Отец выдвинул ящики холодильника и с сомнением осмотрел их содержимое.
– Ладно, – дружелюбно сказал он. – Люка возьмет машину отца? – Папа все еще работал над аварийной «хондой». По-видимому, у нее было много повреждений, но я подозревала, что он затягивает ремонт из любви к этому авто. Отец обожал «хонду цивик» девяностых годов.
– Да, – ответила я. В это время телефон завибрировал. – А вот и он. Побегу, аппа. – Я подбежала к отцу и шлепнула его по заду корзинкой. – Не слишком тут веселись без меня с кухонной утварью!
Он пробормотал что-то сердитое и продолжил бросать испорченные продукты в мусорный мешок.
Когда я выбежала из дома, маленький БМВ уже стоял на подъездной дорожке. Стекло со стороны водителя опустилось, и из машины высунулась голова Люки.
– Ну что, крошка, прокатить?
– У тебя это так хорошо получается, что аж страшно! – С этими словами я забралась на крошечное пассажирское сиденье и поставила корзинку на пол у ног.
Он сразу наклонился и поцеловал меня. Все внутри затрепетало и ожило.
– Ну привет, – я не могла не улыбаться.
Он улыбнулся в ответ.
– Привет.
До чего же здорово!
Мы ехали, включив на полную мощность запись «Бич Бойз», и просто молчали. Держались ли мы при этом за руки? О да.
Мы въехали на ярко освещенную и заставленную машинами стоянку у пляжа. На темном берегу светились огни костров. Казалось, здесь собрались все старшеклассники школы.
– Ну что, готов к официальному посвящению в развратники старшей школы Монте-Виста? – Этот вопрос я сопровождала странными танцевальными движениями, при этом локти у меня были согнуты как у марионетки.
Люка поднял руки и потянулся.
– Жду не дождусь, зануда.
Фиона и Уэс, нагруженные пакетами с продуктами, дровами и одеялами, ждали нас под фонарями стоянки. Я не заметила никаких признаков Лесли: верная своему слову Фиона порвала с ней. Едва мы подошли, Уэс, имитируя синтезатор, запел мелодию «Боу чика боу боу». Я закатила глаза.
– Как ты знаешь, Уэс – самый плохой из моих друзей, – сказала я, обращаясь к Люке.
– Это потому ты провела с ним семь минут в раю? – тихо и насмешливо спросил он.
Я прикусила губу, чтобы не засмеяться. Мне хотелось расставить все точки над «и», встряхнуть головой и сказать, что ничего не было, но если бы я все рассказала, это вызвало бы подозрения о том вечере. Я пожала плечами.
– Этот нелепый эпизод в наших отношениях мы оставили в прошлом. Ты – мой единственный.
Люка скривил губы.
– Это сарказм?
Я обхватила его руку и прижала к себе.
– И да, и нет.
И вот мы предстали перед Фионой и Уэсом. Я прокашлялась.
– Внимание, ребята! Кхм, это Люка. То есть вы уже знакомы, но… – Я замолчала.
Люка поднял руку, приветствуя всех.
Уэс задрал голову и кивнул.
– Привет, чувак. Так вы, значит, с Дези того?
Люка прищурился. Фиона подтолкнула Уэса локтем.
– Веди себя прилично, – сказала она и улыбнулась Люке своей широкой и немного жутковатой улыбкой. – Так каковы твои намерения в отношении нашей дорогой Дези?
Я подавилась, а Люка спокойно, почти хладнокровно взял меня за руку и произнес:
– Мы теперь партнеры на всю жизнь.
Уэс, казалось, пришел в ужас, а Фиона рассмеялась.
– Ладно, это круто. Готовы потусоваться у костра?
Мы пошли на пляж, к специально оборудованному месту для костра, сложили дрова и подожгли их. Выкладывая содержимое корзинки, я заметила Вайолет и Кассиди.
– Что за ерунда?! Ты посмотри, кто пришел! – прошептала я Люке. Он помахал им. – Это я их пригласил. Ничего?
Господи, зачем?!
– Конечно, ничего. Делай что хочешь. Но почему ты не сказал?
Он посмотрел на меня с застенчивой улыбкой.
– Честно говоря, хотел немного разбавить компанию твоих друзей. Фиона меня пугает.
Я хотела было возразить, но подруга в это время стала отчитывать Уэса, неправильно насадившего на вертел свой хот-дог, и мне пришлось признать, что Люка в какой-то степени прав. Вайолет и Кассиди подошли к костру, некоторое время мы все стояли и смотрели куда угодно, но только не друг на друга.
– Привет, ребята! – воскликнула я наконец и приветственно махнула рукой.
Кассиди весело поздоровалась, а Вайолет с этим сильно от нее отстала. С той ситуации в студии мы ни разу не разговаривали.
Я объявила, что собираюсь жарить на огне сэндвичи из крекеров, шоколада и суфле. Фиона тут же достала продукты и пошла к костру, где обычно жарили еду – он находился неподалеку от нашего. Я с шампуром в руке побежала за ней.
Мы нанизали припасы на шампуры и расположили их над огнем. Фиона пихнула меня локтем, отчего несколько капель расплавленного суфле упало на угли.
– Эй, так ты добилась своего?
– А? – Я внимательно следила за тем, чтобы сэндвичи не загорелись, как это всегда случалось у Фионы.
– У вас с Люкой все по-настоящему, я вижу. Теперь у тебя есть парень.
Я не смогла сдержать идиотскую улыбку.
– Да, добилась.
