В научной среде нередко спорят, помогает ли харизматическое лидерство работникам или является обузой{412}. Лидер, обладающий харизмой, служит источником вдохновения, но постоянное вдохновение выматывает, особенно если с его помощью организация пытается скрыть плохие условия работы. В целом существуют доказательства того, что харизматическое лидерство помогает предотвратить выгорание{413}. Одно из исследований показало, что работники в среднем реже сталкиваются с выгоранием, если их руководитель демонстрирует харизматический или «трансформационный» стиль управления. Однако это работает лишь при условии, что работники в достаточной степени «открыты новому опыту» – то есть наделены воображением, эмоциональной чувствительностью и любопытством{414}. Поэтому харизматичный лидер, подобный Ларри Джеймсу из CitySquare, способен предотвратить выгорание, но не у всех.
Джанет Моррисон-Лейн призналась мне, что ее утомляли бюрократия и постоянные совещания. По ее словам, из-за того, что она хорошо знала структуру CitySquare, ей продолжали добавлять новые обязанности. «Меня не повышали, – говорит она. – Но при этом ждали хороших показателей». Помимо этого, была убита ее коллега, потом двое детей, с которыми она работала. Закончилась образовательная программа, которую она возглавляла, и фокус ее работы сместился на помощь бездомным, для которой ей не хватало компетентности. Джанет эмоционально дистанцировалась от своего дела и начала воспринимать его как обычную офисную работу с 9:00 до 17:00. По ее словам, Ларри Джеймс продолжал давать ей полную свободу, хотя ее недовольство новой должностью и бумажной работой возрастало. «Уверена, он видел, что эта роль мне не подходит, но молчал, – продолжает она. – Он ждал, пока я пойму сама». Джанет Моррисон-Лейн уволилась из CitySquare в 2012 г. и перешла в некоммерческую организацию в районе Викери-Медоу, где большую часть населения составляют беженцы. Организация занимается образованием молодежи, и в ней всего четыре сотрудника, включая Джанет.
У каждой формы власти свои недостатки. Бюрократия не по душе идеалистам. Вы устраиваетесь на работу, мечтая бороться с бедностью, преподавать или лечить, а в реальности утопаете в бумагах. Бюрократии присуща деперсонализация, или циничность, характерная для выгорания. Харизматическое лидерство по своей природе отличается нестабильностью. Как поддерживать систему управления, построенную на уважении к лидеру, когда его не станет?{415} Организации, построенные на харизме, зависят от человеческих эмоций, что часто ведет к непоследовательности. Управлять 160 сотрудниками при помощи любви – все равно что жонглировать тарелками: необходима постоянная эмоциональная собранность. Наконец, культура CitySquare, построенная на сплоченности коллектива, предполагает, что сотрудниками могут стать только те, чьи ценности совпадают с миссией организации. «Мы понимаем, что работа в нашей компании подходит не всем, – говорит Джери Бредли. – Мы всегда говорим, что в CitySquare творится некоторое безумие, но безумие в хорошем смысле».
Меня впечатляет, что основным принципом CitySquare до сих пор является человечное отношение к сотрудникам, пусть бумажной волокиты и стало больше. Жаль, что моим руководителем в свое время не был кто-то, похожий на Джери Бредли, кто так же наблюдал бы за моей работой, интересовался бы моим самочувствием, пока я постепенно приближался к выгоранию. Я бы с радостью использовал принятые в CitySquare ритуалы признания заслуг сотрудников. При этом я не уверен, выдержал бы я эмоциональную нагрузку, с которой столкнулись Лейны. Они процветали там, где зачах бы тот, для кого важна возможность отстраниться от работы. И еще мне интересно, может ли бюрократия с человеческим лицом привести к тому, чтобы компания, воплощающая свою миссию, могла развиваться без движущей силы и власти отдельной личности.
В документальном фильме 2006 г. «Даркон», рассказывающем о клубе ролевых игр, некоторые игроки признаются, что их работа в продажах или на производстве мало что для них значит. Зато они способны неделями придумывать сюжет для следующего приключения, создавать выверенные до мельчайших деталей средневековые костюмы или изучать эльфийский язык. Затем на выходных они перевоплощаются в героев и оказываются среди равных себе – в мире, где уважают их достоинство и свободу. Как говорит одна из игроков Бекки Термонд: «На работе главный мой начальник. А в Дарконе я»{416}.
Чтобы победить выгорание, мы должны отдать приоритет достоинству сотрудников, как это произошло в CitySquare. Приоритет нужно отдать и досугу – работать ради выходных, а не наоборот. Однако нужно иметь в виду, что досуг, о котором говорил Йозеф Пипер, – это не просто «перерыв», после которого вы возвращаетесь к работе с новыми силами. «Смысл и задача отдыха не в том, что после него работник функционирует без перебоев и с минимальным простоем, – пишет он, – но в том, что работник остается человеком»{417}. При правильном отношении хобби не только помогают нам не придавать работе большого значения, но и позволяют сохранить цельность личности.
