Когда пропадают люди
Глава 3«Не жди меня»
Несколько лет назад мне позвонил знакомый – он руководил крупным холдингом и обращался ко мне время от времени.
– Слушай, у меня троюродный брат, похоже, пропал. Поехал отдыхать в какой-то клуб, а сегодня мне звонят родственники и говорят, что он не выходит на связь. Я им: «Ну что такого, загулял, затусил, проспится и объявится». Но тут такое дело, утром он написал сообщение: «Простите меня за всё. И не вините». Отправил, а потом стёр, но они успели прочитать. А ещё удалился из всех соцсетей. Чёрт знает, что ему в голову взбрело – вдруг он что-то с собой сделал?
Наш офис оживился. Я опрашивал знакомого, а коллеги уже искали контакты, звонили, пробивали. Поначалу было глухо: с одними людьми он давно не общался, другие были в отъезде. Наконец, нашлись те, кто хоть что-то знал. Оказалось, в тот вечер пропавший действительно был в клубе – скидывал видео той тусовки. Что за клуб, непонятно – похоже даже на чью-то квартиру. Мы сделали скриншоты, загрузили в поиск по картинкам. Удача! Поисковик выдал 3–4 сайта с информацией об этом заведении, в том числе и адрес.
Мы поехали туда и нашли «пропажу» – он мирно храпел на диванчике в дальнем углу комнаты.
– Ты совсем с ума сошёл?! – знакомый тряс брата за плечи. – Что за цирк? Родители себе места не находят!
Тот еле проснулся, с удивлением уставился на целую бригаду: его брат, я и мои коллеги. Некоторые уже ржали в голос. Я принес стакан воды, «пропавший» немного пришёл в себя.
– Да знаешь, всё достало, – стал жаловаться он. – И работа, и люди вокруг. Не хочу больше ни с кем общаться. Начну жизнь с чистого листа.
Уж не знаю, как потом сложились отношения в той семье, но по факту человека нашли за два часа. Пусть он никуда и не пропадал – обошлось.
Это полусмешная история о том, как один человек поднял всех на уши своими драматичными выходками. Но бывают и обратные случаи, когда кто-то на самом деле пропадает, а близкие оставляют это без внимания. Тогда хэппи-энда может не получиться.
Поэтому если ваш супруг, ребёнок или другой близкий человек перестал выходить на связь (если за ним такое не водится на регулярной основе) – немедленно начинайте действовать.
По данным МЧС и МВД за год в России пропадают около 120 тысяч человек. Из них бо́льшая часть мужчины – почти 59 тысяч, 38 тысяч – женщины, 23 тысячи – дети. Находят около 80 %. Среди детей эта цифра выше – около 90 %. Чаще всего люди пропадают в больших городах.
Возможность найти человека живым в первые 24 часа составляет 90 %. Уже спустя два дня вероятность счастливого исхода уменьшается примерно в два раза. Если речь о ребёнке – действовать нужно максимально быстро, ведь у маленького человека намного меньше навыков, чтобы помочь себе в случае опасности.
Запомните: НЕТ НИКАКОГО ПРАВИЛА «ТРЁХ ДНЕЙ».
Заблуждение, которое может стоит жизни – якобы, в полиции не примут заявление о пропаже, если не прошло 72 часа. Это миф! По статье 12 ФЗ «О полиции» сотрудник обязан принять заявление, даже если прошло 3 часа. Когда есть основание думать, что человек пропал – сразу же идите в полицию.
По статье 45 Гражданского кодекса РФ человека, местонахождение которого неизвестно в течение 5 лет, признают умершим. На практике поиски зачастую заканчиваются гораздо раньше, если близкие не проявляют настойчивость.
Вот распространенные причины, по которым пропадают люди:
• Побег. После крупной ссоры, например. В основном это относится к подросткам, которые повздорили с родителями и вот так решили показать свою взрослость и потрепать всем нервы.
• Долги. Человек скрывается от коллекторов, судебных приставов – иногда доходит даже до инсценировки своей смерти.
• Нападение или несчастный случай. Возвращался поздно домой – треснули бутылкой по голове, ограбили, очнулся в больнице с потерей памяти. Связаться с близкими нет возможности. Часто в больницах оказываются старики с деменцией или те, у кого обострилось психическое заболевание. Такие люди зачастую вообще не понимают, на какой планете находятся, и найти родственников очень сложно.
Если пропал близкий человек
Помните, что «правило трёх дней» – это миф. Через 3 дня может быть уже поздно. Если в полиции отказываются принять заявление, мол, «Может, он у друга, у подруги», «Еще не прошло трое суток» – не слушайте, настаивайте на своём. Ссылайтесь на статью 12 закона «О полиции». Заявление обязаны принять.
