– Да, была, – ответила я.
Люка снова усмехнулся.
– Как твоему отцу удалось ее подцепить?
Я пихнула его локтем, выпрямилась и отошла от письменного стола.
– Что ты хочешь сказать?! Мой отец – мужчина хоть куда.
– Не пойми меня неправильно, твой папа действительно крут. Но мама – просто красавица. Магистр красоты, – он подвигал бровями.
Я села на край кровати.
– Да и отец тогда тоже был особенным. У них смешная история.
Он опустился на кровать рядом со мной.
– Да? Расскажи.
Мы сидели очень близко, и я почувствовала, как все волоски на моем теле встали дыбом. Правая рука, которой я прижимала к голове пакет с горошком, совсем онемела.
– Они познакомились в старшей школе, она была самой умной и популярной девушкой в школе. А мой отец – просто панком.
– Ого, школьная влюбленность?
– Да. Они полюбили друг друга. Разумеется, мамины родители-снобы не одобряли их отношений, поэтому в школе, а потом и в колледже, куда она поступила, их ждали бесконечные испытания. Родители отправили ее в США, учиться на врача, надеясь, что на этом их любовь угаснет.
Люка внимательно слушал.
– Ого, редкий случай.
– Типичный случай авторитарных родителей. Но их план не удался, потому что отец много работал, накопил денег и поехал за ней. Сюда, в Калифорнию. Когда ее родители узнали, что они живут вместе, они отказались от мамы. Отец тогда работал механиком, чтобы платить за ее обучение. Потом они поженились, мамины родители наконец уступили и приняли ее обратно в семью. – Я не могла забыть об этих годах отчуждения дедушки и бабушки. Встречалась с ними раза два, но поняла, что это бессмысленно: я только напоминаю им о тех тяжелых годах. На каждый день рождения они присылают мне шикарную корейскую косметику и денежный чек, и этим наше общение ограничивается.
– Прямо как в кино, – удивился Люка. – Мне кажется, мои родители встретились на свидании вслепую.
Я наконец опустила пакет с горошком: рука совсем устала.
– После ее смерти отец ни с кем не хочет встречаться.
– Да? Должно быть, его сердце разбито, – Люка грустно улыбнулся.
Я поморщилась.
– Ему не надо ни с кем встречаться. У него есть я, – ответила я и засмеялась.
Люка искоса взглянул на меня.
И тут я почувствовала нависший над собой призрак очередного провала.
– Мы как две горошины в стручке, – продолжала я. – Счастливы как моллюски. – Пожалуйста, Дез, поменьше сравнений с пищевыми объектами. – Нам больше никто не нужен, – эти слова повисли в воздухе. Наверное, интересно послушать девушку, которой нужен только ее отец.
Когда я наконец набралась смелости и посмотрела на Люку, на его лице было выражение сочувствия. Тут в комнату проник предвечерний солнечный луч, все сделалось нерезким, как бывает в фильмах Майкла Бея, и мне показалось, что где-то вдалеке я слышу корейскую любовную балладу.
– С тобой все нормально? – вдруг спросил он. Его взгляд стал озабоченным, а уголки рта опустились.
Ой! Кажется, я только что, задумавшись, смотрела в одну точку.
– Да, отлично.
Он широко улыбнулся. Интересно, почему он спросил?
– Это замечательно! – сказал он бодро, совсем как мой отец. Затем взгляд стал грустным.
– Извини, надо было мне ехать осторожней.
Сердце екнуло.
– Ты же не мог видеть гвозди. Не извиняйся, – тихо ответила я, опустив голову. Насколько привлекательна моя смиренность? Может, я перегибаю палку? И как только люди это делают?!
Наши глаза встретились, и вдруг… все встало на свои места. Я не притворялась, мое чувство было очень сильным. И будь я проклята, если он не чувствовал того же. Исполнение роли страдающей дамы сильно продвинуло наш роман. Вот оно, время целоваться, блин.
Нас поглотила волна жара, созданная от теплообмена атомов и молекул наших тел. Да, Дези, сравнивать этот момент с передачей тепла – очень романтично.
И тут он моргнул. Это состояние прошло так же внезапно, как и началось. Люка выпрямился, снял шапочку и провел руками по волосам. Теперь я понимала, что это привычка, которая проявляется, когда он нервничает. Внизу хлопнула дверь.
– Дези, я вернулся! – Голос отца эхом отозвался в доме. Я встала с кровати.
– Аппа дома! – С этими словами я вытолкнула Люку из комнаты. – Не хочешь с нами поужинать?
Он колебался так долго, что я успела почувствовать неловкость. Не слишком ли это смело? И как мне хватило духа пригласить его поужинать со мной и отцом? Но не успела я дать задний ход, как он кивнул:
– Конечно.
Спускаясь по лестнице, я старалась не улыбаться.
Глава 14Долгожданный поцелуй
Когда мы пришли на кухню, отец мыл руки в раковине.
– Люка, твоей машине нужна новая трансмиссия. Кроме того, у нее целый набор других повреждений, даже перечислять не хочется. Они серьезные, ведь она уже старая, понимаешь?
Люка кивнул.
– Раньше это был мамин автомобиль. Я на сто процентов уверен, что она не ухаживала за ней как следует. – Он почему-то смущенно посмотрел на нас. – Я вовсе не имею в виду, что мама безответственная или что-нибудь в этом духе, она просто никогда настолько не интересовалась машинами.