– Теперь импровизируешь, верно?
– То есть?
– Ну, теперь тебе не нужно действовать по плану. С ним покончено, да? – негромко, чтобы не услышал Люка, спросила Фиона.
Черт! Мой сэндвич с суфле загорелся, и я, подув на него, потушила пламя.
– Не знаю. Да, теперь у меня есть парень, но все только начинается, и я не знаю, как будет дальше. С планом я как бы чувствую себя уверенней.
– Но какие еще могут быть этапы? Разве вы не достигли счастливого финала?
Отдав Фионе шампур, я вытащила из заднего кармана план и развернула его.
– Наверное, ты права. Но пока я не могу от него отказаться. – Мысль о том, что нужно прекратить следовать задуманному, совершенно лишила меня присутствия духа. Мне показалось, будто я падаю с неба и ничто не может остановить это падение.
Фиона схватила бумагу и быстро пробежала ее глазами.
– Дез, все остальное в нем, как бы это сказать… ужасно! Предательство, неверность… Ты ведь не планируешь ссоры, верно?
Хоть мы и стояли далеко от остальных, я сказала, понизив голос:
– Нет, конечно, нет. Дальнейшие шаги – просто закрепление материала. Фи, я не знаю…
Вдруг Фиона вытянула руку с тетрадной страницей над огнем.
– Давай избавимся от него раз и навсегда.
Сердце выскочило у меня из груди и оказалось в горле. Я едва не сорвалась на крик:
– Фиона, нет!
Лист бумаги трепетал над пламенем, а подруга пристально смотрела на меня.
– Почему? Ведь план реализован. Зачем он тебе?
Я оттолкнула Фиону от костра, выхватила у нее листок, прижала его к груди, а затем убрала в бумажник и сердито посмотрела на Фиону.
– Какого лешего, Фи!? Это мой план, и мне решать, когда его выкинуть!
Она покачала головой и подняла руки, показывая, что сдается.
– Ладно, ладно. Да ты, блин, привязана к этому плану. Потом не говори, что я тебя не предостерегала.
Мы молча дожарили сэндвичи и вернулись к остальным. Я протянула лакомство Люке, и он с благодарностью его взял. Фиона села рядом с Уэсом, поедавшим хот-дог. Теперь, когда план находился в безопасности у меня в бумажнике, частота моего сердцебиения вернулась к норме. Уэс облизал губы, стер горчицу в углу рта и сказал:
– Итак, Люка, можешь ли ты есть аппетитное жареное мясо на родном берегу?
Вайолет захихикала, а я подняла брови так, что они скрылись под челкой, и посмотрела на Кассиди. О господи.
Заметив, что я проглотила сэндвич за полсекунды, Люка осторожно отломил половину от своего, дал мне и ответил:
– Нет. К сожалению, свою вегетарианскую пищу мы вкушаем в холистических юртах.
Все засмеялись, и я почувствовала, как Люка расслабился. Он осмотрел сидящих у костра.
– Давно вы, ребята, знаете Дези?
– Ну, типа целую вечность, – растягивая гласные, протянула Фиона.
– Нет, серьезно? – терпеливо повторил Люка.
– Серьезно. Мы знакомы со второго класса.
– Я знаю ее с шестого, – пропел Уэс. – С тех самых пор, когда она начала ходить в бриджах.
– Ха! Вам со мной не сравниться! Я знаю ее с детского сада, – сказала Вайолет, и все посмотрели на нее.
– Правда, что ли? – удивился Уэс.
Она искоса лукаво посмотрела на него.
– Разве Дези не рассказывала вам о корейской школе?
– Это та, в которой учат готовить ким-чи? – расхохотался Уэс.
Я ударила ногой по песку в его направлении.
– Да, ким-чи, мы ее бочками готовим. С детского сада. – Вайолет невозмутимо пожала плечами и посмотрела на Уэса.
– Там по субботам учат читать, писать и правильно говорить по-корейски. Мы с Дези недавно поняли, что знаем друг друга с тех самых пор. – Вайолет отхлебнула пива, а я телепатически поблагодарила ее за то, что она опустила наиболее драматические моменты истории.
Люка открыл мне банку «скуэрта». В этом не было необходимости, но подобные проявления заботы я обожаю. В школе он носил за меня книжки, хотя временами, когда я приносила гигантский учебник по физике, мне кажется, он жалел, что взялся исполнять эти обязанности.
Фиона бросила в костер грязную салфетку.
– Мы с Дези подружились, вроде как… при ужасных обстоятельствах.
– Ой, Фи, – застонала я. – Не надо.
Люка перевел взгляд с нее на меня и обратно.
– Как? Мне интересно.
Я уткнулась лицом ему в плечо.
– Не-е-ет.
Уэс ухмыльнулся:
– Тогда я расскажу.
Фиона прокашлялась.
– Нет, расскажу я, потому что именно я тогда спасла положение. – Она села поудобней и прислонилась спиной к Уэсу. – В общем, однажды – дело было во втором классе – отец дал Дези с собой в школу пакет сока. Под конец большой перемены она за несколько секунд его выдула. Сидела, ссутулившись, в уголке, как какое-нибудь сказочное существо, и жадно посасывала свой сок через трубочку.
Я рассмеялась.
– Заткнись, Фиона.
– Нет, серьезно, страшно было смотреть, как ты упивалась этим соком. Короче, часа через два сидим мы на последнем уроке, а она рядом со мной ерзает. Мы тогда еще не дружили. Я тусовалась с крутыми ребятами с игров