Любые сведения о человеке помогут расследованию. Захватите с собой фотографию, сообщите:
• полное имя пропавшего;
• возраст;
• описание внешности;
• адрес проживания, место учёбы или работы;
• в какую одежду он был одет, когда вы видели его последний раз;
• время и известные подробности исчезновения («Вышел из дома, сел в маршрутку № 45А, а в институте уже не появился»).
Неважно, кем вы приходитесь человеку, родственником или другом – главное лишь то, что есть веские основания думать, что он пропал. Когда заявление примут, вам выдадут талон-уведомление с номером – сохраните его! Это подтверждение того, что дело в работе – и его не должны «убрать в долгий ящик» или вовсе потерять.
Почитайте, о чём были его последние посты и комментарии, какие фотографии он загружал. Посмотрите, на каких записях и снимках он отмечен. Когда последний раз был онлайн. Напишите его друзьям, активным подписчикам и комментаторам – возможно, у них есть какая-то информация. Часто мы совсем не знаем, чем живут наши близкие, особенно в сети. А вот у посторонних порой оказываются ценные сведения, особенно, если речь о подростке. Родители могут знать его как личность всего-то на 10 %, а друзья в интернете – хотя бы на 60 %.
Можно создать группы в мессенджерах и соцсетях «Ищем человека». Туда будут добавляться небезразличные, те, кто в последний раз видел пропавшего или готов помочь в розыске. Такое сарафанно-поисковое радио отлично работает.
Если у вас есть возможность зайти в профиль под его логином и паролем – сделайте это. Наверняка на личном ноутбуке у него автоматический вход. Посмотрите его переписку, комментарии, которые он оставлял. Может показаться, что это неэтично – но поверьте, поругаться на эту тему вы всегда успеете. Сейчас главное найти человека живым.
Это очень неприятно и нервно, но так надо. Прикиньте географию, найдите в интернете все больницы и морги в округе. Можно позвонить в Бюро регистрации несчастных случаев. Каждый день их сотрудники помогают найтись 20-ти людям – вдруг помогут и вам?
Случается, что в больницу попадают те, у кого нет при себе документов, и они не могут назвать свои имя и фамилию. Информация о них сразу же вносится в специальную базу данных, а самого человека фотографируют, чтобы его могли опознать близкие.
Москвичи и жители Московской области могут обратиться к сервису «Найди меня» findme.mos.ru. Там публикуются данные о людях, поступивших в Московские больницы.
Отряды и сервисы вроде «Лиза Алерт», «Жди меня» и другие. Алгоритм поиска пропавших у них работает точнее, чем швейцарские часы – они сразу же принимаются за дело.
Ну а если ничего не работает, и надежда постепенно тает – звоните частному детективу. У нас есть свои навыки и инструменты по поиску пропавших людей.
«Мама, не ищи меня». История про побег
Мне запомнилось дело о девушке, которая всеми правдами и неправдами упорно пыталась разорвать отношения с семьёй.
Ко мне обратилась её мама, Антонина Прокофьевна – невысокая женщина, очень приятная, тихая, интеллигентная. её первый муж – из ФСБ, второй – из МВД. Интересная семья с приличным капиталом. И вот приходит Антонина Прокофьевна и говорит, что её тридцатилетняя дочь «сбежала из дома».
30 лет – не 13. Взрослый человек. Но сбежала так сбежала – будем искать. Мы начали расследование.
Параллельно обратились в программу «Жди меня» – обычно это срабатывает на ура. После эфира наш телефон оборвали: девушку несколько раз видели на нудистском пляже в Серебряном бору. Так нам удалось сильно сузить круг поисков, мы собрались и поехали туда.
«Дикий» пляж с кучей народа – конец августа, за сезон все успели загореть до черноты. И мы с коллегами, бледные, в шортах и футболках, посреди десятков людей в чём мать родила. Вообще странно было представлять, что все эти голые граждане потом одеваются, выходят за ворота, садятся в дорогие тачки и возвращаются к обычной жизни. Зато здесь они свободны – отдыхают целыми семьями, с детьми.
Пожалуй, со стороны мы выглядели максимально неловко – если такое слово в принципе водится на нудистском пляже. Ходим, разглядываем девушек. Вообще, даже в таком месте «пялиться» – верх неприличия. Но что поделать – у нас было только одно фото, да и то с вечерним макияжем. А на пляж-то кто красится? Была особая примета – шрам от операции по удалению аппендикса. Но, во-первых, шрам – не такая уж и редкость, а во-вторых, ещё поди разгляди его. Так мы и ходили кругами, перешагивая через уложенных штабелями нудистов. Впечатлений на всю жизнь!
Но удача нам всё-таки улыбнулась – мы и правда нашли на этом пляже нашу беглянку. Позвонили матери, сообщили в полицию.
Через три дня её должны были положить на обследование в одну из клиник, в подробности мы не вдавались. Антонина Прокофьевна вскользь сказала мне, что ищет съёмную квартиру поближе к больнице.
– Завтра вот вместе с дочкой будем расклеивать объявления.
