– Ты права, конечно.
– Есть даже такой шутливый рецепт, как всему научиться.
– И как?
– Неудачно выйти замуж. И тогда нужда тебя научит и деньги зарабатывать, и машину водить, и деревья сажать.
– Хм-м. То есть ты хочешь сказать, что я стала такой именно благодаря твоему Игорю.
Валя рассмеялась. «Еще ничего нет, но он уже ревнует. Причем к прошлому… Может, твоя жена потому от тебя и ушла?»
– Ну-у, все-таки не благодаря, а вопреки. Но мы, кажется, отвлеклись.
– Валь, да я, в общем, уже почти все сказал. Ты подумай, а потом скажешь мне…
Валя открыла рот, чтобы что-то ответить, но тут запел мобильный.
– Да, Эсфирь Лазаревна? Когда? Понятно. Да, не волнуйтесь, я скоро буду…
Лицо Валентины вдруг стало таким сухим, суровым, что Александр мысленно вздрогнул. Почему-то он не был готов встретиться с такой ипостасью «самой красивой девчонки школы».
– Надо ехать, Саш, беда…
– …Понимаешь, мой папа, тот самый, которого я всегда считала настоящим мужчиной, идеалом, самым лучшим… Он оказался такой скотиной.
– Ты не расстраивайся, Катюша. Я помню твои рассказы, но почему ты так удивляешься этому. Мужик пропал на пять лет. Вряд ли правдой была версия о том, что он в плену, ну или что там вам мама рассказывала, и не может оттуда любимой семье весточку подать. Понимаешь, это нелогично. И потом – на дворе все-таки двадцать первый век. Надо здорово постараться, чтобы найти совершенно уж безлюдные места и без связи к тому же.
– Да теперь-то я понимаю…
– Ну вот. Ваша мама большая умница, она поднимала вас, управляла отелем. В общем, работала и мамой, и папой. И ухитрилась еще вас заставить в сказочку поверить… Знаешь, я бы с любимой женщиной никогда так не поступил. Просто не смог бы. Для меня есть только она. А других я просто не замечаю…
– Она? – Катин голос был вроде бы и веселым, но Олег-то отлично слышал в нем ревность и… И, пожалуй, опасение, что этой неизвестной может оказаться не она, Катерина, а кто-то другой.
– У меня есть только ты. Запомни это. Я готов на все, только чтобы мы были вместе…
– Оле-ежка…
– Не плачь, Катюшка. У нас с тобой все получится. Ну, вытри глазки…
Олег вынул из кармана носовой платок и стал осторожно промокать щеки. Получалось, конечно, хорошо, но… как будто он младшей сестренке в детском саду помогает привести себя в порядок.
Тогда он поцеловал сначала одну щеку, потом другую. Катя подставляла лицо и улыбалась. Конечно, слез давно уже не было. И скажите, как можно продолжать плакать, когда тебя нежно целуют и обнимают так, словно готовы спрятать от всего мира?
Девушка подняла лицо и стала отвечать на поцелуи Олега. Тот обнял ее, стал прижимать к себе. И…
И тут раздался звонок телефона. Звонила Кира, которая тоже была дома, но тактично решила не подниматься на второй этаж – уж она-то отлично знала, как эти двое относятся друг к другу.
– Кать, спустись, а? Тут такое творится…
– Бегу… – Катерина знала, что лучше друга, чем сестра, у нее нет и что Кира не станет дергать по пустякам.
На кухне орал канал местных новостей.
– …северные районы города погребены под полутораметровым слоем грязи и камней. Снесены опоры линии электропередач, разрушены отдельно стоящие сооружения инфраструктуры. Ведутся поиски пострадавших. На эту минуту известно, что удар стихии оказался смертельным для микрорайона Горный и прилегающих к нему улиц. Без крова оказались как минимум двести человек. Кое-кого смогли приютить родственники, живущие в многоэтажных домах старой части города…
– Что случилось? – вмиг охрипшим голосом спросила Катя.
– Сошел сель… Помнишь, мама рассказывала, что видела проект застройки пересохшего русла возле старых рудников?
– Да, помню…
– Ну так его и в самом деле застроили, как геологическое управление ни упиралось. И вот вам… сель… по старому руслу. Как минимум три многоэтажки восстановлению не подлежат, а старые домики, которые стояли еще с прошлого века, придется расчищать и расчищать. Слава богу, что сель по руслу пошел… Иначе полгорода бы позаливало. И сколько было бы пострадавших… Хорошо хоть, что «Вилла» в противоположном конце.
Кира замолчала, Катя посмотрела на экран, потом на сестру. И потом девушки в один голос повторили:
– Мама!
Катя схватила мобильник:
– Ой, мамочка, у тебя все в порядке? Ты на работе? Нет?.. Да, хорошо, мы выезжаем…
Кира подняла на Катю глаза:
– Ну что?
– Мама, к счастью, была далеко. Уже едет в отель. Она связалась с МЧС, примем пострадавших, ну, сколько сможем. Спросила, можем ли мы приехать помочь.
– Господи, да конечно! – Кира вскочила. – Так, ты заказывай такси, я побежала одеваться. Тебе бы потеплее что-то набросить.
– Кирюш, успокойся. Машину заказывать не надо, Олежка же здесь. Он и отвезет, и нам поможет. Лишние руки, сама понимаешь, сейчас точно не будут лишними.
Олег спустился следом за Катей и тоже все слышал.
– Так, красавицы, собирайтесь, я ребятам позвоню, узнаю, может, еще кому помощь нужна. И поедем. Сегодня у вашей «Виллы» будет горячая ночка.
