— Уже все в курсе…
Так, пора это заканчивать и выводить подлеца на чистую воду. Но хотелось сделать это как можно красивее.
— Так, все успокоились! — сказал я. — Александр Сергеевич, так это возможно?
— Разумеется, — улыбнулся он, как чеширский кот. — Все будут на улице через пятнадцать минут.
— Замечательно. Только должны быть все. И дневальные и те, кто в расположении. Это не займет много времени.
— Да без проблем. Только внешний периметр оставлю, — кивнул Пушкин. — Местные командиры слушают меня, как божество.
Он встал и пошел сообщать все необходимое.
Все же, хороший он мужик. Ему тоже интересно, чем закончится эта маленькая провокация. Для него это не составляло большого труда. Да и он единственный, кто мог заставить командиров выгнать всех на улицу. Меня бы не послушали.
— Миша, что за нафиг? — удивилась Хана.
— Прости, но у вас некоторые солдаты с гнильцой. Надеюсь, ты не против, если ребята увидят, как ты спала на траве?
— Да а чего такого? Мы все через это прошли… — пожала она плечами. — Да и меня ни раз будили, когда я засыпала на стадионе… Но что они такое говорят?
— Сейчас все поймешь. Пошли.
Как Александр Сергеевич и обещал, через пятнадцать минут все расположение было на улице. Я специально проверил, чтобы тот самый парень тоже присутствовал.
Стоит и продолжает трепаться. Что ж.
Удобно, что все стояли напротив стены. Я усилил голос энергией и вышел вперед.
— Господа солдаты. Тут слушок прошел про одного из ваших командиров и меня, — многие начали озираться, делая вид, что не понимают о чем речь. — Но, к сожалению, для клеветника, у меня есть записи, которые документально могут послужить доказательством. И после просмотра, вам остается решить: верить дальше этому человеку, или нет. Все же подрывать авторитет начальника очень некрасиво.
После этого Болванчик включил проекцию на стену. Все было отлично видно. Лора даже время подставила.
— Давайте мы немного перемотаем… — громко сказал я.
Вот Хана уснула. Вот рассвет. Вот я беру ее на руки и несу мимо того самого дневального. Все было записано одним кадром. Хана просыпается, и мы расходимся по спальням.
Повисла тишина, и многие повернулись к дневальному. Ко мне вышли другие начальники вместе с Ханой и Пушкиным.
— Солдат Ван Ту Сри, выйти из строя! — рявкнул его командир.
После того, как он подошел к нам, я попросил слово.
— Этот человек нагло соврал мне в лицо, сообщив, что ничего подобного не говорил. Что ж, думаю, тут есть те, кто в курсе…
Я через Болванчика определил аж десяток. Найти их было не сложно. Глазки бегают. Ручки в карманах.
— Ага, вон те ребята! — я ткнул пальцем в нужных ребят. — ВОт значит, как вы принимаете гостей с фронта? И много вас таких, кто не проверив, верят всему? На будущее, думайте, прежде чем говорить непроверенные факты!
— Ну что! Ван! Так и будем молчать? — навис над ним командир.
— Не ожидала от тебя такого, — произнесла Хана.
— П-простите! — ударился тот в слезы.
— Фу, он еще и разрыдался, — сплюнул Пушкин и отошел на пару шагов назад.
Остальные солдаты начали шушукаться и смеяться над плаксой.
— Что ж, на сегодня все свободны! — похлопала в ладоши Хана. — Все на посты! Представление окончено!
Глава 6Еще чуть-чуть потерпеть
г. Широково.
Кабинет директора КИИМа.
Промозглое серое утро совсем не поднимало настроение Алексею Максимовичу Горькому. Ох уж эта проклятая осенняя хандра! Ничего не радовало директора в последнее время.
Так еще и новости были не самые приятные. То Петр решил объявить войну Монголии, и хорошо, что она, вроде как, разрешилась. То вампиры появились в Валахии. Вот уж лучше не придумаешь. И ладно бы европейцы сами могли справиться. Но нет. Пришлось Чехову отправить свою гвардию на выручку. Так еще и Кутузов застрял с Лермонтовым. Но и без того проблем полно. Китай вдруг решил, что хочет дать ответ Российской Империи и защитить алтарь хаоса, который наверняка есть у них. И теперь они хотят захватить Корею и Японию.
Но Горькому что-то подсказывало, что уж Японию им вряд ли получится взять.
Да и без этого в институте куча проблем. Звездочет с Ермаковой и со студентами двинулись в сторону Китая. Там была странная аномальная вспышка, предвещающая сильный прорыв. Пусть сходят, хуже не будет. Тем более состав они набрали, мягко скажем, не слабый.
Взяв со стола чашечку крепкого кофе, Алексей Максимович подошел к окошку. Серое небо давало понять, что не стоит ожидать сегодня позитива. Лучше погрустить у себя в кабинете. Принести побольше кофе и с печальным видом пялиться на студентов внизу.
Но как бы ни хотелось директору послушать внутренний голос, у него были обязанности. И с недавнего времени их стало чуточку больше.
