Нужно было сделать что-то действительно сентиментальное. Давай, Дез. И я наконец написала Люке:
Привет, что делаешь?
– и нажала кнопку «отправить». Затем сунула план в карман шортов и пошла на задний двор гонять футбольный мяч. Сидеть и ждать сообщений от парня – ни за что. Я пыталась удержать мяч на колене, когда в кармане завибрировал телефон.
Мяч упал на траву. Это было сообщение от Люки.
Работаю над художественным проектом. Хочешь присоединиться?
Сердце выскочило из грудной клетки и оказалось где-то в горле. Может, немного подождать?..
Конечно. Что портишь сегодня? ☺
По-моему, есть что-то прикольное в том, когда тебя, семнадцатилетнюю, на свидание подвозит отец.
– Пока! – Я захлопнула дверцу и помахала на прощание с как можно более широкой улыбкой, чтобы он поскорее уехал. Но папа не уезжал, а терпеливо ждал и смотрел на меня, не выключая двигателя.
Я посмотрела по сторонам, но увидела только туристов, Люки не было.
– Он встретит меня в миссии! – крикнула я отцу, не желая, чтобы он становился свидетелем нашей неловкой послепоцелуйной встречи.
– Ладно, желаю приятно провести время. Заберу тебя в шесть часов. – С этими словами он помахал мне и уехал. Я посмотрела вслед «бьюику». Интересно, разыгрывает ли отец спокойствие, на самом деле переживая за свою драгоценную дочку, ушедшую на свидание с парнем? Или из-за отсутствия ухажеров он доверяет мне до такой степени, что и подумать неловко?
Я пошла к миссии Сан-Хуан-Капистрано – прекрасно сохранившемуся с 1700-х годов архитектурному комплексу с развалинами церквей и буйно цветущими садами. Оказавшись у бассейна с лилиями, я достала телефон и начала набирать сообщение Люке, но вдруг услышала знакомый голос.
– Привет!
Мои губы растянулись в улыбке. Стоя так близко к нему, я чувствовала запах его дезодоранта – почему-то тот факт, что он воспользовался им перед нашей встречей, показался мне лестным. Дутой жилетки в этот необыкновенно теплый январский день на нем не было, только белая футболка, джинсы, а также черные кеды и шапочка – часть его обычной «униформы» (и, разумеется, рюкзак, полный аэрозольных красок). Кроме того, оказавшись рядом, я заметила два прыщика у него на лице, которое в остальном было безупречным. Как ни странно, увидев их, я расслабилась. Они как бы говорили: «Эй, наш хозяин тоже не идеален». Еще я с облегчением отметила, что его вчерашний синяк почти прошел.
Я думала, сначала нам будет неловко, может быть, он поведет себя по-дружески, так, будто накануне ничего не случилось, но эти страхи мигом рассеялись, потому что он сразу схватил меня за руку.
– Ты готова? – спросил Люка.
Ах вот в чем дело, поняла я, поцелуй – это начало чего-то большего. В дорамах ему предшествует миллиард эпизодов, и потом его показывают снова и снова, с пятидесяти разных ракурсов. И этот момент так целомудрен (героиня не размыкает губ), что для типичного западного зрителя, привыкшего к поцелуям с раскрытым ртом, сопровождаемым тяжелым дыханием и лобзаниями, просто комичен. Но авторы корейских сериалов, к счастью, понимают важность сладости поцелуя и его предвкушения. Все эти эпизоды создают такое напряжение, что, когда губы главных героев встречаются, зритель умирает от умиления.
Таким и был вчерашний поцелуй. Но, несмотря на тщательное планирование, он случился внезапно, я его не предвидела. Так что после ночи, проведенной в размышлениях на тему, что бы он мог означать, нравлюсь ли я Люке или это было минутное влечение, прикосновение его руки вызвало тот же самый выброс адреналина и учащение сердцебиения. В пылу страсти за руки не держатся – это делают, когда сознают, что происходит, и хотят объявить окружающим о своих отношениях.
Мы стали пробираться сквозь толпу, и я уточнила:
– Так, значит, мы не будем расписывать стены миссии?
Его молчание заставило меня замереть.
– Люка! – закричала я.
Он стиснул мою руку.
– Ты иногда такая простая. Что я, по-твоему, за чудовище?
– Ну ты же наносишь ущерб чужой собственности.
– Вот такой крошечный. – Он поднял руку и приблизил друг к другу указательный и большой пальцы.
– Да, ты – крошечный монстр. – Я усмехнулась. Он повел меня от миссии к железнодорожной станции Сан-Хуан-Капистрино. Мы остановились перед воротами, увитыми фуксией. Я занервничала.
– Люка, что если нас поймают?! Ведь у тебя испытательный срок!
– Не волнуйся, тут никого нет. – Он откинул щеколду и проскользнул в ворота. Я вошла следом.
Вдруг невдалеке послышался глухой грохот. Я стиснула руку Люки. Вернее, попыталась стиснуть: в этот момент она была влажная и скользкая от пота.
– Я слышу поезд.
Люка наклонил голову.
– Верно. Давай сюда, – крикнул он и потащил меня к железнодорожным путям.
Я дернула его за руку и остановилась.
– Люка!
Он посмотрел на меня с неподдельным удивлением.