– Валентина, ну послушай же разумного человека! Твои прекраснодушные порывы никому не нужны! Вот ты забьешь пострадавшими отель, они будут жить, предположим, месяц. И что – тебе кто-то компенсирует убытки?
– А теперь послушай ты меня, разумный человек! Ты совершенно прав! И забыл только одно – люди без крова! Дети! На улице, конечно, лето. Но даже летом людям где-то надо спать, как-то пытаться прийти в себя. А насчет компенсируют – не знаю, может, и компенсируют. Не это сейчас важно.
Александр сдался. Валя сейчас напоминала тигрицу, которая пытается защитить малышей. А спорить с женщиной в таком состоянии, Саша отлично это знал, бесполезно. Хотя, возможно, она и права. Репутация отеля от такого ее решения только выиграет. А репутация – штука в бизнесе немаловажная. Потом, может, и в самом деле что-то удастся на этом получить. Если не деньги, то, может, льготы по налогам…
Александр, конечно, не рассматривал «Виллу “Валентина”» как уже собственное владение. А вот Валю – да, рассматривал. Он настолько привык к мысли, что Валя вот-вот станет его женой, что ее бизнес воспринимал… ну почти как свой.
– Вызови машину, пожалуйста, я пока с завхозом свяжусь…
Александр послушно набрал четыре цифры и назвал два адреса. Как ему ни хотелось бы остаться в стороне от этого Валиного порыва, сейчас деваться, по большому счету, было некуда. Хорошо хоть, он уже переехал из отеля в служебную квартиру. Конечно, далеко не такую комфортную, как номер люкс, но зато намного ближе к работе. И сюда уж точно Валентину можно будет пригласить спокойно – во всяком случае, никакие «добрые люди» из отельной обслуги за ними следить не смогут.
– Ты едешь со мной? – Валя уже закончила отдавать команды и выключила телефон.
– А ты не будешь возражать?
– Понимаешь… – тут Валентина замялась. – Ты-то, конечно, делай, что считаешь нужным. Но… Я буду ужасно занята и вряд ли смогу уделить тебе хоть минуточку. Давай завезем тебя, а потом уже меня на работу.
Александру оставалось только ей подыграть – хотя он все прикидывал, как бы половчее увильнуть от «пионерского порыва» любимой одноклассницы.
– Ну хорошо, давай так… Сейчас я еще одно такси закажу, чтобы тебя не задерживать. Только у меня будет к тебе просьба. Ты, как освободишься, маякни, что уже дома, – чтобы я спокойно спал.
– Договорились. Спасибо тебе, Саш. Что бы я без тебя делала…
«Да вот хорошо бы, чтобы ничего не делала. Ни без меня, ни со мной. Сидела бы дома, управляющий явно бы подобных глупостей делать не стал. И все бы шло себе спокойно своим чередом. Так нет же, мы всегда всех спасаем!»
– Ну-ну, все в порядке. И хорошо, что без меня ты хоть чего-то не можешь…
Машины подошли практически одновременно. Александр посадил Валю, поцеловал ей руку, осторожно прикрыл дверцу. И даже помахал вслед.
И только потом сел в свое такси. Объясниться не получилось. Но еще крошечный шажок к тому, чтобы назвать Валю своей, он все-таки сделал.
– …Гошенька, ты это видел? – рука матери указывала на экран.
Там бушевала стихия. Грязно-коричневая жижа медленно, но неотвратимо двигалась в берегах высохшей речки, увеча и уничтожая все на своем пути. Она чем-то напоминала лаву, текущую из кратера, – только не обжигающую кроваво-красную, а бурую, холодную, грязную… Вот показались старые домики – когда их строили, Камышинск был крошечным городком, живущим только медом и лесом. Потом оказалось, что вокруг городка – богатейшие залежи стратегического сырья. И городок уже через пять лет стал закрытым и военным, а в недра вгрызались шахты и штольни. Домики стояли вдоль узенькой и почти исчезающей летом речушки. После появления военных речушка исчезла совсем – вероятнее всего, ушла под землю. Русло высохло и превратилось в овраг. И так продолжалось до тех пор, пока новые хозяева нового города Камышинска, уже давно не военного, не решили возвести здесь микрорайон Горный. На картинке все получалось просто замечательно. А вот в жизни…
Сейчас этот самый микрорайон поглощала бурая жижа. И жители домов стояли в некотором отдалении и с отчаянием следили за тем, как исчезают их дома.
– Вот черт, мама! Надо поскорее отсюда уезжать. Там-то ни селей, ни всяких прочих горных безобразий не будет…
– Так будет что-то другое, – мать капризно скривила рот. – Может, все-таки останемся, сыночек?
– Нет, мам, все уже решено. Завтра последняя сделка, бабки будут переведены на мой счет. И мы улетим с тобой из этого проклятого города, чтобы никогда не возвращаться!
– Сынок, а как же детки? Может, их тоже заберем?
– Мама, ну вот с чего ты вдруг решила о ком-то проявить заботу? Будут у тебя внуки еще, вот о них и будешь беспокоиться. А эти… Пусть их мамаша о них думает.
«Черт, но ведь права же она тогда оказалась, когда решила не там ставить отель. Ведь было же отличное предложение – вокруг отеля поселить его сотрудников, город даже готов был выделить квартиры… Тогда она уперлась, говорит, здесь место страшное, можем потерять все… А теперь вот оказалась права… Нет, все, хватит о ней думать! Своих забот полон рот!»