– Ро Дамби решил подстраховать нас в пути. Он и другие булгэ встанут на границе деревни. Ты же помнишь этого добряка?
– Да, мужчина с серьгой в ухе, – тихо сказала Минна и расплылась в улыбке. – Он приглашал меня и Юнхо на барбекю в свой новый дом прошлой весной. Участок там просто потрясающий. Много цветущих слив и яблонь. Жаль, что жена Ро Дамби погибла в схватке с мрачными жнецами. Но обе его дочери очень милые. Они маленькие и ужасные непоседы, испачкали красками мое любимое голубое платье. Юнхо говорил, что…
Минна вздрогнула и замолчала: снова вспомнила о Юнхо. Она рассказывала о нем так, будто они вовсе не расставались. Почти все яркие воспоминания были связаны с ним. Но Ун Шин не придал этому значения – или сделал вид, что не придал.
– Да, – ответил токкэби. – Ро Дамби мечтает отомстить Ван Хёлю. Не удивляйся тому, что он первым вызвался защищать тебя.
На перекрестке синий «Тэу» обогнал внедорожник Ун Шина, громко прошуршав колесами по асфальту. Даже с закрытым окошком Минна услышала свист ветра. Из люка на крыше «Тэу» высунулось несколько булгэ. Они радостно помахали Минне руками и, задрав головы, начали протяжно выть вразнобой.
– Хоть кому-то весело в этой ситуации, – снисходительно сказал Ун Шин и искоса посмотрел на Минну. – Булгэ любят драки.
Но Минна уже не слушала его и, повернувшись к окошку, мысленно винила себя за свои решения. Если бы днем она не пошла с Джиён в здание «Старлайт медиа групс» и не встретила там Хёна, то сейчас ей не пришлось бы выкручиваться.
В ее голове вертелась воронка из нерешенных проблем: стоит ли оставить маме и Тэхёну сообщение вроде «Я люблю тебя», или это напугает их; какую причину придумать, чтобы сбежать от Хёна этим вечером; не расспросить ли булгэ, каким образом они разберутся с ее исчезновением. Из-за бесконечных размышлений Минне казалось, что она сходит с ума. Ее тело разрывалось от столь бурных эмоций. Временами ей действительно хотелось умереть или надолго уснуть, чтобы избавиться от них. Окончательно обессилев, Минна все-таки уснула.
Через какое-то время Минна проснулась из-за того, что ее качнуло вперед. Она не сразу сообразила, где находится, и бросила растерянный взгляд на Ун Шина. Токкэби держался обеими руками за руль и сосредоточенно смотрел на дорогу. На фоне темного окошка, за которым мелькали подсвеченные луной деревья, его резко очерченный профиль напоминал бумажную аппликацию.
– Что случилось? – сонно спросила Минна. – Приехали?
– Можно и так сказать, – ответил токкэби и кивнул вперед.
Минна посмотрела на дорогу, покрытую тонкой коркой льда и по обочинам заваленную сугробами. Во мраке рядом с табличкой «Тихие Холмы», за разрушенной каменной оградкой, неподвижно стояла девушка в белом платье. По ее прозрачному телу, синеватой коже и туману под босыми ногами нетрудно было догадаться, что она была призраком. Заметив ее, Минна тихо выругалась и сразу оглянулась: не смотрит ли Хён, – но успокоилась, увидев задвинутую черную ширму. За парней-трейни и Эмми можно было не опасаться, ведь смертные не видели духов.
Сначала Минна подумала, что этот призрак из тех, кто просто не любит приезжих и блуждает по деревне. В таком случае они могли бы спокойно проехать мимо. Но, вглядевшись в черты лица девушки сквозь туман, она поняла, что этот призрак пришел целенаправленно к ней и отвяжется не скоро. Девушка была ни кем иным, как Чаной.
– Этого еще не хватало, – вздохнула Минна и замотала головой. – Ну почему именно сейчас? У меня нет времени помогать ей!
– Ты ее знаешь? – спросил Ун Шин и приподнял брови.
Наклонившись к токкэби, Минна шепнула ему на ухо, чтобы не услышали остальные:
– Ее зовут Чана. Это родная дочь приемных родителей трейни Никки, владельцев известной сети экоотелей. Она считалась пропавшей без вести. Ее фото было в папке с материалами по делу трейни Никки, которые дал мне профессор Сон Мин. Но раньше ее призрак не появлялся…
– Очень странно, – буркнул Ун Шин и, приблизив лицо к стеклу, присмотрелся к призраку. – Судя по всему, она погибла где-то поблизости и не своей смертью.
– Профессор Сон Мин неспроста следил за этой семейкой, – шепотом сказала Минна и задумалась. – Нельзя оставлять дела нераскрытыми. Ты можешь разобраться в этом за меня?
– Я как-то не планировал… – сказал Ун Шин и отвернулся к боковому окошку. – Я давно не работаю в полиции. Даже если у меня на руках будут все материалы и доказательства по смерти Чаны, слушать меня никто не станет. И зачем тебе это нужно? Твоя практика закончилась.
