– Давай с самого начала, – взяла его за руку Руми. – Я пообщалась с сотрудниками «Старлайт медиа групс», которые контактировали с семьей Собон. Все они сказали, что отец Никки – мягкий и тихий человек. А вот его жену описали как настоящую стерву. Она лично ведет бизнес и еще помешана на своей внешности. На ее счету более тридцати мелких пластических операций. Даже Никки радовалась, что ее мачеха редко бывает дома. Она поделилась этим с одной из трейни. Понимаешь, к чему я клоню?
– Ты правда думаешь, что мать столкнула с лестницы родную дочь? Просто потому, что супруги Собон многое держат в секрете? Во-первых, это звучит как бред, а во-вторых, ты ничего не докажешь.
– Я просто анализирую материалы, данные профессором Сон Мином. Между госпожой Собон и Чаной вполне могла вспыхнуть ссора. Возможно, госпожа Собон дала Чане пощечину и не рассчитала силу. Чана упала с лестницы, вот и пришлось избавиться от тела. Я общалась с людьми из состоятельных семей. Поверь, часто их родители настоящие тираны.
– Допустим. Но почему они выбрали именно это кладбище?
– Итак, предположим, что шахматы – это могилы. Какой фигурой ты обозначил бы главную могилу – могилу Чаны?
– Я не силен в шахматах… Если судить по их расположению на фото, последний ход был сделан пешкой. Но это не простая пешка. Есть такое правило шахматной игры, как превращение пешки. Она становится самой сильной фигурой – ферзем. Тот, кого чуть не «сбили», продолжает игру.
– Вот именно, – сказала Руми. – Семья Собон продолжила игру, удочерив Никки. А тело Чаны закопано в могиле, отмеченной ферзем. Вот увидишь, они не могли выбрать любую могилу. Наверняка на камне фамилия их рода.
– И как это относится к исчезновению Никки? – уточнил Пак Убин. – Вряд ли Собон и ее тоже…
– Надеюсь, Никки просто сбежала от своей матери. Если она узнала что-то секретное, это объясняет, почему те люди в масках ее преследуют. Логично же!
– Мне кажется, наши поиски добром не кончатся.
Возле одной из могил Руми остановилась, и Пак Убин сразу направил фонарик на пористую поверхность камня. Внизу было выгравировано женское имя.
– Это же… фамилия Собон, – радостно произнесла Руми. – Приемная мать трейни Никки взяла фамилию мужа, значит, здесь покоится его родственница. Минна была права: что-то не так с этой семейкой…
– Руми, ты молодец, а теперь идем к машине, – позвал Пак Убин, оглядываясь по сторонам. – Эти старые скрипучие сосны и каменные человечки – жуть какая-то!
– Подожди, – попросила Руми, сделав фото надгробия.
– Ты закончила? – изогнул бровь Пак Убин и, обойдя могилу, потрогал землю рукой.
– Что ты там делаешь? – с недоумением спросила Руми.
– Она рыхлая, – ответил Пак Убин и, подобрав палку, принялся копать. – Внутри есть какая-то полость.
– Ты думаешь, тело Чаны закопали с другой стороны?
– Да, чтобы полиция не обнаружила рыхлую землю. Но это же было лет… двадцать назад, не меньше?
Сзади раздался громкий треск веток. Испуганно оглянувшись, Руми и Пак Убин увидели мужчин в черных костюмах и масках черепах. Огибая могилы, они стягивались к ним со всех сторон. Бежать было некуда.
– Вы заблудились? – спросил один из них, поправив маску.
– Мы навещали могилу нашей родственницы, – солгала Руми и вцепилась в руку Пак Убина. – Но нам уже пора идти.
– Нет-нет, – преградил им путь громила с длинными, забранными в хвост волосами. – Раз вы пришли сюда, вы здесь надолго останетесь.
Мужчины схватили Руми и Пак Убина, заломив им руки за спину. Руми вскрикнула от боли и, рыдая, умоляла отпустить ее, но никто не слушал. Пак Убина так сильно ударили в живот, что он мог только кряхтеть от боли. Громила подошел к могиле и, погрузив толстые пальцы в рыхлую землю, вырвал из нее деревянную крышку. Это был не гроб, а обыкновенный ящик.
– Нет! – заверещала Руми, упираясь ногами в землю. – Пожалуйста, не делайте этого! Я ничего не знаю!
– Заткнись, – с пренебрежением сказал громила и, схватив их с Пак Убином за шкирку, швырнул обоих лицом в ящик. Захлопнув крышку, он с силой прижал ее ногой. – Так-то лучше!
Пак Убин ударился головой о дно ящика и мгновенно потерял сознание. Лежа на его животе в полной темноте, Руми нащупала пальцами что-то холодное и, подсветив это телефоном, закричала от увиденного. На нее смотрел разложившийся, усохший череп Чаны. Ее глазницы были пустыми и черными, носовой хрящ отвалился, а ткани губ приросли к зубам. Вдохнув гнилостный запах, Руми отвернулась. Ее едва не вырвало. Сверху послышались глухие удары – громила утрамбовывал ящик и засыпал его песком.
– Пак Убин! – позвала Руми. – Очнись, мне страшно!
– Я в порядке, – прохрипел Пак Убин и поморщился, потирая ушибленный затылок.
– Они оставили нам телефоны, но связь почему-то не ловит!
– Не кричи, иначе кислорода в ящике не хватит. Скорее всего, над нами небольшой слой земли, и я смогу открыть крышку. Но сначала нужно дождаться, пока эти типы уйдут.