– Послушать тебя, получается, что твой отец – совершенно другой человек, – заметила я, доставая из холодильника зеленый лук, тонко нарезанную грудинку, тофу и яйца.
Люка облокотился спиной на барную стойку и кивнул.
– Да, двух более непохожих людей нужно еще поискать.
Я открыла шкаф и достала три упаковки лапши быстрого приготовления.
– Лапша? – с сомнением в голосе спросил Люка.
– Да, пища богов. – Я дала отцу кастрюлю, он тотчас наполнил ее водой и вернул мне. Я быстро поставила ее на газовую плиту, а отец взял у меня тофу и лук. Когда он наполнял кастрюлю, я успела положить на стол разделочную доску. Отец начал резать сыр, а я в это время разбила яйца в металлическую миску.
– Работаете прямо как хорошо смазанный механизм, – с восхищением отметил Люка. Он выпрямился и вышел на середину кухни, застенчиво глядя на нас. – Можно я тоже помогу?
Оказалось, что послушный и отзывчивый Люка – само очарование. Взбивая яйца, я огляделась по сторонам.
– Хм, кажется, мы уже закончили. – Тут я кое-что вспомнила и достала вареное яйцо из контейнера, в котором они обычно хранились в холодильнике.
– Для твоего следующего синяка, – сказала я с улыбкой, отдавая Люке холодное яйцо.
Он инстинктивно потянулся к глазу, а отец подошел поближе, внимательно посмотрел на фингал и громко рассмеялся.
– Пустяк. Все пройдет, железный парень.
Люка замялся, видимо, боясь показаться слабаком. Потом с интересом посмотрел на яйцо.
– И что мне с ним делать?
Папа взял яйцо, приложил к глазу Люки, затем медленно перекатил на место удара. Тот не шевелился и, насколько я могла понять по выражению лица, был слегка ошарашен.
– Азиатский способ лечения гематом, – глубокомысленно изрек отец.
Я закусила губу, чтобы не засмеяться. Он, безусловно, пытался заработать себе авторитет, исполняя этот старинный восточный обряд.
– Ладно, аппа, кажется, Люка уже все понял. Дальше он сам.
Отец пожал плечами и отошел, а Люка продолжил неловко катать яйцо у себя под глазом.
– Чувствую себя совершенно бесполезным. Можно мне научиться готовить этот шедевр? – спросил он, подошел к столу и осторожно положил яйцо. Его физическая близость вызывала во мне высвобождение каких-то гормонов, поэтому я слегка отступила назад, чтобы в присутствии отца не превратиться в хихикающую дурочку. Не сомневаюсь, что папа не видел в происходящем ничего особенного: какой-то красивый парень тусуется у нас дома – подумаешь.
– Зачем ты делаешь болтунью? – спросил Люка. До чего прелестный олух.
– Это не болтунья. Все это под самый конец выливается в суп и придает ему насыщенный вкус и густую консистенцию.
– Я люблю яйца, а вот у Дези начинаются нелады с животом, если ест слишком много, – вмешался отец, засыпая нарезанный лук и тофу в кипящую воду. Следом за ним я бросила туда тонко нарезанную грудинку. В самом деле, аппа? Давай поподробней обсудим работу моего кишечника! Я украдкой посмотрела на него, и он с невинным видом пожал плечами.
Люка улыбнулся.
– Учитесь на горьком опыте?
Отец захохотал и энергично закивал.
– Именно так.
Они оба засмеялись, а я продолжила взбивать содержимое миски.
– Ха-ха, – передразнила я. – Эй, Люка, сможешь открыть упаковку и дать мне лапшу?
Люка разорвал обертки и передал мне прямоугольники сухой лапши.
– Я ела их прямо так, перекусывая после школы, – с гордостью сообщила я. И тут же почувствовала руку отца у себя на затылке. Он выразительно посмотрел на меня.
– Не напоминай, – вздохнул он.
Я засмеялась, а затем снова вернулась к приготовлению ужина.
– Смотри внимательно, белый мальчик, вот так делается наша особая лапша. – Я бросила брикеты в воду и принялась разламывать их палочками для еды. Тем временем отец достал из холодильника банку ким-чи.
Будто завороженный, Люка внимательно следил за нами.
– Мы используем порошкообразную приправу из пакетиков. – Я встряхнула один из них и высыпала его содержимое в кастрюлю. – Остальные прибережем на потом, – добавила я, отодвинув их в сторону.
– А это придаст лапше особый вкус, – Отец слегка наклонил над кастрюлей банку ким-чи и вылил в суп немного рассола. От кипящего варева пахло восхитительно.
– Хочешь, окажу тебе честь, доверив влить яйца? – спросила я Люку.
Он кивнул, взял металлическую миску и уже собрался добавить ее содержимое в кастрюлю, как вдруг растерянно остановился.
– Погоди, вот так?
Мне начинало нравиться показывать Люке, что и как надо делать.
– Да, выливай все сразу. – Как только последний ингредиент оказался в кастрюле, я помешала содержимое палочками. – В общем, готово. Яйца дойдут сами. – Отец уже раскладывал серебряные столовые приборы и миски на столе, за которым мы обычно ели.