После разрушения еще одного института магии, часть учеников переметнулась в КИИМ. Но не это было проблемой. Все же новые ученики это новые маги-истребители, которые в будущем будут опорой страны. И чем они станут лучше, тем легче стране, да и скарабеи будут в безопасности.
Но! Проблема оказалась в родителях новоприбывших студентов. Каждый хотел выдвинуть как можно более комфортные условия для своей деточки. Все же они до этого учились в элитном институте, а тут приходится делить аудиторию с простолюдинами.
На резонный вопрос директора, почему тогда они перевелись в КИИМ, а не в другой институт, например, в Московский, ему ответили, что мест там нет, да и дорогое это удовольствие. В общем, нужны условия получше. И желательно, чтобы простолюдины учились отдельно.
Конечно, Горький их всех дружно послал, выдвинув ультиматум. Или они забирают своих детей и образовывают самостоятельно, или оставляют и не учат его, как руководить институтом.
Конечно, не все были довольны подобными словами. Все же среди родителей много влиятельных аристократов.
Самый крикливый пояснил Горькому, что у него есть связи и выход на царя. И что стоит ему только сделать звонок, и эту «конторку» закроют. Горький предложил тут же набрать Романова. Оказалось, мужчина не врал. Он был каким-то там начальником отдела при Канцелярии. Или что-то подобное. Этот смельчак даже поставил звонок на громкую связь.
— Слушаю, Виктор, — уставшим и напряженным голосом ответил Петр Романов. — Что-то срочное? Говори быстрее.
— Эм… Ваше величество, я глубочайше приношу извинения, что потревожил вас в столь нелегкое время, но в связи с уничтожением института, в котором учился мой сын, мы перевели его в КИИМ. Но Алексей Максимович Горький, директор, не хочет идти на компромисс. Ставит условия, не собирается немного изменить правила. Все же я считаю…
— Помолчи, — произнес Петр Петрович. — Витя, ты сейчас серьезно?
— Ваше величество… Это довольно важный вопрос касающийся будущего всей страны.
Горький в это время сидел напротив и слегка улыбался.
— Ты мне позвонил, чтобы я, как твой придворный пес, уладил все твои дела и устроил жизнь твоему сыну в институте как в сказке?
Голос Романова звучал спокойно, вот только даже у Горького побежали мурашки по спине.
— Я…Я…
— Горький рядом?
— Да, Петр Петрович! — крикнул директор.
— Леша, напомни, у вас же простолюдины учатся?
— Да.
— Отлично. С сегодняшнего дня у вас будет на одного простолюдина больше, — и царь положил трубку.
После позвонили юристы крикливого дядечки и сообщили, что он уволен одним днем с должности, и все активы рода прекращают деятельность.
Горький прекрасно понимал, что необходимо царю и каких людей он не терпит. Так что одним зарвавшимся аристократом меньше, и очередным молодым магом в институте больше.
Глупо было испытывать терпение царя. И уж что точно он не любил, так это когда его используют в личных целях. Тогда кара будет незамедлительной. Наплевать, кто ты и какого статуса. Царь не должен решать мелкие вопросы, тем более по блату. Он расценил это как неуважение и принял меры незамедлительно. Плюс еще и наложились внешние проблемы…
Но все же такие короткие приступы удовольствия были редкостью в последнее время. Все чаще Горький скучал по тем временам, когда его самой большой проблемой была организация Универсиады, или очередной прорыв. Когда же все покатилось с горы? Не понятно.
Неожиданно его размышления прервал стук в дверь.
— Входите, — устало выдохнул директор и сел в кресло.
На пороге показался Валерьян Валерьевич Старостелецкий. Еще один человек, который в последнее время только расстраивал Горького. Но в отличие от остальных к нему стоило прислушиваться. Все же главный эксперт по Зонам.
— Алексей Максимович, позволите?
— Входите, чего уж, раз пришли, — махнул директор на стул напротив. — Присаживайтесь.
— Спасибо.
— Ну, с чем пожаловали? Только, пожалуйста, не говорите, что с плохими новостями? — взмолился директор, посмотрев на преподавателя. — Что там опять? Прорыв? Дикая Зона расширяется? Метеорит на нас летит? Что?
— Да я бы не сказал, что плохие… — Старостелецкий почесал затылок. — Просто вот, — и положил документы перед директором.
— Хм… — Горький быстро пробежался глазами. — А как так? Хотите сказать, что прорыв, который начался ближе к Китаю, сейчас сдвинулся к Корее? Это что за миграция тварей?
— Сам не понимаю, но факты говорят вот это, — Валерьян Валерьевич постучал пальцами по бумагам. — Прорыв будет в Корее.
— И что же так провоцирует Дикую Зону? — задумался директор и повернулся к окну.
— Позвольте предположить… — кашлянул Старостелецкий. — Но это только моя теория. Она не претендует на достоверность…
— Да говорите уже.
— Что-то или кто-то концентрирует большое количество энергии. Возможно, это какой-то новый источник энергии. Как будто накопитель… Не могу точно сказать. Но он довольно большой, если Дикая Зона на него реагирует. Это что-то новенькое. Понять бы, что это.