Я тут же почуял неладное – какие объявления в наше-то время? Есть «Авито», есть «Циан». Волновался я не зря – видимо, девушка что-то наплела и матери, и врачам – её в итоге отпустили под родительскую ответственность. И стоило только отвернуться – дочки и след простыл.
Заблуждение, которое может стоит жизни, – якобы, в полиции не примут заявление о пропаже, если не прошло 72 часа. Это миф! По статье 12 ФЗ «О полиции» сотрудник обязан принять заявление, даже если прошло 3 часа
Мы снова пустились на поиски.
Лишь кажется, что найти человека в большом городе – дело безнадёжное, и проще уж отыскать иголку в стоге сена. Но это не так. Во-первых, только дурак снова отправится на то место, где его уже ловили. А во-вторых, мы не действуем наобум – каждый раз начинаем с нуля и выстраиваем новую логику. Потому что старая во второй раз не сработает.
Мы долго беседовали с её родителями и подругами. Узнали, чем увлекается наша «пропажа», что любит. Проверяли соцсети, геолокации. Так, через знакомых выяснили, что в какой-то момент она примкнула к сообществу староверов. Проверили эту линию, но потерпели неудачу – нет зацепок. Никто ничего не знает. Тогда пошли по другому пути: зная, что девушка любит Серебряный бор, сосредоточили поиски в его окрестностях.
Основные знатоки местности – представители неблагополучных слоёв общества. Об этом мало кто знает, но в их среде есть своя иерархия. Помните, в СМИ говорили про то, как на дачу Олега Газманова в районе Серебряного бора вломились бомжи и устроили там пир? Грабить они никого не собирались, просто хотели вкусно поесть и потусоваться. Это и есть местная группировка, и при желании их можно разыскать. Мы разыскали одного из этих «пирующих». А он и рад выложить всё, что знает – тем более за одну-другую оранжевую бумажку. Проблема с такими источниками лишь одна – они частенько смотрят на мир через алкогольный туман. Обманывать-то они не станут, особенно если ты платишь за информацию, но вот перепроверять такие факты стоит всегда. А вдруг это не факт, а просто пьяная фантазия.
Долго ли, коротко ли – мы снова её нашли и сдали Антонине Прокофьевне. Но прошла ещё неделя, и мать снова вернулась к нам с тем же запросом: «Помогите найти». В третий раз она получила отказ.
– Заберите, пожалуйста, свои деньги, и не ищите её. Она не хочет жить с вами. Ей нравится асоциальный образ жизни.
А что я ещё мог сказать?
Казалось бы, благополучная семья, столько возможностей. Но если человека раздирают его демоны, он живёт в противоречиях и в вечной внутренней драме, за что-то наказывает себя или своих близких – это путь саморазрушения. И как бы мы ни принуждали его покориться воле и правилам, установленным родственниками, – он все равно сбежит. Как говорил герой фильма «Покровские ворота»: «Осчастливить против желания нельзя».
Если ты хочешь, чтобы человек перестал наркоманить, пить или ходить налево, а сам он не видит в этом ценности, то спасти его против воли невозможно. Изменения в образе жизни – это внутренняя работа. Да, человека в этом стремлении можно и нужно поддерживать, но главные шаги он должен делать сам. Это не хирургическая операция, когда ты закрываешь глаза, и пока ты в отключке, врач над тобой колдует, а потом – раз! – встаёшь со стола другим человеком. Здоровым, правильным, «отремонтированным». Так можно сделать только с телом. Не с душой.
Поэтому мой вам совет: не ищите того, кто не хочет, чтобы его нашли. Это может прозвучать жёстко, но вы потратите время, деньги и нервы, а в итоге получите лишь разочарование. Пока человек не захочет принять от вас помощь, все старания тщетны.
Тем более, по закону никого нельзя принудить к общению или проживанию с кем-либо. Когда полиция находит человека, которого вы ищете, и сообщает ему, что он в розыске, он имеет полное право ответить, что просто не хочет общаться. Его фотографируют, фиксируют отпечатки пальцев, он пишет заявление: «Прошу меня не тревожить и не беспокоиться. Я не хочу общаться с таким-то человеком. Заявление по поводу моей пропажи прошу считать недействительным». И всё. Дело закрыто.
Конечно, всё это касается взрослых и дееспособных беглецов. Когда пропадают дети и подростки – это другое. Их-то возвращают в семью или туда, где они должны быть по решению органов опеки. Так надо.
Инсценировка смерти или «как уйти от долгов»
Бывают ситуации и посерьёзнее, когда люди скрываются не от собственных надоедливых родственников, а от кредиторов. Уезжают в другие города, страны, теряются, выключают телефоны. И даже имитируют собственную смерть.
У меня был случай – человек, который задолжал половине Москвы, уехал в Гоа. Его, конечно, начали искать, но тут на связь вдруг вышел его товарищ из Панаджи:
– А Гриша умер, – выдал он без прелюдий.
