего в рамках срежиссированного сюжета, буквально заставила меня заскрипеть зубами от обиды на самого себя. Разбуженный моим эмоциональным всплеском, диагност тревожно запищал и тут же вкатил мне ударную дозу транквилизаторов, погружая в тяжёлое забытье.
Как потом рассказал Андерсон, с Терума валили мы, удирая во все лопатки. Ибо к нам, как пчёлы на мёд, слетались все окрестные геты. Ну да нет худа без добра, в хвост растянувшейся группировки противника удачно ударила финишировавшая эскадра, сосредоточенным огнём давя поодиночке не успевшего перегруппироваться врага. Когда мы покидали систему, дропшипы уже начали сыпаться на планету под прикрытием штурмовиков, а это значило, что гетам жить осталось последние часы.
Довольный как слон, Андерсон радостно скалился, ибо это, в общем-то, случайное стечение обстоятельств, явно начальству будет преподнесено как грамотно спланированный манёвр отвлечения, позволивший эскадре нанести неожиданный, а поэтому решающий удар, завершившийся полным разгромом вражеского контингента в системе.
От той бури в душе, заставившей переволноваться медицинское оборудование, не осталось почти и следа, только тяжёлая вязкая горечь поселилась где-то глубоко внутри. Хромая, в раздумьях, по БИЦу, я нет-нет, да возвращался мыслями к спасённой азари. Лиара тоже как привлечённый эксперт осядет на борту «Нормандии». Её сведения по Илосу, да и слияние разумов, в будущем очень сильно пригодятся. А вообще, если не считать крогана, все классические персонажи в сборе. Но Рэкс в поисках Илоса не шибко-то и нужен. Да и вообще, бравым кроганом нужно заняться попозже.
Несколько дней до финиша на «Арктуре», я мерил каюту и БИЦ не зная, к какому решению прийти, да периодически загорал в восстановительной камере. Всех раненых удалось поставить на ноги, нескольким ещё с месяц придётся провести в восстановительном центре на базе, но главное все остались живы.
Одно меня несколько напрягало все эти дни, то, какими глазами смотрела на меня Лиара. Эти её детские нотки в голосе, и восхищение с полуобожанием, каждый раз, когда она встречала меня в коридоре. Причём, судя по частоте таких, вроде бы случайных встреч, старший научный сотрудник банально меня караулила.
После одной из таких встреч, мне даже посочувствовал, случайно оказавшийся рядом, Кайден. Проводив смущённую собственной настойчивостью азари долгим взглядом, он покачал головой, взглянул уже на меня, с какой-то жалостью даже, глубокомысленно изрёк:
— С этими бабами надо держать ухо востро, будь осторожен, Джон, будь осторожен.
И ещё раз сочувствующе покачал головой.
А потом мы прилетели на «Арктур».
— Адмирал уже ждёт, — кивнул нам, как старым знакомым, адмиральский же порученец.
В этот раз настроение у командующего было, похоже, хорошее и лейтенант-коммандер не носился по приёмной как наскипидаренный, а сидел расслабленно за столом, не отрывая жопы от кресла. А это знак. Похоже ситуация выправляется в нашу сторону.
— Капитан, коммандер, — в ответ на наше с Андерсоном синхронное воинское приветствие, Хакет коротким жестом указал на свободные кресла напротив. Мы присели, обменявшись кивками с уже находящимся в кабинете полковником Васильковым. Начальник контрразведки флота был задумчив, но само настроение главного «молчи-молчи» мне никак не удавалось распознать, видно мысли, которые им владели, не были, ни хорошими, ни плохими.
Меня же подмывало поделиться своими «озарениями», но без дополнительной проверки, даже для меня самого они были только предположениями.
— Джентльмены, хвалебные слова опустим, скажу только, что ваши действия оценены на самом верху и оценены высоко.
Было видно, что адмирал находится в приподнятом настроении. Ещё бы, противник выбит со всех плацдармов на территории Альянса, несмотря на техническое превосходство гетов, с вполне приемлемым соотношением потерь. 5-й флот снова показал высокий уровень подготовки и выучки экипажей, грамотных действий командования и штабов. А значит «звездопад» не обойдёт стороной самый боевой флот Альянса, включая и его командующего.
— Также хочу сказать, что после изучения боевой эффективности фрегата «Нормандия», принято решение запустить его в полноценную серию, в будущем все разведывательные флотилии будут укомплектованы именно этим типом фрегатов.
— А что с предыдущим поколением? — поинтересовался Андерсон.
— Вопрос решается. Постепенно будут выводиться на модернизацию, правда пока думают над оптимальной схемой перевооружения, возможно будет два направления, ударные фрегаты с упором на ракетное вооружение, и фрегаты поддержки, с мощной РЭБ и модернизированной системой «ПОИСК», для прикрытия крейсерских групп.
«И это правильно», — подумал я. В прямом боестолкновении фрегаты Альянса гетам на один зуб, бой на орбите Фероса это показал с абсолютной ясностью.
— Ну да это не ваша головная боль. У вас своей хватает, и вот с вашей, коммандер, головной болью, как раз я и хочу помочь, для чего вас и вызвал. Полковник?
