Я выключила плиту и переставила кастрюлю с кипящим супом на подставку в виде кошки.
– Тадам! Вот так едят корейские гурманы.
Люка захлопал в ладоши.
– Грандиозно. Правда.
Мы переглянулись, и я хихикнула. Не смогла удержаться. Он улыбнулся в ответ, и на секунду я забыла, что отец сидит в двух дюймах от меня. Папа поставил стул на угол стола и призывно махнул рукой Люке.
– Садись и поешь, пока горячее! – В качестве завершающего штриха я поставила небольшую тарелку с ким-чи, и мы уселись.
– Ура! – Люка поднял вверх свои палочки. Я стукнула по ним своими, и отец присоединился к нашему обряду.
– Спасибо за ужин, мистер Ли, – Люка зашнуровал кеды и протянул руку моему отцу. Тот пожал ее.
– На здоровье. Ты хорошо готовишь, так что можешь заходить хоть каждый день! – Он засмеялся, и я тоже нервно захихикала. Ха-ха, аппа, смешно.
– Веди машину осторожно, – пригрозил отец, когда мы выходили из дома.
Я похлопала его по руке.
– Не беспокойся.
Он стоял в дверях, глядя, как мы садимся в «бьюик».
Я задним ходом выехала с подъездной дорожки. Темная коренастая фигура отца на фоне мягкого света фойе помахала нам на прощание.
Люка помахал в ответ, а я коротко посигналила. Мы поехали по темным улицам, освещенным фонарями, стилизованными под газовые лампы. Некоторое время оба молчали.
– Так где ты живешь? – спросила я.
– На Марисол… Это чуть к северу от бухты, – сказал он и выставил из окна руку с расставленными пальцами. – Вы с отцом… Ужасно интересно наблюдать за вами.
Тихо играло радио, что-то из репертуара Джонни Кэша.
– Что ты хочешь сказать? – поинтересовалась я, не сводя глаз с широкой, совершенно пустой дороги.
– Ваши отношения. Как вы друг с другом ладите. Никогда не видел, чтобы у кого-то были такие отношения с родителями. – Он говорил комплименты, но в этих словах чувствовалась грусть, как будто сегодня он наблюдал то, чего так не хватало в его жизни.
– Часто ездишь к маме? – осторожно спросила я. Теперь по радио звучала какая-то песня Элтона Джона.
В окно дул ветер, шевеля волосы и унося куда-то наши голоса. Люка кивнул.
– Да, она на стенку лезет, если не видит меня хотя бы раза два в месяц. На каникулах провел у нее несколько дней. – В его словах была слышна скорее тоска, нежели раздражение, с которым большинство подростков говорит о своих матерях. Люка посмотрел на меня. – Тебе это, конечно, кажется странным.
Я пожала плечами.
– Понимаю. Не забывай, я ведь тоже единственный ребенок. Обычное дело.
Он прижал указательный палец к губам, отчего его голос звучал слегка приглушенно.
– Как раз-таки вы странные. Ты думаешь, что вы нормальные, но нет.
Я попробовала найти другую радиостанцию.
– Хм.
– На самом деле у всех свои тараканы. И если у тебя их нет, это действительно странно – в плохом смысле, не в хорошем.
– Хм, может, мы вдруг накурились, а я и не заметила? – Я начинала терять суть разговора.
– Нет, правда! – воскликнул Люка. Он не ожидал, что я буду шутить, и был совершенно серьезен. Так же он оживился, когда говорил о своем проекте. Только в такие моменты он, казалось, и выходил из состояния сна. – Понимаешь, что я хочу сказать? Люди, совершенно лишенные странностей, так скучны, что это хуже любого чудачества человека со странностями. Впервые тебя увидев, я подумал, что ты такая же, как все.
Я резко затормозила перед светофором.
– Ого! Ну спасибо.
– Я сказал «впервые».
Я покосилась на него.
– А теперь? Увидев меня в моей естественной среде, ты понял, что я особенная и не похожая ни на кого, как снежинка?
Он весело загоготал.
– Скорее… что ты индивидуальность с огромным количеством смешных трофеев.
Думаю, он имел в виду, что я «обычный человек, несмотря на все эти смешные трофеи». Краем глаза я заметила его улыбку.
– Это делает тебя еще более привлекательной.
Пульс участился.
– Правда?
– Да. Приятно знать, что у тебя есть свои странности. Иначе ты станешь…
Я напряглась, поскольку знала, что он сейчас скажет.
– Дай-ка угадаю… ограниченной? Зацикленной?
Он одарил меня этой своей хамоватой улыбочкой.
– Да, пока не осозна́ешь, что это нужно менять…
– Неужели, ты не понимаешь, зачем надо управлять своей жизнью? Это позволяет добиваться целей. Думаешь, я с самого начала хорошо играла в футбол? Нет, я делала это скверно. Первый сезон спотыкалась о мяч. А потом заставила себя упражняться: бегала по утрам, днем стучала мячом о забор, вечерами смотрела записи на «Ютьюб». Пока в один прекрасный день не оказалось, что я играю, причем неплохо.
Он, как бы защищаясь, поднял руки.
– Я верю тебе, Дез. Да, ты освоила приемы игры в футбол. Но нельзя контролировать все.
Я стиснула руль.
– Почему все это повторяют? Можно.
– Нет, и ты должна понимать это как никто другой.
Загорелся зеленый свет, я нажала на газ.