– Как умер?..
И вскоре из Индийской полиции приходит свидетельство о смерти. Причина гибели достойна пера Редьярда Киплинга: «Река Ганг забрала его».
Инсценировать свою смерть в Индии проще простого. Любой может прийти в полицию и сказать, что видел, как кто-то упал в воду. Для индусов это обычное дело. Никто не бросается искать «утопленника», полицейский просто приходит к месту происшествия, философски оглядывает местность, делает фотосъёмку. И составляет заключение в стиле: «По словам такого-то, человек упал в реку». Затем специальной палкой делает замеры глубины, на глаз прикидывает ширину и фиксирует эти данные о месте происшествия в заключении. Если через три дня человека не находят, то его объявляют погибшим. Вуаля! Поздравляю, вы мертвы.
В 90-е годы в России тоже была популярна такая практика. Только вот организация была не столь проста и изящна. Сперва по моргам искали труп похожего телосложения, которому стоматолог (за хорошее вознаграждение, конечно же) делал нужный прикус, искусственные зубы, если требовалось, и аналогичные пломбы. А потом уже тело уродовали так, чтобы мать родная не узнала. В материалах дела значилось: «Такой-то коммерческий деятель обнаружен в таком-то состоянии». А потом, лет эдак через 10–15, этот деятель, бодрый и румяный, находился где-нибудь на Кипре, с полным комплектом зубов и пломб. Живёт человек припеваючи – красота!
Но за 30 лет всё изменилось, и прятаться от правосудия стало сложнее. Мы живем в эпоху прозрачности и господства цифровых технологий. Если раньше нужно было переправлять документы из одного ведомства в другое чуть ли не голубиной почтой, что затягивало процессы и вносило кучу несостыковок, то сейчас везде есть камеры, а информация объединена в общие базы. Можно сколько угодно жаловаться, что мы все под колпаком у государства, «большой брат» следит за нами… Но именно эта открытость часто помогает найти мошенников и преступников.
Например, сейчас гораздо сложнее подделать документы. Особенно учитывая повсеместное использование биометрических данных: отпечатки пальцев, радужная оболочка глаз, ДНК и многое другое. Тут одной подменой пломб не отделаешься.
Конечно, обмануть систему по-прежнему возможно. Но чтобы сделать это сегодня, нужно больше знаний, времени, связей и денег.
Вот вам пример: человек, житель Индии или Пакистана, по чужим документам получает вид на жительство в какой-нибудь другой стране. Затем с той же задачей оформления ВНЖ приезжает, допустим, в Ливан. А потом уже, как гражданин Ливана, прилетает в Москву с новыми документами. Чтобы найти, откуда «растут ноги» у этого гражданина, нужно пробиться сквозь три службы безопасности, три спецслужбы, три страны. Никаких данных наши уже не получат, если только мошенник случайно не проколется на отпечатках пальцев.
И всё же, человек может сам себя выдать.
Кажется, что мир такой огромный… Но на самом деле все люди знакомы друг с другом. Да-да, не смейтесь – все на этой планетке знают друг друга согласно теории шести рукопожатий. Обязательно найдутся друзья друзей, которые где-то что-то видели или слышали.
Например, туристы во время отдыха в Турции узнают в мужчине на соседнем шезлонге того, кто обманул их общего знакомого. Они возвращаются в родной город и говорят:
– Слушай, а я Колю видел. Помнишь, который тебя кинул? А он там.
Через месяц ещё кто-нибудь снова случайно встречает Колю и также случайно сообщает об этом тем, кто его ищет. А ещё через пару месяцев его видят уже на яхте. И вот над Колей уже нависла карма – потому что нечего кидать людей на деньги.
Если от вас скрывается злоумышленник, всё не так безнадежно, как кажется на первый взгляд. Нужно просто знать, где искать и как действовать. Мы всегда находили тех, кого искали клиенты, кроме случаев, когда на поиски не было никакого бюджета. То есть, клиент хочет, чтобы мы нашли человека в США и предлагает за это 100 000 ₽. А туда один только билет стоит 30 000 ₽. Поэтому за такие дела мы даже не берёмся. Не потому что задираем цены, а потому что так говорит здравый смысл – ну мы что, должны за свой счёт оплачивать дорогу и проживание? А «своих людей» в каком-нибудь полицейском участке в Джерси у нас явно нет.
Да и информаторам частенько приходится платить. Мы, детективы, по определению не имеем права на допрос или «принудительную форму общения». Получить сведения можно только с личного согласия того, кто этими сведениями обладает. А как человека можно разговорить? Только заплатив ему за это, как за услугу.
Но, как у Шерлока Холмса была команда мальчиков, которые добывали ему сведения, так и у меня уже есть своя база информаторов, и их становится больше и больше с каждым годом.
Допустим, нам нужно узнать, проживает ли разыскиваемый гражданин в такой-то гостинице. Официально не пробить – он, скорее всего, скрывается под другой фамилией. Что делать?
Нужен свой человек. Портье, официант, горничная. Приходишь туда, заказываешь в ресторане чашку кофе. Это стоит, например, 200 ₽, а ты оставляешь на чай 5000 ₽. Официант смотрит на тебя с удивлением.
– Нет-нет, всё верно, это вам – за хорошее обслуживание.
Через два часа опять приходишь, заказываешь кофе. И снова:
– За хорошее обслуживание.
Официант уже начинает что-то подозревать:
– В чём подвох?
И тут-то приходит время сказать о главном.
– Слушай, у меня друг здесь живёт, в гостинице. А я никак не могу с ним пересечься, телефона его нет. Если ты его вдруг увидишь, набери, скажи, что он здесь – а я подойду поздороваться. И без чаевых тебя не оставлю.
И показываешь фото. С вероятностью 99 % – он позвонит и сообщит нужную информацию. Несложно разузнать, как часто бывает тот, кто тебе нужен, в конкретном баре, с кем выпивает и что именно, когда уходит. Обслуживающий персонал обычно легко идёт на контакт. Такая вот у нас работа. Поэтому, чем больше денег, тем выше вероятность, что «операция пройдёт успешно». Без разницы, в России или нет.
Как-то раз я целых полтора месяца прожил в Египте. Клиент просил найти женщину, которая подставила много людей. Единственная зацепка – её время от времени видели в Хургаде. От меня требовалось выяснить, где именно она живёт, сделать фото, а потом передать эту информацию в Интерпол.
Мы с помощниками полетели туда как туристы. Но пока все вокруг нежились на солнышке и потягивали коктейли, мы вели наблюдение. Начали с улицы Шератон – главной туристической улицы города. На ней много отелей, магазинов, баров, кафе, куча сувенирных лавок и кальянных – там всегда толпы людей, суета, шум и гомон.
Мы ходили туда несколько дней подряд. Покупали всякое барахло, болтали с продавцами. Когда нас уже практически считали за своих, мы как бы невзначай сказали:
– Где-то здесь живёт наша знакомая. Ни телефона, ни адреса мы не знаем. Но очень хотели бы с ней встретиться!
Египтяне что-то начали обсуждать на арабском, а я добавил:
– А ещё мы щедро отблагодарим того, кто нам поможет.
И тут они оживились, фото женщины пошло по рукам.
– Да, мы её тут часто видим!
Их внимание привлек оттенок её кожи – он был не такой, как у россиян, приезжающих в Египет на отдых – гораздо темнее. её лицо уже примелькалось среди местных. Нам сказали, в какое время она имеет обыкновение ходить по магазинам и в каком ресторанчике сидит по вечерам.
Полдела сделано! Теперь мы ужинали исключительно в этом месте, и уже через два дня заметили её. Она зашла в ресторан с каким-то парнем, они сели через пару столиков от нас. Но задерживаться не стали – довольно быстро поели и ушли. Дальше нам оставалось только проследить.
Мы последовали за ними до жилого комплекса, убедились, что наша беглянка проживает именно тут, а не просто зашла в гости. И сами сняли апартаменты в этом ЖК – для удобства наблюдения. А там уже было несложно установить, чем она занимается и с кем общается. Мы передали всю информацию клиенту, а он уже – в Интерпол. Вскоре её поймали.
Пока мы жили в Египте, получили ещё семь заказов – почему бы не совместить несколько дел, раз уж мы тут оказались? И всех семерых мошенников мы смогли найти. Действовали они по схожим схемам: обманом выманивали у людей порядка 100–200 тысяч $, покупали на эти деньги яхты и сдавали туристам за 200–300 $ в день. В Египте на эти деньги можно жить припеваючи и даже открыть небольшую кофейню.
Египет – популярное направление для тех, кто хочет скрыться от цепких рук правосудия. Потому что пусть они и цепкие, но не такие длинные, чтобы дотянуться аж до страны пирамид и фараонов. Чтобы наткнуться на подозрительных личностей даже напрягаться не нужно – уже в аэропорту, улетая, я заметил парочку, которая странно перешёптывалась и оглядывалась по сторонам. Моя интуиция включила сигнальную лампочку, я на всякий случай сделал пару фото и отправил коллегам в Москву – вдруг их ищут?
Так и оказалось: уже у трапа их поджидала полиция. Что ж, арабская сказка не для всех заканчивается хэппи-эндом.
Если вас вдруг кинули, а человек исчез, вот что вы можете сделать своими силами:
• выясните, нет ли среди ваших знакомых товарища по несчастью, тоже пострадавшего от действий злоумышленника;
• определите по геотегам и видам на фотографиях в соцсетях, где он может находиться;
• постарайтесь добыть хоть какую-то информацию о том, где он живет и чем занимается – через знакомых, родственников, друзей друзей;
• передайте в полицию всё, что сумеете разузнать.
