Бренда заметила:
— Да, сейчас так не строят.
Они бродили по дому, включали свет, раздвигали шторы. Мэгги радовалась, что в отличие от других больших домов, где зачастую недостает уюта, здесь угаданы очень верные пропорции комнат, а стены, обитые деревом медового цвета, наполняют помещения живым теплом. Она такого не ожидала.
Выйдя через большие стеклянные двери в задней части дома на огромную каменную террасу, откуда открывался вид на город. Бренда сказала:
— Боже милосердный, а это зрелище на сколько тысяч потянет? Представляешь, каково сидеть тут вечером?
— Представляю.
Причем не раз.
Бренда оглянулась:
— Правда, не хватает Хейзел?
— Как всегда, — сказала Мэгги.
Кухня была большая, в старом духе, с полукруглыми стойками из нержавейки и шкафчиками до потолка с дверцами из граненого стекла. Рядом — комнаты для слуг и лестница, ведущая в спальни на втором и третьем этажах. Как агент по торговле недвижимостью, Мэгги знала, что такие кухни и ванные комнаты из белого мрамора некоторым могут показаться слишком уж старомодными, и заранее паниковала при мысли, что кто-то начнет что-то здесь менять. Она бы не стала. Для нее побывать в этом доме — все равно что оказаться в прошлом. Было в этом какое-то волшебство. Как будто она попала в прелестный старый английский фильм. И не нужно думать, как представить этот дом в лучшем свете. Он и так идеален.
Поскольку «Гребешок» никогда не выставлялся на продажу и никакой статистики по нему не было, они приступили к обычной процедуре — подсчету и замеру комнат. Помимо помещения для слуг, они насчитали пять ванных комнат, гостиную, библиотеку, столовую и шесть спален. От комнаты к комнате Мэгги все больше влюблялась в дом. Ковры, обои, простая и прочная, но изящная мебель, сдержанные краски, диванчики, обитые ситцем в цветочек, — все подобрано со вкусом. Даже книги на полках. Их не декоратор какой-нибудь покупал ради обложек, эти книги читались. Закончив со спальнями на третьем этаже, они собрались спускаться, и тут Бренда заметила в конце коридора дверь. Узкая, темного дерева лестница вела наверх, на чердак. Мэгги поискала выключатель, но не нашла.
— Что наверху?
— Не знаю, но вдруг там летучие мыши поселились. Давай подождем, завтра туда сходит инспектор.
— Разве тебе не охота увидеть весь дом целиком?
— Охота, но быть покусанной вампирами не слишком приятно.
— Да брось, никто тебя не покусает, топай за мной. — Бренда выхватила из сумки фонарик и пошла по узкой лестнице.
— Бренда, давай подождем.
Но Бренда рвалась увидеть все.
— Не бойся, трусиха.
— Хорошо, но если на нас нападут летучие мыши, виновата будешь ты.
Лестница упиралась еще в одну дверь. Бренда попыталась открыть ее, но, к облегчению Мэгги, дверь была заперта.
— Все, Бренда, пошли вниз.
Но Бренда сунула Мэгги фонарь и сказала:
— Подержи-ка.
— О господи…
Мэгги стояла и держала фонарь, пока Бренда не перепробовала все ключи из связки миссис Далтон. К счастью, ни один не подошел. Но радовалась Мэгги рано. Бренда выудила из сумки отвертку и принялась ковыряться в замке.
— Не ломай дверь, подожди до завтра.
Но Бренду разве остановишь.
— Отойди! — И она со всей силы двинула по двери бедром.
Раздался громкий хруст.
Мэгги спросила:
— Что это было?
Бренда не шевелилась, потом сказала:
— Не знаю. Надеюсь, не моя кость. Не хотелось бы угрохать все сбережения на новый сустав.
— О боже. Больно где-нибудь?
Бренда прислушалась к себе.
— Нет, нигде не больно.
И, повернувшись другим боком, снова долбанула по двери. На этот раз шурупы в ржавом замке поддались и дверь со скрежетом открылась ровно настолько, чтобы Бренда смогла просунуть туда руку. Попыталась нащупать выключатель, но тщетно. Тогда она отобрала фонарик у Мэгги, велев:
— Стой здесь.
Мэгги не особо хотелось торчать одной в темноте.
— Бренда, лучше не ходи туда.
Но Бренда уже протиснулась в дверь. Оглядевшись, она увидела большое занавешенное окно. Потянула за шнур — и шторы вместе с карнизом рухнули на пол, подняв облако пыли и страшный грохот.
— Ух ты! — воскликнула Бренда.
Мэгги крикнула из-за двери:
— Что случилось? Ты цела?
— Да, цела и невредима. Шторы только упали.
Когда пыль осела. Бренда огляделась. Комната оказалась почти пустой, лишь простенький стул, столик у окна и два гигантских, в человеческий рост, чемодана в углу. Бренда посветила вверх и по углам, после чего крикнула Мэгги:
— Никаких летучих мышей. Входи.
— Приятная комната. — Мэгги подошла к окну и выглянула в сад. — Ох, отсюда весь двор виден. Я бы сделала здесь кабинет, а ты? Назвала бы бонусной комнатой.
Бренда не ответила, она разглядывала чемоданищи.
— Ты только погляди на размеры этих монстров. Высотой с меня. Представь, как с такими в самолет попытаться войти. Гляди-ка, на них еще адрес сохранился. — Бренда вынула из сумки небольшую метелку из перьев и смела с чемоданов пыль, чтобы прочитать большую, выцветшую желтую наклейку.
КОМУ:
Мистеру Эдварду Крокеру,
Поместье «Гребешок»,
1800 Крест-роуд, вершина Красной горы,
Бирмингем, штат Алабама
ОТ КОГО:
Мисс Эдвина Крокер,
1785 Уайтхолл, Лондон, Великобритания
ПРОСЬБА НЕ ОТКРЫВАТЬ ДО ПРИЕЗДА
2 июня 1946
Мэгги подошла к чемоданам.
