Видео я стала выкладывать в соцсети, и мне начали писать многие люди: они спрашивали, что у меня и как. Просили совета и помощи. А я передавала все врачам, так как понимала, что не имею медицинского образования и знаю, что дистанционно полноценно помочь людям нельзя, нужно каждого человека смотреть и находиться с ним рядом. Ребята стали приезжать на реабилитацию. Как бы странно это ни звучало, но именно другие ребята, которые приезжали к нам, стали моим стимулом. Мне хотелось скорее восстановиться, скорее добиваться результатов, чтобы рассказать им и показать. Они ждали, и я не могла их подвести.
Вы знали, что мысли действительно материальны? Я очень хотела, чтобы с нами работал сам Сергей Михайлович Бубновский. Я думала, что если я буду заниматься под его контролем, то точно скоро стану здоровой. Я сотню раз представляла, как я на своих ногах иду в свадебном платье к своему будущему мужу, представляла, как у моего сына появится сестренка. Но, смотря на себя настоящую, я понимала, что это невозможно — вернее, мне так казалось. И случилось так, что моя мечта сбылась, и не только у меня, но и у всех наших ребят, с которыми я занималась: Сергей Михайлович взял нас под свое уверенное, сильное плечо. И понеслось!
Мы начали заниматься в Центре доктора Бубновского на Авиамоторной. Здесь все пошло как-то иначе — живее, активнее и продуктивнее. От одного голоса Сергея Михайловича идет выброс эндорфина. У девчонок выдержка стала, как у солдат на войне. Мальчишки почувствовали себя увереннее. Когда ты слышишь, что у того или иного включилась четырехглавая мышца, бицепс, трицепс, поясница или пресс, или же кто-то смог сам поесть, смог сам пересесть, вышел на улицу или даже обзавелся машиной, это такое счастье, будто твой ребенок первый раз сказал «мама»!
Мы — это одна большая команда. Мы отмечаем даже маленькие победы каждого. Мы их фиксируем и работаем на их развитие. Я пишу, а у самой слезы на глазах, когда вспоминаю, что прошло уже два года моей личной борьбы за полноценную жизнь. И я не могу поверить, что сейчас уже хожу на ходунках. Да! Я хожу! А совсем недавно у меня шевелилась только голова.
Я, конечно, пока передвигаюсь на коляске, поскольку только оттачиваю технику ходьбы, шаг за шагом. На улицу на ногах я пока еще не выхожу, на дальние расстояния передвигаюсь только на коляске. Но такой успех за два года работы по методике дает мне стопроцентную уверенность, что в скором будущем я смогу прогуляться на ходунках по улице, а еще через какое-то время пойду гулять за ручку со своим сыном. Очень многие из нашей большой семьи Центра доктора Бубновского вложили частичку себя в меня, в мои успехи. Врачи, реабилитологи и многие инструктора поддерживали и поддерживают меня и по сей день: хвалят, настраивают, мотивируют. Пациенты из общих залов заходят к нам и хотят работать в нашем зале вместе с нами, потому что, как они говорят, такая мощная у нас мотивация.
И я могу с уверенностью сказать, что последние два года — это лучшее, что происходило со мной в жизни!
Инвалидность первой группы и вера в себя
Здравствуйте! Меня зовут Галина, мне 43 года. Я инвалид I группы, передвигаюсь в коляске. Приехала из Белоруссии, из села Горки. Прошла три цикла лечения в Центре доктора Бубновского, начала четвертый. Я очень благодарна судьбе за то, что оказалась в этом центре! После консультации Сергея Михайловича Бубновского у меня появилась надежда, что я буду ходить! Слезы так и текли по щекам: все-таки стаж 15 лет, из них 7 лет в коляске! От врачей только и был приговор: «Надо смириться и жить, у вас болезнь Фридрейха, это неизлечимо». И тут я услышала такое: «Ты будешь ходить, только для этого надо много трудиться. А мы поможем».
Сейчас я сама твердо могу сказать — я буду ходить! Я уже сама стою, учусь ходить с ходунками. Я так благодарна всему коллективу, который со мной работает! Прекрасные, понимающие и очень внимательные инструктора. Это настоящие профессионалы своего дела! Здоровья им и всех земных благ!
Занятия проходят по полтора-два часа, очень трудно морально и физически. Но главное — не отчаиваться и не жалеть себя. Смотреть только вперед! Это большой труд, но он стоит того, когда ты видишь результат!
Травма позвоночника: нужно ли оперировать
Здравствуйте, меня зовут Екатерина, мне 26 лет. Занимаюсь в Центре кинезитерапии в Москве. У меня травма позвоночника (компрессионный перелом). Несколько лет прикована к кровати: больницы, лекарства… Но никакого смысла в этом не наблюдалось, да и врачи убеждали, что подобные травмы восстановить невозможно. Я пыталась сама заниматься в домашних условиях: делала различные физические упражнения, экспериментировала, пробовала многие методики. В надежде на чудо и избавление от своих мучений я искала специализированные центры реабилитации и увидела рекламу центра Бубновского, решила попробовать.