— Адмирал, — Васильков, сбросив задумчивое состояние, уже по-деловому взглянул на нас.
— Десантной группой на Феросе, в ходе боевой операции, была захвачена одна из десантниц азари, сопровождавшая матриарха Бенезию и прилетевшая на Ферос на том же самом линкоре гетов, на котором передвигается Сарен.
— Жива?! — прервал я полковника.
— Жива и здорова, — контрразведчик ухмыльнулся. — Располагается в самых комфортабельных апартаментах нашей внутренней тюрьмы.
Я покачал головой в такт своим мыслям, вот она та ниточка, которая логически приведёт нас к Илосу, глядя на Василькова, поинтересовался:
— Что говорит?
— Много интересного. Протокол допроса я вам перешлю, очень занимательное чтиво.
— Кстати, — перебил полковника адмирал. — Шепард, ваша догадка о природе этого линкора, похоже, находит своё подтверждение. По описанию, данному десантницей, устройство и внутренняя архитектура корабля совершенно отличны от виденных ею технологий гетов. Похоже это действительно привет из прошлого, технологии протеан.
— А как вообще она там оказалась? — задал я логичный в данной ситуации вопрос, пусть мне и хорошо известный.
— О, а это интересный вопрос. Сарен ищет ключ к той информации, что получил на Иден Прайм.
— И он его нашёл?
— Нашёл. По крайней мере, со слов азари, — серьёзно ответил полковник, бросив короткий взгляд на Хакета, продолжил. — Нам повезло, что для получения ключа ему пришлось использовать слияние разумов и всё, что знает он, теперь знает и она. Правда не всё понимает, но кое-что ей удалось выяснить.
— Что? — напрягся я.
— Что протеане погибли в глобальной войне, а маяк передавал кодированное сообщение о «последнем шансе» или «последней надежде». Есть сведения о планете, где эта «последняя надежда» находится, но азари не может её идентифицировать.
— Не страшно, — я прищурился. — У нас крупный специалист в этом вопросе, Лиара Т'Сони, если азари передаст ей всю информацию через слияние разумов, возможно она узнает эту планету.
Офицеры переглянулись, от меня не укрылась некоторая заминка в вопрошающем взгляде особиста, словно Васильков, по какой-то причине, не хотел отдавать пленницу, однако адмирал, чуть дёрнув головой в отрицающем жесте, мне поощряюще кивнул, широким жестом вверяя азари:
— Действуйте, коммандер.
На следующий день, я, удобно развалившись в кресле пыточной… вернее, допросной блока внутреннего изолятора особого отдела флота на «Арктуре», наблюдал это самое «обнимите вечность», в исполнении Лиары. Страшная, всё-таки вещь это слияние разумов, ни солгать, ни промолчать.
Шаилу, так звали десантницу с Фероса, нам конечно не отдали. Сейчас она ценный свидетель гособвинения в деле о военных преступлениях Сарена. Но дали постоянный допуск во внутреннюю тюрьму СБ, где мы могли вполне свободно разговаривать.
— Шепард, это Илос! Точно он. Я диссертацию по нему защитила! — Лиара, казалось, сейчас запрыгает от радости. Но вдруг резко погрустнела, посмотрела на меня большими печальными глазами. И сказала чуть не плача: — Только никто не знает, где он сейчас.
Резкий переход от безудержной радости к, чуть ли не потокам слёз, меня слегка ошарашил. А старший научный сотрудник уже вывалила на меня кучу своих персональных обид, что такая интересная протеанская планета, на которой столько всего интересного, не дождалась её персонального Лиариного посещения, а бессовестно скрылась в неизвестном направлении, прикрывшись взрывом ретрансляторных врат, этак пару тысяч лет назад.
Из всего потока информации, я выловил два основных тезиса. Первое, что планету гравитационным возмущением, вызванным близким взрывом ретранслятора, выдернуло из звёздной системы и унесло далеко в межзвёздное пространство. И второе, что траектория движения планеты неизвестна ни одному из разумных видов. В момент подрыва в системе находились только рахни — вид разумных насекомых, с которыми шла кровопролитная война, и которые были полностью уничтожены, после переброски и вступления в конфликт на стороне Цитадели боевых подразделений кроганов.
— Не расстраивайся, мы что-нибудь обязательно придумаем, — мягко произнёс я. Всю такую несчастную инопланетяночку хотелось погладить по голове, утешить, прижав к себе, но я сдержался. Экзотика она конечно — да, но всё же боязно как-то это, спать с синекожей женщиной с щупальцами вместо волос. Поэтому ограничился словами. Рахни, рахни, дорогого будет стоить зрелище вытянувшихся морд Совета Цитадели, когда они узнают об экспериментах на Новерии, надеюсь, хотя бы тогда они наконец поймут, что непростительно заигрались в свои галактические политические игры. Но до этого момента нужно, во-первых, выяснить, кто инициатор этих плясок, и вынудить Совет пойти мне на уступки, иначе, как бы высокопарно это ни звучало, спасать галактику будет очень и очень непросто.