Нападение
Стоит оказаться не в том месте и не в то время – и вот ты уже валяешься где-то в парке с проломленной головой. К сожалению, от такого никто не застрахован – ни юная девушка, ни крепкий мужчина, ни старик. Однажды я и сам стал жертвой нападения. Меня ударили по голове и оттащили под дерево, где я пролежал с часу дня до десяти вечера.
В тот день я шёл по Динамовскому скверу и на ходу говорил по телефону с товарищем. На плече – сумка с деньгами и документами, в руке пакет с четырьмя бутылками виски – нёс на корпоратив. Москва, разгар дня – казалось бы, что может случиться? Это не 2 часа ночи в неблагополучном районе. И вдруг я услышал сзади какое-то движение – шаги, дыхание. Только начал оборачиваться, и в следующую секунду… Мрак, полный мрак.
Открываю глаза – вокруг темно. Я лежу на земле, под пальцами чувствую сырую траву. А надо мной нависает какой-то мужик. Всё в тумане – кто это, зачем, что случилось? Соображаю туго. Но отчего-то мне кажется, что он хочет снять с меня часы и кольцо – смотрит, размышляет, отправить меня обратно в отключку или нет. Это он ударил? Или мимо проходил?
Еле ворочая языком, я пробормотал:
– Я из уголовного розыска, на меня напали.
Хотя тогда я уже сотрудником не являлся, но пускай так – лишним не будет. Мои слова возымели эффект: мужчина напрягся, засуетился, помог мне встать, даже отряхнул куртку. Из-за удара ужасно кружилась голова, тошнило, из раны на голове шла кровь, несильно. Я прислонился к дереву, потом посидел на бордюре. «Звёздочки» мерещились перед глазами, сверкали, как в мультиках.
Когда я немного очухался, мы пошли искать мою сумку, но в итоге ничего не нашли – на улице уже темнело, почти одиннадцать вечера, фонарей рядом нет. Заглянули в круглосуточную цветочную палатку неподалёку – но ни сумки, ни нападения там никто не видел.
– А вы оставьте свой номер. Если вдруг найдём что-то подозрительное, мы вас наберём.
Я так и сделал. Человек, который меня нашёл, помог мне дойти до дома. Пожалуй, он не собирался снимать с меня ни часы, ни кольцо – но тогда я туго соображал. Помню, как на пороге квартиры сунул ему $200, захлопнул дверь и упал на диван. Потом врачи диагностировали сотрясение.
Через пару дней вдруг нашлись документы. А ещё через три месяца мне позвонили из РУВД.
– На вас было совершено нападение?
– Нет, – искренне удивился я. Столько времени прошло, я уже и думать забыл об этом.
– Вы же бывший сотрудник?
– Ну да.
– На вас не было нападения в июне в Динамовском парке?
– А, точно! В Динамовском было.
– Значит, всё правильно. Приезжайте. Мы нашли нападавшего.
Оказалось, кто-то нанял этого человека, чтобы отстранить меня от работы. Поэтому он и не стал меня грабить – просто оттащил подальше от дороги и бросил в кустах. А сумку и тем более бутылки виски забрали уже другие – и действительно, чего добру зря пропадать? А за нападавшим уже числилось несколько таких дел – похоже, на хлеб он зарабатывал, убирая с дороги неугодных. В полиции его припёрли к стенке, и он сознался.
Мне не впервой, угрожали и раньше, требовали прекратить какое-нибудь расследование. Иногда грозно сопели в трубку, иногда прокалывали шины на авто. Это побочный эффект моей деятельности. Но всё-таки, от удара по голове, от нападения сзади не застрахован никто. Берегите себя.
Если на вас напали:
• Постарайтесь сразу привлечь к себе внимание. Кричите, гремите – если только вас не «заказали» (что вряд ли), преступник не захочет поднимать лишний шум и скроется.
• Скажите, что вы имеете отношение к полиции, следователям, любой силовой структуре. Даже если это не так. «Мой отец прокурор», «Я из уголовного розыска» – преступник не кинется проверять, так ли это, а предпочтёт с вами не связываться от греха подальше.
• Сразу, как позволят обстоятельства, звоните 112 и вызывайте скорую и полицию. Или попросите об этом кого-нибудь. Даже если у вас нет особых травм, скорая всё равно нужна, чтобы зафиксировать физическое состояние – это понадобится в расследовании, когда заведут дело.
При сильной травме, особенно если вдарили по голове или просто крепко избили, речь может стать бессвязной, как у алкоголика. Знаете, сколько их звонит на горячую линию? Чтобы оператор не повесил трубку и принял вас всерьёз, нужно сказать, что вы сотрудник полиции и на вас напали. Все обращения в органы записываются, так что этот запрос они точно не оставят без внимания. За такую ложь вас никто не станет наказывать – это просто небольшая уловка, чтобы получить помощь.
Между делом:Психология преступника
Часто мы попадаем в неприятности просто потому, что чересчур полагаемся на других, доверяем больше, чем нужно.
Одни производят хорошее впечатление: например, риэлтор, вежливый улыбчивый молодой человек в дорогом костюме с убаюкивающим голосом. Ну просто вылитый «сын маминой подруги». Да вы не только подпишете нужные бумаги, вы дочку за него замуж выдадите.
Других мы знаем 5, 10, 20 лет – казалось бы, какой тут может быть подвох? Вы эту Ларису Петровну со школы знаете, она с ребёнком вашим нянчилась, вы с ней каждое лето дачу напополам снимаете. Да вы ей последнюю рубаху отдадите, если нужно!
Поймите – я не хочу разрушать вашу веру в человечество. Мир полон порядочных, искренних и добрых людей. Но также он полон и тех, кто искусно под них маскируется, и вы никогда не можете знать наверняка, истина это или притворство. Поэтому в таких случаях стоит запускать в работу механизм, о котором я говорил в самом начале книги: чтобы не стать неудачником, нужно всё время проверять на прочность объективную реальность, в том числе и людей. В особенности людей. Ведь за маской доброго соседа, приветливого работника или законопослушного гражданина может скрываться преступник.
К счастью, преступниками не становятся в одночасье и «от нечего делать». Нельзя 364 дня в году быть добропорядочным человеком, а 31 декабря взять и на пару часов стать вором-домушником. Психология преступника – это совокупность его мотивов, целей и потребностей. Зная, чем руководствуются мошенники, можно оградить себя от 70 % проблем.
Правонарушители делятся на две группы: профессионалы и любители.
Профессионалы
Люди, для которых криминал и асоциальное поведение – норма. Они не ограничиваются одним преступлением, регулярное нарушение закона – это их образ жизни и форма общения с миром. Они не понимают, «а что в этом такого». То, что ненормально и абсолютно неприемлемо для обычного гражданина, совершенно нормально для преступника. Не будем ударяться в тяжкие грехи, банально – человек идёт по рынку, проходит лоток с яблоками, стягивает одно – и, как ни в чем не бывало, идёт дальше, на ходу наслаждаясь сочным плодом. Он не думает о том, что вообще-то за это нужно заплатить. Потому что: «а что такого?» С той же лёгкостью профессионалы воруют, грабят и проворачивают махинации на миллионы рублей.
Любители
Это те, кто совершает проступок по неосторожности или по наитию. Они легкомысленно относятся к последствиям своих действий и допускают ошибки, которых могли бы запросто избежать. У таких людей компас не смещён в сторону преступного мира, они знают, что за яблоко нужно заплатить продавцу. Но случается в жизни что-то, что побуждает их свернуть на кривую дорожку. Любители менее опасны, у них нет отлаженных мошеннических схем. Но порой они и сами не знают, что выкинут, поэтому и с ними нужно держать ухо востро.
Кажется, уж если за тебя взялся профессионал, никакая бдительность не поможет – всё равно окажешься потерпевшим. В таком контексте вторая группа выглядит менее опасной. Со всей ответственностью заявляю – это не так! И профессионалы предстают перед судом, получая справедливое наказание.
Представим ситуацию: некто решил «отжать» квартиру, обманом заставив другого человека переоформить собственность. Условия о передаче права он разместил где-то в середине увесистого документа страниц на 50, самым мелким шрифтом. Жертва думала, что подписывает обыкновенный договор ренты. Суд признал, что всё законно, и вынес решение в пользу мошенника – в договоре-то всё прописано, читать нужно было внимательнее.
Преступник взбудоражен тем, что схема «прокатила», но проявляет осторожность. Он не уверен, что такая же уловка сработает и в следующий раз, поэтому новую жертву он окружает заботой и вниманием, чтобы усыпить бдительность. В конце концов, поддавшись влиянию, и этот человек не глядя подписывает бумаги.
Так происходит и в третий раз, и в четвёртый. И, если поначалу для мошенника на первом месте была осторожность, со временем он входит в раж и теряет бдительность. А очередная жертва попадается уже не такая доверчивая – и, внимательно прочитав условия договора, выводит на него следствие. А иначе и быть не может: рано или поздно любой преступник натыкается на того, кто оказывается умнее.
Безнаказанность притупляет чувство самосохранения!
С каждым успешным делом злоумышленники всё больше и больше гордятся собой. Они любят возвращаться на место преступления – лелеют своё эго, свой блестящий ум и чувство собственной значимости. Например, домушники то и дело проезжают мимо обворованной ими же квартиры – просто посмотреть, что там и как, довольно глядя на золотые часы на запястье – как раз оттуда, из той квартиры.
«Но почему людей не мучает совесть?» – спросите вы.