– Что это значит? – спросила я, вполне понимая, что он имел в виду: смерть мамы.
Я почувствовала его неловкость. Люка поерзал на сиденье и прокашлялся.
– Это значит, в жизни всякое бывает. Пытаясь контролировать все, ты только сводишь себя с ума. Энергию, которая тратится на это, лучше расходовать на другое…
Подувший в окно ветер несколько остудил мой пыл.
– Например, на то, чтобы жить в полную силу? – с издевкой проговорила я.
– Да, что-то в этом роде… – Люка как-то неожиданно умолк. Через несколько секунд он попросил:
– Останови вот здесь.
Автостоянка у пляжа, на которую мы заехали, была пуста.
– Живешь где-то рядом? – Я посмотрела на громоздкие дома, стоящие по другую сторону улицы.
– Да.
Я выключила двигатель и искоса взглянула на него. Лица не было видно: Люка, отвернувшись, смотрел в окно. Но не успела я моргнуть, как одним быстрым движением он отстегнул ремень безопасности, наклонился ко мне и притянул мою голову к себе.
Его губы, мягкие, слегка обветренные и теплые, встретились с моими. Как и положено героине корейских сериалов, я не закрывала глаза, а с бешено колотящимся сердцем пыталась осознать происходящее. ПЕРВЫЙ ПОЦЕЛУЙ, ревела тревожная сирена. МАТЬ ДРАКОНОВ, ЭТО МОЙ ПЕРВЫЙ НАСТОЯЩИЙ ПОЦЕЛУЙ. Правильно ли я целуюсь? О господи, может, надо сильнее приоткрыть рот? Черт, или все же закрыть глаза? Ладно, глаза закрыты. Подождите, а дышать надо? А-а-ах. Все остановилось, и мир погрузился в тишину – стих шум волн, машина, в которой мы сидели, исчезла. Мой внутренний мир, пребывавший в хаосе, замер. Мы с Люкой парили в пространстве. Наши губы слились, и его пальцы скользнули по шее сзади. Все сущее свелось к этой руке и нашему дыханию.
Ни за что на свете я не смогла бы угадать, сколько длился этот поцелуй, но прервался он так же неожиданно, как начался. Люка убрал руку с моей шеи, и тому месту, где она только что была, стало холодно. Я прикоснулась пальцами к губам и посмотрела на него. Наши взгляды встретились. Люка казался растерянным из-за нахмуренного лба и прищуренных глаз.
Он откинулся на спинку сиденья и, глядя на меня, улыбнулся.
– Иногда бывают приятные сюрпризы, верно?
Я попыталась найти слова, которые бы соответствовали гудению моего тела. Внутри все бушевало, и вместе с тем я почувствовала слабость. Но, прежде чем я придумала, что сказать, он положил мою руку себе на колено, вытащил из кармана шариковую ручку и, сняв губами колпачок, что-то написал у меня на запястье. Свой номер телефона.
Все это время я молчала, просто не могла говорить. В следующий момент он выскользнул из машины, на прощание наклонившись и заглянув в окно:
– Спасибо за ужин.
С этими словами он повернулся и пошел по улице.
Свершилось. Мы с Люкой поцеловались. Я стала смеяться, закрывая рот руками, и долго не могла остановиться. Потому что, Люка, угадай, что случилось? Сюрприз это или нет, но все прошло по плану!
Шаг 15Люби глубоко, преданно и со всеми слезливо-сентиментальными последствиями
На следующий день я сидела на лестнице перед парадной дверью и смотрела на телефон.
Я написала в СМС единственное слово: «Привет».
Почему-то оно не показалось простым и непринужденным. Нет, это все равно что уставиться на человека, ожидая, что он ответит на это: «Ну, привет». Я удалила написанное.
«Можем увидеться?»
Господи, это как-то слишком серьезно.
«Хочешь, пойдем сегодня вместе рисовать граффити?»
Ха-ха.
«Так, насчет художественного проекта…»
Ой, да хватит уже.
«Я тебе нравлюсь?»
Почему бы сразу не броситься в колодец и не умирать там медленной мучительной смертью?
«Ты мне нравишься».
Броситься в колодец и умирать мучительной смертью с переломанными ногами.
Что сделала бы героиня корейского сериала после потрясающего первого поцелуя?
Мне хотелось расслабиться и считать, что я добилась, чего хотела, но тут вспомнилась Сонг-Йи из сериала «Человек со звезды». После первого поцелуя ее возлюбленный инопланетянин бегал от нее как от чумы (правда, он мог умереть от физического контакта, но тем не менее).
Была суббота, поэтому надеяться на встречу с Люкой в школе не стоило. Я боялась не дожить до понедельника, не зная, что он обо мне думает. Нравлюсь ли я ему? Или он меня жалеет? А может, это просто похоть? Подумав об этом, я покраснела.
Я стала было писать опытным в таких делах Уэсу и Фионе, надеясь получить мудрый совет, но спохватилась, что в данной ситуации они могут только поиздеваться или начать ворчать. Со своими лучшими друзьями я делилась всем, но поцелуй с Люкой обсуждать не хотелось: тема достаточно интимная.
Я посмотрела на лежащий рядом со мной на ступеньке план. О, замечательная инструкция, которая привела меня к первому поцелую! Согласно ему, теперь мне предстояло совершить несколько послепоцелуйных и «слезливо-сентиментальных» шагов.