— Лиара, ты ничего не хочешь мне рассказать? — поинтересовался я. Та дёрнула бровью, сказала отстранённо:
— Это долгий разговор… Джон.
— Ну, я не тороплюсь. Адмирал? — Бинг понял мой невысказанный вопрос, ответил степенно, сам с интересом поглядывая на азари. — Пока подойдём к планете, пока скоординируем действия с турианским флотом, часов пять-шесть не меньше пройдёт.
— Вот и отлично, — обрадовался я. — Этого нам хватит.
А Лиара лишь понимающе усмехнулась, как-то по-особому глядя на меня.
С местом, где поговорить, проблем не было. Мне, как важной, гм, шишке, на крейсере досталась вполне комфортабельная каюта, уж не знаю у кого отжатая, а может и свободной была, как раз для гостей. В общем, расположились мы с комфортом, в удобных креслах по обе стороны небольшого «журнального» столика. Правда изобразить хозяина положения у меня не получилось, слишком двоякой была ситуация, да и Лиара тоже не спешила проявлять показанную крутость и норов, зажав ладони между колен она чуть исподлобья посматривала на меня.
— М-да, — я попытался улыбнуться, но вышло, похоже, слегка кривовато. — Так значит скромный старший научный сотрудник?
Азари чуть помедлила, затем дёрнула головой, не соглашаясь, но и не отвергая, сказала негромко:
— Не совсем.
— Значит, работаешь? — я не строил каких-то планов на эту беседу, надоело всё, хотелось просто поговорить, без вопросов с двойным дном, без игры словами в попытках поймать собеседника в логическую ловушку, без выведывания стратегических планов и секретов, поговорить по душам, просто как двое… разумных, мысленно чуть было не сказал: «человек», но пора привыкать, что круг моих знакомств людьми уже не исчерпывается.
— Работаю, — она вздохнула. — С детства «заболела» протеанами, поэтому и поступала на историко-археологический, да и прикрытием вышло хорошим, ничего придумывать не пришлось.
— Внешняя разведка? — спросил я, чувствуя коллегу.
Лиара не пыталась юлить и играть в секретность, улыбнувшись одними губами, сказала коротко:
— Нет, — но, не дожидаясь следующего вопроса, продолжила. — Ближе к контрразведке, пожалуй.
— Ликвидатор?
Там, в бою на Новерии, то, что показала азари, было чем-то запредельным для земных биотиков, и… очень специфичным. Кайден тогда высказал предположение, что её затачивали именно под одиночную цель, далеко не под армейский стандарт.
Улыбка Лиары поблекла.
— Не люблю это слово, — произнесла она и было видно, что этот, вполне, в общем-то, стандартный термин, для убийцы на государственной службе, ей неприятен. — Я предпочитаю название «боевик».
— Но ты же ещё молода совсем, по меркам азари? — в каноне она сама упоминала Шепарду про пренебрежительное к ней отношение как раз из-за малого возраста, всего-то, вроде, чуть больше ста лет.
— Да, молода… — некая недосказанность повисла в воздухе, но выдержав длинную паузу, в ходе которой я старался даже не дышать, она продолжила, не глядя на меня: — Джон, ты слышал когда-нибудь про Ардат-Якши?
М-да, вопросик. Я-то слышал, а вот Шепард мог быть и не в курсях, эти дамочки, однако, самая нелюбимая для азари тема для разговора, поэтому я лишь неопределённо хмыкнул.
— У моего народа особая физиология, — Лиара говорила ровным голосом, негромко, а я слушал и поражался той перемене, что произошла с девушкой. И ведь не скажешь, что та наивная девушка, стеснительная и слегка неуклюжая, какую мы подобрали на Теруме, это была просто маска, нет, похоже Лиара могла быть и такой. Сейчас же передо мной сидела опытный боец, хмурый, жёсткий, прошедший множество боёв.
— Мы выбираем партнёров другого вида не просто так, это наше проклятье, хотя кое-кто и называет неудачным экспериментом Бога, — а вот тут я удивился, ни разу не слышал про верования у азари.
— При попытке зачать ребенка двумя азари, с вероятностью девяносто девять целых и девять десятых, родится Ардат-Якши, существо с огромной биотической силой, и такой же огромной жаждой к разрушению и убийствам. Даже простое слияние разумов с Ардат-Якши гарантированно убивает.
— И ты?.. — не удержался я от вопроса.
— Нет, я не Ардат-Якши, хотя и родилась от союза двух азари, — она посмотрела на меня. — Та самая, пресловутая, одна десятая процента, с биотической силой больше чем у тысячелетних матриархов и ветеранов корпуса юстициаров, и без патологического желания убивать.
Лиара провела ладонями по лицу, как будто стараясь что-то стереть.
— Тебя готовили убивать других Ардат… — она остановила меня, не дав закончить.
— Нет, биотическая мощь без соответствующей подготовки не так опасна, там хватает и корпуса юстициаров.
— Тогда…
— Да, — она подтвердила мою догадку. — Моя задача, ренегаты среди матриархов и тех же юстициаров, иногда ветераны-десантницы, из тех, кто достиг успехов в управлении биотикой.
Тут мне в голову пришла одна мысль, которую я не преминул озвучить:
— А там на Теруме, значит вы ждали не меня?