Всё дело в разнице восприятия. Преступники практически всегда так или иначе снимают с себя ответственность:
• Преуменьшают степень своей вины. Эдакие современные Робин Гуды, которые, например, считают, что украденные у крупной фирмы деньги им нужнее. Да и фонд производственных рисков закроет дыру в бюджете. И вообще, там к сотрудникам относятся по-скотски, об этом все знают. А ещё компания загрязняет окружающую среду. Так им и надо, негодяям.
• Перекладывают вину на других. «Нас подставили, поэтому мы не раскрыли все детали сделки». Ну прямо как в детстве: «Он первый начал, а я чего?»
• Противопоставляют себя другим. «Чиновники вон миллионы из бюджета воруют, а я просто слегка подправил налоговую отчётность – большое ли дело?»
Преступник создает целую философскую доктрину, доказывающую (прежде всего ему самому), что он хороший. Так он закрывает глаза на внутренние конфликты, а совесть успокаивается и замолкает. Основной принцип можно было бы в шутку сформулировать так: «Не мы такие – жизнь такая».
Кто и как нарушает закон
На природу преступных действий влияет много факторов: возраст, пол, финансовое положение, уровень образования. Так, 80 % преступлений среди несовершеннолетних – это кражи. Психика у подростка незрелая, гормоны бушуют, а социальные нормы усвоены не до конца или не усвоены вовсе. Он думает, что так произведёт впечатление на друзей или «накажет» родителей. А заодно возьмёт то, что плохо лежит – ведь ему кажется, что он имеет право.
У преступника 20–30 лет к кражам добавляются разбой, изнасилования и убийства. Он уже знает, что мир к нему враждебен, и хочет взять верх, физически показать другим людям, что он тоже имеет власть.
Интеллект также влияет на выбор преступления. Хулиганство свойственно людям с низким уровнем образования. А вот хитроумные мошеннические схемы прокручивают люди с IQ «выше среднего» – чтобы воровать по-крупному, нужны мозги.
Вообще, типологией преступников занимается криминальная психология. Именно она изучает механизмы подготовки к преступлениям, составляет портреты преступников и выискивает все новые способы борьбы с криминалом.
Но что можете сделать именно вы, чтобы себя обезопасить? Не штудируя при этом учебники о психологии преступника.
Отвечаю: важно научиться слушать! Слушайте то, что человек говорит вам, и то, что скрывается за его тоном, жестами. Постоянно спрашивайте себя, какую он получит выгоду от того или иного шага. Если вы будете внимательны – мошенник проколется на какой-нибудь мелочи. Или вовсе сам раскроет всю подноготную, просто сболтнув лишнего, особенно если в махинации замешано много народу.
Что далеко ходить? В 1998 году у моего товарища убили отца. Дело долго не могли раскрыть, с треском проваливалась то одна версия, то другая. А потом совершенно неожиданно один из убийц (их было четверо) облегчил всем задачу и признался сам. Случайно.
Он отдыхал с друзьями в бане. Вызвали девушек «с низкой социальной ответственностью», выпили. И он по пьяной лавочке стал хвастаться, как они с товарищами провернули «дельце». Рассказал всё в подробностях. Детали преступления нигде не мелькали, их нельзя было узнать из статьи в СМИ, и невозможно было настолько достоверно придумать. Так он и болтал, ничего не утаивая. Но вот незадача – одна из девушек была агентом под прикрытием, с Петровки. Она вызвала коллег – и всех повязали.
Бывает так, что человек просто дошёл до «точки кипения», когда уже не может молчать. То ли это жажда похвастаться, то ли переосмысление жизни и муки совести – причины разные. А бывает, что его достаточно просто разговорить. Да, иногда оперативники используют так называемую сыворотку правды – психоактивное вещество, которое действует на сознание человека. Но я сейчас не об этом, а о методах психологического воздействия. Да та же самая обыкновенная уверенность имеет невероятную силу воздействия. Знаете, это как в кино, когда говорят: «Советую тебе признаться. Тем более, я уже всё знаю». И это работает!
Иногда даже не в нашу пользу.
Однажды при задержании я наткнулся на такого «уверенного». Защёлкиваем наручники, а преступник, не моргнув глазом, заявляет, что он мой брат. «Тут, – говорит, – у вас оперативник есть, Эрнест. Я его двоюродный брат». И описывает полную противоположность меня, но так твёрдо и со знанием дела! А он просто слышал, что в таком-то отделе работает армянин. Ткнул, как говорится, пальцем в небо, наугад. Описал тогда толстого здорового дядьку. А я был ещё худенький, подтянутый. Вот мы тогда хохотали! Я смотрю на задержанного, с серьезным лицом уточняю детали внешности «брата Эрнеста»: «Да ладно? Серьёзно?» – а коллеги покатываются со смеху.
Поэтому слушайте всё, что вам говорят потенциальные мошенники, отмечайте детали, подыгрывайте тогда, когда это безопасно. Речи у манипуляторов могут быть очень сладкими, но всегда проверяйте на прочность объективную реальность.