Александр смотрел ей вслед и даже не пытался догнать. Валя, почти его уже Валя, почти любимая и единственная, вдруг отвесила ему пару звонких пощечин, не шевельнув при этом пальцем.
Конечно, она знает, что такое настоящее чувство. Но к кому это чувство? К тому, кто готов на руках ее носить, защищать от целого мира, вытаскивать из неприятностей и задаривать подарками?
Нет, она помнит, что такое настоящее чувство к человеку совершенно ничтожному, подлому и расчетливому. К человеку, которому было абсолютно наплевать и на нее, и на их семью, дочерей. Наплевать на все. К человеку, который, по большому счету, не заслуживает даже упоминания.
Так, может, и хорошо, что она сказала «не люблю»? Она хоть не испачкала его своей близостью, не унизила его показной нежностью. И, конечно, хорошо, что об этом разговоре никто не узнает. Ему, человеку уважаемому, добившемуся многого, вовсе не нужна слава мальчишки, которому сказали «нет», которому отказали во всем, лишили всего…
Наверное, хорошо, что все произошло именно так… Но как же нестерпимо больно расставаться с мечтой! Даже с двумя мечтаниями – с надеждой на жизнь с «самой красивой девчонкой школы». И с надеждой наконец взять верх над тем, с кем он незримо соперничал вот уже столько лет…
32
Хорошее не может длиться вечно. Даже если это самые обычные выходные, которые ты посвятила себе и своим близким, не убивалась на работе каждый день до полуночи. Одним словом, наступил вторник. Валя ехала на работу, с удовольствием вспоминала долгие завтраки с дочерьми, ленивую жару в шезлонге с книгой, даже разговор с Александром она тоже вспоминала с удовольствием.
Теперь не надо изобретать какие-то поводы, чтобы отказаться от встречи, не надо делать вид, что предмет разговора ее интересует. Хотя, пожалуй, тут она неправа – ни разу не было такого, чтобы Сашины рассказы ее утомляли или заставляли скучать. И к тому же ее спасительный кредит оформлен именно в Сашином банке. И уже из-за одного этого лучше бы с ним не ссориться.
«Да что я, в самом-то деле… Саша человек дела. И если что-то идет делу на пользу, он никогда не поставит собственные чувства выше этого самого дела. А то, что я за ближайшие годы могу вернуть его банку в два раза больше, чем получила, это он наверняка понимает, и очень хорошо…»
Валя была настоящей бизнес-леди. Почти во всем – к людям она относилась хорошо, даже слишком хорошо. Не замечая ни умения подставить партнера, ни расчетливости, ни лжи. Временами подобное ее отношение здорово выручало, временами – таки вредило.
«Одного Игоря тебе бы, подруга, должно было бы на всю жизнь хватить! И мужчинам больше не доверяться. И особо близко к себе не подпускать…»
Непонятно, по какой причине, но Валя вдруг подумала о Михаиле – спокойном, безумно в себе уверенном, даже с виду надежном как скала. Да, трудно было бы найти более разных людей, чем он и Александр. Да и чем он и Игорь, говоря уж по чести.
И больше ни о чем Валя подумать не успела – она приехала на работу. К счастью, всем, кто остался без крова, уже нашлось жилье, причем муниципальное, достаточно новое, комфортное… Хотя сам муниципалитет постоянно жаловался именно на то, что нет финансирования и потому муниципальное жилье не просто не строится, но даже не проектируется. Однако квартиры обнаружились, и в необходимом количестве. И мэрия даже смогла какую-то компенсацию выплатить. Вряд ли удовлетворительную, но… В общем, уже с неделю отель работал именно как отель. Правда, пополнившись новыми сотрудниками.
Валя устроилась в кресле, выпила чашку крепчайшего кофе (ах, где вы, радетели за здоровый образ жизни и зеленый чай!) и раскрыла отчет. Номера были заняты почти все, заказан был и банкетный зал, и зал для конференций. Какая-то фирма, забронировавшая было банкетный зал, от него отказалась, зато другая собралась вывозить сотрудников и запросила счет на целое крыло и два дня в спа-центре. Все шло своим чередом…
Катя прислала СМС, Кира отзвонилась. Валя уже начала надеяться, что поговорка про понедельники справедлива не всегда. И тут в дверях кабинета показалась Галина, второй бухгалтер, по сути, выполняющая обязанности главбуха.
– Ой, Галина, хорошо, что вы пришли. Отчет я подписала, собиралась к вам зайти.
– Отчет, это, конечно, важно. Но…
– У вас что-то случилось?
Галина озадаченно покачала головой:
– Случилось. У нас. Пришло время платить по кредиту.
– Так скоро…
– Да месяц прошел как секунда. Но беда в том, что платить-то нечем.
– Что, совсем нечем?
– Ну-у, как вам сказать. Есть свободных примерно процентов пятнадцать. Да вы и сами только что видели в отчете.
– Да-а, маловато.
Галина устроилась напротив, разложила все расчеты, повернув их к Вале. Та опустила глаза и через неполную минуту убедилась в том, что Галина нисколько не сгущает краски. Перспективы были, но через пару недель. Но тогда долги отеля могут взлететь до небес. Валя даже думать не хотела, какой ее может ждать разговор с банком. О Саше она старалась не думать – ведь кредит «Вилле» выдали под его поручительство (во всяком случае, в этом Валя была уверена).
