– Мне страшно, – призналась Минна и съежилась от холода.
– Ты неплохо держалась перед Тэхёном, – похвалил ее Ун Шин и вручил ей зажигалку с крышкой в виде головы рычащего пса. – Щелкни три раза, чтобы связаться со мной.
Не дожидаясь, пока Ун Шин уедет, Минна закрыла дверь и, оглянувшись на коридор, увидела, что Джиён торопливо застегивает пальто. Было непривычно видеть подругу такой хмурой и задумчивой.
– Ты тоже уходишь? – спросила Минна и почувствовала, какой неуютной становится ее зеленая квартирка. – Извини, что ничего не рассказывала тебе раньше…
– Встретимся позже, – на удивление непринужденно ответила Джиён. – Гон Сону написал, что без меня не может забрать заказ. Цвет привезенной плитки оказался гораздо темнее того, что я выбрала на сайте. Этот ремонт кажется мне нескончаемым.
– Пока ты можешь пожить у меня. Я поговорю с Пак Убином.
– Спасибо, – улыбнулась Джиён и обняла Минну. – Теперь со мной тоже будут происходить странные вещи, да? Но я не хочу сидеть взаперти и бояться всего на свете. Такое решение поддержал бы даже мой покойный дядя Чо, разбившийся во время прыжка с парашютом. Надеюсь, я не встречу его призрак!
– Ты храбрая, и под твоим присмотром Хён стал серьезнее.
– Тебе так кажется, – рассмеялась Джиён и прошмыгнула во входную дверь, помахав рукой на прощание. – Просто у него не было времени наделать глупостей! Вечером обязательно позвони мне и расскажи, как у тебя обстоят дела с Ли Юнхо!
Глава 40
Минна шлепнулась на кровать, укрылась краем клетчатого фиолетового одеяла и выключила гирлянду. Ощутив сильный озноб, она достала из тумбочки электронный градусник и приложила ко лбу. Через три минуты прибор запищал. Оказалось, что ее температура упала ниже нормы. Подобное и раньше случалось после стресса или от недосыпа.
Руми позвонила Минне в разгар ее размышлений о проклятии Юнхо и сорванной свадьбе Тэхёна и очень эмоционально о чем-то рассказывала, но Минна пропустила все мимо ушей, уловив только одно: профессор Сон Мин срочно вызывает их к себе в офис. Адрес и время Руми прислала в сообщении.
«Как же это все не вовремя! – подумала Минна, волоча ноги в направлении коридора. – Ун Шин запретил мне покидать квартиру, но я не могу пропускать практику».
В университете поговаривали, что за опоздания Стервятник поколачивал студентов тростью. У Минны было полчаса, чтобы одеться, вызвать такси и добраться до Итэвона. Там, на людной остановке, Минна встретилась с Руми. Они обе удивились тому, что Стервятник, имея репутацию одного из лучших адвокатов Сеула, арендовал офис именно здесь, в самом многонациональном и самом западном районе Сеула, а не где-нибудь на холме тихого Ханнам Зе Хилла.
Всю дорогу до офиса у Минны рябило в глазах: цветные вывески перекрывали друг друга; повсюду мелькали надписи на корейском, японском и английском языках; над головой раскачивались желтые бумажные фонарики. По правую сторону от Минны гроздьями висели сумки и одежда, а слева мерцали экраны, транслирующие рекламу баров и забегаловок с национальной кухней. Спереди и сзади медленно двигалась галдящая толпа. Минна прижалась к краю дороги, чтобы ее не унесло сплошным потоком туристов.
Свернув в тихий переулок, Минна и Руми очутились возле двухэтажного коричневого здания с черным решетчатым балконом и подозрительным номером сорок четыре[58]. К его фундаменту сиротливо прижимались три оранжевых мусорных бака. Первый этаж занимала закусочная с зеленым черепичным козырьком, и эта сторона стены была оклеена постерами с манящими гамбургерами и горячими напитками. Облизнувшись, девушки вошли в черную дверь и поднялись на второй этаж.
Стервятник уже поджидал их там. Он расхаживал вперед-назад вдоль лестничной площадки, прихрамывая на правую ногу. Знаменитой трости при нем не оказалось. Его жесткие седые волосы торчали щеткой, а дымчатое классическое пальто с каждым шагом подпрыгивало на его худых плечах, будто готовилось к побегу. Услышав голоса Минны и Руми, он недовольно посмотрел вниз и выпучил покрасневшие глаза.
– Вы опоздали на целую минуту! – прокричал он и сразу же ушел в свой кабинет, откуда донеслось хриплое: – Бестолочи!
– Мне уже плохо, – сглотнула Руми и принялась обмахиваться шляпкой. – Любое дело, лишь бы не труп!
– Номер сорок четыре звучит многообещающе, – пошутила Минна. – Как будто здесь поселилась смерть.
Девушки нерешительно вошли в полупустой кабинет с черными стенами и беззвучно сели на стулья у окна, стараясь не привлекать к себе внимания Стервятника. Кроме этих стульев, металлического стола с шахматной доской и длинного сейфа, в кабинете ничего и не было. Деревянная трость с серебряной рукоятью в виде головы тигра лежала на подоконнике. Стервятник потер горбатый нос и уселся за стол. Время от времени он брал одну из шахматных фигур и делал ход.
