– Я в порядке. Надо помочь Люке!
Я попробовала выйти из бассейна, но наряд тянул вниз, как кольчуга. Уэс и Фиона подтолкнули меня. Платье облепило тело. Вайолет и Кассиди, стоявшие у лесенки, помогли мне подняться.
– Он там! – Вайолет указала на травянистую лужайку у бассейна.
Несколько человек склонились над телом Люки. Я растолкала их и опустилась рядом с ним на колени.
– Люка! – закричала я и стала нащупывать его пульс. Он был слабый.
Подбежала Вайолет и встала рядом с нами.
– Умеешь делать искусственное дыхание и закрытый массаж сердца? – спросила она, заламывая руки.
С детского сада умею. Я поместила ладонь левой руки на середину грудной клетки, а сверху положила ладонь правой. Затем надавила ему на грудь, повторяя такие движения каждые несколько секунд. Люка не приходил в себя, и я запаниковала. Черт возьми, я его убила. Убила своего бывшего парня.
Я уже готова была запрокинуть ему голову, чтобы сделать искусственное дыхание изо рта в рот, как вдруг его веки задрожали, он открыл глаза и закашлялся, выплевывая воду.
Собравшиеся возле нас радостно зашумели, а Люка сразу повернулся на бок. Изо рта на траву хлынула вода. Гул толпы немного стих.
– Фух, – с облегчением выдохнул кто-то из собравшихся.
– Как себя чувствуешь? – Я похлопала его по спине, и у него из легких вышла остававшаяся там вода.
Перестав кашлять, он посмотрел на меня.
– Что… что случилось?
– Ты чуть не утонул! – закричал кто-то.
Люка посмотрел на бассейн и, кажется, стал что-то припоминать. Потом быстро обернулся, схватил меня за руку и внимательно посмотрел в лицо.
– Ты-то в порядке? Тебе помогли выбраться?
Наступило неловкое молчание, каждый старался понять, что происходит. Я кивнула. Глаза застилали слезы.
– Я-то в порядке. А вот в порядке ли ты?
– Да, конечно… Я подумал… – Он все пытался понять, что произошло.
– Дези тебя спасла! – закричал кто-то. – Она действовала прямо как умелый спасатель.
– Мамочки! – услышала я стон Фионы у себя за спиной.
– Что? – Он с недоверием посмотрел на меня.
Я молчала. Его растерянность уступила место ярости.
– Ты шутишь? Опять подстроила?
Пустое пространство в груди, где прежде у меня было сердце, сжалось.
– Я… я не знала, что ты не умеешь плавать.
Собравшиеся зашумели. Люка встал и обеими руками схватил себя за волосы, как герой шекспировской пьесы.
– Ты шутишь? – снова закричал он. – Ты, блин, опять все подстроила?! – Вот он, гнев во всей своей красе.
Я тоже вскочила на ноги, и пережитое за несколько последних недель вдруг навалилось на меня.
– Как, черт возьми, вышло, что ты не умеешь плавать? Ты же из Калифорнии!
– Я боюсь воды!
– У твоего отца яхта…
– Ты когда-нибудь видела меня у воды? Почему, по-твоему, я так ненавижу эту дурацкую Carpe Diem?
– Я думала, это просто твои комплексы, связанные с отцом!
Он указал на меня.
– Молчи! Просто молчи! Каким психом надо быть, чтобы творить такое? Неужели ты ничему не научилась? Что с тобой не так?
Дыхание перехватило. Два человека подошли и встали рядом, готовые защитить меня.
– Вы, ребята, ее сообщники? Что, помогаете ей?
Уэс прокашлялся:
– М-м-м, на самом деле мы понятия не имели, что она собирается сделать. Если бы знали…
Фиона перебила его.
– Если бы знали, помогли бы, глупый ты человек.
Я почувствовала, что проиграла. Ощутила пустоту, которую не могли заполнить даже мои друзья. Побежденная и слабая, я решила высказать все.
– Спасибо, но… все нормально, ребята. Это все я, во всем виновата я.
Люка замер и посмотрел на меня стеклянными глазами.
– Тогда, повторяю, каким чокнутым манипулятором нужно быть, чтобы творить такое? Зачем?
– Затем, идиот, что я почему-то могу написать контрольную с закрытыми глазами, но не могу говорить с парнем без того, чтобы у меня штаны не свалились!
Вокруг послышались смешки. Я сердито посмотрела на собравшихся.
– Да заткнитесь вы, будто сами идеальные! – Я снова перевела взгляд на Люку. – Разве не видишь, что если бы я не следовала плану, не творила такого абсурда, как сегодня, то не понравилась бы тебе? Я просто… знала, что если смогу управлять твоим расположением ко мне, то не облажаюсь.
Он уставился на меня и, судя по выражению лица, не мог поверить своим ушам.
– Ты серьезно? Думаешь, ты мне нравишься потому, что подстроила автомобильную аварию?
Тут я вдруг спохватилась, что вокруг нас толпится народ. О боже. Я открыла душу не только перед Люкой, но и перед выпускным классом, блин, в полном составе. Несмотря на мокрое платье, я покраснела от ушей до пальцев ног. Вдруг мое волшебное черное платье показалось мне мокрым костюмом ведьмы. Я осознала безумие своей последней выходки, и это прозрение вдруг обрушилось на меня с такой силой, что захотелось превратиться в лужицу и испариться.
