– Вы нас обманули, – без предисловий начала девушка. Алёна Ильинична вальяжно кивнула.
– Ну и что? – спросила она как ни в чём не бывало.
Александра от такой наглости слегка оторопела и не сразу нашлась.
– Это некрасиво, – буркнула она. – Скажите честно: ваш любимый ведь не вернулся с войны? Вы ждали всю жизнь, но напрасно. Скорее всего, он сгинул в каком-нибудь концлагере.
– В смысле? – не удержался Гриша. – Я лично видел деда всего пару лет назад. Что ты несёшь?
– Ваша подруга права, – очень просто сказала старушка. – Он так и не вернулся. Многие тогда не вернулись, и он не стал исключением. Но я всё равно ждала. И однажды он пришёл. Данные полностью совпадали, внешность тоже подходила, прошлое – вот с ним вышла заминка. Я сразу поняла, кто передо мной.
– Он уже бывал здесь во время войны. Вы его видели?
Алёна Ильинична чуть заметно напряглась.
– Нет, не помню. Может, и бывал. Фронт совсем близко находился, мальчишек тогда привозили десятками каждый день, их даже хоронить не успевали.
– И вы не удивились, когда он вернулся?
– Сердце ведь не обманешь, – вздохнула старушка. – Я знала, что это не он, но глаза меня подводили, и я была этому рада. Мы подружились, стали переписываться, потом его жена заревновала… Она сюда приезжала, кстати, милая женщина.
– Она всё знала?
– Я рассказала. Может, и не надо было, тайна ведь не моя, но мне стало её жаль, она так переживала… Знаю, что потом ей стали мерещиться враги, он рассказывал в письмах.
– Враги?
– Ей казалось, будто за ней следят, охотятся, она всё боялась, что его прошлое их однажды настигнет. Да, напрасно я рассказала.
– Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? – взвыл Григорий. Его брат стоял белее мела и с ужасом взирал на Александру. Она очень старалась не замечать его взгляд, но это было непросто.
– Почему рассказали нам правду сейчас? – тихо спросила девушка. – В прошлый раз ведь солгали.
– Я не знала, можно ли вам доверять. Что изменилось? Вы и так всё знаете. И очень на него похожи, – она кивнула Роберту. – Он вами гордился, а за вас переживал. – Старушка посмотрела на младшего Лепатова.
Гриша наморщил лоб, прислонился к стене и, кажется, начал что-то соображать. Александра поднялась.
– Спасибо, что уделили нам время.
– Вот чего у меня предостаточно – так это времени. – Взор её затуманился от воспоминаний, и на гостей внимания она больше не обращала. Молодые люди направились к выходу.
– Такое ощущение, что я в каком-то бреду, – пожаловался Гриша. – Кто не вернулся, а потом вернулся и при чём тут наш дед?
Роберт пребывал в явном шоке и ответить просто не мог. Девушка сочувственно косилась на него, не зная, чем помочь. Мир Лепатовых перевернулся в одно мгновение, и она совсем не представляла, что с этим делать.
– В принципе, приятно, что мы нашли наследников, – осторожно начала она. – Деньги Кшиштофа не достанутся спятившему Александру Александровичу, а это уже много.
– Я по-прежнему мало что понимаю…
– Сын Кшиштофа исчез не просто так, он позаимствовал личность одного солдатика, скорее всего, дело происходило в концлагере, где один работал, а другой сидел. Пленник скончался, очень надеюсь, от естественных причин, а поляк получил возможность сбежать и воевать на нашей стороне. Единственное, что он сохранил на память о прошлом – любопытная серебряная вещица, связывающая его с великим родом…
– Нет…
– Он отличался на полях сражений, получал награды, женился и разводился, обзавёлся сыновьями и внуками, а потом вдруг заинтересовался отцовским детищем и приехал посмотреть, как тут всё обустроено. В доме престарелых его встретила первая любовь того солдатика, погибшего в концлагере… Даже интересно, как их угораздило найти общий язык… Потом Алёну Ильиничну навестила Евдокия Ефимовна, движимая ревностью и желанием узнать, какого чёрта благоверный переписывается с кем попало… А, да, где-то в середине прошлого века ваш дед обзавёлся симпатичным подносом, напоминавшим о доме. Вот вроде и всё. Могу ещё добавить, что Евдокия Ефимовна, чувствуя вину за смерть супруга, решила облагодетельствовать его потомков и сделала всё, чтобы добыть доказательства родства с Кшиштофом. При этом она мучилась манией преследования и, видимо, из-за этого сама себе отправила посылку, которую в итоге и собиралась передать Грише.
– А при чём тут Милош?
– Ты ведь Михайлович, да? Думаю, при рождении у твоего отца было другое имя, просто жить с ним в СССР было бы несладко, вот его и заменили на аналог.