Закончив партию, Стервятник небрежно бросил на стол серую папку, словно делая великое одолжение. Минна поймала на себе его хищный взгляд и услышала, как прервалось дыхание Руми.
– Я не беру студенток на практику, но в этот раз сделал исключение, – проворчал Стервятник. – У вас на уме одни свидания, а минута в суде может решить исход дела.
– Мы будем стараться, профессор Сон Мин! – пообещала Минна, взволнованно косясь на папку. – Это наше первое задание?
– Я бы сказал, оно единственное, – поправил ее Стервятник и вытряхнул из папки фотографию девушки с большими круглыми глазами и красными волосами. – Вчера во время пожара в «Роллинг Холле» пропала трейни. Сценическое имя – Никки. Она выступала в составе группы «Пинк Фаер», претендующей на контракт с американским лейблом. Я разговаривал с их продюсером. Дома Никки не появлялась. Ночью она позвонила родителям и сообщила, что с ней все хорошо, а потом отключила телефон.
– Мы должны найти человека? – переполошилась Минна. – Разве это не работа полиции? К тому же Никки уже не подросток и сама решит свои проблемы с лейблом.
– Никки может стать подозреваемой в убийстве айдола Ан Виёна, – пояснил Стервятник и, прихрамывая, начал нарезать круги по кабинету. – Ее исчезновение лишь усугубляет ситуацию. «Старлайт медиа групс» не хотят огласки. А ее родители скрывают некоторые факты из прошлого их семьи. Если дело дойдет до суда, нам нельзя эти факты афишировать. Другими словами, у нас есть всего неделя, чтобы собрать информацию и выстроить линию защиты Никки без этих фактов и участия самой Никки. Только так мы замнем скандал, не затронув лейбл.
Дослушав его, Минна повернулась к Руми, но та вжалась в стул, смотрела в одну точку и определенно ничего не понимала.
– Это дело слишком… – замялась Минна и сжала руку Руми.
– Оно слишком сложное для вас? – закончил Стервятник и приподнял лохматую белесую бровь. – А вы думали, что я буду гонять вас за кофе и булочками?
– Да! – вырвалось у Руми, она тотчас зажмурилась.
Не веря своим ушам, Стервятник несколько секунд истязал Руми колючим взглядом, и когда она икнула от страха, обреченно покачал головой и перешел к сути дела:
– Начнем с простой шахматной партии. Чтобы выиграть ее, вам нужно просчитать все ходы противника и защитить фигуру короля, а именно – Никки. Ван Руми, сторона защиты, будет ходить белыми фигурами. Со Минна, сторона обвинения, – черными. Итак, Никки жалуется девушкам из ее группы на домогательства Ан Виёна. В день его смерти камеры внутри высотки «Старлайт медиа групс» внезапно перестают работать. Тогда полиция проверяет камеры в здании напротив. Сквозь стеклянные окна отлично видно, как Никки встречает Ан Виёна и передает ему какую-то вещь. Через пять минут Ан Виён бросается с крыши, а Никки выбегает из здания. Охрана помнит ее нервной и запыхавшейся. Позже в кабинете Ан Виёна находят черный конверт. Что скажете?
– Н-ну… – заикаясь от волнения, начала Руми. – Н-никто не видел, как Никки в-выходила на крышу вместе с Ан Виёном. Его тело пропало прямо из машины, в которой его везли с места происшествия. Вряд ли худышка вроде Никки спустилась вниз и сама утащила его, чтобы замести следы преступления.
– И все? – спросил Стервятник, подходя к столу с шахматами.
– Конверт – это просто конверт, – протараторила Руми. – Зачем трейни Никки было шантажировать Ан Виёна? Женские группы не соперничают с мужскими группами из-за контрактов с лейблами. Более того, если бы Ан Виён домогался Никки, она бы рассказала об этом руководству, а не шепталась с подружками. Это просто девчачьи сплетни.
– Это не самое худшее предположение, – кивнул Стервятник и передвинул центральную белую пешку вперед. – Со Минна? Твой ход.
– Расскажите, пожалуйста, какие именно факты из прошлого Никки нам нельзя использовать в суде, – осторожно поинтересовалась Минна.
– Например, что Никки и Ан Виён были в одном детском доме.
– Они биологические брат и сестра? – уточнила Минна.
– Нет, – ответил Стервятник, – хотя оба были талантливы не по годам. Когда им было по девять лет, в детском доме случился пожар. Детей распределили по другим детским домам. Ан Виёна и Никки усыновил одинокий пожилой мужчина, их учитель музыки Ри Гису. Вместе они перебрались из деревни Тихие Холмы на окраину Сеула и ездили на конкурсы молодых талантов, а спустя пять лет Ри Гису погиб в пожаре. В это время Ан Виён и Никки находились на уроке вокала. Какие выводы?
– Как фанатка кей-попа, – встряла Руми, – я где-то читала, что Никки панически боялась огня. У нее вообще было много фобий. Наверное, события прошлого травмировали ее психику. Что, если она испугалась пожара в «Роллинг Холле» и поэтому сбежала?
– Три пожара на одного человека – необычное совпадение, – засомневалась Минна. – Я бы разузнала больше о детстве Никки, ее проблемах и увлечениях. Если все-таки начнется суд и выяснится, что Никки страдает пироманией, это разрушит ее репутацию больше, чем ложное обвинение в смерти Ан Виёна. Ей светит лечение в клинике.