А что вы хотите, ничем иным, после понимания кем оказалась азари, как внедрением в моё окружение, мне эта ситуация не виделась.
— Нет, — снова открестилась Лиара, от моих предположений. — Там была ловушка для моей ма… Бенезии, — поправилась она.
— А зачем же ты тогда осталась с нами?
Тут азари посмотрела на меня, чуть улыбнувшись:
— Ну, я на самом деле один из лучших специалистов по протеанам.
Интерлюдия 10
У входа в военное училище, из остановившегося городского такси, вышел молодой лейтенант в новой, с иголочки, форме. Над правым нагрудным карманом кителя располагалась прямоугольная «нашивка» за тяжёлое ранение, аккурат над серебристыми крылышками знака классности, над левым, так называемый «боевик» — орден Боевой Славы. На сам карман крепился знак об окончании высшего военного учебного заведения, как раз того, по чьим ступеням сейчас подымался, сильно припадая на левую ногу, новоиспечённый офицер. А завершала образ закреплённая на клапане кармана «нашивка» с фамилией и инициалами: «Р. Л. Дженкинс».
Козырнув вытянувшемуся курсанту, предъявил предписание, тот быстро пробежав глазами текст, дождался писка сканера, что предписание подлинное и передал ПАДД обратно Дженкинсу с коротким:
— Сэр.
Пройдя пост, лейтенант привычно захромал на второй «штабной» этаж, где располагались кабинеты начальников ВВУЗа. Войдя в дверь с табличкой: «Заместитель начальника, полковник Мезенцев Виктор Александрович», коротко отрапортовал:
— Сэр, лейтенант Дженкинс прибыл согласно предписания.
— Здравствуй, Ричард, — полковник вышел из-за стола, крепко пожал руку Дженкинсу, оглядев, усмехнулся по-доброму, добавив, кивком указав на кресло. — Присаживайся, герой, разговор нам предстоит обстоятельный.
Мезенцев знал цену награде на груди лейтенанта, «боевиков» у него самого висело два и первый он получил командуя пограничным дивизионом на Элизиуме. На преподавательскую работу уходил уже подполковником с должности командира отдельной десантно-штурмовой бригады, полковника получив уже здесь.
Самого Дженкинса награда и звание нашли в центральном госпитале армии, на Земле. Когда провалявшись месяц в искусственной коме, в период активного восстановления повреждённых тканей (а отдельные органы пришлось выращивать практически с нуля), Ричард пришёл в себя, первое что он увидел, это новую форму с лейтенантскими погонами, которую повесили на самое видное место. Затем приказ о присвоении и торжественное вручение награды, а через неделю это предписание…
Сев в коротко скрипнувшее кресло, Дженкинс с ожиданием посмотрел на полковника, вернувшегося на привычное место за столом.
— Ты ещё не думал, чем дальше заниматься? — вопрос Мезенцева застал его в врасплох. Собравшись с мыслями, лейтенант, чуть неуверенно, произнёс: — Ну, служить…
— Служить да, я знаю, — коротко кивнул полковник. — И про заявку в спецназ знаю, на подготовку по программе «N». Однако, что врачи говорят по полному восстановлению функций тела?
— Полгода, может больше. — Ричард не понимал, к чему ведёт весь этот разговор, но обострённым восприятием чувствовал, что вопросы эти не от праздного любопытства.
— А как ты смотришь на то, чтобы остаться у нас на преподавательскую работу?
От такого предложения молодой офицер несколько опешил, но взвесив обстоятельно все «за» и «против», Мезенцев молчал, давая Ричарду время всё обдумать, отрицательно качнул головой, произнёс, глядя прямо:
— Нет, сэр, я, всё же, хотел бы дальше в войсках.
Мезенцев задумался, однако быстро нашёл выход, хлопнув легонько ладонью по столу, предложил:
— Тогда давай так, врачи всё равно, пока полностью не восстановишься, ни в какие войска тебя не отпустят, а тебе ещё физическую кондицию восстанавливать, нормативы для отбора по программе «N» тебе должны быть известны, — в этом месте Дженкинс кивнул, а полковник продолжил: — Так что это год, не меньше. Вот этот год поработаешь у нас, я тебя устрою на кафедру тактики, будешь проводишь практические занятия у курсантов, заодно, для себя, полигон, полосу препятствий помучаешь, чтобы навыки не растерять, а через годик снова поговорим, решишь пойти в спецназ, удерживать не будем, захочешь остаться, переведём в постоянный состав кафедры, как тебе такое предложение?
Предложение было интересным, да и обижать полковника категоричным отказом не хотелось, поэтому Ричард только утвердительно кивнул:
— Да, сэр, согласен.
— Вот и славно, — Мезенцев чуть сощурился, улыбаясь. — Тогда, мы сегодня начнём готовить документы на тебя, а завтра, как подойдёшь, сведу на кафедру, представлю коллегам.
— Сэр, извините, — замялся Дженкинс. — Скажите только, а почему именно я?
— Переживаешь, что молодой лейтенант, ни звания, ни опыта и уже на преподавательскую работу? — чуть иронично, спросил полковник и по глазам парня понял, что угадал.
Серьёзно и с какой-то грустью взглянув на чудом выжившего, ещё не отошедшего от тяжёлых ран парня, сказал негромко, но веско: