Руми встретила Минну на лестнице. Она нетерпеливо дергала ногой, высматривая в приложении подходящее такси. Словно по заказу, к обочине улицы Тегеран-ро подъехал большой белый автомобиль. Минна и Руми, не раздумывая, побежали к нему, но их опередила тощая пожилая женщина в пестром полушубке и черных очках. Когда автомобиль отъехал, его место занял старый бледно-красный «Киа», из окошка которого высунулся Пак Убин.
– Со Минна! – позвал он, размахивая какой-то тетрадкой.
Минна растерянно переглянулась с Руми и пожала плечами, не представляя, что мог делать Пак Убин у здания «Старлайт медиа групс». Девушки неохотно подошли к «Киа» и наклонились к ее окошку.
– Со Минна, – сказал Пак Убин и ткнул ей в нос коричневую тетрадь, – смотри внимательно, что выбрасываешь.
Растерявшись, Минна взяла тетрадь и рассмотрела ее. Кожаная обложка показалась ей очень знакомой. Она была кофейного оттенка и мягкая на ощупь. Но Минне это ни о чем не говорило.
– Ты поэтому здесь? – спросила она. – Как ты меня нашел?
– На твоей двери была записка. Я ехал в супермаркет Ёнсангу, но решил заглянуть в Каннам и вернуть тебе это.
– Пак Убин, она не моя! – помахала тетрадью Минна.
– На ней написано твое имя, – воскликнула Руми, проведя пальцем по мелким выжженным на обложке буквам.
– Да… – подтвердила Минна, хотя отлично помнила, что секунду назад этой надписи не было. – Где ты ее нашел?
– Возле дома, – гордо сказал Пак Убин. – Сорока расклевала твои мусорные пакеты. Наверное, искала в них мышей. Ты была права, нужно позвонить в компанию по уничтожению грызунов.
– Мыши? Какая гадость! – всплеснула руками Руми.
– Знаешь, Со Минна, – настаивал Пак Убин, – выбрасывать личный дневник – плохая примета.
– Я не веду личный дневник! – продолжала упираться Минна.
– Не переживай, – успокоил ее Пак Убин, – я почти ничего не прочитал. Странно было узнать, что ты тоже любишь фунчозу и сидишь на сайтах знакомств. Мы с тобой практически родственные души!
– Я не сижу на сай… – сказала Минна и вдруг почувствовала себя сумасшедшей. Пак Убин скорее вычитал в этой тетради что-то из своей, а не из ее жизни. Но на обложке действительно было ее имя. Пролистав плотно исписанные страницы, Минна узнала свой почерк и нашла чек на имя Ун Шина. Это означало, что тетрадь попала к Минне через конфорку плиты и позже оказалась в корзине для мусора вместе с ненужными бумагами токкэби.
«Это вещь менбусина Ан Минджуна! – наконец сообразила Минна и поспешила убрать тетрадь в рюкзак. – Однажды он приходил ко мне в закусочную «Щедрый имуги» и предложил написать в этой тетради первую строчку моей новой судьбы. Да, Ан Минджун говорил, что тетрадь показывает имя и судьбу того, кто к ней прикасается. Возможно, это он попросил сороку достать тетрадь из мусорного пакета и подбросить ее мне. Разберусь, когда вернусь домой».
Пак Убин внезапно посигналил, и Минна испуганно вскрикнула. Несколько случайных прохожих обернулись и начали перешептываться. Неудивительно, ведь старая потертая «Киа» смотрелась неуместно рядом со зданием «Старлайт медиа групс». Руми тотчас посмотрела в небо и сделала вид, что она здесь ни при чем.
– Со Минна, ты меня слышишь? – спросил Пак Убин. – Я направляюсь в Ёнсангу. Вас куда-то подбросить?
– Да, – с ходу ответила Минна, – в Итэвон.
Руми нашла тысячу отговорок, чтобы не ехать с ними. Пак Убин надел зеленые наушники, поэтому ничего не слышал и не обижался. После долгих уговоров Минны сэкономить на такси и составить ей компанию Руми брезгливо села в «Киа» и пальцами зажала нос: салон автомобиля пропах ванильным освежителем воздуха, какие часто использовали в общественных туалетах. Минна шлепнулась на заднее сиденье и искренне верила, что у нее не начнется аллергия на ваниль. Ей было неловко признаться Руми, что ее укачало, как только «Киа» тронулась с места, и всю дорогу она, старательно натягивая улыбку, подпевала приемнику.
В Итэвоне, как обычно, было не протолкнуться. Туристы так и сновали туда-сюда. Пак Убин припарковался напротив здания номер сорок четыре и, сняв наушники, поинтересовался у Минны:
– Кто в здравом уме станет арендовать помещение в доме номер сорок четыре? Одна четверка – уже плохая примета. А две – повод заранее выкупить место в колумбарии!
– Пак Убин, подожди нас здесь! – попросила Минна, выходя из автомобиля.
– Вот прямо здесь? – уточнил Пак Убин, боязливо косясь на номер дома. – Нет, пожалуй, я переставлю свою малышку подальше.
– Минна, мне страшно туда идти, – пожаловалась Руми, прижимая папку к груди. – Вдруг Стервятник сегодня не в настроении? Мой материал – полная ерунда. Давай ты пойдешь первая и, если все в порядке, позвонишь мне? Тогда я присоединюсь. Скажи, что у меня несварение желудка.
– Хорошо, – утомленно ответила Минна и забрала у Руми папку с материалами.
Глава 49
Печаль – это единственное, что может вырвать боль из души, отказавшейся сопротивляться, и из разума, утратившего ненависть.
Минна топталась у входа в здание, пытаясь сдержать рвотный позыв. В носу все еще стоял мерзкий запах освежителя воздуха.
В подъезде почему-то было туманно. Сначала Минна приняла этот туман за сигаретный дым, но тут же вспомнила, что профессор Сон Мин не курит. Более того, в прошлый раз на двери его кабинета висела табличка, запрещающая курить другим. Это означало, что Минна попала в Карман Пустоши. Там туман служил декорацией и появлялся без причины.
Поднимаясь по лестнице, Минна услышала мужские голоса. Профессор Сон Мин с кем-то отчаянно спорил, а его оппонент изредка отвечал хрипловатым басом, напоминающим рычание играющего с жертвой тигра. Минна сразу узнала этот голос, преследовавший ее в парке Сонюдо, и нисколько не сомневалась, что гость ее наставника по практике – Сухоран. Она еще испытывала страх перед ним, но очень хотела знать, зачем он пришел сюда и почему столкнул ее в Реку Мертвых. Был ли он союзником Юнхо или его врагом?
Прокравшись на второй этаж, Минна выглянула из-за угла и обнаружила, что дверь в кабинет профессора Сон Мина приоткрыта. Сам Стервятник то и дело появлялся в дверном проеме, прихрамывая и опираясь на металлическую трость с рукоятью в виде головы тигра. Иногда он подходил к столу и переставлял фигуры на шахматной доске. Сухорана, напротив, не было видно, но его голос доносился из глубины кабинета.
Наконец на фоне черной стены нарисовался мужчина в белом плаще и серебряной маске тигра. Держа идеальную осанку, он подошел к металлическому столу и переместил на доске белого ферзя.
– Итак, – начал Сухоран и поднял взгляд на профессора. – Сон Мин, ты позвонил мне и сказал, что получил черный конверт.
– Да, – кивнул профессор Сон Мин. – Я знаю, зачем ты здесь.
– Не смотри на меня так, – с упреком произнес Сухоран. – Когда-то, в машине реанимации, я не дал твоему сердцу остановиться. Прошло больше пятидесяти лет. И вместо того, чтобы жить счастливо, ты помешался на смерти своего брата и его девушки Пак Чию. Я же просил тебя не высовываться. Совет Небес заметил тебя. Зачем ты взялся за скандальное дело трейни Никки? Потому что она похожа на Пак Чию?
– Да, – на выдохе ответил Сон Мин. – Я любил девушку моего брата. И это я виноват в том, что в ее руках оказался пистолет. В тот вечер, пятьдесят лет назад, я пришел к ним в квартиру, чтобы сказать Дэику, как сильно я люблю Пак Чию. Я не хотел разбивать их пару, но посчитал, что так будет честно. Да, мне просто хотелось высказаться. Чувства – это единственное, в чем я всегда проигрывал брату. После этого я бы ушел и больше не появлялся в их жизни, но все сложилось иначе. Дэик спал после ночной смены, а его пистолет лежал на столе. Пак Чию сидела в кресле и молча смотрела телевизор. Она вела себя странно и не отвечала, когда я позвал ее по имени. Тогда я не знал о существовании мира квисинов и о том, что в Пак Чию вселилась вонгви. Я решил, что между братом и Пак Чию произошла ссора, и просто ушел.
– В их смерти не было твоей вины.
– Я благодарен тебе за все, – сказал Сон Мин. – Ты спас меня, но каждый день, час и минуту я думал о том, как оживить Дэика и Пак Чию. Это было пыткой.
– Ты спятил? – повысил голос Сухоран. – Я позаботился о том, чтобы Ван Хёль поставил Сон Дэика и Пак Чию в главную очередь на перерождение. А ты воспользовался информацией об Ан Виёне, чтобы за моей спиной воплощать свои идеи! Ты всерьез думал, что найдешь Ан Виёна и он вернет к жизни Сон Дэика и Пак Чию? Мало того, что такая реинкарнация незаконна, так ты еще и впутал в свои планы двух смертных девчонок!
– Прости, – сухо ответил профессор Сон Мин и передвинул черного слона по диагонали. – Ты делал это, потому что я был нужен тебе, а не из добрых побуждений.
– Обидно слышать это от тебя, – цокнул языком Сухоран и, «срубив» белого коня, пристально посмотрел на дверь. Минна быстро скрылась за углом, хотя была уверена, что Сухоран, как и многие духи, ощущал ее присутствие.
– Послушай, – отвлек его профессор Сон Мин и с громким стуком поставил черного коня на темную клетку шахматной доски. – Я долгие годы жаждал мести. Помнишь вонгви, вселившуюся в девушку моего брата и убившую их обоих? Время от времени она являлась мне и произносила имя Никки. А однажды она подбросила мне газету с фотографией трейни Никки. Я не мог поверить своим глазам – настолько Никки была похожа на Пак Чию – и стал собирать всю информацию о ней. Это занятие немного отвлекло меня от плана мести. Но я все равно ждал возвращения вонгви, выпытывал у булгэ способы уничтожить ее. И сегодня она сожгла черный конверт прямо у меня на глазах. Знаешь, какое видение она показала мне? День моей смерти!
– Она тебя пожалела? – донеслось из-под маски тигра.
– Нет, – мотнул головой профессор Сон Мин. – Она сказала, что я искупил свою вину, когда похоронил ту, которую любил.