— Боже правый, интересно, что в них.
— Как раз собираюсь выяснить. — Бренда снова полезла за отверткой. — Говоришь, миссис Далтон ничего из вещей не нужно? Если найдем что-нибудь стоящее, всегда можем продать, а деньги отдать на благотворительность, правда?
— Ну… да, в общем, но все-таки не стоило бы открывать, пока не спросим разрешения.
— Да не волнуйся, ей на это плевать. — Бренде удалось вскрыть все четыре замка, и чемоданы-шкафы открылись. Один из них был заполнен женскими вечерними платьями, а второй — мужскими костюмами для деловых встреч.
— А-а, ерунда, просто тряпки, — сказала Бренда.
Но Мэгги с интересом перебирала платья в чемодане с женской одеждой.
— Боже, какая красота! Большинство наверняка прямиком из Парижа!
Бренда сняла одно с плечиков. Увы, вещи были не по размеру обеим, слишком маленькие. Потом Мэгги открыла один из небольших ящичков сбоку и нашла пару черных тапочек с бисером и такие же туфли.
— Надо же. Отличные костюмы для театра, раз они не нужны миссис Далтон.
— Прекрасно, — сказала Бренда. — Но прежде чем ты все раздаришь, давай поглядим, нет ли там чего-нибудь еще.
Пока Мэгги разглядывала платья. Бренда перебирала мужские костюмы. И вдруг отпрыгнула:
— Ой!
Мэгги оглянулась:
— Что? Нашла что-нибудь?
Бренда только молча таращила глаза и тыкала пальцем.
— Ой, — только и могла сказать она.
— Да что такое?
Мэгги подошла взглянуть, на что показывает Бренда. В этот самый миг луч золотистого полуденного солнца ударил в окно и будто прожектором высветил то, что находилось внутри чемодана. Увиденное испугало Мэгги чуть не до смерти. Среди мужских костюмов на вешалке аккуратно висел человеческий скелет, облаченный в шотландский парадный костюм — клетчатая юбка и лента. Одна рука, вернее, кости одной руки непринужденно засунуты в карман черного бархатного пиджака.
Мэгги вцепилась в руку Бренды:
— Господи, он что, настоящий? Не может быть!
— Вот уж не знаю, но сейчас выясню. Отойди. — Бренда шагнула к чемодану и ткнула скелет отверткой, сталь явственно стукнула о твердую кость. Бренда с воплем выронила сумку. — Чееерт, да, настоящий. Бежим!
И они с грохотом скатились по узкой лестнице. На первом этаже Мэгги, отдышавшись, сказала:
— Надо присесть.
— Я думала, меня удар хватит. — Бренда тяжело дышала. Она вытянула руку: — Ты глянь, аж мурашки, я вся трясусь. Если не съем кусок пирога или еще чего, грохнусь в обморок. А шоколадка скорой помощи наверху осталась, в сумке. Сгоняешь за ней?
Мэгги поежилась:
— Я? Нет, спасибо, я туда не вернусь. Какая еще шоколадка скорой помощи?
— Неважно. — Бренда шлепнулась на диван и принялась обмахиваться подушкой. Мэгги рухнула на стул напротив.
— Я же говорила, не надо туда подниматься. И почему ты никогда не слушаешься.
— Откуда мне было знать, что там мертвец?
— Хотя бы чемоданы не надо было… — Внезапно Мэгги умолкла на середине фразы и прижала ладони ко рту. — Боже мой.
— Ага, конечно, «боже мой». Эта хрень смотрела прямо на меня.
— Нет, Бренда. Я серьезно.
— О чем ты?
Тогда Мэгги произнесла страшное слово:
— СКАНДАЛ.
Бренда перестала обмахиваться. Все их мечты о больших, жирных комиссионных растаяли в воздухе. Обе достаточно долго работали в торговле недвижимостью, чтобы знать: народ не слишком стремится покупать дома, где обнаружены мертвые тела. И уж не передать, насколько крепко это отразится на цене.
— Ну все. Прощай, мечта моя, телевизор, — взвыла Бренда.
Мэгги затрясла головой:
— Просто поверить не могу. Ну почему именно в этом доме?
— Что же теперь делать?
— Не знаю, — вздохнула Мэгги. — Наверное, прежде всего — звонить в полицию. Ох, какой кошмар, оказаться замешанными в таком деле! Газеты раздуют бог весть что. Кто станет посылать кому-то мертвое тело?
— Ты меня спрашиваешь? Откуда мне знать.
— И что вообще оно делало в чемодане?
— Может, зайцем ехало?
— Без билета?
— Ну да. Может, беднягу просто забыли выпустить из чемодана.
Мэгги рылась в сумке.
— Где же телефон… а, вот. Бренда, позвони сама. Я слишком нервничаю. Только постарайся не называть наших имен, если получится.
— Ладно, постараюсь. — Бренда неохотно взяла телефон. — А что сказать-то?
— Скажи, что мы, два агента по торговле недвижимостью, осматривали, так сказать, старые чемоданы… нет, этого не говори, подумают еще, что мы хотели украсть вещи. Не говори, что ты взломала их отверткой. Нет, погоди! Не выйдет. Они увидят, что чемоданы вскрыты. Господи, наверное, придется сказать правду. А то еще посадят. — Мэгги уткнулась в ладони: — О нет, теперь нас привлекут к следствию. Наверное, отпечатки пальцев станут брать и все такое. Но что теперь ныть-то. Ничего не изменишь. Давай, звони. А потом, конечно, нужно будет все рассказать миссис Далтон.