– И что, больше негде взять?..
– Ну как сказать, – судя по всему, Галина давно уже беспокоилась об этом и давно себя уже накручивала. – Можно поискать… Пособирать пустые бутылки в ресторане, макулатуру сдать. Боюсь, правда, что нашим гостям столько не выпить, не спасут нас бутылки-то.
– Ну почему же сразу бутылки? – Валя замялась, потом начальническим голосом продолжила: – Может быть, надо искать резервы? Отсрочить какие-то другие платежи? Налоги?
– Ну уж нет, в азартные игры с государством я играть не намерена! Какие платежи? Какие резервы, Валентина Сергеевна?
Валя молчала. Перечисление налогов отсрочить – идея еще более безумная, чем перенести платеж по кредиту.
– Так какие резервы, Валентина Сергеевна? – Галина почти сорвалась на крик. – Откуда им взяться, если больше трех недель почти во всем отеле жили бездомные? Бесплатно жили! То есть за ваш счет! И питались завтраками и ужинами все без исключения. Вы наверняка представляете, какая это сумма… Счет из прачечной пришел, скажу прямо, немалый. О том, какой счет нам оптовики выставят, я даже думать не хочу и вам рассказывать не стану.
Валя молчала. Бухгалтерия штука суровая. Но Галина все не унималась.
– Я еще тогда вам говорила, Валентина Сергеевна, что добрые поступки – вещь финансово наказуемая.
Валя только молча кивала – Галина была права. Но ведь должен же быть какой-то выход? Да, ей его искать, ей, а не всей ее немногочисленной бухгалтерии.
– Я понимаю, – наконец ответила Валентина. – Но просто мне казалось, что это не такие уж большие деньги…
– Небольшие… В мировых масштабах.
– И какая точная сумма?
– Э-э-э, сто девяносто три тысячи.
– А на счету…
– А на счету их нет. И появится что-то подобное только дней через десять…
Валя записала сумму долга. И теперь только поняла, почему так заведена Галина. Взять эти деньги было неоткуда. А срок платежа наступает в пятницу.
– Валентина Сергеевна, – Галина чуточку замялась, но потом все-таки решила продолжать. – У вас же есть знакомый банкир. Может, вы бы как-то… сумели переговорить с ним… по этому поводу?..
Галина делала таинственные знаки руками и то и дело оглядывалась по сторонам.
– Есть… Но я очень не хочу к нему обращаться.
Галина в сердцах бросила ручку:
– Ну, тогда вы меня извините. «Хочу не хочу» – это просто лирика какая-то. Если быть богатым и добрым невозможно, то быть бедным и разборчивым – это просто глупость! Вы меня извините, конечно, но я иначе все это назвать не могу!
И Валентина поняла, что выбора-то у нее нет. Придется ехать в банк. И там почти наверняка встречаться с Сашей. Она даже набрала его телефон. Но почти сразу же сбросила звонок.
«Нет, будь что будет. Побеседую с начальником кредитного отдела. Он, дай-то бог, мне не откажет…»
Начальник кредитного отдела, круглый и беспрерывно улыбающийся, выслушал Валю молча. Да она, собственно, ничего особого не просила. Как ей казалось.
– Я прошу отсрочить платеж по кредиту… Всего на десять дней.
Начальник отдела попытался было что-то ответить, но тут дверь распахнулась и в кабинет вошел Александр. Деловой его костюм был наглухо застегнут, несмотря на жару, лицо украшала обаятельная улыбка.
– Что тут у вас, Валерий Фомич?
– Да вот, Александр Васильевич, Валентина Сергеевна просит десятидневную отсрочку по кредиту.
Александр с той же обаятельной улыбкой сел за столик прямо напротив Вали. Столик был узкий, и он оказался лицом к лицу с ней.
– Я не совсем понимаю смысл подобных обращений, – тихо заметил он.
Валя попыталась что-то ответить, но Александр ее перебил. Улыбка стала еще обаятельнее, а глаза – еще холоднее.
– …У нас банк, а не благотворительный фонд. И потом сумма не такая уж и большая, даже по провинциальным меркам.
Валентина кивала. Ей все сказали не слова Александра, а его глаза.
– Но возможно… – попытался вступить в разговор начальник кредитного отдела.
– …Невозможно, – тут же отрезал Александр. – Условия договора госпожа Головина читала. И она прекрасно знает, что следует делать…
Повисла пауза. Валя отвела глаза, чтобы не смотреть в это ставшее таким неприятным, даже гадким лицо. А Александр, выдержав паузу по всем правилам сцены, закончил:
– …Найти деньги и… заплатить. Не позднее указанного срока.
Валентина наконец подняла на него глаза. Теперь уже и в ее взгляде не читалось для Александра ничего хорошего. Вероятно, тот сразу это понял.
«Ну что ж, ты объявил мне войну… Я принимаю вызов. Не надейся, что я еще хоть раз к тебе за чем-нибудь приду… Ну разве что пощечину отвесить!»
Но внешне все выглядело благопристойно – кредитор повторил правила кредитования (со странными многозначительными паузами), а Валя несколько раз кивнула, чтобы показать, что она все поняла и сделает именно так, как предписывают эти самые правила.