Развернувшись всем телом к токкэби, Минна раздосадованно вздохнула и чуть громче произнесла:
– Вся эта история профессора Сон Мина о том, как сильно Никки похожа на девушку его брата, и о том, как он хотел вернуть их к жизни, сейчас кажется мне полной чушью! Тот, кто наперед продумал несколько ходов, чтобы избежать своей смерти, не будет действовать на эмоциях. Что, если Никки – часть какого-то плана Совета Небес? Что, если профессор Сон Мин разгадал его, но не мог сказать об этом напрямую Дон Юлю или кому-то еще, потому что это угрожало его жизни? Иначе почему Сухоран и мрачный жнец не хотели, чтобы он вмешивался в поиски трейни Никки? Почему ее семья боится прессы?
– Не знаю, – недоумевающе заморгал Ун Шин, уставившись на Минну. – Есть предположение?
– Нет, – пожала плечами она. – Но у профессора Сон Мина был такой пунктик: он обозначал каждого человека какой-то фигурой на шахматной доске. Когда он разговаривал в своем кабинете с Сухораном, они играли в шахматы. Что, если тогда, имитируя игру, он оставил свое последнее послание на шахматной доске и разгадать его должны только «свои»?
– Ты все усложняешь, – сказал Ун Шин и устало провел рукой по лицу, – и снова лезешь не в свое дело!
– Нет, это ты мыслишь весьма посредственно, – фыркнула Минна и на эмоциях ударила ладонями по коленям. – Все связанное с профессором Сон Мином имеет отношение к миру квисинов и безопасности Юнхо!
– Это сейчас было оскорбление? – спросил Ун Шин и замер с приоткрытым ртом. – Ускорить твою смерть?
– Этим ты меня уже не напугаешь, – твердо сказала Минна и достала из кармана телефон. – Нужно написать Руми и попросить ее найти в папке фотографии местного кладбища, сделанные с коптера.
– Зачем? – схватился за фуражку Ун Шин.
– Ты сказал, что Чана похоронена где-то в Тихих Холмах. Как минимум ее тело находится здесь. Но его не нашли, похорон не было, и нет могилы с ее именем. Значит, ее тело подбросили в другую, очень старую могилу. Думаю, профессор Сон Мин давно догадался об этом, но не мог сделать главное – инициировать раскопку могилы. Кладбище занесено в список объектов, охраняемых государством. Потребовалось бы разрешение, а защита трейни Никки в деле о смерти Ан Виёна строилась в обход «некоторых фактов» из прошлого ее семьи, без привлечения лишнего внимания. Я тоже не понимала, зачем нужен снимок кладбища и какое он имеет отношение к исчезновению Никки. Но теперь я думаю, что самое прямое…
– Объясни это мне, – начал закипать Ун Шин, крепко сжимая руль.
– Давай по порядку, – сказала Минна. – Профессор Сон Мин вложил в папку с материалами много информации о деревне Тихие Холмы, где росла Никки. Я не придавала этому особого значения, пока Джиён не рассказала мне, что Никки панически боялась людей в масках черепах. Вспомни маски Таль, похожие на смешные лица или морды животных. Раньше люди использовали их для театральных постановок, но кроме этого – для обрядов и жертвоприношений. Например, чтобы задобрить какого-нибудь призрака или темного квисина. Похожую маску, только из серебра, носит Сухоран. Преследователи в масках черепах, которых так боялась Никки, существуют, и все они – квисины. Более того, я уверена, что это они похитили Никки. Вопрос в том, с какой целью, понимаешь?
– Становится интересно, – прокомментировал токкэби и, потирая мощный подбородок, откинулся на спинку сиденья. – Есть еще что-нибудь?
– Да, – кивнула Минна и продолжила: – У деревни Тихие Холмы своеобразная история. Много веков назад ее жители пытались избавиться от призрака. Каждые двадцать лет он появлялся, чтобы забрать чью-то жизнь, и поджигал поля. Деревню одолел голод, и поэтому ее жители проводили ритуалы на древнем капище. Они хотели задобрить призрака. В папке с материалами даже есть фотографии этого места. Сейчас там находится кладбище. Некоторые могилы на нем – каменные статуи, изображающие людей или разных животных. Когда я заметила темные пятна на статуе мужчины с дощечкой в руках, я сразу подумала, что это запекшаяся кровь.
– Там до сих пор приносят людей в жертву? – рассмеялся Ун Шин и постучал по рулю. – Серьезно?
– Я искала информацию в интернете. Этой фотографии всего двадцать лет. Она была сделала во время полицейского расследования. Тело девушки-подростка нашли на кладбище. Полагаю, ее принесли в жертву. Полиция не связала единичный случай с жертвоприношением. Если верить статьям, интервью и комментариям местных жителей, то в деревне Тихие Холмы было несколько семей, державшихся особняком. Они общались только между собой, странно одевались, странно себя вели. Это похоже на страшилку, но в тот день, когда обнаружили тело девушки, сгорели два дома. Жившие там семьи даже не пыталась спастись. Кто-то читал газету, кто-то ел, кто-то спал. Как будто они были наказаны за то, что не принесли жертву. Возможно, за них это сделал кто-то другой. Не нашли только тела двух подростков. Примерно в то же время родители Чаны, которым, как и убитой девушке, было лет по шестнадцать, уехали из Тихих Холмов. На этом сведения об их прошлом обрываются.
– Они вместе с юного возраста, – подметил токкэби. – Вместе сбежали от своих семей, открыли бизнес. Интересно, где они взяли стартовый капитал. Если ты права и в Тихих Холмах процветает секта, то их могли преследовать, например, потребовать большие деньги или принести в жертву их дочь Чану. Но мне не верится, что приемная мать трейни Никки поступила так с родн