Лепатовы потерянно молчали, не решаясь даже взглянуть друг на друга. Александра чувствовала себя лишней, но при этом очень хотела помочь.
– Ну что вы мучаетесь? Ваш великий предок много занимался благотворительностью, а его не менее великий сын, увидев, что творится в концлагере, не пошёл на сделку с совестью, а предпринял настоящую авантюру, чтобы воевать на правильной стороне. Он сделал свой выбор, а вы, заметьте, теперь очень богаты.
Гриша неуверенно улыбнулся и наконец посмотрел на родственника, который выглядел, как на смертном одре. Чувствовалось, что открытие далось Роберту очень нелегко.
– В машину, – коротко скомандовал он, но сам в неё почему-то не полез. Старший Лепатов отошёл на приличное расстояние и принялся ходить из стороны в сторону, что-то шипя себе под нос.
– Иди поговори с ним.
– Почему я? Ты же брат.
– Но любит-то он тебя.
Александра вздохнула, вышла из машины и направилась к Роберту. Найти нужные слова было очень непросто.
– Я понимаю, что у тебя сейчас Вселенная по швам трещит, но подумай сам: твой дед не изменился и никуда не делся, он такой же, как был раньше, всего полчаса назад.
– Я думал, он герой, – простонал Лепатов.
– Так и есть. Он сделал выбор, на который отважились бы лишь единицы. Его добрые дела не стали хуже от того, что их совершал человек польского происхождения.
– Но он мог бы рассказать. Хотя бы мне.
– Боялся, наверное. А может, считал, что это совсем неважно. Если честно, я тоже так считаю.
– А деньги? Что мне с ними делать? – Роберт был растерян настолько, что даже не мог этого скрыть.
– Думаю, Гриша найдёт им применение, – фыркнула девушка. – Ну, а если нет, вам по наследству переходит и благотворительный фонд, ведь так?
Мужчина слабо улыбнулся и привлёк её к себе.
– Ты что, даже не будешь возражать, если мы не станем тратить безумные деньги на шмотки, особняки и яхты?
– Я непритязательна. Ужина в Риме мне более чем достаточно.
Роберт подхватил её на руки и закружил под звонкий девичий смех.
– Знаешь, во всей этой истории мне только одно кажется непонятным.
– Что именно?
– Кого ты тогда видела в окне?
***
Юлий спешно двигался вдоль череды мусорных контейнеров, чувствуя себя крайне неуютно. Ночь спустилась на город как-то внезапно, небо то и дело освещалось розовыми зарницами, где-то поблизости уже громыхало, ветер дул с такой силой, что приходилось крепко держать нераскрытый пока зонт. Как назло, вызов поступил из самого неблагополучного района. Нужная квартира находилась на первом этаже старинного дома ещё дореволюционной постройки и была отлично известна местному участковому. Жилплощадь использовалась нелегалами в качестве притона, который давно следовало прикрыть, и соседи регулярно жаловались в вышестоящие инстанции, однако проку от этого не было. Отчего начальство отправило на самое неприятное задание его, Юлия, да ещё не снабдив оружием или вечно болеющим напарником, оставалось загадкой.
Молодой полицейский ощущал всё возрастающее волнение, связанное с предстоящей работой, и нервно теребил в руках уже местами потрёпанный зонт. Старые кварталы он не любил и даже в дневное время суток старался обходить их стороной, считая вместилищем множества людских пороков, а потому, когда за одним из мусорных баков показалась зловещая тень, даже не слишком удивился.
Тень преодолела расстояние в пару метров, обнажила нож, лезвие которого тускло сверкало в свете зарниц, и широко улыбнулась.
– Деньги и телефон. Живо.
Юлий похолодел, машинально полез в карман, но довольно быстро опомнился и остановился.
– Вы арестованы, – дрожащим голосом поведал он. – Немедленно бросьте нож и поднимите руки так, чтобы я их видел.
Тёмная улица огласилась громогласным хохотом.
– Мент? А я только недавно от ваших. Хреново работаете, парни. Хоть труп от гостиницы убрали?
– Здесь нельзя шуметь, люди спят.
– А ты типа охраняешь их покой? Мусор рядом с мусором, – совсем развеселился грабитель. – Давно школу-то окончил, охранник хренов?
В глазах Юлия мелькнуло нечто нехорошее. Он сделал едва заметный жест зонтом, и нож отлетел в сторону, моментально затерявшись в горе отходов. Следующим движением полицейский вогнал заострённую рукоятку в глаз грабителю и начал медленно её проворачивать.
– Я ведь велел не шуметь, – сказал он, с торжеством наблюдая, как кровь медленно стекает по щеке противника. – Ненавижу, когда шумят.