Пак Убин вынул из кармана куртки зажигалку Минны и, трижды чиркнув колесиком, подсветил ей крышку гроба. Руми с замиранием сердца ждала, когда же он заметит труп, но Пак Убин сосредоточился на разглядывании гвоздей и отверстий от них. Внезапно пламя зажигалки потухло…
Глава 61
Захлопнув дверь внедорожника, Ун Шин подошел к гостинице «Лунный приют». Один конец ее вывески отвалился и болтался над закрытым ставнями окном, а другой – едва держался на веревке. Это было старое двухэтажное здание с коричневой крышей и красными опорными столбами под широким козырьком. На верхушке крыши, потрескивая, крутился флюгер в форме полумесяца.
Втянув ноздрями прохладный свежий воздух, Ун Шин оглянулся и встретился взглядами с группой булгэ. Они припарковались на заднем дворе и, подбадривая друг друга подзатыльниками, рассредоточились по пустому двору гостиницы. Ро Дамби расположился на скамейке и, закинув ногу на ногу, пристально смотрел на яркую луну.
– Сегодня ты будешь руководить ими вместо Дон Юля? – спросил Ун Шин и, подойдя к булгэ, присел рядом с ним.
– Да, – кивнул Ро Дамби и потер виски. – Я как-то странно себя чувствую. Голова раскалывается. И вообще, мне не нравится, что эта гостиница находится посреди леса.
– Ты навел справки о ней? – поинтересовался Ун Шин.
– Да, – кивнул Ро Дамби, потеребив сережку в ухе. – Хозяйка этой гостиницы – тоже квисин. Тогда ясно, почему в одной из комнат есть Карман Пустоши.
– Какой именно она квисин? – уточнил Ун Шин.
– Как ни странно, ёндон… – пожал плечами Ро Дамби. – Одна из разновидностей, похожих на человека. Обычно квисины, следящие за домами, не любят гостей и тем более не ведут такой бизнес. Но эта… как будто на кого-то работает. И что особенно подозрительно: я даже отсюда чувствую запах крови. Пятно старое, но оно не отмыто. В этом здании кого-то убили. Кстати, ты проверял часовые пояса?
– Секунду, – вспомнил Ун Шин и, взглянув на наручные часы, громко выругался: – Проклятие! Они сдвинулись на целые сутки!
– Как такое возможно? – удивился Ро Дамби.
– Редко, но бывает, – проворчал Ун Шин. – Просто в этот раз не вовремя. Выходит, у Со Минны осталось всего несколько часов…
– Помнишь, ты как-то двигал часовые пояса, чтобы Со Минна могла посмотреть концерт Хёна в реальном времени, пока он выступал в США? Ты же можешь повторить это сейчас?
– Тогда я сотворил иллюзию, – мотнул головой Ун Шин. – Со Минна видела отражение прошлого времени в своем реальном. Я немного нарушил закон, но… В общем, настоящий сдвиг часовых поясов – это сдвиг всей временной оси и пространства. Он буквально сжимает время, перенося тебя в будущее.
– Да уж, ночка будет веселой, – сплюнул под ноги Ро Дабми и указал пальцем на крепкого длинноволосого парня в черных джинсах и белой безрукавке. – Я переживаю за Донхэ. Он такой же вспыльчивый, как Рим Югём, и вечно лезет в драку. Наша мать всегда говорила, что он не булгэ, а волчонок. Но я надеюсь, что мрачные жнецы не станут бороться за душу Со Минны и никто не пострадает.
– Я слышал свое имя! Что ты там бормочешь? – недовольно выкрикнул Ро Донхэ и, щелкнув пальцами по пирсингу в брови, прокричал еще громче: – Мы с парнями проверим территорию деревни. Если обнаружим что-нибудь подозрительное, я тебе сообщу!
Ро Донхэ схватился за верх каменной ограды и, оттолкнувшись от земли, ловко перепрыгнул на другую сторону. Несколько булгэ повторили за ним. Ро Дамби хотел что-то крикнуть им вдогонку, но вдалеке хлопнули двери внедорожника, и они с Ун Шином уставились в том направлении, где парни-трейни, восхищенно разинув рты, снимали гостиницу на камеры телефонов.
– Я выложу это на свою страницу! – с восторгом воскликнул Кегван, приглаживая темные волосы, чтобы лучше выглядеть на видео.
– Да, жутковато здесь… – заметил светловолосый Тэо, дрожа не то от страха, не то от холода.
– Эта гостиница выглядит как дом с привидениями! – заметил рыжий Ёнхи и, попятившись, случайно толкнул Эмми.
– Смотри, куда идешь! – завопила она и, обняв себя руками за плечи, опасливо огляделась по сторонам. – Что это за дыра? Я здесь на ночь не останусь!
– Я вас предупреждал, – довольно ухмыльнулся Хён. Он сел на чемодан Минны и ждал, когда она выйдет из внедорожника. Но Эмми так раздражала его своими капризами, что под конец дня ему стало в радость бесить ее. Широко зевнув, он сказал: – Эмми, ты же хотела побыть рядом со мной! Не понимаю, что тебя смущает, но, в принципе, ты можешь вызвать такси и поехать домой.
– Нет! – возразила трейни и, заправив за ухо прядь пепельных волос, быстро пошагала к входу гостиницы. Чуть не отдавив ноги Ун Шину и Ро Дамби, она оглянулась у самой двери и прокричала Хёну: – Я всегда добиваюсь своего!
Тот провел рукой по лицу и закатил глаза. Когда Минна вышла из внедорожника, он поспешил подать ей руку.
– Спасибо, но я умею ходить, – сказала Минна.
– Я помогу отнести вещи, – настоял Хён и поднял ее чемодан. – Если ты устала, хватайся за меня.