Примером человека, который отдал приоритет хобби, является велосипедист Пол Маккей. Готовясь к гонке на 300 километров по грунтовым дорогам, он каждую пятницу спал на диване в гостиной, чтобы не разбудить жену и троих детей, когда встанет в полночь, чтобы ехать на тренировку. Он садился на велосипед и проезжал более 100 километров до Оклахома-Сити, чтобы в четыре утра встретиться с другом. Вдвоем они крутили педали около 12–14 часов, всего проезжая примерно 250 километров. После этого уставшего Маккея встречала семья – все вместе они ужинали, а потом уезжали домой.
Казалось бы, такие ночные заезды должны доводить до изнеможения, но для Маккея это был замечательный опыт, в чем-то похожий на медитацию. «Кому доводилось испытать такое? Едешь глубокой ночью по пустой трассе, в отличном настроении, и в лунном свете видишь на тротуаре свою тень», – говорил он мне в телефонном разговоре. Если вам удалось найти способ чувствовать себя вот так, почему бы не построить вокруг него всю свою жизнь?
Маккей говорит, что работа никогда не играла для него ведущей роли. Долгие годы он трудился в ночную смету на производстве шин, потому что график позволял ему ездить на велосипеде два часа до работы. Дома никого не было, поэтому по нему никто не скучал. «Велосипед занимал в моей душе то же место, которое у других людей иногда занимает работа», – признается он. Эндорфины, которые он получал от поездок, помогали ему справляться со сложной, опасной работой. Он видел, как его коллеги погибали от несчастных случаев на заводе. Сам он потерял палец. «Езда на велосипеде стала моей отдушиной, – поясняет он. Способом стать важнее, чем его должность на работе. – Я понял, что чего-то стою. Мне было к чему стремиться».
Увлеченные другими хобби люди, с которыми мне довелось поговорить, тоже отказывались отождествлять себя с профессиональной деятельностью. Кен Джурни, механик в крупной авиакомпании, увлекается автомобилями. Когда я заговорил с ним о выгорании, он тут же вспомнил об уличных гонках, в которых участвовал еще подростком в 1970-х гг.: «Да, мы частенько прибегали к выгоранию!»[36] Его первой машиной была Chevrolet Nova. Позже, получив «боевые» выплаты после службы в морской пехоте, он обзавелся Chevrolet Corvette 1964 г. и долгие годы его ремонтировал. Затем он купил редкую модель Chevrolet Nova 1969 г. и пересобрал ее двигатель. В этих автомобилях он знает каждую деталь. Во время нашего разговора он на одном дыхании с характерным балтиморским акцентом описывал порядок работы поршней в своей Corvette.
Кен Джурни работает семь двенадцатичасовых смен подряд, потом отдыхает неделю. По его словам, он не переутомляется, потому что хорошо знает, как устроены самолеты, и доверяет команде, с которой работает. Его работа – одна из тех, о которых легко забыть в свой выходной: он не забирает самолеты домой, чтобы продолжить ремонт там. Пока мы говорили, он готовил машины к зиме. Еще он собирает монеты и каждый месяц ездит на стрельбище, чтобы «разрядить пару сотен патронов» из винтовки и не растерять навыки, приобретенные в армии. Его хобби способствуют общению с людьми. В нашу первую встречу на выставке Corvette в Карлайле, штат Пенсильвания, он бегал от стенда к стенду и болтал с продавцами, которых отлично знал, потому что уже посетил множество таких выставок. У ровесников, которые постоянно работают и не имеют хобби, он спрашивает: «И чем вы займетесь, когда выйдете на пенсию и поймете, что у вас больше нет дел?»
Пока моя академическая карьера шла ко дну, я начал играть в хоккей в матчах пивной лиги по воскресеньям. Параллельно с этим я начал годовой курс по рисованию. Благодаря этим занятиям мне было чего ждать впереди, на них я познакомился с новыми людьми. Два дня в неделю они отвлекали меня от моей тоскливой жизни. Однако они не спасли меня от выгорания. К тому моменту, когда я нашел себе занятия по душе, было слишком поздно.
Хобби как таковые – это не дорога к счастливой жизни. Подразумевается, что с их помощью мы будем отвлекаться от работы, но порой и они сами могут перерасти в нездоровую одержимость. Пол Маккей сказал, что года за два до нашего разговора вдруг понял, что семье его не хватало, пока он ездил на велосипеде. Он не мог полноценно участвовать в жизни детей, пока они взрослели. «Когда у тебя и работа, и заезды, и дети, все как в тумане, – говорит он. – Ты думаешь: "Так и должно быть". Но ты не в курсе, что твой ребенок в это время живет с мыслью "Папа ездит на велосипеде. Нельзя ему мешать