Позвонила в центр и приехала на консультацию. С первого же визита мне там очень понравилось. Была проведена консультация С. М. Бубновским с подробным осмотром и оценкой состояния опорно-двигательного аппарата. Мне предложили индивидуальную схему лечения, закрепили инструктора и провели тестовый урок. После пробного занятия я поняла, что в таком ритме мне стоит заниматься регулярно.
Прошла два курса необходимого лечения, и в моем организме произошло множество улучшений: выпрямилась осанка, частично прошла боль в пояснице, укрепились мышцы как плеч, так и ног, они стали как бы живые. Конечно, первые дни занятий проходили очень тяжело: нужно было приложить много усилий, чтобы заставить работать парализованные мышцы. Но сила воли, квалифицированные инструктора и тренажеры МТБ делают свое дело: от этих занятий улучшается не только физическое состояние организма, но и эмоциональное.
Мне очень нравится заниматься по методике Бубновского. Сейчас я втянулась, прохожу уже третий курс занятий и думаю, что останавливаться пока не буду.
Всем, у кого есть проблемы с суставами или позвоночником в целом, я рекомендую и советую незамедлительно обратиться в центр С. М. Бубновского. Кинезитерапия — это жизнь!!!
Это письмо достаточно характерно для центров современной кинезитерапии, в которых занимаются пациентами с позвоночно-спинномозговой травмой. К сожалению, при компрессионных переломах позвоночника общепринятым методом лечения считается установка металлоконструкции (спондилодеза), которые выключают из движения не только непосредственно травмированные позвонки, но и соседние с ними. Это называется иммобилизацией. Но подобная практика нередко (если не в подавляющем числе случаев) не способствует восстановлению нейромышечной связи между выше- и нижележащими по отношению к месту травмы отделами позвоночника. То есть при получении подобной травмы и возникновении плегии (паралича нижних конечностей) подвижность и иннервации не восстанавливаются. В этом случае пострадавший все равно садится в инвалидную коляску, но уже с металлоконструкцией в позвоночнике, которая на самом деле не укрепляет позвоночный столб за счет глубоких связок и мышц (он и так держит свой «столб»), а мешает восстановить чувствительность (то есть провести реиннервацию) за счет возможности включить эти самые глубокие мышцы позвоночника, в которых на самом деле и возникла данная проблема — потеря чувствительности.
При компрессионном ударе деформируется костно-хрящевая структура позвоночника. Об этом всегда свидетельствует рентгенодиагностика. На это и направлены усилия нейрохирургов, которые в последнее время расширили свое поле действия в том числе и на остеохондроз позвоночника, в котором находят грыжи и секвестры, выдаваемые ими за причину болей в спине. И если при наложении спондилодеза на позвоночник при грыже МПД еще возможно сохранение иннервации (чувствительности), так как отсутствует компрессионная травма, и пациент частично может сохранить свою трудоспособность, то при компрессионных переломах позвоночника, во всяком случае, I–XII степеней, проблема заключается именно в паравертебральных (околопозвоночных) мягких тканях. То есть в глубоких мышцах позвоночника, сквозь которые проходят нервы и кровеносные сосуды, временно прекратившие свою насосную функцию из-за компрессионной травмы. Поэтому после получения даже очень тяжелой травмы позвоночника наложение металлоконструкции на позвонки (а именно это делают в многочисленных случаях) бессмысленно, потому что позвонки не имеют ни нервов, ни сосудов (разве что внутрикостных), а боль исходит из травмированных компрессией мышц позвоночника, так как именно болевые рецепторы мышц дают сигнал о боли.
Главными реабилитационными средствами в таких случаях являются:
а) локальная криотерапия на место травмы (компресс со льдом);
б) растяжение поврежденных мышц с помощью специальных упражнений с постепенным «включением» их насосной функции, то есть восстановлением кровотока. Конечно, для подобной медицинской помощи требуется высокая квалификация врача, но в таком случае пострадавший в инвалидную коляску не сядет.
Но в наши центры, как правило, «спинальники» или «колясочники» поступают именно после операции на позвоночнике. Я могу привести десятки таких случаев, но машина хирургии работает четко: если компрессионный перелом позвоночника — значит, устанавливается металлоконструкция. Если «неходячий» или «спинальник» после операции попадает в наш Центр современной кинезитерапии, мы создаем ему программу, в результате которой шурупы разбалтываются, и пластина начинает «гулять». Ее со временем надо снимать, после чего продолжить реабилитацию до восстановления чувствительности. В таких случаях основной страшилкой хирургов является упоминание об осколках, травмирующих мягкие ткани позвоночника. Но это миф. На самом деле эти осколки задерживаются в глубоком мышечно-связочном слое позвонков, и никакого повреждения сосудов не возникает. Если бы они травмировали кровеносные сосуды позвоночника, то было бы артериальное кровотечение. Травмы, конечно, бывают разными по степени тяжести, но чрезмерное увлечение металлоконструкциями привело к тому, что установка таких конструкций производится практически во всех случаях компрессионной травмы. С моей точки зрения, такой подход далеко не всегда является правильным и оправданным решением. В этом случае вся надежда возлагается на грамотную медицинскую реабилитацию, целью которой является поставить пациента на ноги. И чем раньше после травмы начнется реабилитация, тем лучше. Понимаю, что таким подходом я вызываю на себя огонь хирургов, но я всегда могу продемонстрировать подобные медицинские ситуации с двух сторон.