– Что?
– Нельзя… нельзя просто так перейти пути.
– Почему?
Причин был целый список. Но, прежде чем я успела ответить, он выпустил мою руку, в две секунды перепрыгнул через рельсы и жестом предложил мне сделать то же самое. Грохот приближался. Вот дерьмо.
Я разбежалась, проворно прыгнула и приземлилась прямо в объятия Люки. Он крепко обхватил меня, и я прильнула к его груди, как будто для меня это было самое подходящее место на свете.
– Привет, – тихо прошептал он, и я почувствовала его улыбку до того, как увидела ее.
– Не боишься подвергать себя опасности? Для слабака эта черта нехарактерна.
Мимо промчался поезд, и поднятый им ветер распустил мою длинную косу. Земля дрожала у нас под ногами, и, пользуясь моментом, я встала на цыпочки и коснулась его губ своими. Они были мягкие и… нерешительные. Но он поцеловал меня в ответ.
Поезд уехал, и нас окутала тишина. Люка прислонился своим лбом к моему, и, могу поклясться, в этот момент я не чувствовала под собой ног. Интересно, они точно у меня были?
– Да, ты мне нравишься, – выдохнул он.
Я слышала эти слова, но не понимала их смысла.
– А? – Мой голос прозвучал неожиданно громко.
– Дези, красивая зануда, ты мне нравишься.
Я со смехом оттолкнула его.
– Это так романтично. – Не в силах перестать улыбаться, я прикрыла рот ладонью.
Он нетерпеливо потянул за лямки своего рюкзака:
– И все?
– Что значит «и все»? – Люка выжидающе посмотрел на меня.
Ох. Кажется, он ждет, что я отвечу тем же.
– Так где граффити, которые мы будем дорисовывать? – Я пошла вперед, делая вид, что поглощена поиском подходящей стены. Он молчал. – Они на каком-нибудь старом железнодорожном сооружении? – Я умолкла, но собиралась развить эту тему, пока возможно. Вдруг что-то мягкое, но довольно тяжелое ударило меня в спину. Я обернулась: Люка стоял на прежнем месте с гнилым авокадо в руках. У его ног валялись испорченные и неаппетитные на вид плоды, видимо, пролежавшие несколько дней на солнце.
Я открыла рот, собираясь заговорить, но тут же его закрыла. Не буду реагировать – пусть помучается. Но меня ждал новый удар авокадо, на этот раз по ягодицам.
– Ты же испачкаешь одежду! – вскрикнула я. Люка схватил с земли еще одну штуку и замахнулся, собираясь бросить. Я взвизгнула и отбежала, а он кинулся вслед, время от времени метко попадая в цель. Я забежала в заросли дубов, перевитые вьюнком. Спряталась и затаила дыхание, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в царившем здесь полумраке, как вдруг он схватил меня сзади.
– Слышишь? Ты мне нравишься. – Он уткнулся губами мне в волосы, поэтому голос звучал приглушенно.
Я покачала головой, чувствуя, как его лицо прикасается к моей макушке.
– Ты мне тоже нравишься.
Ну вот. Этими простыми словами увенчались усилия нескольких недель. Еще одно подтверждение того, что, действуя по намеченному плану, я добиваюсь успеха. Какое облегчение.
Люка отвлек меня от этих мыслей.
– Знаешь, я пытался сопротивляться. Переехав сюда, хотел провести несколько месяцев, не общаясь ни с кем и не заводя подружку. – Он улыбнулся.
Я обернулась и посмотрела на погруженные в полумрак контуры его лица.
– Подружку?
Было темно, но я заметила, что счастливое выражение его лица на секунду уступило место какому-то другому.
– О… разве ты смог бы долго не встречаться с девушками? То есть… – я запнулась.
В душе мне казалось: я кричу в мегафон таких размеров, что звук уходит в космическое пространство, достигает Плутона, а затем отражается от него и возвращается обратно.
– То есть… нет… я хочу сказать…
Как объяснить этому красавчику, что у меня никогда не было парня? Сам он начал ходить на свидания, наверное, года в три. Тоже мне, мистер Дарси из школы Монтессори[41].
Но тут я вспомнила, как трогательна неопытность в любви некоторых героинь корейских сериалов, например, Ханг-А из «Короля Два Сердца». Принц сходил с ума, выяснив, что его сильная и красивая девушка-воин так невинна.
Я селала глубокий вдох.
– Честно говоря, у меня никогда не было парня.
Вот она, правда во всей своей унизительной наготе. Я ожидала, что он насмешливо фыркнет, или что у него отвиснет челюсть, или, в конце концов, что он не поверит. Но Люка только слегка прикусил нижнюю губу и посмотрел на меня с этим своим непонятным выражением лица.
– Я – твой первый парень? – спросил он. Мой… парень? Невероятно!
– Да, – выдохнула я.
– А как же Уэс?
Бог ты мой. Святая наивность. Я едва сумела сдержать улыбку.
– Это было несерьезно.
Он помолчал.
– Так, значит, я… твой первый парень.
– Да.
Он поцеловал меня в лоб.
– И правда зануда.
Шаг 16Выбери свою песню, чтобы петь от счастья, на зависть всем!
В ту ночь мы с Люкой не спали.