Диджей сменил танцевальную музыку на медленную. Мы с Люкой, видимо, всем надоели, толпа стала расходиться, и народ вернулся к танцам. В конце концов среди танцующих пар только мы остались стоять, глядя друг на друга под пение Адели.
Люка посмотрел на меня с обидой, как будто я предала его, повернулся и побежал.
– Стой!
Но Люка, который никогда не бегал, продолжал бежать, пока не скрылся среди танцующих.
Я медленно опустилась на траву, платье расползлось вокруг меня, как черная жидкость. Вокруг гудели голоса друзей, но я не разбирала слов.
Что я наделала?!
Я закрыла глаза, почувствовав бесповоротность случившегося и ужасную усталость. Я была готова сдаться. И в этот момент услышала голос, помогавший мне на протяжении всей моей жизни. Ты всегда можешь управлять тем, насколько упорно борешься.
Я открыла глаза, вскочила на ноги, подхватила шлейф мокрого платья и побежала. Фиона и Уэс хотели последовать за мной, но мой крик «Я поняла!» заставил их остановиться. А я пробежала через безупречную зеленую лужайку, с которой открывался вид на искрящийся ночной океан. Вдалеке я услышала крик Уэса: «Файтин!».
Я бежала до тех пор, пока не заметила Люку. Он сидел на скале лицом к океану. Пытаясь отдышаться, я медленно подошла к нему.
– Хочешь заболеть пневмококковой пневмонией?
Он вздрогнул и обернулся.
– Дези!
Сердце так колотилось, что его стук, казалось, заглушил рокот океана.
– Ты слышал меня, мистер Хрупкое Телосложение.
Он встал и провел рукой по мокрым волосам.
– Зачем ты здесь?
Я встала, подбоченившись. Приняла позу Чудо-женщины.
– Потому что хочу раз и навсегда объясниться. Без свидетелей.
Его злость уступила место изнеможению. Он казался очень усталым.
– Я не поверю ни слову из того, что ты скажешь, Дези.
Ноги задрожали, но я сохранила принятую позу.
– Знаю. Я поняла, что очень виновата и сегодня чуть не убила тебя. Но вот в чем дело. Я здесь, потому что отношения с парнем важны для меня. И еще… да, это самая необходимая галочка в списке того, что требуется мне для достижения совершенства.
Я не поняла, что означает выражение его лица, и продолжила.
– Все потому… что ты мне нравишься. Это часть моей жизни, которой я не могу управлять. И сейчас я пытаюсь объясниться с тобой, хоть и понимаю, что ты можешь отвергнуть меня и снова разбить сердце. Я очень хочу, чтобы ты меня простил.
В выражении его лица что-то изменилось – оно почти смягчилось.
– Почему?
Я в отчаянии вскинула руки, нарушив позу Чудо-женщины.
– Потому что я люблю тебя! – Мои слова и то, что сводило меня с ума несколько последних месяцев, повисли в воздухе между нами.
Люка торопливо утер капли воды, стекавшие по его лицу. Казалось, мы будем смотреть друг другу в глаза вечно. Ноги так сильно дрожали, что я не знала, сколько еще смогу простоять.
И тут он подошел, обнял меня и поцеловал. Не нежно и ласково, а требовательно и нетерпеливо. Вцепившись руками ему в волосы, я повисла на нем и поцеловала в ответ, делая это с раскаянием и обещанием исправиться.
И когда мы наконец выпустили друг друга из объятий, мое все еще колотившееся сердце с трудом вернулось на прежнее место.
Он обхватил мое лицо ладонями.
– Я тоже тебя люблю.
Впервые за несколько недель мне стало тепло.
– Правда?
– Почему в это так трудно поверить? Ты всерьез думаешь, что нравишься мне благодаря этим штукам из корейских сериалов?
Я кивнула. Он покачал головой.
– Честно говоря, они кажутся мне крайне странными. Я думал, ты просто ужасно невезучая.
Я засмеялась, хлюпая носом.
– Была невезучей. С парнями, по крайней мере. Но вдруг появился ты, и я захотела избавиться от своего невезения. – Я покачала головой. – Понимаю, какое это безумие, и очень, очень сожалею о своих поступках, особенно тех, которые угрожали твоей жизни. – Я помолчала. – Три раза. – Он засмеялся, временами переходя на гогот, который я так любила.
– Но, Люка, я просто хотела, чтобы мы были вместе, чего бы мне это ни стоило. Хотела с того момента, как ты нарисовал то платье.
Он поднял бровь.
– Не говори мне об этом платье.
– Знаешь, Лиллиан помогла мне с ним.
Он вздохнул.
– Неудивительно, – он посерьезнел. – Дело не в корейских сериалах. Дело в тебе. Как ты можешь этого не видеть? Твой ясный ум, преданность делу, забавное фырканье, отношения с отцом… То, что тебе удалось помирить меня с моим отцом.
Он убрал у меня с лица прядь волос. Я не могла ответить, но с каждым его словом внутри что-то оживало.
– И ты такая сильная – стараешься скрыть свою грусть от отца, чтобы не огорчать его. Это… ни на что не похоже. Я не знаю других таких людей. Тебе не нужен Стэнфорд, Дез, ты нужна Стэнфорду. Уж если ты решишь что-то, то это на всю жизнь.
Все во мне трепетало, от ресниц до пальцев ног. Я грустно улыбнулась.
– Насчет Стэнфорда выяснится на следующей неделе.